— Хочешь, — кивнула Катя своим мыслям, а я почувствовала, что неистово краснею. — Кать, ну не смущай ее. Арина и так себе места не находит из-за того, что они друзья, она влюбилась, а тут ты ещё. Поймет, когда время придет. В конце концов, это не самое важное. — Ага, мужикам это скажи, — она хихикнула и как-то стервозно подняла бровь. — Каждый из них мечтает поскорее забраться в трусики какой-нибудь красотке. Конечно, они не лишены чувств и нежности, но, блин, все в двадцать лет хотят и любят трахаться. — Не думаю, что для Макса это стоит на первом месте, — я нахмурилась. — Ты серьезно? Крошка, спустись с небес на землю. Он красавчик, каких во всем Воронеже не найдешь. Правда думаешь, что он не тащит к себе в постель готовых на всё одногруппниц? Даже я не прочь с ним повеселиться, и, уверена, он не отказал бы. Только вот тебя я люблю очень сильно, поэтому даже думать об этом не хочу. И не буду. Я поникла. Понимаю, что Катя абсолютно права. Он красивый, мать его, охренительно красивый молодой парень. Наверняка у него куча девушек, и он явно не ставит им уколы от температуры и не просто прижимает к своей груди ночью. Даже то, как он спокойно реагировал на Лику в новогоднюю ночь, пока она вылизывала его шею, говорит о том, что он привык к такому поведению девушек. Возможно, эта Лина его и правда бесила, что он решил не оставаться с ней один на один, но явно не потому, что хотел побыть со мной. Мои воздушные замки рушатся с каждым днём, но влюбленность от этого никуда не девается. Я не хочу представлять себе картинки с участием Макса и всяких красоток, но они сами лезут в голову, нагоняя грусть. Чёрт… Зачем ему пятнадцатилетняя дурочка, когда есть взрослые, опытные и красивые девчонки? *** С девчонками мы гуляли до самого вечера, а, когда они разошлись, я осталась одна на площади. Переночевать ни у одной из них не вышло, и я никого не виню, вот только… Куда мне пойти? К бабушке ехать больше двух часов, и я не готова к таким приключениям, если честно. Да и бродить по городу до утра не особо хочется. Надо было мне сказать, что я не приду домой ночевать? Ближе к восьми часам стал названивать Тёма, но трубку брать я не стала: он сто процентов услышит в моем голосе отчаяние и заберёт домой, а этого мне сейчас не хочется. Я решила скоротать время на открытом катке, арендовала коньки и наслаждалась моментом, пока окончательно не замёрзла. Повезло, что умею кататься, ещё час прошёл незаметно. От Темы было ещё два пропущенных, и я поняла, что если сейчас же не найду, где ночевать, мне придется ехать домой и признавать своё поражение. Полезла в список контактов и наткнулась на номер Макса… Чёрт. Я действительно могу у него остаться до завтра. А могу ли? Всегда думала, что да. А сейчас? Изменилось ли что-то? Я так кричала, когда уходила… А если он подумает, что я и на него обиделась? Но я же… Блин! А если он дома не один? Если с какой-нибудь длинноногой блондинкой? Ну, в крайнем случае, он не возьмёт трубку. Ладно. Это же Макс. Мой самый лучший и прекрасный Макс, когда это простой звонок ему стал приносить такой страх? Набираю побольше воздуха в лёгкие и нажимаю на нужный номер, на пару секунд залюбовавшись нашей совместной фоткой, что вылезла на экране. — Да, малышка? — по голосу слышу, что он улыбается. Ладно, возможно, я не отвлекла его ни от чего… особенного. — Привет, — слова даются мне с трудом, если уж совсем честно. Но выхода нет. — Ты не с Тёмой? — Нет. Я у себя. Что-то случилось? — Не то чтобы случилось… Просто, чёрт. Если ты занят, ты скажи, я не буду тебе мешать, я… — Эй, малышка, — он говорит так тихо, что я зажмуриваюсь от этой невыносимой нежности. Я теряюсь в своих чувствах к нему. Мне больно и обидно, но я его так сильно… Блин. — Ночевать негде? — спрашивает он в лоб. Он всегда понимал меня с полуслова. — Угу. — Где тебя забрать? — Я на катке, на площади. — Скоро буду, не уходи никуда. Да куда я уйду?.. *** В ожидании Макса время тянется неистово медленно, хотя на деле он приезжает уже через пятнадцать минут. Даже представить боюсь, с какой скоростью он ехал, потому что живёт довольно далеко. Я немного чувствую неловкость, пока мы едем в машине, а он молчит, как назло, даже не стараясь разрядить обстановку. Хотя, если честно, нам всегда было комфортно молчать вместе. — Макс, слушай, — я решаю, что пора бы уже становиться взрослой и отвечать за свои поступки, поэтому начинаю говорить, когда мы выходим из машины около его дома. — Прости меня, ладно? — За что? Что ты натворила? Да ничего особенного, правда. Просто влюбилась в тебя по самые уши, а теперь страдаю от этого и рушу нашу дружбу. А так всё здорово, знаешь? Просто замечательно… — За то, что свалилась как снег на голову. То болею, то парень этот, что ты приезжаешь среди ночи, то сейчас вот… Напрягаю тебя постоянно, а ты мне отказать не можешь, потому что очень хороший, а мне стыдно. Прости, правда. Макс открыл дверь и пропустил меня внутрь, усмехнувшись. — Хорошим меня назвать сложно, малышка. Но если для тебя я такой, то мне приятно. Не парься, ты же знаешь, что я всегда тебе помогу. — Вот именно! — я села на диване в гостиной, подогнув под себя одну ногу и уставилась в пол, отчего-то стесняясь поднять глаза на Макса. — Ты меня выручаешь, заботишься обо мне, приезжаешь посреди ночи, вечером, когда угодно, если мне нужно. А что даю тебе я? Я же даже ничего тебе предложить не могу. Я ничего хорошего для тебя не делаю, это ужасно! Я словно пользуюсь нашей дружбой, а так не должно быть, Максим… Я сама не поняла, какого черта завела такую речь, но пути назад не было. В принципе, я говорила то, что у меня на душе, пусть это и было неожиданно для нас обоих. — Малышка, что случилось? — он хмурится. Кажется, я его задела. — Не знаю, я просто понимаю, что не должна пользоваться твоим хорошим отношением. — Ладно, — Макс прищурился и кивнул своим мыслям. — Тогда, услуга за услугу. — Что угодно! — я выпалила быстро. Я правда готова на что угодно ради него. — За то, что сегодня ты ночуешь у меня, а я прикрою твою задницу перед Темычем… Ты пойдешь со мной на свадьбу. — В качестве кого? — я немного удивилась. Почему именно эта просьба? — Невесты, — он хохотнул, а я уже готова была согласиться. — У моих друзей свадьба послезавтра, а мне идти не с кем. Поэтому ты идёшь со мной. Пока только в качестве спутницы. 7. Моя малышка Макс попросил пойти с ним на свадьбу послезавтра, а потом накормил меня вкусным ужином и отправил спать в комнату, хотя сам остался в зале на диване. А через полчаса притащился в спальню с подушкой в обнимку и сказал, что ему все равно, хочу я или нет, но он будет спать в своей кровати. — Если что-то не устраивает, диван свободен, — буркнул Макс, обнимая меня со спины и прижимая крепко к себе. Он и правда думает, что это могло меня не устраивать? Я уснула через восемь секунд в его крепких объятиях и молилась, чтобы утром нас никто не разбудил воплями, что мы спим вместе. Но Макс живёт один, и потревожить нас может разве что Домовой, которому я оставила на кухне пару печенек. Надеюсь, достаточно задобрила старичка и он даст нам выспаться. Утро, как назло, началось слишком быстро. Я была бы совершенно не против поваляться в объятиях Макса ближайшую вечность, но-о-о сестра, потерявшая меня, звонила уже сорок седьмой раз, поэтому проигнорировать снова было бы откровенным свинством. — Я жива, сплю в кровати, а не на вокзале. Меня не съели бомжи и даже не продали в рабство, я осталась у подруги, ведь… — Я приготовил блинчики и чай! — Макс вломился в дверь с широкой улыбкой на своём прекрасном лице, а я вдруг поняла, что обнимаю подушку, а не Тимофеева. И крикнул он это так громко, что Яна хохотнула в трубку, видимо, раскусив меня в ту же секунду. — А я осталась у подруги по имени Макс, да, — простонала я, закрыв глаза. Вот же придурок, всю легенду мне испортил. Если они уже к Максу пристали с расспросами, то от меня точно не отстанут, стоит мне только прийти домой. Может, ну его, этот дом, а? Там нет Макса, готовящего мне блинчики по утрам. — Жива я, жива. Скоро увидимся, пока, — я бросаю трубку и смотрю на счастливого брюнета, который измазал щёку мукой. — Подруга по имени Макс? — он смеётся, а я, как обычно, не успеваю подумать, прежде чем начать говорить. Идиотка. — Ну конечно! Ты испортил мою легенду. Тебя вчера допросили, теперь за меня возьмутся. Да, Арин, очень круто, он понял, что ты подслушивала вчера. И-ди-от-ка! Нет, ну вот что я за человек? Столько раз обжигалась и все равно продолжаю говорить прежде, чем думать. Это никогда не играло мне на руку, что неудивительно, и сейчас, судя по растерянности Макса, это снова возымело должный эффект: я прокололась. Так тупо спалилась, что он сначала даже и не понял, что я имею в виду. Я даже подумала, что до него не дойдет, и почти вздохнула с облегчением, но вдруг он нахмурился и подошёл к кровати, садясь рядом со мной. — А откуда ты знаешь, что мы вчера говорили на эту тему? — боже, дайте сил не застонать от этого ужаса, пожалуйста. Мне жутко стыдно, я чувствую, как щеки краснеют под его пытливым взглядом, и вообще не знаю, куда себя деть. Под одеяло? Вряд ли сработает, там он меня быстро найдет. Надо выкручиваться. — А вы бы ещё громче орали, — пытаюсь отшутиться, чтобы он не понял, что меня это задело. — Я, когда вниз спускалась, услышала вопли Тёмы. — И что ты ещё слышала? — он приподнял бровь в ожидании и, кажется, немного затаил дыхание. Нервничает? А какого черта он нервничает? Не хотел, чтобы я слышала все то, что он говорил обо мне? Ну так, вообще-то, он сказал всю правду, пусть она и такая горькая. Какого тогда? — Всё, — я хорошо умею врать, но чёрт знает почему сейчас решаюсь сказать правду. Это сложно. — Вообще всё? — уточняет он, а я хмурюсь. Да какого хрена-то, а? — Макс, что ты пытаешься узнать? — я улыбнулась, потому что пришла пора разряжать обстановку. Мне стало очень некомфортно, и обсуждать вчерашний разговор, который я подслушала, не хотелось. Я достаточно понервничала тогда, чтобы переживать эти эмоции ещё раз. — Я слышала их глупые вопросы, слышала, что ты им ответил по поводу меня. Опять же, потому что вы орали так, что вас в соседней области слышно было, не то что на втором этаже. — И ты не злишься? Я уже позлилась и отпустила эмоции, но да, мне не очень приятно, что он считает меня ребёнком. И даже несмотря на то, что по возрасту я все ещё действительно ребёнок, такого прозвища я себе не хочу. — А должна? — снова улыбаюсь, вставая с кровати. Макс все ещё сидит без движения и я наклоняюсь, чтобы поцеловать его щёку, а потом прошептать: — Я же не маленькая, чтобы злиться непонятно из-за чего.