— То есть ты от меня отказываешься? — спросила, не выдержав. Учитывая общий шухер, я тоже вскочила и теперь стояла, грозно скрестив руки на груди. Черноглазый моим настроением не проникся и уверенно кивнул. Но потом всё-таки ответил, причём возникло ощущение, что говорит не на ургарейском, а на русском: — Познакомишься с Ирриаром поближе — сама прибежишь. Я от такой наглости онемела, а упомянутый клыкастик рыкнул угрожающе: — Что ты ей сказал? Алекс беспечно пожал плечами, в том же, что касается меня… — Кто прибежит? — воскликнула, совладав с голосом. — Я?! И вот странность — я каким-то образом тоже на родной язык перешла. Это стало последней каплей для стоящего рядом блондина. В наступившей тишине опять прозвучал очень красноречивый рык, а в следующую секунду со мной поступили в лучших традициях романтического фэнтези — сгребли в охапку и потащили к выходу. Присутствовавшие в зале воины было дёрнулись, но устояли. А моё возмущение достигло пика — нет, как он всё-таки посмел такое обо мне сказать? Однако объяснить Алексу, как сильно он заблуждается, я не успевала — выход располагался слишком близко, а Ирриар был стремителен и неумолим. Прежде чем мне удалось вспомнить хоть одно цензурное слово, мы с синеглазкой очутились по ту сторону дверей. Стражники, которые у этих самых дверей дежурили, тут же прикинулись слепоглухонемыми статуями, а вождь племени Ургар… — Что он тебе сказал? — опустив меня на пол, прорычал клыкастик. Я задрала голову, нервно хлопнула ресницами и даже собралась выдать соотечественника с потрохами, но, заглянув в синие глаза, замерла и изумлённо приоткрыла рот. Это была самая настоящая буря. Мощнейшая! Совершенно невероятная! Эмоции кипели и бурлили, и я понятия не имела, как Ирриару удавалось удерживать над ними контроль. Ну и ещё кое-что — зрелище завораживало. Добавить сюда, что весь кипиш был посвящён мне… В общем, я поразилась. Потом окинула вождя новым взглядом и поразилась ещё раз. Такой большой, такой сильный, такой клыкастый… Мм-м! — Что он тебе сказал? — требовательно повторил Ирриар. Вот тут я очнулась и ответила совершенно честно: — Не помню. Клянусь — я реально забыла! Правда, через пару секунд всё-таки вспомнила, но показания менять не стала. Вместо этого шагнула к разъярённому клыкастику храбро водрузила ладошку на его грудь и, прикрыв глаза от кайфа, сообщила: — О-о-о… Мою искренность точно заметили, но не оценили. Предводитель блондинов подозрительно прищурился, а я… — Реально не помню. — Голос прозвучал хрипло. — Совсем-совсем. С этими словами я положила на его грудь вторую ладошку и, наплевав на наличие свидетелей, принялась ощупывать ну очень соблазнительное мужское тело. О боже! Как же приятно трогать всю эту мускулатуру, все эти упругие выпирающие валики и прочие штучки… Тот факт, что гормоны снова перешли на военное положение, меня не смущал. Более того — у нас с мозгом не возникло ни малейшего желания воспротивиться этой агрессии. Я просто стояла, щупала и тихонечко плавилась. Плавилась и щупала. Щупала и… — Хорошо. Давай попробуем иначе, — отвлекая от интересного занятия, сказал Ирриар. Я тут же насупилась и одарила блондина строгим взглядом. Какие, к чёртовой бабушке, разговоры? Разве не видишь — я занята! Вождь, разумеется, видел. Более того, его настроение сильно смягчилось и даже улучшилось. Но забить на инцидент в столовой Ирри всё-таки не желал. — Я правильно понял, что вождь племени Рейя знает твой родной язык? Из всего сказанного я услышала лишь одно слово — «язык». И взвыла, ибо фантазия нарисовала настолько горячую картинку, что сдержаться было совершенно невозможно. В следующий миг я сделала ещё полшага навстречу и прижалась к клыкастику всем телом. Жертва моего обаяния слегка закашлялась, а когда пришла в себя, выдала: — Хм… Кажется, я тебя понял. Всё. Хмурые нотки из голоса исчезли, а руки блондина оказались на моих бёдрах. Потом меня притянули ещё ближе и, наклонившись, поцеловали в шею. Причём поцелуй значительно отличался от всех остальных. Раньше вождь целовал мастерски, но как-то проще. А сейчас… Нет, не могу объяснить. Нужно попробовать ещё раз! Придя к такому выводу, я привстала на цыпочки, дабы упростить для синеглазки задачу, но желанной ласки не последовало. Вместо этого я услышала тихое: — Варрер, иди сюда. Э-э… Чего-чего? Я инстинктивно огляделась, но увидеть, откуда появился давешний провожатый, всё равно не смогла. Следом прозвучал новый приказ: — Варрер, отведи госпожу в покои. Бабочки, порхавшие в животе, резко превратились обратно в гусениц, а я недоумённо застыла. То есть он… то есть меня… Ну, знаете! Гордо вздёрнув подбородок, я вывернулась из объятий клыкастого мужчины. Отскочила подальше и уставилась самым недобрым взглядом. Я ждала раскаяния или хотя бы осознания собственной неправоты, но гад отреагировал совершенно иначе — расцвёл широченной улыбкой. С-с-скот. Мерзкий, бессовестный совратитель! Я для него… А он. Он… — Скоро приду, — отлично видя моё состояние, заверил Ирриар. И сказано было таким тоном, будто я его вот прямо жду. Я? Его? Ну, знаете… — К жёнам иди, — вмиг успокоившись, сказала я. И опять подбородок вздёрнула, да так высоко и резко, что в шее хрустнуло. Вождь племени Ургар этот звук расслышал и даже попробовал приблизиться, явно желая помочь, но я вновь отскочила. Тут же поймала новую улыбку — совершенно фантастическую и предельно, с моей точки зрения, неуместную. А предводитель блондинов… — Зачем к жёнам, если есть гриайма? Вот тут могло возникнуть множество вопросов, но у меня появился лишь один. Почему именно гриайма? В смысле, почему меня называют таким откровенно некрасивым словом? Вот у других героинь титулы были куда как приятнее. Например, диали… Я мысленно попробовала слово «диали» на вкус, потом проделала тот же фокус с «гриаймой» и логично скривилась. Что за… — Кхм-кхм, — тактично сообщил замерший поблизости Варрер, и об изысках словесности пришлось забыть. А вот забыть сказанное Ирриаром не получилось. В итоге я строго ткнула в вождя пальцем и заявила: — Даже не мечтай! Грустно, но факт — меня одарили новой широченной улыбкой! Более того — подтекст у этой улыбки был вполне прозрачным. То есть кое-кто всерьёз надеется растопить лёд моего сердца? А потом ещё и телом овладеть? Ха! Воин, которому поручили сопроводить леди, сделал пару шагов вперёд и протянул уже знакомую чёрную тряпочку. Я, конечно, скривилась, но спорить не стала и тряпочку взяла. И тут же услышала пояснения от Ирри: — До тех пор, пока гриайма не вошла в силу, лицо должно быть скрыто. Общаться с этим негодяем не хотелось, но я всё-таки уточнила: — Зачем? — Для безопасности, — ласково сообщили мне. — Чем меньше людей знает гриайму в лицо, тем проще её защищать. — А они? — Я кивнула на Варрера и стражников. — Они из ближнего круга. Им можно. Им я доверяю. — А вон те? — Теперь я указала на закрытые двери столовой. — Совет лучших воинов тоже не предаст. Тут же вспомнилось, как этот «совет» выхватывал клинки и готовился развязать драку, однако оспаривать мнение Ирриара я не стала. Вместо этого фыркнула и лично натянула чёрный мешок на свою голову. А едва закончила воевать с завязками, очутилась в бережных, целомудренных объятиях Варрера. Показалось, вождь что-то шепнул напоследок, но я внимания не обратила. Я пыталась переварить свой статус. Грымза! Ну, в смысле, гриайма. Это же надо было так меня обозвать. Я опять попробовала словно на вкус и, конечно, скривилась. Но быстро пришла к выводу, что негатива на сегодня достаточно, и сосредоточилась на обратном путешествии. А через несколько минут случилось непредвиденное… Мой клыкастый транспорт остановился и сказал, обращаясь к кому-то: — Последний.