Я с силой двинула его ногой в грудь, и демон выпустил меня. Мне требовалось получить ответ всего на один вопрос, прежде чем вырву его сердце. – Чего от тебя хотели мои родители? – Какая разница? Ты, как я погляжу, намерена заполучить трон. Потому и явилась, не так ли? Мы могли бы пожениться, и твое желание осуществилось бы. Вместе мы стали бы необычайно могущественными. Я сжала кулаки. – Ты мой сводный брат и убийца моих родителей! Камбриэль прыгнул на меня, но я успела блокировать выпад и сама пнула его в живот. Согнувшись от боли, он упал. – Отчего ты так расстроена? Ведь это ты вырвала сердце моей матери и утопила ее тело в чане с вином. – Он выпрямился. – К чему вообще вопросы о родителях? Мортана, неужели тебе стало одиноко после того, как убила всех своих соплеменников и оставила их гнить в подземельях? Я думал, ты хотела быть единственной, у кого осталась сила. Поэтому и сделала то, что сделала. Чтобы получить власть и спасти свою шкуру. Ради этого ты пожертвовала своим родом. Я сжала кулаки. Снова эта фраза про злобные деяния Мортаны. И мои. Я понимала: как только пламя за моей спиной погаснет, сбежится еще больше стражников. Поэтому, высвободив крылья, взлетела в воздух и ударила Камбриэля по голове. Он как подкошенный рухнул на пол спиной вперед, но тут же снова вскочил на ноги и метнул в меня огненный шар. Я оказалась в эпицентре пламени. Вокруг плясали оранжевые и красные всполохи, пахло пеплом и горящей тканью. Именно так умерла моя мама. Камбриэль собирался сжечь меня в бою. Эта тактика срабатывала почти со всеми противниками, кроме меня. Я была невосприимчива к огню. Когда пламя потухло, я развернула крылья и обрушилась на Камбриэля сверху, повалив его на каменный пол. Он крепко ударился головой, а я оседлала его. Выпустила длинные серебряные когти и полоснула по правому запястью, отрубив кисть вместе с защитным кольцом. Вскрикнув от ужаса, второй рукой Камбриэль схватил меня за волосы. Я могла бы прикончить его на месте, вырвав сердце, но мне требовались зрители. Я провела когтями по его груди с левой стороны, угрожая проткнуть, и вытащила из ножен кинжал. – Мои родители шантажировали тебя, – прорычала я. – Зачем? Чего они хотели? Глядя на меня широко раскрытыми от страха глазами, он беззвучно покачал головой. Я ткнула его когтями в грудь, пустив кровь. – Я видела, как мама сгорела дотла, Камбриэль. Скажи мне, чего она от тебя хотела. – Того, чего я не мог дать. Они хотели вернуться. Уж не знаю, откуда после стольких лет взялась такая срочность. «Потому что на свет появилась я. Город Шипов – мой дом, и родители пытались уберечь меня». – Отчего же ты им не позволил? Молох ведь был и твоим отцом тоже. На лбу Камбриэля проступила метка – заключенный в треугольник золотой глаз. – А если бы за этими двумя последовали другие? Имелась причина, по которой лилит надлежало уничтожить. Нергал согласился на требования смертных, поскольку хотел стереть с лица земли всех лилит, всех! Как может бескрылый король править теми, кто умеет летать? Ладно бы ты оказалась последней. Мы с тобой могли бы пожениться, тем самым упрочив притязания на престол. Нас никто бы не превзошел! Огонь распространился по комнате, поглотив королевскую кровать. Отрубленная кисть Камбриэля уже почти выросла снова, значит, мое время было на исходе. Да и нужный ответ я получила. Я вонзила кинжал в сердце Камбриэля, и тот замер с широко раскрытыми глазами. Он пробудет в отключке до тех пор, пока я не выволоку его на площадь. Его слова все еще звучали у меня в голове. «А если бы за этими двумя последовали другие?» Я скатилась с пребывающего в бессознательном состоянии Камбриэля и присела на корточки, чтобы поднять его. Решила, что вынесу через окно и… В горящем дверном проеме появилась невосприимчивая к пламени фигура. Орион! Черты его лица резко выделялись в медном свете. Пепел и дым вихрились вокруг тела, ледяные глаза пронзали мрак. В воздухе разлился аромат горящего красного дерева и раскаленного камня, и в комнату дождем хлынул пепел. Пахну́ло обещанием насилия. – Что ж, Роуэн, похоже, ты нашла способ нарушить клятву на крови и солгала мне. – Он улыбнулся. – Хотя мне, наверное, стоит тебя поблагодарить, ты проделала за меня всю тяжелую работу. Я явилась сюда не для того, чтобы вести разговоры с Орионом. И уж точно не собиралась позволить украсть у себя подвернувшуюся возможность. Поэтому решила не морочить голову. Просто метнулась к открытой балконной двери с лжекоролем на руках. Первые робкие лучи восходящего солнца уже разлились над городом демонов, окрашивая небо в жемчужно-коралловый цвет. «Вот и парапет. Осталось лишь расправить крылья и…» Сзади на меня обрушился мощнейший удар, выбивший из легких весь воздух. Как будто со скорым поездом столкнулась! Я выронила короля и сама упала на плиточный пол, но, тут же приподнявшись на локте, крутнулась и пнула Ориона в колено. Он зашатался, а я вскочила на ноги, радуясь изумленному выражению его лица. Он хотел драться? Отлично. Для этого я и тренировалась. Расставив ноги пошире, я отбросила посторонние мысли, как учил Умирающий Бог. Не испытывая ни страха, ни вообще каких-либо эмоций, принялась выискивать намеки на то, что мой враг предпримет дальше. Я ожидала, что Орион разъярится, но он выглядел позабавленным. – Так-так-так, – протянул он, кривя уголки губ. – Выходит, ты все же помнишь, как сражаться. Пламя продолжало пожирать мебель, отравляя воздух дымом. – Ну, в аду я кое-чему научилась. – Ты хочешь власти для себя. Я слабо улыбнулась в ответ. – Когда в последний раз в Городе Шипов правила королева, а не король? Только посмотри, что могут натворить разъяренные мужчины, которые облечены властью. Ту же картину мы наблюдали в подземном мире, где городом управляют мужчины. А женщин вешают, заковывают в колодки, бьют плетьми, потому что мужчинам ненавистна мысль о том, чтобы дать им хоть крупицу власти. Орион изогнул бровь. – Выходит, ты действуешь не ради себя самой, но ради всех женщин мира? – Прости за напоминание, но я считаю неэтичным истреблять всех смертных, потому что четыреста лет назад кто-то из них тебя разозлил. Его улыбка померкла, глаза словно покрылись коркой льда. – Меня кто-то разозлил? Значит, так ты воспринимаешь случившееся? – Да, я действительно хочу править, – запальчиво воскликнула я. – И что? Может, я устала от того, что мной помыкают сломленные люди, стремящиеся к власти. Орион одарил меня понимающей улыбкой. – Ты и сама станешь такой же. Сломленной женщиной с ополовиненной душой, стремящейся к власти. Я видел, что ты сделала со стражниками, которые сейчас догорают снаружи… – Они восстановятся. – Едва научившись пользоваться магией, ты тут же принялась поджигать всех направо и налево, сбрасывать с балконов. Чем ты в таком случае отличаешься от Мортаны, а? Даже дерешься так же, как она. Острая спираль сомнений пронзила мысли, но я тут же спохватилась, что позволяю ему залезть себе в голову, вовлечь в игры разума. Таммуз меня к подобному не готовил, и если буду слушать Ориона слишком долго, то неминуемо проиграю. Следовало положить конец этому разговору, пока противник не взял надо мной верх. Я подалась вперед, готовясь нанести удар, но Орион замахнулся первым. Быстрая как молния, я увернулась, а затем снова встала в полный рост и, выпустив когти, нацелилась на его горло. Орион схватил меня за запястья и, убрав их от себя, повалил на пол. Перекатившись, я посмотрела на него снизу вверх. Стоящий рядом со мной стул дымился, охваченный пламенем. По городу разносились сигналы тревоги, сливаясь в какофонию шума и хаоса. Вероятно, Таммуз пришел бы в восторг от царящей вокруг анархии. – Чем я отличаюсь от Мортаны? В отличие от нее, мне не чуждо понятие верности. Я повернулась, схватила горящий стул и метнула в Ориона. Он отбил его, но загорелся сам. В языках пламени черты его лица казались золотыми. Он потушил огонь, пытаясь спасти остатки своей одежды. – Это тебе-то не чуждо понятие верности? Мне так не кажется. Рубашка на Орионе сгорела почти полностью, и обугленные лохмотья не скрывали мускулистой груди. Еще одно отвлекающее обстоятельство, к которому Таммуз меня не подготовил. – Но предана я вовсе не тебе. Ты постоянно твердил, как сильно меня ненавидишь. Нет, даже не так. Ты не уважаешь меня настолько, чтобы ненавидеть, ведь я скучная и бездарная. И после такого ты ожидал от меня преданности? – взвизгнула я, забыв о сдержанности. Мне надоело, что мной помыкают. Больше терпеть подобное я не собиралась. Поэтому бросилась на Ориона и, с силой ударив его в челюсть, услышала хруст костей. Мне удалось на миг ошеломить его. В продолжение атаки я пнула его ногой в грудь. Он врезался спиной в раскаленную каменную стену, и по той пошли трещины. Прежде чем Орион успел прийти в себя, я сменила позу, решив поразить его ударом в голову. Вот только он перехватил рукой мою правую ногу. Его темные глаза сверкнули, во лбу засияла метка Люцифера. Мне показалось или ему и в самом деле нравилось держать мою лодыжку в стальной хватке? Раскрыв крылья, я взмыла в воздух. Второй же ногой двинула Ориону по голове, отчего он стукнулся затылком о стену. Однако стоило мне втянуть крылья и опуститься на пол, как он набросился на меня и, повалив на спину, попытался усесться сверху. Мне удалось вскинуть ноги и сжать бедрами его горло, а вот задушить не получилось: он просто вывернулся из-под моей задницы. Развернувшись, Орион швырнул меня на горящую кровать, и нас поглотило пламя. Я не чувствовала ничего, кроме его талии между своих бедер. Он вознамерился прижать мои запястья к матрасу, но, прежде чем сумел перехватить их поудобнее, я исхитрилась ударить его локтем левой руки в висок, тут же проделав то же самое и с правой стороны. Сбросив Ориона на горящий пол, я прыгнула сверху и обхватила ногами за талию. Пришло время действовать. Я выпустила когти… Он снова вцепился в мои запястья и прижал к себе, пронзая свирепым мрачным взглядом. – Неужели я умру, едва начав жить снова? – спросил Орион. Я понятия не имела, что это значит. Наверняка очередная попытка задурить мне голову!