— Эй! — не выдержала я. Они повернулись ко мне. — Дверь открыта, — сказала я. — Вы можете остаться здесь и всю ночь мериться дюймами, ну а я пошла внутрь. Я распахнула дверь и переступила порог. Внутри офис был залит нежным желтым светом. В воздухе пахло сладкой миррой, жгучей корицей, бальзамом и дымной пряной смесью тимьяна и майорана. Едкий аромат, казалось, не распространялся за пределы помещения, он витал в воздухе, заполняя все пространство вокруг. Я прошла внутрь. Мой стол и стол Кейт отсутствовали. Четыре жаровни, представляющие собой бронзовые чаши, наполненные каким-то горючим, стояли на высоких металлических ножках по обе стороны от огромного кресла и ярко горели. В кресле восседал Анапа. Он, согнув руку в локте, оперся на подлокотник, подперев кулаком щеку. Его длинные ноги, вытянутые в удобную позу, были сложены одна на другую. В глазах мужчины играло отражение пламени. Он выглядел абсурдно, сидя в своем импровизированном тронном зале в черном костюме-тройке. Считает, что это место принадлежит ему, не так ли? Я скрестила руки на груди: — Обожаю перестановки. В комнате стало намного больше пространства. Сколько мы вам должны? — Кто ты? — спросил позади меня Роман. — Это Анубис, Бог мертвых, — подсказала я. — Меня зовут Инпу, — произнес Анапа. Это прозвучало, как нечто среднее между «Анапа» и «Энапу». — Греки не удосужились правильно произносить мое имя. Я всегда считал их очень недалекими. Не следуйте их примеру, вы выше этого. — Ты не бог, — возразил Роман. — Боги не могут ходить по Земле. Мощи не хватает. — Он повернулся ко мне и Рафаэлю. — Поверьте мне, я пытался вызвать одного. — Какого черта ты вообще пытался вызвать бога? — спросил его Рафаэль. — Он пытался убить своего кузена, — ответил за него Анапа. — Старое дело. — Роман махнул рукой. Губы Анапы изогнулись, он улыбнулся яркой искренней улыбкой, наполненной весельем: — Нет, это было в мае прошлого года. — Как я и сказал, давным-давно. Анапа засмеялся и указал пальцем на Романа: — А ты мне нравишься. — Ты бог? — спросил Рафаэль. Анапа махнул рукой. — И да, и нет. Ответ слишком сложный. Конечно, мы все здесь слишком глупы, чтобы понять. — Я уверена, что с нас троих мы сможем наскрести достаточно извилин головного мозга. Уж сделайте нам поблажку. — В такой враждебности нет нужды, Андреа Мари. Я тебе не враг. Ну, пока нет. Значит, он знает мое второе имя. Ну и что дальше. Анапа пожал плечами. — Полагаю, мне лучше объяснить, чтобы вы перестали уже об этом думать. У нас есть более важные темы для обсуждения, и мне потребуется ваше полное внимание. Когда магия начала исчезать из мира, я принял смертный облик и стал отцом ребенка, вложив в него всю свою сущность. Потом я заснул. У моего ребенка, в свою очередь, появился свой ребенок, и у него был ребенок, и моя родословная продолжалась на протяжении всего этого времени, пока возвращающаяся магия не разбудила меня. Как мне стало известно, я был на грани существования, пока мой потомок не решил поступить так же, как большинство его предшественников — связаться узами брака с очаровательной женщиной. Я призвал свою сущность внутри родословной и слился с начальной жизнью в момент зачатия. В каком-то смысле я породил сам себя. Можно сказать, что я своего рода аватар. Отличный трюк, не так ли? — Он подмигнул нам. Человеческая часть поддерживала его жизнь во время технологии. Это также означало, что он становился слаб, когда магия исчезала. Наличие слабых мест — хороший знак. — Я думала, ты будешь больше похож на египтянина, — сказала я. — А как ты думаешь, выглядели первые египтяне? — Анапа приподнял брови. — Что ты знаешь о нас? Была ли ты там при рождении величия, коим являлся Египет? Ты была там, чтобы увидеть, как мы смешиваемся с нубийцами, хеттами, ливийцами, ассирийцами, персами и греками, глупый ты маленький щенок? Цвета, пигменты, текстуры кожи и волос — все это просто глазурь. Сосуд внутри всегда глиняный. Это было выше моего понимания: — Роман? — Может быть, он просто чокнутый, — предположил волхв. — Но, если он говорит правду, у него все равно нет полной силы. Анапа вздохнул. — Так утомительно. Ладно, хорошо. Ветер пронесся по офису, нахлынувший легким потоком откуда-то из-за спины Анапы: горячий, тяжелый от влаги, с нотками гниения, запахом пряного вина и пьянящим ароматом смол. Пламя жаровен криво изгибалось. Внезапно послышался вой шакала — долгое жуткое завывание, хватающее своей призрачной хваткой прямо за горло и сдавливающее от ощущения безысходности. Мужчина в кресле наклонился вперед. Полупрозрачный контур замерцал вдоль его кожи, увеличиваясь в размерах. Через пару секунд на месте Анапы уже сидело другое существо. Оно было высоким, длинноногим и худощавым. Туловище покрывала сеть мускулов, четко очерченных, но далеко не громоздких. Кожа стала тёплого оттенка, насыщенно-коричневого цвета и немного терракоты. Его лицо с широко раскрытыми карими глазами казалось красивым, но это была не та красота, к которой хотелось прикоснуться — оно излучало слишком много могущества, слишком много царственного высокомерия. Пока он смотрел на нас, контуры его головы начали растекаться, как расплавленный воск. Нос и челюсть выдвинулись вперед и сузились до темного носа. Два длинных уха оттопырились вверх. Черно-серый мех покрыл его лицо. Вспышка белых клыков во рту была подобна молнии. Магия исходила от него, сильная, мощная, подавляющая. Он поднялся со стула, невозможный — человек с человеческим торсом, но головой шакала. Снаружи два демона Амат взревели в унисон. Давление его магии становилось невыносимым. Внезапно иллюзия распалась. Я осознала, что забыла дышать, и хрипло втянула воздух. Анапа улыбнулся мне, снова усевшись в свое кресле, вяло и слегка скучающе. — Теперь, когда мы с этим разобрались, давайте поговорим. У меня есть к вам некоторые претензии. Собственно говоря, ко всем троим. Рафаэль сделал шаг вперед. — Я компенсирую тебе расходы за зверя. — Того, которого вы убили? — Оживленное лицо Анапы стало озадаченным. — О, в этом нет необходимости. Я воскресил ее с первой же магической волной. Мне очень понравилась ваша битва. Потрясающее проявление стратегического мышления. Он посмотрел на меня, а затем на Рафаэля. — Ты и ты, вы хорошо работаете вместе. Он повернулся к Рафаэлю. — За исключением концовки, где вы оба немного слетели с катушек. На лице Рафаэля дернулся мускул. — Не волнуйся. — Анапа поморщил нос. — Случается и с лучшими из нас. Рафаэль сделал еще шаг вперед. Я положила руку ему на предплечье. Анапа потер руки. — А теперь почему бы нам не посмотреть маленькое шоу «покажи, да расскажи»? Пол в офисе между ним и нами стал светлее. На его поверхности образовались стилизованные фигуры. — Здорово, не правда ли? — Анапа ухмыльнулся. — Позаимствовал идею из старого кинематографа. Итак, слушайте и смотрите. Пожалуйста, если хотите, присаживайтесь. Коричневые фигуры спускались с холмов к голубой реке. — Это древнеегипетские скотоводы. Климат изменился, и все их травяные поля пересохли, поэтому им пришлось возвращаться к Нилу. Посмотрите на их лица, они такие печальные. Фигуры упали на колени и начали пить из Нила. С противоположной стороны от них вторая группа фигур стала бросать камни в пришедших. — А это люди, которые остались в долине. Им не нужны здесь бедные скотоводы. Видите, они все несчастны. Одна из фигур держала изогнутый посох. Огромная треугольная голова вырвалась из воды. Огромная коричнево-желтая змея выскользнула из Нила и стала питаться толпой людей. Анапа подался вперед. — А это Апоп. Речной Бог. Эти парни, те, что остались в долине, поклонялись ему, чтобы он не ел их. Тот еще мерзкий негодник. Расчлененные тела древних египтян упали в воду. — Но что это? Появились четыре фигуры с мечами и копьями. У одного была голова сокола, у второго — голова кошки, у третьего — шакала, а четвертый казался причудливой помесью осла и трубкозуба. — Это, стало быть, Ра, его дочь Бастет, я и Сет. — Я знаю этот миф, — прервал его Роман. — Ра убил змея. Анапа посмотрела на него с легким негодованием.