И как раз в этот момент позвонила писательница. – Петя, ты где? – прошептала она. – Я открыла глаза, за окном темно, а тебя нет. – Ты спала так глубоко, что я не хотел тебя беспокоить. Подождал немного, а потом помчался на работу. – Возвращайся скорее, – попросила она, – я тебя жду. Наш уговор остается в силе. Какой уговор она имеет в виду, Петр так и не понял. Возвращаться к пьяной одинокой женщине желания не было. Егорыч стоял рядом и улыбался. – Да-а, – произнес он все с той же улыбкой, – вспомнил вдруг… Когда просматривал все записи в день того злосчастного юбилея… Смотрел, кто подъезжал к пабу и во сколько отъезжал. Видел, как Вера Николаевна подъезжала с Замориной. А минут через пять или даже меньше проехал серый «Ланос» с надписью на боку «Служба доставки». – Просто совпадение, – отмахнулся Елагин, – мало ли «Ланосов» в городе. А потом мы сами ехали за Бережной и заметили бы. Окунев продолжал улыбаться. – Чего ты так развеселился? – не понял Петр. – А разве ты не поедешь к скучающей даме? Меня вообще-то интересует вопрос: если ты не собирался там оставаться, то зачем пил виски, а потом пьяным садился за руль? – Во-первых, я был не пьян, а во-вторых, как-нибудь договорился бы с инспекторами. – Ты с Верой Николаевной договаривайся. Она была очень недовольна. Хочет с тобой серьезно поговорить на эту тему. Ты бы заглянул к ней, покаялся. Глядишь, простит она тебя за былые заслуги… – Погоди, – остановил друга Елагин, – а с какого номера Эмили заказывала доставку? Мы же контролируем тот, что она мне оставила. А с него исходящих практически нет. – Тебе она с него звонила, – напомнил Окунев, – с Замориной разговаривает. – Значит, у нее есть еще один аппарат, о котором она никому не сказала и с которого она заказывает доставку. Вера разговаривала с Евдокимовым, который сообщил ей, что Москва восприняла сообщение о причастности главы региона к убийству писателя очень серьезно. А когда узнали, что есть доказательства, хотя и косвенные, стали еще серьезнее. Как оказалось, о пристрастии губернатора к дорогим часам известно давно. Евдокимову было приказано срочно выезжать в Москву, потому что на утро будет назначена встреча с Генеральным прокурором и руководителями других правоохранительных органов. – Мне кажется, что генпрокурор даст санкцию на обыск в доме губернатора, – предположил Иван Васильевич, – а там уж по результату. Если будут найдены дорогие часы с места преступления, коллекция других, а еще и крупные суммы наличных, то тогда начнется комплексная проверка всех подразделений и финансовых служб края… Мне сказали, чтобы я оставил вместо себя зама, так как, вполне возможно, придется вылетать и туда. Дело очень серьезное – чиновника такого уровня надо брать! – В первый раз, что ли?! – Для меня в первый! – возразил Иван Васильевич. – Колобов все-таки был вице-губернатор[16]. Так что надо морально готовиться к встрече с большим начальством… – Я тебе звоню с просьбой: просто не в моей компетенции разобраться. Надо проверить частную лабораторию генетических исследований на предмет подлинности одного документа. – Одну подобную лабораторию уже ловили на подделке. Их закрывали, но потом просто сменилось руководство, их опять открыли с предупреждением. Твоя просьба как-то связана с убийством Малеева? – Думаю, что связана. – Тогда звони Егорову. Я знаю, что он не горит желанием общаться с тобой. Но я его так накачаю сейчас, что он тебе сам позвонит с утра и примчится, куда скажешь. Майор юстиции Егоров перезвонил Вере через десять минут и утомленным голосом поинтересовался, куда он может подъехать прямо сейчас, чтобы получить документ на проверку. – Ты же… Простите, товарищ майор, вы же знаете, где находится мой офис. Бывали у меня. Так туда и подъезжайте. Я жду. – Рабочий день, кстати, того… – намекнул Егоров. – А вы помните такого нашего начальника по фамилии Горохов, который назначал утреннее совещание на десять часов, сам приезжал с получасовым опозданием и отчитывал всех за плохую работу? – Помню, конечно, Горохов еще говорил, что мы потому работаем плохо, что трудимся восемь часов в день, а преступники – круглосуточно… – Мы еще и проснуться не успеваем, а у нас оперативная сводка уже кишит особо опасными преступлениями. – Он много чего говорил, – согласился Егоров, – я через полчаса подъеду. Вера посмотрела на часы: задерживаться на работе не очень хотелось. Через полчаса подъедет Егоров на служебной машине, надо ставить перед ним задачу, объяснять – это еще полчаса. А вдруг он по привычке попросит настоящего кофе из кофемашины, намекая на рюмочку коньяка, которую ему подают здесь к чашке кофе? Наверняка напомнит, что дочка собирается на юридический… Он всем об этом говорит, надеясь, что кто-нибудь поможет ей устроиться на бюджетное отделение… Раздался стук в дверь, и вошли Елагин с Окуневым. – Что-то важное? – Непонятно, – ответил Петр, – а вот Егорыч проверил записи с камеры дома, где сейчас американка проживает, за все время ее пребывания дважды к ней приезжал курьер с продуктами. Каждый раз оставлял машину на улице и входил во двор пешком, всякий раз проверял номера квартир… – Ну, и что в этом необычного? – Так это был один и тот же курьер, который, приезжая во второй раз, должен был знать, что можно въехать во двор, и уж наверняка помнил, где находится квартира. – Один и тот же – вполне возможно, что совпадение, – завелся Егорыч, – а то, что искал квартиру, так вызовов много, адреса разные, не все укладывается в памяти. – И еще, – поддержал друга Елагин, – с ее номера не было звонка в службу доставки. – Значит, у нее есть номер, который нам неизвестен. Это даже удивительно, что она так расположена к тебе, Петя, что звонила не с этого, неизвестного нам номера. – Это-то и подозрительно, – закивал Окунев, – другие ему сразу дают. – Он посмотрел на Петра: – Ты чего смеешься? Ведь так? – Так, – согласился Петр. – Ну, тогда разберитесь с этим. Тебе ли, Егорыч, не знать, как засечь исходящие из квартиры звонки и определить номер. – Там много квартир и номеров. – Установишь, какой номер кому из жильцов принадлежит, и останется один неучтенный. Только зачем? Мы-то знаем, что в момент убийства она была дома. Потом, она и сама могла погибнуть, когда в них стреляли… Она вполне обеспеченный человек, в корыстном преступлении вряд ли будет замешана, из ревности тоже убивать не стала бы, потому что давно не была в России и в любовной связи с убитым Малеевым не состояла. По крайней мере, последние годы. – Может, из мести? – Прогнали курьера по программе распознавания лиц? – Он в очках, лицо скрывает козырек бейсболки, а по щекам и подбородку можно получить лишь предполагаемый результат. Программа сама дорисовывает лицо по основным точкам и дает результаты: люди могут оказаться самые разные. Очки, кстати, с толстыми стеклами, которые увеличивают глаза, и лицо становится и вовсе каким-то мультяшным. Но, скорее всего, это и в самом деле курьер. – Так найдите телефон этой службы доставки и спросите, есть ли у них курьер сорока лет в очках и прочее. Только мне все это кажется пустой тратой времени: Малеева убили из-за карточного долга, и те, кто сделал это, очевидно, изучили его жизнь и все связанное с его предыдущей деятельностью до того, как он начал сочинять книжки. Глава шестнадцатая Вера поднялась на свой этаж, почти уверенная, что опять, как совсем недавно, Осорин дожидается ее, но на площадке было пусто и тихо. Она подошла к двери своей квартиры, потом открыла ее и оказалась внутри. Сняла пальто и сапожки. День прошел, день долгий, может быть, не особо трудный, но все равно надо отдохнуть, разобраться с полученной информацией. Вокруг было чужое, непривычное ей пространство, а за окном панорамной лоджии чужой двор – ненужный ей и тоскливый. Вера опустилась в кресло. Скорее всего, завтра Евдокимов будет в Москве, через денек-другой улетит на другой край страны. Часы Малеева будут обнаружены в коллекции часов крупного чиновника. Губернатор скажет, что сам не понимает, как они попали в его коллекцию, потому что все это подарки, а «Ролекс Яхт-мастер» он прежде в глаза не видел. Но и без того им будут заниматься, и, скорее всего, чиновник лишится места и, если есть какие-то другие свидетельства его преступлений, через пару лет будет осужден, получит лет шесть или семь. Два года, проведенные им под домашним арестом, зачтутся, потом окажется, что у него слабое здоровье, и он будет овобожден по УДО. Вполне возможно, суд назначит ему штраф – пару сотен миллионов, что для бывшего губернатора все равно что высморкаться в платочек, и на этом все закончится. Но убийца Малеева так и не будет найден. А сколько сил было положено! Вера подозревала даже тихую и интеллигентную Нину Калинину, которая зачем-то изображала из себя спецагента, уходящего от преследования. Подозревала Михаила Борисовича Осорина – тонкого и умного, воспитанного, а главное – какого-то не от мира сего. А может, это тоже поза, роль, которую он взял на себя, чтобы быть вне всяких подозрений. Почему вдруг три убийства, случившиеся в разные годы, так похожи? Банкир Коклюшкин, мелкий жулик Евгений Горобец и автор популярных детективов Виктор Малеев? Ведь что-то связывает их – все эти преступления? Или троих таких разных людей… Позвонили в дверь. Вера не сомневалась, что это пришел сосед. Но все равно, перед тем, как пойти открывать, посмотрела на монитор компьютера: так и есть, перед ее дверью стоял Михаил Борисович в костюме и на этот раз в галстуке, как будто он собирался позвать ее на официальный прием. Перед тем как открыть, она сунула ноги в туфельки на шпильках, зная, что отказываться от встречи не будет. – Вера Николаевна, – увидев ее, произнес Осорин, – хочу пригласить вас к себе. Не отказывайтесь сразу: это ненадолго. – Если вы отмечаете какое-то событие, то я без подарка. – Да вы и сами как подарок, – улыбнулся банкир. Он направился к своей квартире, Бережная последовала за ним. Он пропустил ее внутрь, Вера вошла, проследовала в ту самую пурпурно-коралловую гостиную и остолбенела. За накрытым столом сидела Нина Калинина. Она тоже растерялась. – Ниночка, добрый вечер, – очень естественно обрадовалась Бережная. – Вот уж не ожидала. Знала, что вы знакомы, но… – А мне Михаил Борисович рассказал, что у него замечательная соседка появилась. А я и представить не могла, что это вы. – А надо было догадаться, – весело произнес Осорин. – Потому что на весь город есть только две замечательные девушки: Нина Калинина и Вера Николаевна Бережная. Вера опустилась за стол, хозяин подвинул ей тарелки, но она, видя, что Калинина не может прийти в себя, обратилась к ней: – Дело раскрыто. Можно считать, что заказчик выявлен. Пока, правда, не установлен исполнитель, хотя обычно бывает наоборот. Я, конечно, продолжу расследование, но мне не хватает информации. Вы, Нина, знаете больше, чем говорите мне, да и то в час по чайной ложке… Вера продолжила: – Меня, например, интересует эта американская писательница, а вы уходите от ответа, хотя знаете о ней куда больше, чем сообщили мне.