– Это хорошие воспоминания? – Доккальфар позволил девушке убрать катану и выйти из боя. Она повесила голову. Меч тоже опустился к земле. – Я не знаю, правда. Мне кажется, я вспоминаю жизнь, которой никогда не было. – Ты слишком много испытала после этого, – ответил Нанон. – Но теперь ты свободна и можешь быть кем захочешь. Ты можешь помнить о чем хочешь и лелеять любые воспоминания. – Мне нужно время, чтобы привыкнуть, – сказала Кейша. – Я будто сбросила старую кожу. Сколько я себя помню, я всегда была на пределе, всегда начеку. Нанон устремился вперед и заставил ее отбить катаной его меч. – Но теперь у тебя есть собственное оружие. Меч, который лучше любого ножа. Вопрос в том, что ты собираешься с ним делать. Кейша держала меч близко к себе, расставив руки на его длинной рукояти. С такими природными данными она однажды станет непревзойденной фехтовальщицей. Но до этого дня ей придется полагаться на скорость и сверхъестественное чутье. Такой расклад не назовешь идеальным выходом из положения, но девушка все равно может сравниться даже с опытными воинами. – Что мы будем делать дальше? – спросила она. – Мне понадобится меч? Они снова скрестили оружие, на этот раз медленнее, будто методично изучали технику боя. Кейша билась грубо, но атаковала с таких неожиданных углов, что удары трудно было отразить. Нанон позволил ей наступать, оставаясь в защитной стойке. – Дальше? – задумчиво произнес он. – Как солдаты Долгой Войны мы должны снова присоединиться к битве. Но решать тебе. – Думаю, я тебе верю, – прошептала девушка и неожиданно пнула его ногой в бок. Доккальфар успел увернуться, но одобрительно кивнул. – Полагаю, тебе нелегко было в этом признаться. Кейша легкомысленно пожала плечами, снова выказывая свою удивительную способность принимать вещи такими, какие они есть. – Когда-то я поклялась самой себе, что никогда в жизни больше не доверюсь ни одному человеку… но ты ведь не человек, правда? Нанон наклонил голову. – Да, не человек. А это важно? – Я никогда не нарушаю данные себе клятвы, – серьезно произнесла Кейша. – Но ты не человек, поэтому я спокойно могу тебе доверять. – Итак, – Нанон хотел получить от нее ответ, – ты пойдешь со мной и поможешь завершить дело, которое начал твой отец? Кейша поморщилась. – Я, в общем-то, мало где была. Море я в первый раз увидела, когда плыла на корабле из Кессии в Вейр. Я еще никогда не забиралась так далеко на север, как сейчас. Но мне нравятся деревья в этом лесу, они напоминают мне об Ослане. Это одни из моих самых лучших воспоминаний. Скажи, когда мы закончим сражаться, мы сможем вернуться в лес? – Если ты захочешь, – ответил Тир с улыбкой. – Поселение Фелла слишком большое для нас двоих, но злаки уже растут, а все защитные укрепления действуют. Девушка обдумывала эту мысль, пока они продолжали учебный бой. Движения катаны стали более резкими, но больше никаких признаков того, что она не полностью концентрируется, не обнаружилось. Нанон ее не торопил. Впервые сделать сознательный выбор – это очень сложно. Нанон хотел дать дочери своего друга возможность все спокойно обдумать. – Мне нужно будет убить Госпожу Боли? – спросила наконец Кейша. Оборотень наклонил голову. – Да. Да, именно так. Глава семнадцатая Рэндалл из Дарквальда в Орон Каа Пока корабль дрейфовал к югу от Бухты Скелетов, матросы погрузились в мрачное молчание. Они постоянно оглядывались через плечо и старались все возможное время проводить в трюме. Никто не шатался праздно по палубе, не шутил с приятелями. Матросы мгновенно сматывали канаты и выполняли свои обязанности, а потом снова скрывались под палубой. Рут смогла несколько дней отдохнуть и сейчас больше походила на себя прежнюю, но и она стала менее разговорчивой. Только Векериан упрямо оставался на палубе у штурвала и обходился несколькими часами ночного сна. Кирины прятались. Рут восстанавливала силы, и поэтому, когда вдали показался минарет Орон Каа, первым его заметил Рэндалл, одиноко стоящий на носу корабля. Он увидел пустынный берег, сферические здания на нем, и в голове у него сразу возникли неприглядные картины, одна другой ужасней. Испуганному человеку легко может примерещиться что-нибудь страшное, а Рэндалл был очень напуган. За водной гладью далекие здания казались ему построенными из цветного стекла, разбитого на сотни сверкающих осколков. Пылающее в небе солнце создавало причудливые узоры, танцевало на полукруглых куполах и вспыхивало, отражаясь от минарета. Оруженосец никогда не видел таких городов и вообще не встречал подобных мест. После того как волны ударялись о берег, по воде шла легкая рябь, но не было ничего, что Рэндалл мог бы назвать волнами или приливом. Вода искрилась под лучами солнца, и по голубой глади пробегали танцующие блики. Над горизонтом спиралью поднимались далекие вихри, похожие на темные облака, резко выделяющиеся на фоне светло-голубого неба и синего моря. Может, гейзеры. Или тучи насекомых. «Черная волна», у которой были подняты только топсели, медленно огибала скалистый мыс. Скалы отступили, перед мореплавателями раскинулась мелкая бухта, и на баке прозвенел колокол. Матросы неохотно откликались на зов, но, когда Джез Ран снова начал орать, все же стали медленно выползать с нижней палубы. Они двинулись к снастям и тяжелым деревянным лебедкам, управлявшим парусами. Над палубой натянулись толстые канаты с целью, неведомой Рэндаллу. Их тянули, потом сворачивали, и через несколько минут ветер вырвался из свернутых топселей, и «Черная волна» еще больше замедлила ход. Рэндалл не увидел в бухте кораблей. Там была пристань с двумя деревянными причалами, которые удерживались над поверхностью мелкого моря тяжелыми бревнами. На причалах лежали свернутые канаты и несколько бочек. Никакие сооружения не закрывали вид, а в отдалении от воды на расстоянии около сотни футов от береговой линии начинались сферические здания. Полукруг из серых остроконечных скал отделял поселение от северных пустынь, и вблизи скалы выглядели неестественно. Рэндалл никогда не видел такого камня, похожего скорее на сильно спрессованный пепел или уголь. – Я никого не вижу, – сказал Рэндалл, подойдя к капитану. – И не увидишь, – ответил Векериан. – Пока мы не высадимся на берег. У Рэндалла по спине пробежал холодок. Он обернулся: к ним, покачивая бедрами, на фоне синего безоблачного неба шла Рут. После отдыха к ней вернулась прежняя красота. На секунду Рэндалл забыл, где они находятся, и голова его наполнилась похотливыми мыслями, которым не место на краю света. – Ты уже долго стоишь на палубе и смотришь на берег, – заметила Рут. – Неужели Орон Каа не беспокоит тебя? – Беспокоит, но… тревога будто омывает меня и уходит прочь. Как будто у меня есть от нее защита. – Именно, – подтвердила Рут. – У тебя есть защита – это я и тот осколок моей силы, что я оставила в твоем разуме. – Мне стоит бояться? Женщина шагнула к нему. – Почему ты всегда об этом спрашиваешь? Я уверена, ты уже знаешь ответ. Юноша сглотнул, внезапно осознавая себя гораздо сильнее, чем считал раньше, но ему все еще было трудно принять новую силу. – Я… мне кажется, что я не должен бояться. Рут улыбнулась: – Ты замечательно справляешься, Рэндалл, – и нежно поцеловала его. Он ответил на поцелуй. Корабль мягко причалил в бухте Орон Каа на краю света, но влюбленные самозабвенно целовались, будто ничто в мире больше не имело значения. – Если Ута здесь, прошу тебя, помоги мне его найти, – умоляюще произнес Рэндалл после поцелуя. – Тень здесь, – подтвердила Горланская Матерь, – и мы нужны ему. Помни, я слежу за тобой. А сила Шаб-Ниллурата эфемерна в той же степени, что и реальна. Матросы Векериана собрались на палубе, вооруженные катанами и большими луками. Несколько моряков останутся на борту и будут сторожить «Черную волну», но около пятидесяти вооруженных человек станут сопровождать капитана при высадке на берег. Многие взяли с собой большие парусиновые мешки, надеясь, что во время поисков брата Векериана смогут поживиться добычей. Они не были пиратами, но не видели в будущем возможности вести честную жизнь, и разграбить заброшенный город на краю света казалось им меньшим злом, чем напасть на торговое судно. Они собрались вместе и дружно посмотрели на Рут, ожидая от нее руководства. Не дождавшись от нее ни слова, матросы повернулись к капитану. – Великая Матерь! – обратился к Рут Векериан. – Я не знаю, почему ты хотела прибыть сюда, но я благодарю тебя. Мы последуем за тобой на берег. Рут быстрым шагом подошла к борту, подобрала подол платья и грациозно перебралась через леер, а потом спустилась по сходням на берег. Рэндалл следом за ней тоже ступил на пыльную землю Орон Каа. – Занимаем первое здание! – скомандовал Векериан, взмахнув катаной и выпятив грудь. – Убейте все, что еще не мертво. А теперь быстро покинули гребаный корабль! – Вы его слышали, – добавил Джез Ран. – Мы будем искать брата капитана… но не упустим возможности разжиться парой-тройкой монет. Выше головы, парни! То ли из-за страха перед капитаном и первым помощником, то ли из-за веры в Горланскую Матерь, но пятьдесят матросов с ворчанием сошли на берег вслед за Векерианом. Рэндалл пока даже не обнажил меч, заметив, как спокойно и расслабленно ведет себя Рут. Он не чувствовал себя ни уязвимым, ни испуганным. У него даже руки не дрожали. Он думал об Уте и о том, что тот сейчас мог бы гордиться своим оруженосцем. И он думал о Рут и силе, которой она его наградила. – Ты укрепил волю и разум, юный Рэндалл. Неужели ты наконец начал себе доверять? Он ничего не сказал – ему показалось, что это будет грубо и неуместно. Но Рут прочитала ответ в его мыслях и улыбнулась. Следом за ними Векериан вел своих матросов, а те жадными взглядами смотрели на ближайшее здание. Пока никто не вышел, чтобы сразиться с ними, и Орон Каа оставался пустынным и тихим. Здания дальше от берега отличались более внушительными размерами и стояли на тонких высоких колоннах из таких же осколков цветного стекла. Поселение не напоминало город, и ни одно здание в нем не походило на таверну или лавку. Выделялся только центральный минарет, он возвышался над остальными домами и был таким же широким у основания, как «Черная волна». Матросы дошли до первого здания, приземистого красно-зеленого шара без видимых окон и дверей. Моряки в молчании рассыпались вокруг него в поисках входа. Когда они ничего не нашли, Векериан приказал им прорубить проход прямо в сияющей стеклянной стене, и на пыльную землю посыпались цветные осколки. Здание соединялось с другими такими же строениями с помощью туннелей и труб, очевидно маленьких для людей, и об их предназначении оставалось только догадываться. Сейчас, подойдя ближе, Рэндалл так и не смог разглядеть двери и окна ни в одном из домов. Но киринов это не смутило. Они били по стеклянной стене, пока внутри не показалась металлическая конструкция из тонких рамок. Матросы немного осмелели и стали шутить и перекрикиваться в стремлении побыстрее проделать в стене здания подходящую дыру. Один из моряков наполовину влез в образовавшееся отверстие и закричал, что внутри есть люди. Он вылез из дыры, и моряки продолжили бить стекло, пока не уничтожили целую секцию стены. – Вытащите их! – скомандовал Векериан, увидев внутри шара двух людей в глухих балахонах. Лицо у него вытянулось и помрачнело. Из здания вытащили двух каресианцев с пустыми взглядами. Они не сопротивлялись, а руки и ноги у них безвольно свисали, будто они спали, хотя глаза у них обоих были открыты и налиты кровью. Моряки стали обзывать их слабовольными сучками и яростно пинать ногами, а Векериан выпытывал у них, где ему искать брата. Каресианцы в тонких мантиях не издали не звука, даже когда их били ногами. Рэндалл нахмурился, внезапно осознавая, что матросы ведут себя очень странно. До этого момента они не казались ему настолько агрессивными и жестокими. Он видел, как они сражаются, но только один раз, когда они обороняли «Черную волну» от каресианского военного корабля. Но сейчас все было по-другому. Моряков охватило лихорадочное, нездоровое возбуждение. – Постарайся сохранить спокойствие, – сказала Рут. – Орон Каа начал опутывать их своими магическими сетями. Жужжание постепенно заполняет их разум. – А мы? Женщина погладила его по щеке и изогнула губы в легком подобии улыбки. – Мы сильнее их. Возможно, в свое время они начнут просить тебя о покровительстве. Если мне удастся задуманное, Раз Мон Векериан и его команда останутся свободными на гораздо более долгий срок, чем многие другие смертные. Двух каресианцев с пустыми лицами забили едва ли не до смерти, а потом матросы бросились на разграбление здания, вытаскивая оттуда всю мебель и странные приспособления, сделанные из того же мозаичного стекла. Ни одна из вещей не казалась ценной, и кирины безжалостно крушили все на своем пути, пытаясь найти хоть что-нибудь стоящее. Векериан с Джез Раном стояли в стороне, внимательно наблюдая за центральным минаретом. Каждые несколько секунд они морщились и потирали уши, будто слышали отдаленное жужжание.