Матильда закатила глаза. – Ты действительно новичок в мире магии, не так ли? – она вытащила из сумки маленькую бутылочку с распылителем и потрясла ею перед глазами Оливера. Розовая жидкость мерцала и плескалась, – пара брызг этого эликсира, и персонал доставит меня именно туда, куда мне нужно. Они даже останутся и будут держать меня за руку, если я захочу. – Что это? Зелье? – заинтересовался Оливер, взяв пузырек и разглядывая его. – Технически это яд, – Матильда забрала бутылочку, – но если тебе от этого станет легче, мы можем назвать это зельем. – Хорошо, я лучше пойду поищу место для парковки. – Оливер оглянулся через плечо, затем снова посмотрел на Матильду: – Матильда? Ты слышала, что я сказал? Матильда уставилась в окно, ее рука замерла на ручке, когда слова Оливера растворились в потоке машин. – Какого черта? – сказала она себе, нахмурившись, провожая взглядом кого-то, проходящего через автоматические двери. Она повернулась к Оливеру: – Это моя мама. Оливер наклонился над Матильдой, и, несмотря на то, что странно было видеть, как ее мама спешит через вход в больницу, она воспользовалась моментом, чтобы насладиться бабочками, которые захлопали крыльями, как только он оказался рядом с ней. – Может быть, она кого-то навещает? – Может быть. До того как ее отец ушел, Лотти сообщила бы Матильде, если бы друг или член ковена оказался в больнице. Но она не была уверена, что она сделает это сейчас. Оливер включил вентилятор автомобиля, чтобы попытаться рассеять конденсат, образовавшийся на внутренней стороне окон, затем положил руку на руку Матильды. – Ты беспокоишься, что с ней что-то не так? – спросил Оливер. Матильда посмотрела на свои руки, лежащие на коленях, затем на Оливера: – В чем дело? Матильда сглотнула. – Что, если она здесь по той же причине, что и мы? – По той же причине, что и ты, а не мы. Мы не собираемся искать мертвое тело. Ты… оу. Ты думаешь, твоя мама ищет Эшли? Она вообще знает о том, что произошло? – Все знают, что случилось с Эшли. Они либо забирали кого-то с вечеринки, либо прочитали об этом в интернете. – Но зачем ей приходить сюда? Матильда снова выглянула в окно, уставившись на то место, где ее мама оглянулась через плечо, а затем поспешила через двери всего несколько минут назад. – Не знаю, – Матильда вспомнила, как несколько дней назад полиция посетила ее дом. – Она была очень потрясена, когда полиция сообщила нам о коровах на той ферме. Намного сильнее потрясена, чем я думала. Разве это не странно, что мама просто оказалась в той же больнице, где находится тело Эшли? Оливер моргнул, позволяя словам Матильды обрести смысл. – Ты думаешь, что твоя мама убила Эшли? Как ты додумалась до такого? Ты ведь шутишь, да? – Матильда взглянула на Оливера, затем снова посмотрела в окно. – Я не знаю. Просто она все время кажется такой злой. Она бесконечно поучает меня не использовать магию, чтобы скрыть мои шрамы, но я уверена, что у нее их гораздо больше, чем она признает. Я имею в виду, что у нее даже нет работы. Как она за все платит? – Но это не делает ее убийцей. Матильда заломила руки, уставившись на двери больницы. – Я видела ее, Оливер, в ночь вечеринки. Она бродила по территории коттеджа и явно что-то скрывала. Матильда замолчала. Они отдалились друг от друга с тех пор, как ушел ее отец, но неужели Лотти действительно зашла так далеко? – У нее что-то было с собой. Она попыталась спрятать это, когда увидела меня. Я думаю, это был нож. – Нож? – повторил Оливер. Матильда кивнула. – И теперь она здесь. Девушка оглянулась на Оливера. – И теперь она здесь. – Ты действительно думаешь, что она?.. – произнес Оливер, позволяя незаконченному вопросу повиснуть между ними. – Я не знаю. Все, что я хочу сказать, это то, что в этом городе происходит чертовски много странного дерьма, и, возможно, мама впуталась во что-то действительно темное. Может быть, она действительно теряется. Может быть, в том, что произошло между ней и моим отцом, есть нечто большее, чем я думала. Зарезать целое стадо коров? Это большая жертва. А человек? Мы даже не рассматриваем такого рода магию. – Но почему твое имя? С чего бы ей обвинять тебя? – Я не знаю, – Матильда снова посмотрела в окно, затем повернулась к Оливеру: – Слушай, мы можем просто уехать? Это больше не кажется хорошей идеей. Оливер кивнул и повернул ключ в замке зажигания, затем подождал, пока освободится место, чтобы выехать. Он включил радио и начал постукивать рукой по рулю, пока вел машину. Но это не заглушило вопрос, который вертелся в голове Матильды. «Что, если я ей наконец надоела?» Глава 14 Последние несколько ночей наконец-то настигли Матильду, поэтому, после того как Оливер высадил ее у дома, она забралась в постель, чтобы немного вздремнуть. Усталое тело боролось с бесконечными вопросами, которые крутились у нее в голове, и в конце концов победило: Матильда погрузилась в глубокий, блаженный сон. Девушка застонала, медленно просыпаясь, держа глаза закрытыми, чтобы обмануть себя и вернуться в страну снов. Но одна сторона ее лица онемела, а пальцы абсолютно затекли и теперь казалось, что в них вонзается сотня маленьких иголочек. Матильда потянулась через кровать в поисках одеяла, но ахнула, когда неожиданный звук шуршащих листьев заставил ее открыть глаза. Она лежала на земле, уткнувшись лицом в грязь. Матильда вскинула голову и заморгала, глядя на окружающие ее стволы деревьев. Ее дыхание становилось все более прерывистым и быстрым. Ей не хватало кислорода в сжимающихся легких, когда она огляделась, не в силах понять, где находится. Она посмотрела на свою руку, которую поглотило невыносимое покалывание, и чуть не заплакала от облегчения, когда Виктор перестал покусывать ее пальцев. Матильда притянула его к себе, покрывая поцелуями. – Ты замерз, Вик, – сказала она, ее горло сжалось. – Как долго мы здесь пробыли? По серому свету, пробивающемуся сквозь верхушки деревьев, и птицам, поющим свою последнюю песню, Матильда поняла, что приближаются сумерки, так что прошло несколько часов с тех пор, как она легла в постель. Она опустила голову и похлопала по карманам своих джоггеров. Ее грудь сжалась, когда не обнаружила никаких признаков наличия телефона. Она встала, оперевшись руку на Виктора, и огляделась, пытаясь сориентироваться. Маленький комочек паники все сильнее и сильнее подпрыгивал у нее в животе. Было что-то знакомое в пустоте, которую она чувствовала внутри, как будто в той ее части существовала еще одна дыра, которая связывала ее с ее родословной, точно так же, как в другие моменты потери сознания. Провалы в памяти казались достаточно пугающими, но было что-то зловещее в том, что она ожидала проснуться в теплых складках своей кровати, а вместо этого обнаружила себя среди грязных опавших листьев. Как будто тот, кто стоял за этим, хотел, чтобы Матильда знала: это не она контролирует свое тело. Девушка прогнала эту мысль, прежде чем та успела овладеть ею, посмотрела на смутно знакомый рисунок деревьев и повернулась к Виктору. – Ты знаешь дорогу домой? – спросила она, стараясь не обращать внимания на дрожь в голосе. Козел посмотрел на нее снизу вверх, и девушка потрепала его между ушами, – тогда пошли. Поздний октябрьский полдень был холодным и заставлял Матильду двигаться быстрее. Виктор держался рядом, пока они направлялись к коттеджу Ферли. Девушка решила вернуться как можно быстрее, чтобы оставить тьму позади, глубоко в лесу. Даже когда она ускорила шаг, тени просто не переставали кусать ее за пятки, и она знала, что у нее была еще одна причина не спать этой ночью. Виктор перестал выпрашивать кусочки сахара из рук Матильды, моргнул ей и ускакал через заднюю дверь в сумерки – верный признак того, что Лотти только что вернулась домой. Матильда прижала ладони к кружке с лимонно-имбирным чаем, который заварила для себя. Оранжерея уже не казалась такой привлекательной, поэтому они с Виктором решили вместо этого устроить пит-стоп на кухне. Она посмотрела на Нанну Мэй, которая помешивала что-то в кастрюле над огнем длинной деревянной ложкой и при каждом седьмом помешивании поглядывала на Матильду. – Что? – спросила Матильда, откидывая волосы с плеч. – Ты же знаешь, что это и моя кухня тоже. Матильда села, услышав стук маминых каблуков по кухонному кафелю и почти неслышное клацанье лап Нимбуса. Брови Лотти поползли вверх при виде Матильды, сидящей за столом, затем ее подбородок слегка дернулся, делясь невысказанным секретом с Наной Мэй. – Добрый вечер, Матильда. Удостоила нас своим присутствием? Разве мы не счастливчики, – пробормотала она, проходя мимо Матильды и открывая холодильник. – Мне нужно приглашение? – Нет, если только я не родила вампира, – сказала Лотти, присев на корточки, чтобы повозиться с Нимбусом, – и иногда мы действительно задаемся этим вопросом, не так ли, Нимбус? Если кошки могли смеяться, Нимбус посмеялся бы, затем поднял хвост и пошел бы искать что-то, что не принадлежало ему, чтобы сесть и покрыть шерстью. – Как скажешь, – произнесла Матильда, глядя маме в затылок. – Итак, у тебя был хороший день? Плечи матери поникли, и она повернулась лицом к Матильде. – Что случилось на этот раз? Полиция снова была здесь? – Нет, ты слишком быстро сменила тему, мама. Я просто спрашиваю о твоем дне. – Чего ты никогда не делаешь. – Так, может быть, я прилагаю усилия, – заявила Матильда. Лотти посмотрела на Нанну Мэй, которая пожала плечами и вернулась к кастрюле. – Отлично. Мой день прошел прекрасно. Спасибо, что спросила, Тилли. – Где ты была все это время?