Алексей нервничал и долго не мог заснуть, лежа на кровати в гостинице станции Х-1. Вспоминая в деталях весь разговор с полковником Головиным, Смирнов, как мальчишка, был в предвкушении предстоящего задания. Понимая, что это может стоить ему жизни, вспоминал об Алисе. Все-таки ему было, что терять, – это и заставляло чувствовать беспокойство, хранило от необдуманного риска. Мир оказался непредсказуемым. Еще совсем недавно Алексей считал, что его жизнь расписана по минутам. Окончил школу специальной подготовки, получил офицерские погоны, возглавил оперативную группу. Далее у всех дела шли почти одинаково, заканчиваясь неизбежной смертью, героической или не очень, и это было лишь вопросом времени. А теперь – та же опасность, но отчего-то он чувствовал себя счастливым. Ведь человечество не умирало в жалких границах республики, а боролось за существование на когда-то принадлежавшей людям земле. – Хорошо, я готов! – произнес Алексей вслух, снова взглянув на отражение в зеркале. – Послужим группе «Страж». * * * Утром следующего дня Смирнов в собственном обмундировании в сопровождении двух офицеров мчался на дрезине к станции Х-2. Не получив обещанных инструкций и не задавая лишних вопросов, он отдавался на волю судьбы, углубляясь в самое сердце территории «Стражей». Территории, некогда казавшейся ему враждебной. Добрались до станции Х-2 довольно быстро. Алексей был удивлен, что в перегоне люди из сопровождения оставались абсолютно спокойными. Это говорило о безопасности в туннелях, хотя там было темно и душно. Блокпост прошли быстро, один из офицеров показал документы, перекинувшись с командиром охраны несколькими словами. Люди в форме внимательно разглядывали республиканца. Дрезина пошла дальше. Смирнов сидел на одном из трех сидений, установленных на платформе чудо-машины. Два других кресла занимали офицеры «Стража». Позади кресел располагалась небольшая грузовая площадка, где и крепился двигатель. Мотор дрезины работал ровно, без перебоев. Освещение состояло из трех фонарей, запитанных от аккумуляторной батареи: два спереди и один сзади. Из вооружения Алексей ничего не заметил. Через сто метров дрезина снова затормозила: путь ей преграждал второй блокпост и тяжелый бронированный лист, превращающий режимный объект в неприступную крепость. На листе виднелась надпись белой краской: «СТОЙ! ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА», а ниже еще более крупным шрифтом было написано: «ЗАСТАВА». К одному из офицеров подошел начальник заставы и сухо произнес: – Ваше предписание и документы. Пока он проверял бумаги, двое других солдат осмотрели дрезину, заглянув даже под днище. – Имеющееся оружие прошу сдать в камеру хранения, – приказным тоном произнес старший. – С собой можно проносить только холодное оружие, жетоны и личные вещи. После всех процедур бронированный лист сдвинули в сторону, и группа офицеров «Стража» вместе с Алексеем въехала на перрон станции Х-2. Смирнов был ошеломлен увиденным: станция была ярко освещена, кругом было шумно и людно, царила почти стерильная чистота. Жители были опрятно одеты. Если в Республике нормой было носить одежду из ветхой ткани, то здесь люди позволяли себе и костюмы, как раньше. Перрон был выложен мраморной плиткой. Порадовало большое количество торговых палаток. Внимание привлекали надписи: «Продукты», «Мясо», «Чай», «Водка», «Одежда», «Холодное оружие», «Обмундирование», «Боеприпасы» и так далее. Оперативнику показалось, что он попал в богатый мегаполис, где есть все. Почти рай нового мира. В отличие от станции Х-1, тут он увидел большое количество женщин и детей. Особенно удивили девушки, одетые в легкие платьица. На станциях Республики они носили мужскую одежду, ни о какой моде и женственности не было и речи. Дети здесь беззаботно бегали по платформе. Их смех был слышен сквозь споры торговцев и покупателей. После военизированной заставы и суровых проверяющих офицеров Алексею удивительно было видеть столько гражданских. Следуя за людьми полковника, Смирнов осматривался. Тренированный глаз оперативника Республики сразу заметил скрытые патрули и большое количество солдат, контролирующих весь периметр. Создавалось впечатление, что «Стражи» опасаются не только внешней, но и внутренней угрозы. Тем временем группа людей подошла к металлической двери, врезанной в бетонную стену и охраняемой двумя бойцами. Сооружение это выглядело явно новым, не довоенным, да и устройство коммуникаций метро было Алексею хорошо знакомо. После очередной проверки, изучив теперь и республиканский паспорт Смирнова, один из офицеров ввел код на двери, и она с глухим скрипом внутреннего механизма отворилась. Перешагнув через порог, а затем спускаясь вниз по деревянной лестнице, Алексей услышал этот скрип снова, и стало как-то не по себе. – Мы в научно-исследовательском бункере челябинской военизированной группы «Страж», товарищ старший лейтенант, – вдруг произнес, обращаясь к Алексею, один из офицеров, замедлив шаг. – Я – командир специального отряда капитан Трофимов, моя задача – прикрывать вашу группу на поверхности. – На поверхности? – выдавил из себя оперативник. – Остальную информацию вам сообщат позже. – Но зачем научный бункер? – Наука для нас очень важна. Поэтому вся законодательная власть находится в руках ученых, а исполнительная – у военных, – ответил капитан. – Правда, наука у нас сейчас не особо продвигается из-за нехватки ресурсов. Но знания для новых поколений сохраним любой ценой. Спускаясь все ниже по тесноватой лестнице и сбившись в подсчете пролетов, Алексей внимательно изучал Трофимова. Офицер был немногословен, четко выражал свои мысли. Жесткий человек – кремень, таких бы в Республику побольше, – поймал себя на мысли Смирнов. Спустившись, группа снова оказалась у двери с кодовым замком и двумя охранниками. У Алексея создалось ощущение дежавю. Он понял, что сооружение таких масштабов и глубины строилось все-таки в довоенное время. Деревянные ступени говорили лишь о его незавершенности. Группа вошла в просторное и хорошо проветриваемое помещение, снова больше похожее на объект военного, а не научного назначения. Посреди прямоугольной комнаты стоял круглый стол, заваленный чертежами и картами, одна из стен была заставлена пирамидами со стрелковым оружием. Везде было чисто, сухо, лампы дневного света на потолке хорошо освещали помещение. Алексей начал подозревать, что находится в бункере под университетом, но это были только догадки. Прибывших офицеров ждали. Их встречали два человека в белых халатах в сопровождении нескольких солдат «Стража». – Здравствуйте, господин Смирнов, – поприветствовал Алексея один из этих двоих. – Здравия желаю, – ответил оперативник, вопросительно глядя на него. Тем временем люди в форме, обменявшись рукопожатиями, разошлись. – Я – начальник первого научного объекта профессор Варламов Карл Осипович, – представился собеседник Смирнова. – О вас, Алексей, мы уже навели справки и знаем все, ну, или почти все. Пройдемте за мной, у нас мало времени. И профессор повел Алексея за собой. Пройдя по длинному коридору, они вошли в небольшое помещение, где вплотную стояло множество столов, явно лабораторных, а на них – колбы с жидкостями и микроскопы. – Вам интересно? – спросил Варламов. – Хотите спросить, почему столов много, а людей почти нет? – Может быть, обедают? – попытался пошутить Смирнов. – Или просто ядерная война была. Профессор рассмеялся, неожиданно оценив шутку. – На самом деле у нас еще лет десять назад было много персонала. – Болезни? Высокая смертность? Эксперименты слишком опасны? – И это тоже. Больше, конечно, опасны командировки по области. Каждая экспедиция требовала присутствия ученых. Но не каждая успешно завершалась. Присмотревшись, Алексей заметил на одном из столов куски тел неизвестных ему тварей. Потом почувствовал жутковатый запах разлагающегося мяса и химикалий. – Не отворачивайтесь, молодой человек, – произнес ученый. – Именно здесь зародилась надежда на спасение человечества. И здесь эту надежду можно похоронить. Наука, понимаете ли, очень капризная особа. Все же, покинув неуютную лабораторию, они прошли в кабинет, который профессор запер изнутри, пригласив Смирнова присесть за столик, сервированный для чаепития. – Чувствуйте себя как дома, Алеша, пейте чай, только у нас тут самообслуживание, так что… – Ближе к делу, профессор! Прошу, расскажите мне наконец о задании, на которое я зачем-то согласился! Пристальный и холодный взгляд собеседника не дал Алексею продолжить. – Вы закончили, мой милый друг? Ваш тон не очень уместен. – Да. Простите, что-то нервы сдают, наверное. Считайте, что я успокоился. – Чудно! – констатировал собеседник. – Вы уже получили инструкции от полковника Головина? – Я получил! Но не все. Его срочно вызвали. Последнее, что я понял: операция называется «Аркаим», и вы воюете на два фронта. – Ах да, – вспомнил Варламов. – Его вызвали в связи с тяжелой обстановкой на втором фронте. – Первый, второй фронт – я уже запутался, объясните, что происходит, – потребовал Алексей. – Я, честно говоря, уже напуган вашими проблемами. Профессор, усевшись рядом с ним за журнальным столиком, задумался. Стоит ли тратить время на долгие рассказы? Справится ли парень с заданием? Выживет ли в нечеловеческих условиях? Как преподнести ему всю необходимую информацию, не напугав? Может быть, безопасники ошиблись, рекомендовав его для проведения операции?! Он начал с того, что поведал о постоянной внешней угрозе. Рассказал, что отделение в семнадцатом году основной группы военных вместе с семьями от Республики было необходимо. Нужен был заслон от людей на поверхности, опустившихся до подобия озверевших животных. Они стали представлять опасность, не вымерли, как ожидалось. Собрались в организованные банды, одержимые идеей уничтожить живущих под землей. Варламов говорил, делая паузы, обдумывая каждое слово. Про радиацию, которая убивала не всех и не сразу, он умолчал. Объяснил, что лидерам кланов диких нужна была идея, чтобы сплотить своих против общего врага. Этой идеей стал захват метро – места, где было много еды и воды. Алексей вновь услышал о том, что, несмотря на мнимую недружелюбность, главной задачей «стражей» всегда было охранять остальных жителей метро от внешней угрозы. Варламов пояснил, что их военизированные группы, возглавляемые учеными, превратились в специальные подразделения с высоким уровнем секретности и совершили прорыв в развитии в сравнении с вооружением и уровнем подготовки в Республике. В то же время, по численности населения, вместе с женами и детьми, с годами они перестали уступать Республике. По словам профессора, после нескольких попыток вступить в переговоры с варварами на поверхности, «стражам» пришлось констатировать, что под воздействием радиации у человеческих особей очень быстро деградировали умственные способности. Когда дикарям стало нечего есть, они нашли простой выход из положения – начали пожирать себе подобных. Конечно же, Варламов лукавил, далеко не все решались на это, но откуда было знать Алексею? Смирнов, слушая собеседника, вспомнил первые и самые голодные годы в метро. Как люди зверели и как его отец будучи начальником станции лично расстреливал мародеров. Поддерживал порядок, как мог. Как выяснилось, начальник научного объекта знал его отца и отозвался о нем с большим уважением. Варламов рассказал и о том, как «стражи» зачищали город от дикарей, попутно собирая уцелевшую технику. Все очень изменилось, собственную планету приходилось изучать заново. Тогда-то и встал вопрос о создании научного центра с привлечением всех уцелевших «умов» Челябинска. – Профессор, теперь я догадываюсь обо всех таинственных исчезновениях наших ученых! – Смею заметить, Алеша, что многие из них живы и здоровы, и их вклад в науку бесценен для нового человечества. Тем более некоторые продолжают работать у вас в Республике, но не только на вас, – продолжая улыбаться, проговорил его собеседник. – Теперь я начинаю понимать, почему наши оперативные группы за последние несколько лет редко встречались с дикими, – вы их просто истребили, – подытожил Алексей. – Не всех. На окраинах города их очень много, и в других разрушенных городах области тоже хватает. Точнее сказать, мы их просто вытеснили. Профессор продолжал посвящать оперативника в дела «стражей». Смирнов услышал о втором фронте, который возник совсем недавно, после обнаружения одной необычной аномалии, которую долго не могли изучить из-за удаленности. Первое знакомство с ней состоялось в двадцать седьмом году. Она занимала небольшую территорию: примерно несколько квадратных километров. Что примечательно, территория была окружена невидимым барьером, который немного поблескивал в утреннем тумане. Он был почти различим невооруженным глазом, но непроходим для живых существ. Варламов пояснил, что военное руководство сначала было недовольно решением изучать аномальную территорию: слишком много требовалось людей и ресурсов. Наткнулись на нее случайно, во время экспедиции в Екатеринбург. До соседей тогда так и не добрались из-за палящего солнца. – Но когда были получены первые результаты исследований, интерес к зоне возник и у военных. Оказывается, эта территория – была экологически чиста, даже еще чище, чем до войны. Это было просто чудо. На такое никто даже не надеялся. Видимо, окружающие леса и горы послужили защитой от радиации. Смирнов понял – что-то не стыкуется. – Насколько он знал, Екатеринбург находился на двести километров севернее и до него шла трасса М-5. О каких горах тогда могла быть речь? Профессор пояснил, что на полпути к Екатеринбургу, в Каслинским районе, очень высокий уровень радиации. Там и до войны с радиацией не все в порядке было из-за аварий на объектах – как-никак, два закрытых города рядом находились. Тем не менее он сознался – главной целью их похода был тогда вовсе не Екатеринбург. Он рассказал, как «стражи» заметили вертолет Ми-8 над Челябинском, рухнувший затем под влиянием аномалии, так как ее действие на высоте не уменьшается. Экипаж прошел преграду, техника не вышла из строя, но посадка была жесткой. Выжило только несколько человек, но их добили лесные твари. Стражи перехватили сигнал бедствия и позже организовали экспедицию. Обнаружили вертолет и аномалию. В вертолете нашли дневник выжившего после посадки пилота, который на два дня пережил своих погибших товарищей. Смирнов из уст профессора впервые услышал о военном объекте Косотур-2. Варламов заверял, что вертолет – именно оттуда, правда, не знал его точных координат. Из записей в дневнике поняли, что это где-то у города Юрюзань, километрах в трехстах от Челябинска. Аномалия стала шансом для людей жить за пределами метро. Именно жить, а не существовать. При этом зона, которую стражи назвали Аркаимом, постепенно расширялась, хотя и очень медленно. Появилось смелое предположение, что природа запустила программу самоочищения. Решением Совета, который является высшим органом власти «Стража», было принято заселить Аркаим, отправив туда тридцать семей общей численностью девяносто семь человек. Это произошло в июне тридцать первого года. Но увы, свойства барьера, окружающего аномалию, не были толком изучены. Пройти его было почти невозможно, хотя он и достигал в некоторых местах всего тридцати метров в ширину. Стоило только попасть под его воздействие, как кровь просто вскипала из-за высокой температуры, спастись можно было, только выйдя из зоны барьера в обратную сторону. Он-то и стал преградой для вертолета. Потому все попытки проскочить зону заканчивались летальным исходом.