Она залезла обратно в ванну, и кот тут же прыгнул за ней. Потребовалось несколько минут, чтобы снова согреться и удобно положить подушку, но следовало признать, что кот – когда подсох – стал отличной грелкой для ног. Вскоре Мэгги заснула. Уже перевалило за час ночи, когда Эсме разбудила её и отвела к дивану-кровати. Кот исчез, но Мэгги была слишком сонной, чтобы гадать, где он может прятаться. 2. Школа Тётя Эсме принесла две дымящиеся чашки чая. По утрам она была совсем другой. Улей пока что не возник на голове, и её наполовину медные, наполовину седые волосы являли собой пушистую пирамиду, которая, казалось, обладала некоторыми свойствами твёрдого тела. Лицо без макияжа выглядело бледным и не похожим на то, что Мэгги видела обычно. Эсме взяла газету и чашку чая и отправилась обратно в постель, шаркая по полу старыми тапочками. – Хорошего дня в школе. Мэгги поморщилась. Шансы были невелики. Она, как обычно, опоздала. К тому времени, когда Мэгги добралась до своего класса, перекличка уже закончилась и все разошлись. Она вошла в зал как раз в тот момент, когда последние старшеклассники занимали места в преддверии собрания. Мэгги села на пол в задней части зала – рядом с каким-то десятиклассником, который раздражённо глянул на неё, но возражать не стал. Даже здесь, сидя далеко от остальных учеников восьмого класса, Мэгги сразу же почувствовала присутствие Иды Бичвуд. А Ида, в свою очередь, точно знала, где находится Мэгги. Через несколько секунд после того, как Мэгги села, Ида обернулась, и их взгляды встретились. Всякий раз, когда Ида смотрела на неё – как бы тщательно Мэгги к этому ни готовилась, – её сердце начинало биться быстрее и ей становилось очень тревожно. Она чувствовала себя очень неловко и молилась, чтобы никто ничего не заметил. Впрочем, знала, что Ида всё равно заметит. Создавалось впечатление, что Ида никогда не нервничает и не сердится. Она, похоже, всегда была уверена в себе. А к тому же обладала идеальной внешностью – была высокой, стройной, с вьющимися чёрными волосами и идеальной кожей. А вдобавок ко всему Ида была умной, очень популярной и занималась спортом. В общем, имела всё то, чего недоставало Мэгги. И плюс ко всему у неё был потрясный телефон. Мэгги отвернулась и уставилась на мистера Минноу – нервного преподавателя музыки, который играл на пианино что-то впечатляюще быстрое. Тем временем все вокруг, включая учителей, уставились в свои телефоны. Однако ровно в половине девятого прямо посреди очередного музыкального пассажа мистер Минноу резко прервал игру и встал. Остальная школа неохотно последовала его примеру. Под звуки шарканья ног сотен людей вошла мисс Маккраб – директриса. Крабиха, как все её называли. Крабиха предпочитала причудливые наряды в викторианском стиле, с высокими воротниками и в основном чёрные, хотя иногда она разгуливала в платьях с пугающе яркими принтами. Сегодня это были большие красные маки на тёмно-синем фоне. Она встала в центре сцены, возвышаясь над своими затравленными подчинёнными, и несколько мгновений молча изучала их взглядом. Казалось, она вот-вот выберет кого-нибудь из дрожащих учеников и обвинит его в государственной измене. Затем произошло нечто гораздо более ужасное: Крабиха улыбнулась. Выглядело это так, словно она страдала от запора. Как обычно, её мандариновая помада была слегка размазана и немного испачкала зубы. По-видимому, ни у кого не хватило смелости сказать ей об этом. Директриса жестом пригласила всех сесть. – Доброе утро, Фортлейк. Уверена, что вы готовы к ещё одной продуктивной и напряжённой неделе… Мэгги автоматически отключилась и бесцельно повозила обрывком листа по блестящему полу перед собой. Когда она вернулась в реальность через несколько минут, Крабиха заканчивала обычную скучную и нравоучительную историю: трудитесь с полной отдачей и относитесь к другим так, как вы хотели бы, чтобы относились к вам. Потом она в очередной раз заговорила об Эверфолльском лесе. Старые деревья, окаймлявшие школьное футбольное поле, были остатками того же леса, который когда-то рос прямо за Милтон-Лодж. И Крабиха была убеждена, что это самое опасное место в мире. – Как вы прекрасно знаете, ученикам Фортлейка запрещается срезать путь через лес и ходить по нему в одиночку. А теперь, когда приближается зима, леса вообще следует избегать. Поверьте мне: это для вашей же безопасности. За последние годы там произошло несколько неприятных инцидентов. Любой ученик, застигнутый в лесу, будет наказан. Мэгги уже не в первый раз подумала, что директриса странно одержима Эверфоллом. Но даже Крабиха не могла контролировать всё, что её ученики делали во внеклассное время. И никто не обращал внимания на её воззвания. Учителя никогда никого не наказывали, и к четырём часам вечера Эверфолл обычно был полон подростков, которые курили, целовались или просто вместе шли домой. Наконец Крабиха зачитала оставшуюся повестку дня – результаты спортивных матчей и скучные объявления о предстоящих событиях. А потом произошло кое-что новое. Крабиха указала рукой туда, где сидели учителя. – Мы рады приветствовать в Фортлейке мисс Беверли Кейн. На следующей неделе она приступит к работе в качестве нашего нового школьного психолога. Высокая молодая женщина с длинными светлыми – почти белыми – волосами, доходящими до талии, встала и робко огляделась вокруг, слегка опустив плечи, как будто пытаясь стать меньше. По залу пробежал шёпот, но Крабиха повелительно вскинула руку, и все снова замолчали. – Мисс Кейн будет работать в комнате С12, рядом с кабинетом медсестры. К ней можно обращаться в учебное время, если вам нужно поговорить о своих проблемах или тревогах. Всё это сохраняется в строжайшей тайне. Ваши классные руководители предоставят подробную информацию, как записаться на приём. Мисс Кейн застенчиво улыбнулась и скромно помахала рукой. На ней был пушистый розовый джемпер, а великолепные волосы стягивала бархатная головная повязка. Но Мэгги в первую очередь обратила внимание на её глаза – они были удивительного изумрудно-зелёного цвета, и от них веяло леденящим холодом, словно они принадлежали кому-то гораздо более мрачному и суровому, чем этот пушистый психолог. Когда собрание закончилось и все вышли, Ида догнала Мэгги и сильно толкнула её в спину – так, что она едва не упала. Она и её подпевалы – Хелена и Дейзи – захихикали, а затем быстро ушли, прежде чем учителя успели что-то заметить. В первый день Мэгги в школе учительница представила её классу обычным образом: – Это Мэгги Блу-Браун. Я уверена, что вы все поможете ей почувствовать себя тут желанной гостьей. Ида и её подружки засмеялись. А позже Ида подошла к Мэгги в коридоре и сказала: – Мэгги Блу-Браун? Сине-Коричневая Мэгги? Это что ж за имечко такое? Мэгги почувствовала – как всегда в таких случаях, – что она сейчас заплачет. Такое происходило часто, и не было никакого способа это остановить. Или, во всяком случае, Мэгги пока его не нашла. Хелена указала на неё пальцем: – Глядите, теперь она становится ярко-красной! В этот момент к ним неторопливо подошёл мистер Йейтс, учитель географии – очкарик в вельветовом костюме. – Здесь всё в порядке, девочки? Ида мгновенно переменилась, её лицо стало милым и дружелюбным. – О да, мистер Йейтс. Просто хочу, чтобы Мэгги чувствовала себя желанной гостьей. – Я понимаю, – сказал он, но не ушёл, а испытующе посмотрел на Мэгги. Она улыбнулась ему виновато. Мистер Йейтс неуверенно улыбнулся в ответ и заковылял прочь. Мэгги не была ябедой. Кроме того, если это обычные издевательства в Фортлейке, то она с ними справится. В её прежней школе всё было гораздо жёстче. Здесь парни даже не дрались; казалось – им это просто не нужно. Как только мистер Йейтс скрылся за углом, Ида уставилась на Мэгги. Её глаза снова стали злыми. – Сине-коричневый… мне это что-то напоминает. Синяк! Мы будем звать тебя Синюха. Как по сигналу Хелена и Дейзи разразились истерическим смехом. Ида улыбнулась Мэгги той же фальшивой улыбкой, какой только что одарила мистера Йейтса. – Увидимся позже, Синюха. Ида была единственным человеком, который докапывался до Мэгги (и вообще обращал на неё внимание). Но с того самого момента, как Ида начала её доставать, Мэгги чувствовала, что между ними существует особая связь – что за подлостью Иды что-то скрывается. Во время уроков Мэгги то и дело пялилась на Иду. А когда посмотрела на календарь класса, где все записали свои дни рождения, то обнаружила, что у них с Идой дата одинаковая – 21 июня. После этого Мэгги ещё больше уверилась, что они должны стать лучшими подругами. Пусть даже до сих пор у неё никогда не было лучшей подруги. Если не считать регулярных стычек с самой популярной девушкой школы, Мэгги держалась тихо и незаметно. На уроках она сидела в самом конце класса, сохраняя на лице задумчивое, отсутствующее выражение, и, казалось, все были только рады оставить её в покое. Обычно она просто рисовала или мечтала, порой задаваясь вопросами: используется ли в реальной жизни деление столбиком и в самом ли деле так важно знать, что произойдёт, если добавить в воду серу. Последним уроком в тот день была география – или раскрашивание, как называла это Мэгги. Она тщательно красила свой рисунок, изображающий гору и облако в разных стадиях выпадения осадков. Она старалась, поскольку Уильям Сноуден – парень с белокурыми волосами и стрижкой «под горшок» – всегда делился с ней цветными карандашами. Это была единственная добрая вещь, которую кто-либо здесь сделал для неё, и Мэгги не хотела, чтобы она пропала впустую. После урока Мэгги долго собирала рюкзак, так что, когда она уходила, в классе оставался только мистер Йейтс, который тщательно расчёсывал свои редеющие волосы и поправлял галстук. К удивлению Мэгги, мисс Кейн – новый школьный психолог – терпеливо ждала за дверью класса. Она улыбнулась своей застенчивой улыбкой и откинула прядь волос с плеча. Мэгги ушла, но остановилась у фонтана, чтобы понаблюдать за ней. Несколько мгновений спустя мистер Йейтс выскочил из класса с взволнованным и виноватым видом. Затем они вдвоём пошли по коридору в сторону учительской. Мистер Йейтс выглядел растерянным и сконфуженным, а мисс Кейн улыбалась и жеманно хихикала. Мэгги нахмурилась. Либо мистер Йейтс был совсем не таким, каким казался, либо мисс Кейн питала слабость к нескладным лысоватым мужчинам в вельветовых костюмах. Мэгги мало что знала об отношениях, но это казалось немного странным. Впрочем, вскоре она позабыла об этом, потому что школьный день наконец-то закончился. 3. Дэн Дерево Что бы там ни говорила Крабиха, прогулки через Эверфолльский лес было единственным, что примиряло Мэгги со школой. Она всегда ходила через него туда и обратно. Пересекая футбольное поле, Мэгги старалась держаться подальше от любых компаний. Так она могла наслаждаться природой в одиночку – хотя даже здесь всегда слышался гул машин с какой-то близлежащей дороги. За краем футбольного поля вздымалась густая трава, а потом начинался покрытый грязью склон, ведущий к лесу. Сейчас, когда день клонился к закату, густая роща выглядела просто великолепно: бронзовые листья и вечнозелёные ветви сплетались в единую шелестящую стену, которую ветер раскачивал то в одну, то в другую сторону. Мэгги пошла напрямик, по склону; толстые комья грязи прилипали к её мокасинам. Она никогда не обходила склон, как это делали все остальные. Наконец она осталась одна посреди леса. Мэгги чувствовала, что это волшебное место. Земля сейчас являла собой море бледно-оранжевых и бурых листьев, из которых вздымались тёмные узловатые стволы древних деревьев. Здесь можно было представить, что ты совершенно один, и Мэгги нравились звуки её шагов по шуршащим листьям.