– А Горланы? – Мы никогда не поднимались в чертоги, потому что никому не удалось победить Атлач-Начу. Она единственная из Древних пережила Долгую Войну, а мы выжили вместе с ней, ползая у ног Гигантов. Мы выжили и выстояли. Враги приходили и уходили, но никто из них не представлял для нас угрозы. Когда из Пустоты пришли джеккане и основали свой халифат, мы спрятались в лесах и горных пещерах. Когда с деревьев спустились люди, они стали поклоняться нам. А сейчас… за долгие века мы почти исчезли, ведь Атлач-Нача больше не плетет свою паутину. – А что с ней случилось? – спросил Рэндалл. Рут дотронулась до его щеки, и у нее на глазах показались слезы. – Сейчас не время для этой истории, юный Рэндалл. Давай просто наслаждаться морским воздухом и нашим быстрым путешествием на юг. Мы нужны Уте Тени, и нам нельзя его подводить. * * * На второй день, ожидая, пока капитан закончит завтракать, Рэндалл заметил вереницу кораблей, идущую со стороны Каресии. Десятки парусов, освещенных рассветным солнцем, виднелись на северном горизонте. Они шли из Ослана, Кессии – со всего побережья, покидая землю, на которой произошли слишком радикальные перемены. Несчастные моряки «Черной волны» с тоской наблюдали за кораблями, наверняка мысленно подсчитывая, сколько они могли бы заработать, если бы перевозили беженцев из владений Искривленного Древа. Они не возмущались, но их неудовольствие было написано на лицах и давало Джез Рану лишнюю возможность пнуть нерадивых подчиненных и еще раз грязно выругаться. Рэндалл остался на палубе и смотрел, как волны разбиваются о борт судна. Без Уты он никому не мог рассказать о своих страхах. Он больше не боялся ни мечей, ни арбалетов, ни чудовищ, ни колдовства, но ему было страшно из-за Рут. Из-за того, сколько она стала для него значить. В первый день она рано спустилась в каюту, и он решил ей не докучать. Их каюта чуть уступала размерами капитанской, и обычно ее оставляли для богатых пассажиров. Рэндалл там только спал, а все остальное время молча стоял на палубе. Он ждал, что Векериан позовет его к себе для разговора, и постоянно смотрел на юг. – Идем со мной, парень, – обратился к оруженосцу однорукий моряк с безумным взглядом, которого Рэндалл часто видел за штурвалом корабля. – С тобой хочет говорить капитан. – Мы достаточно далеко от берега? – спросил Рэндалл. – Я не хочу, чтобы он разозлил море. – Сейчас типа шутка была? – спросил моряк. – Вообще-то нет. Капитан был к нам очень добр, и, как я понял, для него морские традиции много значат. – Так и есть, и для нас тоже. Судьба людская изменчива, бросает нас то туда, то сюда. К чему лишний раз искушать ее? Рэндалл последовал за моряком вниз. У «Черной волны» было четыре палубы, хотя Рэндалл и Рут видели только две из них – настоящий лабиринт из деревянных перегородок и кают. Матросы сновали по деревянным скрипучим лестницам, а во всех каютах по углам валялись веревки, припасы и инструменты. После залитой солнцем палубы недра корабля казались еще мрачнее. Свет исходил только от нескольких открытых иллюминаторов и качающихся ламп. – Сюда. – Кирин показал Рэндаллу на лестницу на корме корабля. Из их каюты вышла Рут и плавно скользнула к нему. – Капитан готов? – спросила она. – Да, – ответил сам Раз Мон Векериан, появляясь на лестнице, ведущей на нижнюю палубу. – Идемте со мной. Он прошел к единственной деревянной двери, над которой висел кроваво-красный флаг. Внутри находилась просторная капитанская каюта с привинченной к полу деревянной мебелью. Темно-коричневые столы были покрыты пылью, клубившейся над стопками пергаментов и старых кожаных сумок. На столах лежали карты со странными морями и дальними уголками мира. Рэндаллу хотелось задержаться возле них и расспросить о необычных странах, но Рут поторопила его. – Поумерь свое любопытство, юный Рэндалл, – сказала она, показав ему на дверь в личную каюту Векериана. – Киринские моряки очень ревностно охраняют свои секреты. – Вы правы, – согласился капитан, усаживаясь за стол из красного дерева. – Для любого моряка эти карты стоят целое состояние. Ни один картограф из земель ро или Каресии не знает и половины изображенных мест. Рэндалл с усилием оторвал взгляд от стола и последовал за Рут в небольшую каюту. Там тоже лежала пыль, но из открытых иллюминаторов в помещение врывался свежий морской бриз. – Садитесь, Великая Матерь, – обратился капитан к Рут. – Я надеюсь, команда была с вами вежлива. – Они вели себя достойно, – ответила Рут, скромно присев на краешек стула. – И выказывали подобающее уважение. – Да, – согласился Рэндалл. – Значит, поговорим об Орон Каа? – Да, Орон Каа. – Раз Мон в первый раз произнес это название. Рэндалл сел рядом с Рут. В иллюминаторе за плечом капитана плескалась сверкающая на солнце голубая морская гладь. Раз Мон откинулся в кресле, в глазах его светился ум, а взгляд выражал любопытство. – Существуют легенды, – начал капитан, – которые вы услышите только в море. Корабли проходят мимо друг друга, и мы делимся между собой тем, что видели. Иногда рассказанная кем-то история может напугать, и человек старается поскорее забыть ее – пока мимо не пройдет очередной корабль и он не расскажет эту историю другим, кого она тоже напугает. Рэндаллу неожиданно почудилось, что они сидят ночью у костра, и, попивая вино, рассказывают друг другу страшные истории. Глаза Векериана, сурового капитана, затуманились, когда он заговорил об Орон Каа. – В тех местах пропадают люди, – продолжил он. – Моряки с кораблей, подплывающих слишком близко. Путники с Длинной Границы. Порой их видят снова… но они совсем не похожи на себя прежних. Они служат чему-то другому, очень древнему и могущественному. Вот и все, что можно там найти, – мужчин и женщин с равнодушными лицами, которые служат древней силе. Корабль накренился, и иллюминаторы заполнила кристально-чистая голубая водная гладь. Ветер крепчал, и «Черная волна» быстрым ходом шла на юг. – Разум твой неспокоен, – произнесла Рут. – Расскажи почему? Векериан с ворчанием поднялся с места. Он будто не замечал сильную качку и быстрым шагом прошел к шкафчику с напитками. – Каресианский пустынный нектар. Даже Горланская Матерь должна оценить напиток такого качества. – Он вернулся в кресло, держа в руках позолоченную бутылку с темной жидкостью. – К сожалению, стаканов у меня нет. – Раз Мон вытащил пробку и сделал небольшой глоток. Затем предложил бутылку Рэндаллу. – Думаю, Рут задала верный вопрос, – заметил Рэндалл, принимая бутылку. Он отпил немного, но ему сразу захотелось сплюнуть, когда приторно-сладкая жидкость стала обволакивать ему язык. Рут даже не стала пробовать, продолжая пристально смотреть на кирина. – Мой брат, – произнес капитан. – Они забрали его. – Он говорил монотонно, будто равнодушно. – Он подвел корабль слишком близко к Орон Каа и не вернулся домой. – Что с ним произошло? – спросил Рэндалл. Кирин поджал губы и хмыкнул. – Мы нашли обломки его корабля к югу от бухты Скелетов. Двое из его команды были еще живы… но они могли сказать только, что слышат жужжание. Они повторяли это снова и снова, целых два дня, а потом один из них вонзил кинжал себе в ухо, а другой спрыгнул с корабля и поплыл прямо к акуле. Мы искали моего брата, Кел Мона, искали долго, по всему побережью, пока единственным местом, где мы еще не побывали, не остался Орон Каа. – И вы отправились туда, правда? – спросила Рут, подавшись вперед и элегантно подперев рукой подбородок. Векериан кивнул. – Пришлось самому убить с десяток матросов, чтобы остальные согласились туда плыть. Когда мы сошли на берег, то потеряли еще дюжину. – Это было безрассудно, – заметила Горланская Матерь. Капитан поднял на нее тяжелый взгляд от бутылки с нектаром. – Знаю. Но моя мать никогда бы меня не простила. – Ты, должно быть, догадывался, что брат уже мертв, – сказала Рут без особого такта или сочувствия. Если Векериан и оскорбился, то не подал виду. Он вообще не выказал каких-либо эмоций. – Мне нужно было найти хотя бы его тело и вернуть его в Кирин-Ридж. Я до сих пор хочу отыскать его тело или кости. – А почему Кирин-Ридж? – спросил Рэндалл. – Он – все, что вы, народ ро, нам оставили. Вы не дали нам ни земли, ни полей. Только гребаный океан. Этот пролив много для нас значит, и наших мертвых мы хороним в самой глубокой его впадине. Рэндалл виновато опустил голову. – Мне очень жаль. Я вырос в Дарквальде, и там нас не слишком-то учили истории. Первого кирина в своей жизни я встретил незадолго до путешествия в Каресию. И я его ненавидел. Рут покровительственно похлопала его по ноге, и юноша замолчал. – Когда ты смотришь на меня – ты что-то видишь, – сказала она, снова обращаясь к Векериану. – Расскажи, что именно. Выражение лица кирина не изменилось. – Я вижу возможность, – ответил он. – Сила, которой ты обладаешь, чрезвычайно редка в нашем мире. Если ты не хочешь оставаться в Мрачной Долине, тогда я прошу тебя помочь мне найти брата. Я отвезу тебя в Орон Каа и последую за тобой на берег. Горланская Матерь склонилась ближе к нему. – Что ты там встретил? Что убило твоих матросов? – Я уже говорил: женщины и мужчины с пустыми лицами. Их там сотни. Они издавали жужжание, и этот звук преследовал меня еще многие дни. Мы ведь не солдаты – если нам страшно, мы просто бежим прочь. А мы очень, очень испугались. Мне все кажется, там были не только они, но что-то еще, древнее, жуткое – но, возможно, мне просто почудилось. – Не думаю, будто люди с пустыми лицами мне помешают. Кажется, я знаю, кто они и кому служат. На палубе раздался звон колокола, и капитан нахмурился. – Что это значит? – спросил Рэндалл. – Нужно подняться на палубу, – ответил Векериан. – Прошу меня извинить, Великая Матерь. – Мы пойдем с тобой, – заявила Рут. Капитан только кивнул и спешно вышел из каюты. Пассажиры поспешили за ним следом, а на палубе заполошно звонил колокол, звук становился все громче, пока они поднимались по лестницам. Однорукий штурман, звонивший в рынду, сразу же прекратил, как только увидел капитана, и показал на палубу. – Проблема, – кратко заметил он. Векериан спрыгнул с бака и пошел вдоль высокого борта к матросам, которые столпились возле леера и показывали куда-то на юг. Рэндалл остался на баке и привстал на носки, чтобы увидеть, куда они смотрят. Вдалеке показался еще один корабль. Нет, даже два. Старая посудина, битком набитая людьми, шла в их сторону, и за ней следовало еще одно судно, под флагом Искривленного Древа, более маневренное и похожее на военное. Оно метало в другой корабль пылающие ядра.