Финиус, не обращая на ее слова никакого внимания, распахнул створку. Он отогнал от двери слуг и вошел в спальню вместе с Добродушным, который, вывалив язык, радостно пыхтел у его ног. Улыбка сползла с узкого лица ранена, когда он увидел, что творится с Хасимом. – Проклятье, я опоздал! – рявкнул он и подбежал к каресианцу. – Когда это случилось?! – А? Пять минут назад. Может, и меньше. Ты знаешь, что с ним происходит? – Да, – бросил Финиус, скинул рукавицы для верховой езды и расстегнул доспехи. – Ему нужна помощь, иначе он умрет, и некому будет удержать здесь его отца. – Его отца? – Некогда объяснять, – снова рявкнул Финиус. – Могу объяснить – или спасти ему жизнь. Выбирай. Он сел на кровать, потер ладони, будто целитель, взял Хасима за руки и посмотрел в его широко распахнутые глаза. Пусть Финиус и не был целителем, но Бронвин не сомневалась в его тесной связи с Бритагом. – Помоги ему! – взмолилась она. – Пожалуйста. Финиус взял голову Хасима в ладони, прижав их к его вискам. – Ты поймал его, человек из страны солнца? Прости, что не успел тебя подготовить. Я скакал так быстро, как только мог. Для вас с отцом еще осталось немного силы, ведь мы обещали каждому равную долю помощи. Ранен пристально вгляделся в Хасима и нахмурился, узкое лицо скривилось в тревожной гримасе. Затем он внезапно вскинул голову и уставился куда-то в пространство между собой и Бронвин. – Мне нужно больше силы, чтобы привязать его к миру, – произнес он. – В одиночку Хасим не справится. На мгновение Бронвин почудилось, что в комнате появился третий человек – мужчина в светло-голубом плаще. Ей показалось, будто он что-то сказал Финиусу, а потом исчез так же быстро, как и появился. Его облик показалось ей успокаивающим. Даже знакомым. Затем комнату залил все тот же голубой свет, и издалека раздалось карканье ворона. Девушка ахнула, но не могла даже двинуться – а свет закружился, заволновался, будто море в шторм. Добродушный уселся перед ней, закрывая ее от поднявшегося в комнате ветра. Финиус, беззвучно двигая губами, находился в центре бледно-голубого вихря. Он все так же прижимал ладони к вискам Хасима, но сейчас он усадил каресианца вертикально, и между ними вспыхнул ослепительный свет. – Мы не бросили тебя, Огненный Гигант! – проревел Финиус в голубом вихре. – Иди к нам – и мы поймаем тебя! Бронвин закрыла глаза, когда сияние стало невыносимо ярким, но ей показалось, что она видит, как с неба на руки Хасиму и Финиусу падает человек, закованный в черные доспехи. Но когда девушка открыла глаза, она действительно его увидела: пожилого каресианца с высоким лбом и суровым лицом. Он был полупрозрачным, сквозь его тело виднелась противоположная стена комнаты, но что-то в его облике говорило о невероятной силе. Голубоватый свет не померк, и Бронвин не сомневалась: только благодаря свету она видит призрака. Хасим перестал биться в судорогах, и Финиус сел рядом с ним на кровать, тяжело дыша от перенапряжения. – Мой сын, – произнесла призрачная фигура. – Я снова вижу тебя. Хасим откашлялся и выпрямился, утирая со лба пот. Он огляделся вокруг, устало улыбнулся Бронвин, а потом поднялся и подошел к пожилому каресианцу. – Я чувствовал твое присутствие в своем разуме, отец. Ты падал в бездну. Я пытался поймать тебя, но ты оказался слишком тяжелым. – Но ты поймал меня, – возразил призрак. – С его помощью. – Он указал на Финиуса. – Без тебя, сын… без памяти о тебе я бы вечно скитался между мирами. – Большая честь познакомиться с вами, Далиан Охотник на Воров, – учтиво произнес Финиус, который казался совсем обессиленным. – Пожалуйста, считайте это нашим подарком вам с Джаа. Мы не в силах помочь тебе найти твоего избранника, но можем дать тебе время на поиски. – Мы чувствуем его… он исчезает, но я найду его. Хасим и его отец посмотрели друг на друга. Руки их подрагивали, будто они хотели заключить друг друга в объятия, но понимали: это невозможно. – Прости, что я сбежал, – наконец нарушил молчание Хасим. – Прости, что позволил тебе сбежать, – ответил Далиан. – Мне просто хотелось, чтобы ты принял Джаа в свою душу и стал Черным воином, как и твой отец. Хасим почесал в затылке, будто ему в голову пришла неожиданная мысль. – Но я чувствую его, – прошептал он удивленно. – Возможно, это из-за тебя… но я чувствую присутствие Джаа! И он доволен мной! Я никогда раньше не ощущал чего-то подобного. – Если ты чувствуешь его, значит, ты избранный, один из немногих, – заметил Далиан. – И ты не можешь отдыхать, пока существование Джаа висит на волоске. Я найду его избранника, но ты должен вступить в Долгую Войну как солдат на стороне Джаа. Бронвин ожидала от Хасима ехидного ответа или демонстрации надменного равнодушия. Но он просто уверенно кивнул. Что-то в нем изменилось. Каресианец впервые в жизни ощутил присутствие бога, а это чувство нельзя просто высмеять или отринуть. – Мы снова встретимся, сын мой, – произнес Далиан. – Если мы выстоим – выстоит и Джаа. Мертвый Бог может заявлять права на земли и набирать сторонников, но мы сохраним жизнь Огненному Гиганту. – С теплой улыбкой тень слегка кивнула на прощание и растаяла в воздухе, будто скользнув в пространство между мгновениями. С исчезновением Далиана померк и голубой свет, а Финиус бодро вскочил на ноги – он снова стал похож на ехидного гремлина. – Можешь не благодарить, каресианец. Большим удовольствием было тебе помочь. Хасим не слушал его. Он продолжал смотреть на то место, где стоял его отец, а в глазах его горели отблески далекого огня. Бронвин хотела протянуть к нему руку – но даже на расстоянии чувствовала, как пылает его кожа, и ощущала запах раскаленных камней. Финиус снова уставился в пространство, обращаясь к нему так, будто разговаривал с кем-то невидимым. – Правда? – спросил он. – А такое вообще возможно? – Он помедлил, будто что-то обдумывая. – Хорошо. Только не затягивай. У тебя почти ничего не осталось. Он закрыл глаза – и резко откинул назад голову, будто его ударил внезапный порыв ветра. Руки и ноги у него начали подергиваться, а потом он распахнул глаза и посмотрел на Бронвин. Во взгляде его, внимательном и грустном, сквозила боль утраты. – Бронвин! – Но это был не его голос. – У меня не осталось ни сил, ни времени. Я ухожу в пустоту, но должен сперва попрощаться с тобой. – Бром?! – Она обхватила Финиуса за плечи. Через глаза ранена на нее с выражением любви и заботы смотрел ее брат. – Я помню о тебе, сестра. И перед тем как уйти навеки, я хотел сказать, что очень тебя люблю. – Где ты? Ты можешь вернуться, как отец Хасима? Он улыбнулся – и на лице Финиуса проступило мальчишеское выражение Брома. – Нет, – ответил он и сжал ее в крепких объятиях. – У нас больше не осталось силы. Мировой Ворон не может больше поддерживать существование тени. Мы использовали всю божественную энергию, отведенную нам, до последней капли. Бритаг существует, пока существуют его последователи, но Бромви, Черный Страж из Канарна, должен уйти. Прощай, Бронвин. Девушка не отпустила его, даже когда брат с мучительным криком покинул тело Финиуса. Оно безвольно обмякло, и, если бы не подоспевший вовремя Хасим, Финиус грохнулся бы на пол. Бронвин и каресианец подняли его и положили на кровать, на то самое место, где несколько минут назад лежал Аль-Хасим. – Я не чувствую Бритага, – прошептал Финиус. – Я его не слышу… И могу только надеяться, что сделанное нами того стоило. * * * С тех пор как Финиус уснул, Бронвин поцеловала Хасима уже дюжину раз, и с каждым разом он казался ей все более отстраненным, будто тоже уходил в бездну, куда отправился Бром. Но в случае с Аль-Хасимом девушка понимала: отныне он навеки привязан к Каресии и будет познавать свою новую веру. Он стоял на высокой башне крепостной стены Канарна и сосредоточенно смотрел на море, а на его лице отражалась напряженная умственная работа. Они с Бронвин стояли рука об руку и молчали. Герцогиня Канарна только что попрощалась с братом, а теперь должна была прощаться и с Аль-Хасимом. Ей пора задуматься о собственном жизненном пути, но вряд ли он уведет ее далеко от дома. Финиус свернулся калачиком на их постели и глубоко заснул, не сказав им больше ни слова. Любовники вернулись в большой зал, а затем поднялись на башню со стороны гавани Канарна. Начиналось прозрачное утро, и сквозь перистые облака проглядывало ярко-голубое небо. – Кессия? – спросила Бронвин тихо после нескольких минут молчаливого созерцания. Хасим кивнул. – Я не был там десять лет. Думаю, мне стоит возродить культ поклонения Джаа. Работа в подполье вполне соответствует моей изворотливой натуре. – Значит, Принц Пустынь возвращается в Каресию. Мне уже жаль Мертвого Бога. Хасим улыбнулся и на мгновение стал похож на себя прежнего. – Вероятно, там тысячи людей, которые стонут под игом Искривленного Древа и будут не против альтернативного варианта. Каждый, кого я смогу вернуть в веру Джаа, – это кусочек силы, украденный у Мертвого Бога. Девушка медленно обвила руками его шею и страстно поцеловала возлюбленного. – Я не буду умолять тебя остаться, но я не хочу, чтобы ты отправлялся на смерть. Хасим добродушно рассмеялся. – За эти годы меня пытались убить множество раз, любимая. Каресианцы, ранены, кирины… но в основном люди ро. Возможно, мой отец передал мне свою удачу, или Джаа берег меня. Я чувствую его. В первый раз за всю свою жизнь я действительно ощутил его присутствие. И должен сделать все, что смогу. Бронвин посмотрела ему в глаза и не заметила ни тени сомнения. – Я понимаю, – шепнула она. – Но в Канарне ты всегда будешь желанным гостем. – Бром хотел бы, чтобы ты осталась здесь, – произнес он, погладив ее по щеке. – Ты владеешь этим городом в не меньшей мере, чем он сам. Как и ваш отец. – Я останусь, – согласилась Бронвин. – И я думаю, мне стоит поговорить с Владимиром Коркосоном о брачном союзе. Он один из немногих лордов ро, кто еще не сделал мне предложение. Если в нашем владении окажутся земли от Канарна до Дарквальда, мы сможем защищать нашу свободу немного дольше. Бритаг будет нашим покровителем, и возможно, мы даже вернем себе часть былого могущества. Хасим насмешливо поднял брови. – Бритаг – отличный выбор, а Владимир – хороший и добрый человек, но он слишком легко припадает к бутылке. – Но ты же не собираешься жениться на мне, – заметила герцогиня с лукавой улыбкой. – И Владимир нравится мне гораздо больше, чем лорд Хетерли из Чейза. Я даже не знаю, где он находится, этот Чейз. – О, поверь мне, Владыка Топей будет для тебя гораздо лучшей партией, чем я. Вот только хочу предупредить: если у него в руках бутылка, он даже прямо стоять не может. – Я переживу, – отмахнулась Бронвин. – Сомневаюсь, будто он всерьез посчитает мое предложение признанием в любви. А Фэллон советовал Канарну оставаться сильным, и к этому его совету я отношусь крайне серьезно. Дарквальд – обширная территория, обитателям которой по большему счету плевать на остальной Тор Фунвейр. Значит, у нас с ними есть что-то общее.