Она измученно опустила голову, пытаясь прийти в себя. Чертова лихорадка, как некстати! – Забрали? Тедди?! Кто? – Уоррен, кто же еще, – с раздражением отозвалась Уинифред. – Он как-то узнал об этом месте и забрал его. Присутствие Стеллана принесло ей облегчение – теперь можно заставить себя задвинуть страх на второй план. Он уступил место привычной озлобленности на весь мир и холодному расчету. – Я помогу вам найти его, – тут же вызвался Стеллан. Уинифред подняла на него глаза. Рот юноши сжался в тонкую линию. – Мы вместе его вытащим. Что ж, его помощь была бы как нельзя кстати. Все равно Уинифред больше не на кого положиться. Сделав над собой колоссальное усилие, она приняла бесстрастный вид. – Хорошо. Куда его могли забрать? – Понятия не имею. Вряд ли в «Рассвет» – туда бы сразу отправились вы. Значит, это должно быть какое-то тихое незаметное место. Знаете такое? Уинифред судорожно размышляла. Стеллан прав: «Рассвет» – это слишком очевидно. Но место, которое он описывает, может быть совершенно любым. – Он купил недвижимость в Сохо, – наконец сказала она. – Для нового публичного дома. Сделка прошла совсем недавно, и там сейчас пусто. Возможно, туда? Юноша призадумался. – А там тихо? – Очень. Рядом только жилые дома. – В таком случае, вероятно, он там. Едем? – Да. – Уинифред с показным недовольством оглядела себя. – Позвольте мне только надеть плащ. Подождите меня внизу и поймайте экипаж. Я сейчас спущусь. Коротко кивнув, Стеллан вышел. Уинифред метнулась в комнату и торопливо, ломая ногти, вытащила из-под половой доски спрятанный револьвер. Убедившись, что он заряжен, она сунула оружие под корсаж. Глава 20 Узы и долги Купленное Уорреном здание было в ужасном состоянии. В этой части района улицы сужались настолько, что на дороге с трудом могли разъехаться два экипажа. Дома, хоть и выложенные из кирпича, отчаянно нуждались в ремонте, кладка потускнела до серости и крошилась. Сквозь щели полусгнивших деревянных ступеней пробивалась поросль трилистника. У Уинифред кружилась голова. Она оперлась о деревянные перила и тут же отдернула руку. Отслаивающаяся дешевая краска осталась у нее на коже. Из-за собственной скупости старый баран потратит целое состояние на восстановление этой развалины. Уинифред сморщилась и на носочках поднялась к двери, давая Стеллану знак не шуметь. Тот коротко кивнул, и она отвернулась. Позади нее раздался оглушительный треск. Стеллан выломал из перил балясину и сейчас преспокойно отряхивал ее от трухи и прогнивших щепок. – Что вы делаете, черт вас подери? – взвилась Уинифред. – Не беспокойтесь вы так. Наверняка нас никто не услышит. – Зачем вам эта дрянная палка? – прошипела она. Юноша взвесил деревянную стойку в руке. – Если Тедди и правда там, наверняка его не оставили одного. Надо же хоть чем-то вооружиться, верно? У вас вот есть ваш револьвер, а я абсолютно беззащитен. Мне даже жаль себя. – У меня тоже нет оружия, – соврала Уинифред и снова повернулась к двери. Стеллан прав, нужно хоть чем-то обороняться, и тяжелая деревянная балясина для этого как нельзя кстати. Почему-то ей не хотелось говорить юноше, что она вооружена. – У вас есть трость. Отдайте-ка лучше эту стойку мне. Ухмыльнувшись, юноша подбросил и перехватил свою трость за лакированное основание. – Я тоже сначала так подумал. Но посмотрите сюда. Видите? – Он сунул балясину под мышку и постучал ногтем по изогнутой рукояти, увитой тоненькими металлическими пластинами. – Тяжелая до ужаса. Ею и убить кого-нибудь можно. А я, знаете ли, добрый христианин. – Тогда бейте другой стороной, – огрызнулась Уинифред. – Уверена, в Судный день это станет решающим аргументом в вашу пользу. – Абсолютно с вами согласен, – без тени улыбки подтвердил Стеллан. Он протянул ей балясину и снова перехватил свою трость так, что рукоять оказалась внизу. Теперь вид у него был скорее комичный, нежели устрашающий, но ей было не до смеха. С оружием наперевес они подкрались к двери. Уинифред знобило, руки тряслись. Она не хотела, чтобы Стеллан увидел ее слабость, поэтому попросила: – Откройте дверь. Я войду первая, а вы за мной. Ради бога, только не шумите! Я понятия не имею, что Уоррен может с ним сделать! Это была чистая правда. Она лишь надеялась увидеть Теодора живым. – Конечно, ваше величество, – пробормотал Стеллан. Он медленно повернул ручку и не встретил сопротивления – дверь была не заперта. Вдавливая ее в петли, чтобы она не сильно скрипела, юноша открыл ее, и Уинифред скользнула в дом. Из темноты на нее тотчас дохнуло затхлостью – так пахнет сточенная насекомыми древесина, непросохшие тряпки и мокрая штукатурка. Уинифред стало дурно, и она едва подавила желание закрыть глаза. Сначала нужно найти Теодора. Крепче сжимая балясину, которую она тащила, упираясь локтями себе в живот и таз, Уинифред шагнула вперед. У нее давно вошло в привычку переносить вес на самые твердые участки пола, поэтому двигалась она почти бесшумно, но прерывистое неглубокое дыхание начинало ее подводить. Господи, вот бы ослабить шнуровку корсета, хоть немного! Она пожалела, что не пропустила Стеллана вперед. Как юноша и обещал, он последовал прямо за ней. Он ступал немногим громче ее, даже несмотря на скрипучие доски. Это немного насторожило Уинифред. Она аккуратно опустила балясину, пытаясь сосредоточиться. В доме слишком тихо, раз она слышит шаги Стеллана. Это означает лишь одно: Дарлинга здесь нет. Сердце Уинифред болезненно екнуло, и она обессиленно уронила деревянную стойку на пол. – Его здесь нет, – вслух повторила она, и шаги Стеллана замерли. – Мы… Трость с силой ударила ее по затылку. Не успев больше ни о чем подумать, Уинифред потеряла сознание. * * * Еще не очнувшись, она почувствовала боль. Не такую, будто кто-то надел ей на голову чугунный котелок и как следует по нему ударил. Нет, конечно. Голова невыносимо ныла, но было и что-то еще, острое и знакомое. Жесткие веревки на запястьях. Не отдавая себе отчета, она машинально раздвинула кисти, не напрягая рук. Движение было отработанным, въелось ей в подкорку настолько, что она совершила его, даже не приходя в сознание. Запястья сдавило, и она провалилась в забытье. * * * По-настоящему Уинифред пришла в себя от довольно приятного ощущения – кто-то прикладывал компресс к ее разгоряченному лбу. Она отстраненно подумала, что Стеллан, должно быть, сошел с ума – сначала огрел ее по затылку, а теперь лечит от лихорадки. Удивительно, но мысли обрели странную стройность, будто болезнь решила завладеть ее телом, забыв про разум. Уинифред вспомнила, как они вошли в дом, как Стеллан ударил ее со спины и как она разводила бабочкой кисти, чтобы веревка не прилегала так крепко. Она обнаружила, что юноша усадил ее на стул с низкой спинкой. Руки были связаны, ноги свободны, а голова запрокинута назад. Без опоры шея начала затекать. Хотя Уинифред не открывала глаз, видимо, в момент пробуждения ее веки непроизвольно затрепетали, потому что Стеллан громко сказал: – Проснулась? Слава богу! Я уж подумал, что убил тебя. Зря ты выбрала трость.