Эпилог Этан, десять лет спустя, замок Криштер. Замок сиял сотней огней ослепляя странников на мили вокруг. К распахнутым настежь воротам и отреставрированной крепостной стене съезжались кареты. Взволнованные дамы и господа поправляли полумаски на лице и складки на нарядах. Такое событие и они должны быть во всеоружии! Не каждый год герцогская чета дает бал-маскарад в честь пятилетия юного наследника. Пока гости собирались в Парадной зале, где снова висела отреставрированная люстра, сверкая всеми лепестками, Лина все еще была в спальне. Команда из пяти швей загнали ее на постамент и прямо так, поверх, доделывали вечернее платье. Оно получилось просто изумительным, темно-зеленым, усыпанным крошкой кристаллов, и сверкающем при свете сотен свечей. Вот только корсаж пришлось срочно распарывать. Кто же знал, что живот так быстро вырастет? - Как же Вы так упустили, леди? Разве женщины не сразу осознают, что беременны? – покачала головой молоденькая белошвейка. - Вот выйдешь замуж, и сама разберешься, когда и что чувствовать, - одернула ее портниха. – Я пятерых детей родила, и о троих последний узнала только во время схваток. А все почему? Потому, что, родив первого, слишком сильно полюбила булки с маком. Все женщины в комнате рассмеялись. Дверь в спальню распахнулась, в комнату маленьким смерчем ворвался виновник торжества, пятилетний наследный герцог Даниэль. Данька. - Мааам, обязательно маску? – заканючил пройдоха. – Она натирает. - Твоя маска нарисованная, Даня, - пожурила его Лина. – И сегодня ты уже съел достаточно конфет. Позже, вечером, еще будет торт. - А я хочу сейчас! – не сдавался мальчик. – Ну, мам, буду себя хорошо вести. Даже потанцую с Мьелли, хотя она мелкая задавака! - Даниэль, мы же говорили об этом, - в комнату вошел Саймон. – Сегодня ты должен звать ее леди Мьеллина, баронесса Биолин. - Тогда пусть и она зовет меня полным именем. А если будет дразниться я закидаю ее грязью! – важно заявил мальчик. - Сперва переобуйтесь, маленький лорд. Вы опять перепутали левый и правый ботинки, - в комнату степенно вошла Тори, которую с рождением Даника повысили до няни, а должность личной горничной Лины теперь принадлежит одной из ее младших сестер. К своим обязанностям повзрослевшая и переставшая всего поятся девушка относилась крайне ответственно. Однако, ее подопечный был настолько активным, что главное для Тори стало не дать маленькому лорду убиться, и вовремя остановить очередное опасное приключение. Переобувшись, Даниэль выбежал из комнаты, потому что гости в низу стали уже совсем громкими и разжигали его интерес. Тори, как и всегда, отправилась следом. Вскоре, доделав свою работу, из комнаты вышли и портнихи. Полина осталась у зеркала, критически осматривая немного располневшую себя. - Ты очень красивая, - приобнял герцог жену. - Разумеется, что же еще ты мог сказать, - немного ворчливо, но с улыбкой ответила Полина. – В конце концов, я беременная твоей дочерью. - Дочерью? – восторженно замер мужчина. – Придется отстреливать непригодных женихов. - Точно сказать, что это девочка, я не могу. Но я так чувствую, - погладила мужа по щеке герцогиня. Саймон ненадолго прикоснулся к животу, погладил его и поцеловал жену в висок. - Нам уже скоро нужно будет спускаться к гостям. Но сначала подарок, - мужчина достал из ящика прикроватной тумбы плоскую бархатную коробку. - Опять драгоценности? – Улыбнулась Лина. – Ты меня разбалуешь. - В этот раз комплект моей матери. Она часто надевала его, когда я был маленьким. А эти серьги вообще были ее любимыми, - он откинул крышку футляра. - Ох, Саймон, - выдохнула Лина. – Как красиво. Спасибо. На бархатной подушке лежали золотые серьги гвоздики с длинной декоративной цепочкой, на конце которой сверкали каплевидные бриллианты. И в дополнение к ним подвеска с таким же бриллиантом на шею. - Мне надеть их сейчас? – Лина погладила звенья цепочек. - Нет, это не для вечера. Просто, пусть будут у тебя, ладно? – Саймон закрыл коробочку и передал ее жене. – Идем? - Идем, - Полина подхватила мужа под руку, и, оставив подаренные украшения в спальне, вышла с ним из комнаты. Внизу шумели громко смеясь и распивая шампанское гости. В числе приглашенных были и Оливия с Джорданом, который так и не получил титула, но зато стал известным купцом. А начинал он с того, что привозил девушкам ткань из Восточной провинции. - Лина, смотри, - Оливия подошла к подруге. – Половина дам пришла в наших платьях! - И не только дам, девочки, - усмехнулся Саймон. – У мужчин тоже началась эта мания на бордовый и синий цвета. - То есть ты поэтому сегодня в темно-зеленом смокинге? – улыбнулась Лина. - Я в темно-зеленом исключительно, чтобы гармонировать со своей дражайшей супругой, - рука герцога переместилась на талию Лины. - Пожалуй, я найду Джордана, и мы потанцуем, а то вы снова сейчас начнете обниматься и переглядываться этими вашими страстными взглядами, - подняла руки Оливия и ушла к мужу. - А мы? Пойдем танцевать? – Лина посмотрела на мужа. - Только после церемонии представления. Идем к стене, сейчас Тори приведет Даниэля. Герцогская чета подошла к противоположной стене, где украшенный цветами был оборудован специальный постамент для подарков юному герцогу. Приветствие, представление Даниэля гостям, поздравления и подарки… все это было невыносимо долго, чинно и церемонно. Даник переминался с ноги на ногу и поглядывал через окно во двор, где для крестьянских детей устроили представления с фокусниками, жонглерами и шутами. Наконец, с церемониями было покончено, и мальчик убежал на улицу прихватив с собой и Мьелли, незаменимую спутницу во всех приключениях. Тори, которая за время приветствия успела отдохнуть и даже выпить чаю, тяжко вздохнула и отправилась следом, молясь про себя всем богам, чтобы юный герцог поскорее вырос. - Вот теперь можно потанцевать, - Саймон вывел Лину в центр зала, где уже находились другие пары. Струнный оркестр заиграл первую мелодию и волшебство вечера началось. Яркие огни погасили, остались только блики свечей и тонки магический свет Цилестиэлов, которые теперь росли по всему замку, поглощая эманации не только любви, но и дружбы и производя огромное количество нектара каждый год. - Скоро пора будет снова собирать урожай. Надо выслать прошение лимнадам, они знают толк в нектаре, - заметил Саймон. - Начнем сразу после Мабона и молитвы Лорите, - кивнула ему Лина. - Ты все еще не привыкла к ее божественному статусу, - улыбнулся супруге мужчина. - И вряд ли когда-нибудь привыкну, - подтвердила она. – Но прославлять ее буду, в конце концов, она нас познакомила. А ты будешь мне помогать. - Ну, разумеется. Хоть целый мир для тебя, хочешь? – хитро улыбнулся Саймон и покрепче обнял Лину. - Пожалуй, мне хватит и одного. И я не намерена покидать этот мир. Ни за что. После эпилога Лорита, в миру известная как госпожа богиня, пребывала на Олимпе. Она полулежала на софе и лакомилась своим любимым сортом сыра – трефью, запивая его молодой амброзией. Теперь, когда этого, без всяких сомнений, божественного напитка будет достаточно, Лорита, приложившая ко всему произошедшему руку, получила статус Богини Пантеона. И то, что теперь любимая младшая внучка живет в другом мире не играет никакой роли. Ведь, как богине Пантеона, Лорите больше не нужно заманивать несчастных в Бардо и заключать с ними сделки. Больше никаких хитростей, теперь только истинная магия. - Поверь, однажды тебе и это приесться, - рядом появилась кушетка, обитая великолепным розовым шелком, а на ней восседала маленькая толстенькая женщина, с копной светлых, чуть рыжеватых волос. - Да ладно тебе. Афродита, - отмахнулась Богиня Всея Вод. - тебе же еще не приелось внушать смертным, что ты божественный эталон красоты. - Я не эталон красоты. Я - Богиня Любви и Красоты. И я далеко не красавица, - на живом лице богини ярко отражались все ее эмоции. – Но знаешь, что я поняла? Любовь слепа. И важно лишь то, что внутри, все эти фокусы с внутренней красотой, они никогда не были фокусами. Они любовь, истинная и реальная. А ты, - тут вдруг добродушная толстушка стала грозной, - если еще раз займешь мое место и попытаешься вершить судьбы этанян… - Тут она немного успокоилась, будто бы вспомнила что-то. - Просто помни, что я на много тысяч лет тебя старше, малышка. И сходи к Артемиде, верни уже себе молодость. И богиня исчезла также просто, как и появилась. Но ее место пустовало не долго, в следующую секунду появилось простое широкое кресло, а в нем маленький пухлый мальчик. Херувим. - Ты же ей не сказала, - утвердительно произнес он и украл с тарелки Лориты кусочек аппетитного сыра. - Что это ты нашел их всех? Что разглядел схожесть их умов и сердец? Что помог им обрести любовь? – перечислила богиня. - Нет, не сказала. - И правильно, а то с Юпитера станется зажать божественное бессмертие, даже для той, что вернула нам амброзию. Нас стало слишком много. Богов. Ты это понимаешь? - Я думала об этом. И уже нашла один захудалый мирок, где богов почти не осталось. А те, что остались, слишком слабы, чтобы возражать мне. - И с чего ты начнешь? – Херувим выглядел старым, уставшим, но ребенком. - Сменю направление, - Лорита глотнула еще амброзии. – Я больше не хочу быть зависимой от воды. Я выберу Удел Кружевницы. - Вот так просто? Начнешь ткать судьбы? - Нет, сначала только основные узлы. Пересечения, что должны состояться. И это будет непросто. Ты со мной? - Только если смогу сменить форму, - Херувим откинулся на спинку стула и немного поболтал в воздухе ногами. - Я устал быть ребенком. Боюсь, последние пару сотен лет, это обличие тяготит меня. - Сможешь, - заверила его Лорита. - В конце концов, я тоже не собираюсь быть бабушкой вечно.