– Нет. – Вы уверены? – Я его услышала в первый раз. – Почему вы решили, не предупредив полицию, отправиться на свидание? – Я думала, что он скажет нечто такое, что могло бы оправдать Прокофия. – Вы такая большая, – проговорил Наполеонов, стараясь придать голосу отеческую теплоту, – и такая наивная. – Я никак не могла предположить, что он захочет меня убить. Я думала, заплачу ему, и он скажет. – Скорее всего, говорить ему было нечего. Из глаз девушки скатились две крупные слезинки. – Ну-ну. – Следователь осторожно погладил её руку. Подождал, пока она успокоится, и спросил: – А у вас никаких предположений нет, кто бы мог желать вам зла? Она тихо качнула головой из стороны в сторону. – Насколько я понимаю, вы не отбивали ни Четверткова, ни Геликанова у их бывших подруг. – Нет, – подтвердила девушка. – Скажите, а Людовик не рассказывал вам о своих родственниках? Оксана покачала головой. – То есть разговор о них никогда не заходил? – В начале знакомства он сказал, что у него есть сестра и племянники в Тюмени. – И больше никого не упоминал? – Нет. – Оксана, а вы в последнее время ни с кем не ссорились? – Нет. – Может, на работе был конфликт или с соседями? – Да нет же! Я вообще не конфликтная. И если бы с кем-то поругалась, то точно бы об этом помнила. – А ваш жених не знакомил вас в последнее время с какими-то новыми людьми из своего окружения? – В последнее время ни с кем. С семьёй брата и со своими друзьями он меня давно познакомил. – Никто из них не смотрел на вас косо? – Нет, что вы! – искренне возмутилась Оксана. – Тогда последний вопрос, – вздохнул следователь, – какими духами вы пользуетесь? – Духами? – удивилась девушка и ответила: – «Злато скифов». – Франция? – Нет, наши, «Новая заря». – А других у вас никаких не было? – Нет, я к этим привыкла. – Хорошо, Оксана, – Наполеонов поднялся со стула, – выздоравливайте, я, возможно, вас ещё навещу. Выйдя из палаты, он нашёл взглядом Настю и подозвал её к себе. – Какими духами пользуется ваша подруга? – рявкнул он. – «Златом скифов», – выпалила перепуганная девушка. – Ага, хорошо, а вы, Анастасия Львовна? – «Шанель № 5». А что случилось? – пискнула она испуганно. – Так, ничего… А скажите мне, Анастасия Львовна, неужто у Геликанова не было денег на французские духи для невесты? – Да не хотела Оксана никаких французских духов, – отмахнулась Настя от назойливости следователя, – она всегда любила именно «Злато скифов». Всегда ими душилась. И ещё стихи читала. – Какие стихи? – насторожился Наполеонов. – Блока, естественно: «Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы, С раскосыми и жадными очами!» – Потрясающе! – Что?! – растерялась Настя. – Хорошие стихи, говорю. – Ну, да, хорошие, Блок всё же, – кивнула Царькова. – А вот моя подруга не любит Блока, – вздохнул Наполеонов. – Почему? – Не любит она заоблачных мужчин. Ей нравятся земные. – То есть? – Ну, Пушкин, там, Тютчев, Самойлов… – Понятно, – сказала Настя, на самом деле ничего не понимая. – Значит, всегда, с десятого класса, только «Злато скифов». – Всегда и только, – подтвердила Царькова, моля бога, чтобы следователь не тронулся умом или хотя бы объяснил ей свою блажь. Но Наполеонов ничего объяснять не стал, он только кивнул и быстрым шагом устремился к выходу. * * * Брызги заката упали в траву, в глубине сада, где-то среди переплетённых ветвей, пробовали голоса певчие птицы. Мирослава и Дон лежали на крыльце. Мирослава читала книгу, а Дон прижимал лапой принесённую из сада травинку, время от времени пытаясь то ли перекусить её пополам, то ли заставить шевелиться. Звонок, напоминающий перезвон колокольчиков, известил о том, что пожаловали гости. Морис глянул в камеру, увидел автомобиль Шуры и его рыжеватую голову, высунувшуюся из окна, нажал на кнопку, ворота разъехались, и белая «Лада Калина» въехала во двор. Мирослава оставила книгу и устремилась навстречу Наполеонову. – Устал? – спросила она. – Есть хочешь? – Как собака. Через полчаса Шура с аппетитом ел куриный суп и одним глазом поглядывал на тарелку с рыбой и салатом, а другим на ватрушки с малиновым вареньем.