Впервые за все время общения я стала свидетельницей того, как пошатнулась его непоколебимая уверенность в себе. У Ориона даже перехватило дыхание. – Змея. Поднявшись на ноги, я принялась застегивать пуговицы на платье. – Змея заколола тебя кинжалом? – Нет! Змея поползла по моему плащу, и я сам ее заколол. Правда, она мне только привиделась. Потянувшись к моему рюкзаку, он вытащил бутылку воды. – Орион… ты боишься змей? Он открутил крышку. – Демоны Бельфегора постоянно дурят голову. Забей. В обычной жизни я вроде как не боялась ключей. Может, здесь нас преследовали наши ожившие татуировки? С жадностью осушив бутылку, Орион прислонился спиной к стене. Кстати, его глаза уже вернули привычный светло-голубой оттенок. – А ты что увидела? – спросил он, сунув руку в рюкзак в попытке нашарить яблоко. – Воспоминания о том, как давным-давно обрекла на смерть всех лилит? «Ты принесла в жертву своих сородичей…» – Весьма предусмотрительно с твоей стороны напомнить, почему я перестала тебя целовать. – Вот как? А я думал, тебе просто наскучило совершать необходимые манипуляции. Я сама достала яблоко для Ориона. – На, подкрепись! Вдруг на сытый желудок ты станешь менее брюзгливым. Он откусил кусочек, явно ожидая моего рассказа. Я вздохнула. – Я видела демона, ползущего ко мне, и, видимо, собственную смерть через повешение. – Я устремила взгляд к лесу, начинающемуся прямо у выхода из пещеры. – Причем на мне была та же одежда, что и сейчас. Можем ли мы умереть здесь, в подземном мире? – Да, но я не позволю этому случиться. Демоны просто дурили тебе голову, вот и все, – в очередной раз повторил Орион. – Ты не позволишь этому случиться? – Я надела рюкзак. – Что ж, тогда мне и в самом деле нечего опасаться. Орион слабо улыбнулся. – Ох и долго же пришлось выпытывать у тебя этот секрет! Поднявшись с пола, он разгладил куртку-коут, застегнул плащ и вышел из пещеры под слепящее зимнее солнце. Я последовала за ним, прикрываясь рукой от яркого света, отражающегося от обледенелой земли. Когда зрение наконец адаптировалось после нескольких проведенных в темноте дней, я смогла как следует рассмотреть открывшуюся передо мной картину. В отдалении виднелся частокол. На двух кольях, похожих на костлявые пальцы, были насажены человеческие головы. Очевидно, так давно, что успели мумифицироваться. За частоколом на многие мили простирался темный лес. Ветви и листья деревьев сверкали, усеянные льдинками, точно алмазами. Земля под ногами казалась твердой, промерзшей. Орион доел яблоко и отбросил огрызок в сторону. – Роуэн, зачем ты меня исцелила? Могла бы разом решить все свои проблемы, просто провернув кинжал в ране. Я бы умер, а тебе больше не нужно было беспокоиться о клятве. И тогда ты предъявила бы права на трон. – Я не лишена сострадания, Орион. Мы ведь обсуждали это прежде. Повернувшись, он окинул меня скучающим взглядом. – Моя способность к состраданию давным-давно умерла в темнице. – Он вопросительно выгнул бровь. – Полагаю, за это следует поблагодарить тебя, не так ли? – Не за что. – Ты видела что-нибудь из своего прошлого, Роуэн? В голове снова промелькнуло ужасное воспоминание о тех ключах, и я резко втянула носом воздух. – У меня в кулаке все время появлялась связка ключей, и я никак не могла от нее избавиться. Походило на проклятие. – Вытянув руку, я отдернула рукав и обнажила татуировку. – По-твоему, это как-то связано с тем, что я демон? Мы миновали ужасный частокол, и налетевший порыв ветра растрепал серебристые волосы Ориона. – Не сомневаюсь, что у тебя есть причины для чувства вины, но уж точно не за то, кем ты являешься. Мы, демоны, сильны, быстры, красивы. Мы подобны богам. И, самое главное, не стоит корить себя за то, что ты не в состоянии контролировать. – Эти ключи как-то связаны с мамой. – Мы вошли в лес, и потревоженные ветви присыпали мое черное платье снежной пудрой. – Я не знала ее в таком качестве – как демона то есть, – даже если она им и была. Я всегда считала ее смертной. Она не казалась идеальной, богоподобной или могущественной. Временами она психовала и ругалась. А уж по утрам так и вовсе целую вечность не могла подняться с постели. При этом она всегда умела заставить меня почувствовать себя лучше, если я была расстроена. Тебе ли не знать, какая на меня иногда накатывает тревожность. – Правда, что ли? Ни разу не замечал, – сухо отозвался Орион. Оставив без внимания подчеркнуто саркастичный тон, я продолжила: – Так вот, когда по ночам я паниковала и не могла уснуть, мама всегда приносила мне карамельный чай и включала свой айпод. Мы слушали сказку-медитацию о нервном вороне Леноре и расслаблялись вместе с ним. Мама не была богиней, но всегда помогала мне почувствовать себя лучше. Не могу избавиться от ощущения, что какими-то своими поступками подвергла ее опасности. Я все ждала, когда Орион отпустит очередное язвительное замечание или заявит, будто я брежу, но он надолго замолчал. Мы углубились в лесную чащу, шагая под возвышающимся над головой сводом, образованным переплетением обледеневших ветвей. Спустя некоторое время Орион заговорил, но так тихо, что я едва смогла расслышать: – Если меня мучили кошмары, моя мама пела мне колыбельную. – Он повернулся ко мне, и я заметила мелькнувшую в его взгляде острую боль. – В любом случае, это было давно-давно. Лицо Ориона снова приняло привычное выражение. – А что ты делаешь теперь, когда тебе снятся кошмары? – А теперь, милая, я сам стал ночным кошмаром. Меня хватило лишь на то, чтобы закатить глаза. Глава 15. Роуэн Из леса мы вышли прямиком к раскинувшемуся среди холмов огороженному забором общинному поселению. Пасущиеся повсюду коровы и козы вяло жевали траву. Вглядываясь в петляющие между деревянными домиками тропки, я вдруг сообразила, куда попала. – Думаю, это деревня Салем. Сейчас она называется Дэнверс. – Посмотрев на линию горизонта, я указала на пологий холм. – А вон там Готорн-Хилл, названный в честь судьи, который руководил процессом по делу ведьм. Позже там построили государственную больницу Дэнверса – психиатрическую лечебницу, скандально известную жестоким обращением с пациентами. Сейчас на ее месте многоквартирный дом. Мне нравилось думать, что злой дух Готорна до сих пор довлеет над тем местом. Орион удивленно поднял брови. – Откуда тебе все это известно? – В Осборне больше нечем заняться, кроме как изучать его зловещую историю. Я посмотрела на большой черный дом, стоящий на окраине деревни – унылую постройку с двускатной крышей и искривленным деревом позади. – Жуткое местечко, правда? – Роуэн, – предупреждающе прошептал Орион, – старайся поменьше болтать. Твой акцент выдает тебя с головой. «Что ж, ладно. Оставлю свои знания при себе». Когда мы достигли грунтовой дороги, мимо проскакал человек на лошади. На нем была высокая конусообразная шляпа и широкий белый воротник. Придержав поводья, мужчина окинул нас подозрительным взором, и у меня екнуло сердце. «На меня смотрит человек, живший несколько сотен лет назад!» Место, в котором мы оказались, нисколько не походило на ад, но я знала, что в здешних тенях таятся злые побуждения. Орион очень живо расписал, как соседи ополчались друг на друга. Из-за доносов и клеветы людей бросали в тюрьмы, тем самым обрекая на смерть. Холодный ветер что-то нашептывал мне на ухо, пока мы брели по дороге мимо покосившихся домишек и высокого белого зала собраний с многостворчатыми окнами. Я с тоской смотрела на теплый свет, мечтая оказаться внутри. Встретив несколько женщин, закутанных в теплые шали, с чепцами на головах и корзинами в руках, мы снова поймали на себе настороженные взгляды. Справа от нас извивалась река, несущая свои воды на юг. – Где нам его искать? – прошептала я, когда мы остались одни.