Беснуюсь я, и в самом деле злобой На дружбу отвечая, на властей И мужа поднимаясь? Если даже Женился муж на дочери царя И для детей моих готовит братьев, Так я должна же помнить, что для нас Он это делает… Неужто гнев Так дорог сердцу? Что с тобой, Медея? Да разве все не к лучшему? Иль нет Детей у нас, а есть отчизна, город? Иль все мы не изгнанники, друзей Лишенные?.. Легкая пауза, у Медеи сорвался голос. Все это обсудивши, Я поняла, что было не умно Сердиться и напрасно. Я тебя Хвалю теперь… И точно, долг и скромность Тобою управляли, о Ясон, Когда ты брак задумал новый; жалко, Самой тогда на ум мне не пришло Войти в твой план советом… и невесте Прислуживать твоей, гордясь таким Родством… увы! Но что же делать? Все мы Такие женщины – будь не в обиду вам. (К хору.) Но ты, Ясон, не станешь слабым женам Подобиться, не будешь отвечать Ребячеством на женскую наивность… Я рассуждала плохо, но мои Решения переменились… (Обращается к дому и зовет.) Гей! Из дому – дети. Медея идет к ним навстречу: они сначала недоверчиво подходят к ней, но, видя ее ласковое движение, берут ее протянутую руку, хотя все еще не без некоторого колебания. Медея (наклоняясь к детям) О дети милые! Вы обнимите крепче Отца и вслед за мною повторяйте С приветом и любовью, что беречь На друга зла не будем… Восстановлен Мир, гнев – забыт. Держитесь, дети, так, Вот вам моя рука… О, горе, горе! Над вами туча, дети… а за ней? И долго ли вам жить еще, а мне Глядеть на ваши руки, что во мне Защиты ищут… Жалкая душа! Ты, кажется, готова плакать, дрожью Объята ты. (Пауза. Потом сквозь слезы.) Да, так давно с отцом Была я в ссоре вашим, и теперь, Когда мы помирились, слез горячих На нежные ланиты реки льются. Корифей Да, свежая и у меня бежит Вниз по лицу слеза. Довольно бедствий! Ясон (ласково, но не подходя к Медее) Мне нравятся, Медея, те слова, Которые я слышу, – улетевших Я не хочу и помнить. Гнев у жен Всегда кипеть готов, когда мужьям Приходится им изменять на ложе. Да, хоть не сразу, все-таки пришла