Дамиан прикатил и установил перед ними большую пустую бочку для дождевой воды. Затем опустил внутрь чемодан Майлы. – Вот как ты отправишься в мир людей? – Потрясённая Офелия зажала рот руками. – Я думала, за тобой приедет карета или прилетит воздушный шар… – Это самый дешёвый и безопасный способ, – сказал отец Майлы. – Не волнуйся, Офелия, это только выглядит хуже, чем есть на самом деле. Он помог Майле залезть в бочку. Она улыбнулась им всем. В её глазах заблестели слёзы. – Стой! – крикнула бабушка Луна, когда Дамиан уже собирался закрыть бочку крышкой. – Ты кое-что забыла! Она побежала обратно в дом и вскоре вернулась с часами с кукушкой. – Ты ведь хотела взять с собой Уилбура! Майла с благодарностью взяла часы. С Уилбуром она не будет чувствовать себя такой одинокой в мире людей. – Напиши нам, как только приедешь! – воскликнула мама. Она вытащила из кармана платок и громко высморкалась. Все помахали Майле в последний раз. Стало темно, потому что отец, закрыв бочку, заклеил крышку особо прочной клейкой лентой. Майла никогда раньше не путешествовала в бочке. Отец заверил её, что воздуха будет достаточно: он просверлил много дырок. Мама обложила стены бочки мягкими подушками, чтобы поездка прошла максимально комфортно. Сейчас родители, бабушка и дедушка начнут произносить заклинание, которое должно переместить Майлу в мир людей. А ей придётся всё время шевелить ушами как можно сильнее, чтобы бочка набрала скорость и путешествие продлилось не слишком долго. Майла пожалела, что они не потренировались заранее на более короткой дистанции. Но теперь уже поздно… В бочку едва доносились голоса снаружи. Но всё-таки Майла слышала, как родители, бабушка и дедушка бормочут в унисон: По камням, через кусты — путь волшебный, способ древний — вмиг достигнешь цели ты. Майла почувствовала, что бочка опрокинулась и покатилась. Хорошо, что она на завтрак почти ничего не ела. В животе у неё всё заходило ходуном – такое она однажды уже пережила, когда они всем классом катались на яхте. Остаётся надеяться, что её не стошнит, это было бы ужасно! Уилбур в часах громко вскрикивал то ли от страха, то ли от гнева. Но сейчас Майла не могла его утешить. Ей и так было трудно сосредоточиться на шевелении ушами. Она старалась изо всех сил – и у неё получилось. И бочка покатилась плавнее. Майле казалось, что бочка плывёт по реке, хотя она не слышала плеска волн, да и внутри было совершенно сухо. Она попыталась найти более удобную позу и расслабиться. Но выяснилось, что, расслабившись, шевелить ушами практически невозможно. Либо одно, либо другое – одновременно ничего не получалось. Довольно скоро Майла потеряла счёт времени. Она понятия не имела, как долго она уже сидит в бочке. От непрерывного шевеления ушами у неё заболела голова. Уилбур между тем затих. Может, уснул? Внезапно бочка резко остановилась. Майла ударилась о стенку затылком. – Пересоленный чесночный суп! – громко выругалась она. – Ещё и это! – Здесь кто-то есть? – спросил незнакомый голос. Затем Майла услышала, как отрывают липкую ленту. Кто-то снял крышку, и Майлу ослепил яркий солнечный свет. Прикрыв ладонью глаза, она увидела над собой человека в белом комбинезоне. На голове у него была большая белая шляпа с сеткой. «Ой-ой, – подумала Майла, – надеюсь, меня не отправили случайно на Луну!» – Что это ты делаешь в бочке? – удивился незнакомец. – Дядя Юстус? Майла попыталась подняться на ноги. Но она так долго пробыла скованной в неудобном положении, что ноги её не слушались. Незнакомец протянул ей руку в перчатке и помог вылезти из бочки. – Я его сосед, – сказал он. – Фердинанд Хагедорн. Прошу прощения за мой вид, но я как раз собирался отловить своих пчёл. Майла, не отрываясь, наблюдала, как сосед поднимает сетку. Показалось дружелюбное краснощёкое лицо. – Как тебя зовут? – спросил он. – Майла Осинолист. – А зачем ты залезла в бочку? Нужно выкручиваться! Майла ожидала, что окажется в гостиной тёти Юны или хотя бы в её подвале. Вместо этого она, по-видимому, очутилась в соседском саду. – Это… глупая шутка, – запинаясь, пробормотала она. – А-а, наверняка, это опять те хулиганы, которые постоянно разъезжают тут по вечерам на своих вонючих мопедах. В головах одни глупости: прогуливать школу и обижать девочек. Этот длинный Константин тоже был с ними? – Может быть… не знаю, – пробормотала Майла. – Я ему уши надеру, если ещё раз увижу, – пообещал Фердинанд Хагедорн. – Или лучше – поговорю с его отцом. Мы с ним встретимся на следующей неделе на заседании городского совета. Майла слабо улыбнулась. – Я пойду. – Подожди, я помогу тебе отнести бочку в ваш сад, – сказал сосед, поднимая бочку. – Ой, какая тяжёлая! Да там ещё чемодан и подушки! И часы с кукушкой. Шалопаи, похоже, проделали большую работу, как я посмотрю! Майла просто кивнула и пошла рядом с ним, пока он, опрокинув бочку, катил её по садовой дорожке. – Ты гостишь у Юстуса? – поинтересовался он. – Да. Юна Рогач – моя тётя. – Странно, я никогда тебя раньше не видел. – Я… я только что приехала. – И тут же стала жертвой такой шалости, бедняжка! – Хагедорн возмущённо покачал головой. Они вошли в соседний сад. Слева и справа вдоль узкой тропинки были высажены цветущие кусты и множество разнообразных цветов. На их лепестках сидели бабочки, а в воздухе разливался сладкий аромат. Перед Майлой стоял старый причудливый дом с несколькими эркерами, балкончиками и двумя башенками. Он был похож на миниатюрный замок и с первого взгляда понравился ей. Намного красивее, чем соседское бунгало! Тяжело дыша, Фердинанд Хагедорн поставил бочку рядом с входной дверью, достал из неё чемодан и передал его Майле. Затем позвонил в дверь. Та почти сразу же распахнулась, и появилась тётя Юна. Она не изменилась с тех пор, как Майла видела её в последний раз. Новым был только округлившийся живот. А в остальном – всё по-прежнему: дружелюбный взгляд, сияющие зелёные глаза, огненная кудрявая грива и ослепительная улыбка. – Привет, Юна, – поздоровался Фердинанд. – Я привёл твою племянницу. Ребята скверно над ней подшутили, но я позабочусь о том, чтобы такое больше не повторилось. Твой муж тоже должен сказать своё веское слово в школе! Взгляд Юны заметался. Она смотрела, то на Майлу, то на Фердинанда и обратно. Тётя раскинула руки. – Как хорошо, что ты приехала, Майла! Девочка бросилась в её объятия. При этом она, вероятно, слишком сильно прижалась к животу, потому что тут же получила в ответ гневный толчок крошечной, но очень сильной детской ножкой. – Ой! – поражённо воскликнула Майла. – Ой! – повторила тётя Юна. – Малыш довольно силён, меня это тоже удивляет снова и снова, день за днём. Заходи! Она схватила чемодан Майлы и затащила его внутрь. – Минуточку! – воскликнул Фердинанд, вытаскивая из бочки часы с кукушкой. – Это твоё? Обернувшись, Майла с ужасом увидела, что дверца на часах распахнулась, и Уилбур тут же вылетел из неё. Возмущённый птенец вспорхнул ей на плечо и спрятался в её кудрявых волосах. Фердинанд Хагедорн, потеряв дар речи, застыл с распахнутым, как дверца часов, ртом. – Как… что… почему… – Это мексиканский кактусовый кукушонок, он совсем ручной, – протараторила Майла. – Эти птицы живут в дуплах, поэтому он и выбрал именно эти часы, чтобы свить себе гнездо. Она выхватила часы из рук соседа. – Большое спасибо за всё! Вы меня спасли! Широко улыбнувшись ему, она быстро закрыла дверь перед его носом, пока не случился ещё какой-нибудь прокол. Она повернулась к тёте Юне – та, скрестив руки на груди, строго смотрела на неё. Улыбка исчезла с её лица. – Майла, ты спятила? Как можно быть такой неосторожной и оказаться в соседнем саду? Мы были на волосок от провала и чуть не попали в неприятную ситуацию! Майле показалось, что ей положили на грудь тяжёлый камень.