Мне ни в коем случае нельзя влюбиться в нее. Потому что это запрещено. Любовь для меня слишком губительна. Когда соглашался стать лордом, я отлично знал о возможных последствиях. Но не думал, что когда-нибудь это создаст мне проблему. Высший лорд Конгломерата не может любить, не может жениться. Не может завести детей. Это табу. Потому что мы здесь — власть. А влюбленный итхар становится слишком уязвимым. Зависимым от женщины. Чувствует ответственность за нее или ребенка. Мы можем спать с женщинами сколько захотим, но это лишь удовлетворение потребностей тела. Мы распоряжаемся этим миром и вершим судьбы обычных людей. Ради общего дела. Ради силы, которую обретут итхары после того, как соберут все элементы заклинания проклятого Дормейна Дограна. Ради этой власти я избавил себя от семейных забот и ненужных чувств. Нарушившего правила исключают из Конгломерата. Титул высшего лорда отдадут другому итхару. А того, кто пошел против традиции, навсегда изгонят из клана. Лишат всех привилегий и возможности управлять миром. Такие долго уже не живут. Но я давно не юнец, который впервые обратился в истинного и принял облик демона, совершив свой первый полет. Который живет лишь зовом плоти, которому сложно контролировать свои эмоции. Это в далеком прошлом. Я член Конгломерата, пусть и самый молодой из двенадцати высших лордов. Больше я не допущу досадной ошибки, как в тот день, когда отпустил носителя, решив поиграть с властью и потребовать свое право первой ночи. В том, что случилось потом, не моя вина. Я не мог знать, что вместо Лерэйн получу другую, которая займет ее тело. Не мог! Внезапно я понял, как использовать ситуацию с пользой для себя… Я склонился, прислушиваясь к дыханию Леры. Перед тем как приступить к финальной фазе передачи, я ввел ее в легкий транс, хоть ничего из этого и не вышло. Она очнется уже через несколько минут. Рано, слишком рано. Мне нужно хорошенько все обдумать, ни в коем случае не пороть горячку. Теперь, после того что я наговорил и сделал, она меня, скорее всего, возненавидит. Кто же знал, что возникнут такие трудности? Если бы все происходило как обычно, то к этому моменту мы были бы заняты совершенно другим делом. Более приятным. Лишенные Янтаря девы становятся покладистыми, с ними легко наладить контакт. Они готовы на все ради своего лорда, выполняют любые приказы с радостью. Мне придется потрудиться — доказать Лере, что я не такой уж и монстр, каким она меня наверняка считает. Лера… Однако мне нравится ее имя. Оно необычное. Вкусное, что ли. Я отбросил прочь ненужные мысли и сосредоточился на деле. Для начала навел сонные чары, чтобы она проспала еще несколько часов. Выспавшаяся женщина обычно добрее и сговорчивее. Потом снял с нее всю одежду, оставил лишь кружевные трусики, с удовольствием отметив, что белье, как и платье, — из тех вещей, которые я для нее приобрел. Ее тело казалось совершенным. И не только потому, что в нем был мой драгоценный Янтарь. Я осторожно провел пальцами по бархатистой коже. Безумно хотелось трогать ее всю, коснуться каждой точки, скользить языком по соблазнительным ямочкам и изгибам… Я обязательно это сделаю, но только не сейчас. Теперь, когда для извлечения квинтэссенции не важна ее девственность, можно использовать любой способ, соблазнение в том числе. Все средства хороши ради великой цели освобождения итхаров. Но всему свое время. Главное — снова не сорваться и не натворить глупостей. Чтобы не возбуждаться еще больше, я накрыл ее одеялом. Прикоснулся губами к ее губам, стараясь не побеспокоить. А затем вышел из комнаты, прикрыв за собой двери. Спустился на первый этаж, в столовую. — Рок, все в порядке? Ты выглядишь странно. Удалось отобрать у девчонки Янтарь? — поинтересовался Диверкус, нарушив воцарившуюся тишину. — Нет, не удалось. Возникла проблема… Целых две проблемы… А может, и все три, — со злостью процедил я. Диверкус не стал спрашивать, почему я стою ночью посреди дома в таком виде. А я и не хотел одеваться. На сегодня у меня были иные планы. — Плохо… Я думал… сегодня он станет твоим, — подняла бровь моя Тень. — У нее защита, проклятая защита. Придется повременить — сперва охмурить эту тею, чтобы забрать то, что принадлежит нам по праву. — Так вот в чем дело! Кто бы мог подумать… А она та еще штучка! — Справлюсь. Не в первый же раз, — задумчиво ответил я, не став разглашать остальные подробности. Сперва нужно осмыслить их самому. — Верю, что справишься, я хорошо тебя знаю. Я поднял голову, внимательно глядя на преданного Диверкуса: — Присмотри за ней. Я навел ей чары сна, раньше утра она не проснется. Отвечаешь за девицу головой. Она ни в коем случае не должна покинуть дом, пока меня нет. Иначе мы можем ее потерять. Потом объясню, в чем сложности, — приказал я, уже направляясь к выходу. — А ты куда, Рок? Улетаешь? — Мне нужно в Квинториум. Вернусь к вечеру. Глаз с девчонки не спускай! Я вышел через холл на улицу. Трансформировал тело и сразу же взмыл в ночное небо, взяв направление на северо-западные горы. Внизу, на побережье, люди все еще палили костры. И воздух наполнялся соблазнительным запахом меда… А может, я до сих пор чувствовал ее запах. — Оксан, честное слово, давай бросим эту дурацкую затею. Я не хочу ползать по сырой холодной пещере ради каких-то впечатлений, мне их и так достаточно. Зачем нам тратить выходные на эту поездку? — Ничего ты не понимаешь, Лерка, хоть и умная! Я ведь как лучше хочу, для тебя стараюсь. В конце-то концов, что с тобой станется, если мы все же съездим? Я уже заказала номер в гостинице и договорилась с гидом. И что, все было зря? — Я все равно не понимаю, зачем ты меня туда тащишь. — Я вздохнула и подошла к окну, с высоты глядя на город, утопающий в лучах заката. Он казался таким далеким, будто я находилась не на десятом этаже обычной новостройки, а как минимум на крыше небоскреба. И такая ностальгия охватила, что стало муторно. Я скучала по виду из окна: по парку, который виднелся вдалеке, по набережной, по родным улочкам старой части центра. Как же хотелось еще хотя бы разок окунуться в эту атмосферу, взглянуть на все эти места поближе! Я открыла окно, вдыхая прохладный осенний воздух с примесью выхлопных газов. Встала на подоконник и, не обращая внимания на крики подруги, прыгнула. Мелькнула мысль, что я сейчас разобьюсь. Черный асфальт приближался, словно при замедленной съемке. Но я вдруг вспомнила, что умею летать. Крылья… Где мои крылья? В какой-то момент показалось, что это конец, — так и закончится моя жизнь. Сколько раз в ней я спотыкалась о препятствия, что чинила мне судьба, падала, но каждый раз вставала, чтобы идти дальше с высоко поднятой головой? Неужели сейчас сдамся на пустяковой проблеме? Я сосредоточилась на своих способностях и в тот самый момент, когда почти достигла поверхности, материализовала из ауры крылья, взмахнула ими, плавно поднимаясь над рядами машин на парковке, над пешеходной зоной. Обогнула дом и вылетела на улицу, с высоты рассматривая город, в котором почему-то не было людей. Как странно! Куда же все подевались?.. В этот момент я открыла глаза и не сразу поняла, где нахожусь. Это не была уже привычная мне комната в общежитии с покосившейся картиной на стене. И тут все сразу вспомнилось. Охватила паника. Я подорвалась с постели, нервно схватившись за грудь, где в последний раз лежала лапа монстра. Интересно, удалось ли ему забрать Янтарь? Чувствовала я себя вполне сносно, даже слишком. И вполне себя контролировала. Что вообще происходит? Почему он оставил меня в покое, не тронул, да еще и в спальню принес? Раздел почти догола и ушел… От мысли, что Роквелл смотрел на мое тело, стало жарко и как-то не по себе. Интересно, где он сам сейчас? Я чувствовала на него обиду, разговаривать с ним совсем не хотелось. Но пока я в его особняке, нам, так или иначе, придется встречаться, мне никуда от него не деться. Он явно что-то замышляет, и нужно оставаться начеку. Как буду разговаривать с ним после всего, что было, я пока тоже не знала. Я умылась, оделась в платье, что брала с собой, и привела себя в порядок. Благо в спальне нашлась и расческа, и полотенца, и даже домашние туфли, мягкие и удобные. Когда доставала одежду, снова наткнулась на камень. — Надо же, ты опять ко мне вернулся. — Я осторожно погладила его пальцем. Камень задергался, раскачался, будто был обижен за то, что я его бросила, а потом все же покатился по столу ко мне. Но я уже так сильно его не боялась. Все же в нем моя частичка — это я его таким сделала. Я дернула рукой, и булыжник откатился назад, будто испугавшись, а потом осторожно начал двигаться снова, перебираясь по деревянной поверхности трюмо короткими рывками. — Не бойся, больше я тебя не выброшу. В конце-то концов, с кем-то мне нужно делиться мыслями. Останешься со мной. Имя тебе дать, что ли?.. — Я призадумалась. Казалось полным бредом, что я разговариваю с камнем. Хотя все, что со мной происходит, ненамного лучше. Черт, никогда не думала, что так трудно дать камню имя. Это ведь обычный булыжник! Его хоть веником назови, суть не изменится. Ему абсолютно все равно, его душа — временное явление. Я ее ему дала, я же могу и забрать. — Булыжник… Булка… Буля! Точно! Я буду называть тебя Булей, — обрадовалась я идее, что пришла в голову. Камень радостно задергался, почти запрыгал, тарабаня по трюмо. И даже у меня настроение поднялось. Может, эта забавная вещица мне еще пригодится. Я пообещала ему скоро вернуться, спрятала в личные вещи, а сама переобулась и отправилась на разведку. — Завтрак на столе, тея Вилтон, — раздался низкий голос, когда я спустилась на первый этаж. Говорящий слегка картавил. Я обернулась, заметив мужчину со шрамом, Диверкуса. — А где же Роквелл? — Лорд Фланнгал отбыл по делам, но он скоро вернется.