И Полина ответила. Не могла не ответить. - Я, Лина, перед всем светом признаю тебя, Саймон, своим мужем. На какое-то мгновение свет стал еще ярче. А потом по сцепленным рукам поползли узоры. Обхватили пальцы, запястья. Дошли до локтевых сгибов и замерли. Несколько секунд и столб света исчез, а вместе с ним и узоры на руках. - Теперь ты моя жена, Лина. Как насчет поцелуя? – с веселым смешком закончил Саймон. «Поцелуем дело не ограничиться. Это священная роща Первых Влюбленных Эноса и Амайи. Здесь не только браки заключаются, но первые брачные ночи проходят. Быть здесь – большая честь». - А как мы?.. Ну… Ты понял,– Полина слабо представляла первую брачную ночь на лесной полянке. - Тут есть небольшой источник, он довольно теплый. Не замерзает даже зимой, - Саймон повертел свою правую руку, словно бы надеясь увидеть исчезнувший узор. - Жаль, что он исчезает, - новоиспеченная жена тоже повертела своей ручкой, правда левой. - Это не навсегда. Смотри, - Саймон взял Лину за руку, узор снова вспыхнул и исчез, как только пара разомкнула руки. – Идем, милая. Я вчера сделал не очень хороший поступок и принес в священное место вино, закуски, полотенца и несколько пледов. Полина тихонько рассмеялась. Источник был надежно спрятан от посторонних глаз кустами розовой гортензии. Он представлял собой нечто среднее между ванной и бассейном джакузи. Видно когда-то каменную чашу вручную облагородили. Вода в нем действительно была теплой, градусов за тридцать. И что удивительно, она совсем не пахла серой, воздух был чистым и свежим, чувствовался легкий аромат цветов. - Здесь красиво, - девушка потрогала пышное соцветие гортензии. – Ты что! - Что? – Саймон невозмутимо расстегивал последние пуговицы рубашки. – Я только что женился. Все логично. А ты почему просто стоишь? Пальцы у Лины задрожали. Конечно, у нее были мужчины, но вот у принцессы Эвелины все происходит в первый раз. И снова девушка чувствовала себя двояко. Неуверенность и игривость, стыд и желание, чувственность и холодность. Все смешалось. Принцесса повернулась спиной к мужу и принялась торопливо стягивать с плеч платье, а после и белье. В воду она буквально вбежала. Герцог Саймон Джулиан Донахью тихонько посмеивался про себя, стягивая брюки. Все-таки как странно складывается его жизнь. Еще какой-то год назад он был категорически против брака, но потом все же поддался на уговоры старого друга и решил рискнуть. Да и как отказать императору? Но пока все, вроде бы, складывается неплохо. И, насколько герцог успел рассмотреть, Эвелина славная девушка. Любопытная, открытая, нежная. Такая… Живая. Его уже много лет окружали лишь родовитые вертихвостки. Которые только и мечтали выскочить за него замуж, а потом тратить, тратить и тратить его деньги до умопомрачения. Хотя, некоторые предпочитали хвастать титулом или связями. Только Эвелине, этой майской розе, были безразличны и его деньги, и его связи. Ее приданного хватит, чтобы заново отстроить замок Криштер, семейную резиденцию Донахью. И еще останется на интерьер, обслугу и безбедную жизнь, а она все равно почему-то мила с ним, думал Саймон залезая в воду. Полина тем временем расслаблялась в горячем источнике, он был достаточно глубоким, стоящей девушки вода прикрывала грудь. Неуверенность потихоньку покидала юную герцогиню, и когда супруг присоединился к ней в маленьком природном бассейне, она просто приняла от него бокал вина и позволила воде сделать свое дело. - Ну, о чем будем говорить? – Саймон поставил пустой бокал на землю. – Какой твой любимый цвет? - Ну… - Полина немного задумалась. Голос Эвелины в ее голове твердил о бледно-голубом. – Раньше был фиолетовый. А сейчас не знаю, зависит от настроения. А у тебя? - Мм… - Герцог накрутил на палец влажный локон жены. – Золотистый. Лина шлепнула его по предплечью: - Подхалим, - улыбнулась она. - О, великие боги! Мы женаты меньше получаса, а ты уже подняла на меня руку! – шутливо вскричал мужчина и решил воспользоваться моментом. - Только поцелуй исцелит меня! – он притянул жену поближе к себе. Руки соприкоснулись и брачные узоры вспыхнули. - К этому надо будет привыкнуть, - только и успела вымолвить Лина, когда Саймон наклонился и поймал ее губы своими. Изучающий, поначалу ровный поцелуй вспыхнул и разгорелся словно огонь на ветру. Лина и сама бы уже не могла сказать в какой момент она потеряла голову. Вот она сама робко, но страстно целует своего мужа, а затем ее руки начали свое путешествие по плечам, предплечьям и локтям, заставляя узоры вспыхивать и гаснуть. Вернулись на спину, нашли там все впадинки и выемки, скользнули по позвоночнику и наткнулись на ягодицы, сжав упругую плоть. Герцог тяжело вздыхал в перерывах между поцелуями. Ему в своей жене нравилось абсолютно все: тонкие округлые плечики, нежные выступающие ключицы, бархатная кожа. Он пытался действовать медленно и нежно, но кровь буквально кипела, требуя большего. Он прошелся поцелуями по нежной шейке, наслаждаясь тихими всхлипами возлюбленной и опустился к небольшой упругой груди. Руками Саймон огладил нежные полушария и, услышав ободрительный стон, сжал их посильней. Лина начала задыхаться, а уж когда герцог задействовал губы и язык, лаская напряженные вишенки сосков, она вцепилась пальцами в короткие волосы и подалась на встречу, бедром ощутив все силу мужского желания. В животе у девушки скрутилась тугая спираль, все мышцы напряглись, тело стала стрясать дрожь, лоно увлажнилось. В нетерпении Полина заерзала и крепко прижалась к мужской груди, подставляя губы для поцелуев, так что ее лоно оказался прямо напротив мужского естества. Грудью она чувствовала упругие мускулы и ощущала прерывистые вздохи супруга. Вода в маленьком источнике колыхалась и выходила из берегов. Герцог подхватил супругу под попку, заставив Лину обхватить его талию ногами, в два счета пересек небольшую каменную чашу и уселся на неширокий выступ. Теперь вода надежно скрывала влюбленных до самой шеи. - Ты уверена? Это твой последний шанс передумать, Лина. Я не хочу, чтобы делала что-то только из чувства долга или… - девушка не дала ему договорить, закрыв ладошкой рот. - Я уверена, - она наклонилась и поцеловала его. Горячо, жадно и страстно. Саймон ответив на поцелуй, потерся своим членом о горячий и влажный вход. Несколько раз будто бы набираясь смелости проскользнул вдоль нежных складок и вошел одним гладким, плавным движением. Лина не сдержала стона, но не от боли – от удовольствия. Она ощущала невероятную наполненность и безумную правильность всего происходящего. Она же, так и не дождавшись каких-либо движений от Саймона, который изо всех сил пытался совладать с собой и не опозориться перед супругой, стала нетерпеливо ерзать на его коленях. - Лина, - выдохнул он сквозь сжатые зубы. – Ты меня убиваешь. Мужчина перехватил девушку за талию, приподнял над собой так, что на миг над водой показался напряженный розовый сосок, и снова насадил на себя. Лина крепко ухватилась за плечи Саймона, уткнулась в изгиб мужской шеи и впала в настоящее безумство. Она покусывала и тут же целовала ароматную кожу, стонала и изгибалась дугой от каждого движения супруга. Герцог же не мог насытиться Линой, ее вкусом, запахом, стонами и всхлипами. Он ласкал ее попку, грудь, спускался на талию и спину, пальцами левой руки опустился вниз и, раздвинув нежные складки лона, он нашел чувствительное местечко и, потирая его, принялся покрывать поцелуями шейку и плечики, наслаждаясь стонами возлюбленной. В животе у Лины полыхал пожар, удовольствие, казалось, нарастало в геометрической прогрессии пока не накрыло ее с головой. Она парила над землей, сотрясаясь от полученного удовольствия и выкрикивая имя супруга. Саймон, продержавшийся немногим дольше, последовал за ней с негромкими рваными стонами. Немного передохнув на плече у мужа, Лина начала потихоньку приходить в себя, удивляясь отсутствии боли. «Это целебный источник в священном месте. Здесь потому и проводятся обряды, что невесты не испытывают боли, только удовольствие. К тому же все повреждения практически сразу заживают». Интересная особенность. А главное - как узконаправленно используется, подумала Полина. - А ты случайно мыло не взял? – спросила она, уткнувшись в шею Саймона. - Случайно взял. И даже мочалку. А потом поедим, я ужасно голоден, - Лина радостно рассмеялась. Пара, утомленная первой близостью, нежно, но немного сонно вымыла друг друга и вышла, наконец, из воды. Расстелив одно из одеял на земле, Саймон усадил жену, укутав в теплый плед, обернул вокруг собственных бедер длинное полотенце, сел сам и поставил перед ними корзинку со снедью. Внутри нашлась еще одна бутылка вина, сыр, виноград и пирожки с самой разной начинкой. - Я было хотел положить пирожных, но решил, что нам понадобиться еда посущественней, - немного смущенно проговорил герцог. - И был прав. Я умираю от голода! – Полина подцепила пирожок с чем-то сладким. Принцесса и герцог пробыли в Священной роще до самого заката, как предполагала традиция. Целый день они посвятили лишь себе, болтали, смеялись, пили вино, ели вкусности, еще дважды купались в источнике, любили друг друга на траве и в воде, и учились понимать партнера. Конечно, до настоящей любви им было еще очень далеко, но начало получилось просто прекрасным. Пока молодожены наслаждались обществом друг друга, на третьем этаже императорского дворца царил хаос. Сундуки с вещами принцессы спускались на первый этаж, а после грузились в карету. Все-таки завтра молодые уезжают в свой замок в герцогство Нарвен. Из герцогских покоев вещи тоже выносились, но их было в несколько раз меньше. К тому же, командовал транспортировкой ценного груза секретарь герцога Лориан, статный мужчина средних лет, который был более организованным, чем без конца причитающая Табита. Остановил устроенное любящей нянюшкой безобразие только сам император, который не смог войти в личные покои из-за нагромождения вещей. Эту единственную ночь, которую Лина и Саймон провели во дворце, они спали в полупустых покоях принцессы. Хотя герцог не смог удержаться, и побродил по всем комнатам, рассматривая убранство. Увидев будуар, заваленный оставшейся одеждой, он наивно подумал, что сундуков с вещами будет не так уж и много. В купальне он улыбнулся чему-то своему, лично набрал в бассейн теплой воды, добавил туда пены и расставил вдоль бортиков бутылочки с маслами, шампунями и жидким мылом. А потом хохоча словно сказочный злодей утащил свою молодую жену принимать очередные водные процедуры. Не то чтобы Полина была против, она была обеими руками за, но для равновесия все же решила немного покапризничать: - В следующий раз надо будет поставить свечи, - заявила она. – С ними будет вообще отлично. Если она хотела подпортить мужу малину, то добилась ровно противоположного эффекта. Окрыленный ее «следующим разом» Саймон ласкал жену, пока она не попросила пощады. И только после вечернего купания супруги отправились спать. Впереди их ждала дальняя дорога. Глава 4. Осознать всю красоту окружающего мира можно лишь пребывая в мире с самим собой. На следующее утро, сразу после завтрака пара выдвинулась домой, в замок Криштер, герцогство Нарвен. Проводить герцогскую чету высыпал весь дворец, придворные леди и лорды помахивали платочками со своих балкончиков и завистливо смотрели: леди на Полину, лорды на Саймона. Табита, под завязку накаченная успокоительными сегодня молча глотала слезы, Полина тепло попрощалась с ней, ведь бедная женщина много лет приглядывала за принцессой Эвелиной и не виновата, что ее тело теперь занимает другая душа. И все же молодая герцогиня была рада избавиться от ее удушающей опеки. Родители принцессы, император Роберт и ее величество Элеонора были милы, но сдержаны, все же в силу своего положения они мало общались с собственными детьми и знали их не очень хорошо. Зато бабушка Лорита не смогла отказать себе в удовольствии и еще раз напомнила Полине причины ее пребывания в новом состоянии. А вот простой люд, слуги и горничные, конюхи и садовники, были искренне рады за молодых, от всей души желали им счастья и скорейшего пополнения семьи. При этом госпожа богиня хитро подмигивала, Саймон счастливо улыбался, а сама Лина заливалась густым румянцем. Когда пара все же уселась в свой экипаж и велела трогать, и Саймон и Поля еще долго слушали радостные крики провожающих, к которым присоединялись жители столицы, распахивающие окна и двери, чтобы хоть краем глаза увидеть, как в окне кареты мелькнет чей-нибудь величественный силуэт. Собственно, большинство граждан радовались отъезду молодожен лишь по одной причине: в честь этого, без всяких сомнений, знаменательного события император повелел выставить на главной площади города столы с бесплатной едой и выпивкой. Однако, Роберт дураком не был, поэтому по периметру площади стояли стражи правопорядка, готовые не просто арестовать какого-нибудь гуляку, но и огреть его дубинкой, если придется. Полина во все глаза смотрела на город, который покидала, трясясь в карете. В голове у нее была каша. Только сейчас она в полной мере осознала, что попала в мир, где нет ни телевидения, ни интернета, ни даже автомобилей или поездов. Она едет в карете! Конечно, экипаж дальнего следования был достаточно удобен. Обитые утеплителем и мягким зеленым бархатом стены, два удобных просторных сиденья с чехлами из бежевого атласа, небольшой столик для перекусов или какой-нибудь игры, рессоры, не позволяющие карете сильно подпрыгивать на каждой кочке, но все же они ехали ужасно медленно. Особенно остро это ощущалось после езды на обычном земном автомобиле. - Как долго мы будем добираться? – Лина повернулась к мужу. - До герцогства будем ехать пять дней, а до замка шесть. Но последнюю ночь перед приездом проведем не в таверне, а в нашей зимней резиденции в городе Нарвен, столице герцогства. От нее до замка всего пару часов верхом. Все теплое время года мы живем в Криштере, зимой там гуляют сильные сквозняки, здание нуждается в ремонте. Я в последнее время бываю там только короткими набегами, почти все время в разъездах. Полине вдруг стало грустно: - А теперь, когда ты женился? Все равно будешь уезжать? - Теперь уже не так часто, по крайней мере не чаще, чем раз в три месяца, - эти слова немного успокоили девушку. Но мужчина, заметив, что его жена загрустила, посветлел лицом, пересадил Лину к себе на колени и зашептал ей на ухо: - Сейчас выедем из города, проедем пшеничное поле и два виноградника и выйдем из кареты. Там тебя ждет сюрприз.