Было бы прикольно если бы через тысячу лет единственное что дошло до потомков было полное собрание сочинения Владимира Ильича в пятидесяти пяти томах. Какое бы это давало представление о нашей цивилизации? Решили бы что у нас перманентная революция? Бате как-то на работе подарили такое, за успехи в труде и всяческие достижения. Я на пробу открывал. Минуты на две меня хватило. Так. Справа раскинулись во всей гордой красе, если верить доброму яндексу: областная дума, здание ленинской районной администрации, областной администрации, уполномоченный в чём-то там, областной ЗАГС и, внезапно, школа по боксу. Короче, без всякого пафоса, натуральный правительственный квартал. Сейчас только неравномерные наледи и сугробы, кое-где крыши. — Ну и зачем мы сюда пришли? — формулирует общее ощущение хмурый Кабыр. — Прогуливаемся, думаем, пытаемся понять, что из себя представляет наша скрытая угроза и что мы с ней можем сделать? А в настоящее время ищем местное Эльдорадо. Заодно. Может, это решит все наши проблемы. — Не решит. — уверенно возразил Денис. — Тихо, — вдруг шикнул на нас Кабыр и чуть присел. Рейд не такая штука, когда ты переспрашиваешь, уточняешь или вступаешь в дискуссию. Присели, ощетинились стволами. Предохранитель на одиночную стрельбу, на автомате проверяю нож и вальтер. Пытаюсь вспомнить, дозарядил ли магазин в пистолете после ночной беготни. Вроде да. Кабыр беззвучно показывает пальцем вправо. По одному только характеру жеста понимаем, что «туда» нужно двигать булками. Причем крайне резво и по возможности бесшумно. Насколько это возможно в таком обвесе и снаряжении как наше, исполнили венский вальс пингвинов в сторону разбитого окна угловатой жёлтой многоэтажки, пострадавшей от пожара в среднем подъезде. Ввалились, чуть скрипнув битым стеклом, дыхание потише, замерли. Кабыр зыркнул в окно, увлёк внутрь разгромленной квартиры, сквозь дверь, которую выбили задолго до нас, по натоптанному грязными сапогами. Следы вели вниз, в подвал, а мы двинули на верхние этажи, в полутьму подъезда. Этаж за этажом. Девятый. Шустро поднялись к чердаку. Любопытно. Люк под потолком, вертикальная лестница, окрашенная в ядовито-зеленый цвет, увесистый отечественный замок — не сломан. Значит, до нас тут никаких мародерских морд не было. Приподнявшись по лесенке, щелкаю фонарём, держусь одной левой. Так, угловая петля на люке, ещё одна на обшивке, замок вставлен сквозь обе, рядом бумажка «опечатано РЭУ №2», с печатью и закорючкой. Лажа. Саморезы-то мелкие, хилые. Зажимаю фонарик зубами, держусь одной рукой, балансирую, извлекаю тесак, на пробу поддеваю угловую петлю обшивки, вставляю, выворачиваю. Аккуратно, чтобы не сломать нож. С легким скрежетом подается, первый шурупчик выпадает легко, второй упрямится, металл чуть выгибается. А если так… Убираю нож, достаю мультитул, парни подо мной недовольно сопят. Разворачиваю в плоскую отвертку, руки трусятся, вставляю, нажимаю, поворачиваю, ещё раз. Ещё. И снова. Изувеченная петля свободно повисает. Кидаю мультитул в карман, сдираю замерзшую бумажку (тоже в карман), достаю шурупчик, второй сильно искривило, застрял, оставляю. Не то, чтобы мне нужен этот блятский шуруп, следы оставлять не хочу. Замок на месте и цел, выдранная петля скромно прячется за ним, ну, если не вдаваться в детали. Открываю люк, он дышит чуть теплым затхлым воздухом. Поднимаемся. Осторожно закрываю люк, критически свечу на плоскость площадки и лестницы. Вроде чисто. Чердак на весь дом. В сущности, громадный технический этаж, низенький, неуютный, грязный, с бойницами крошечных окон. Если понадобится, можно попробовать уйти отсюда через другой подъезд. Слегка воняет дымами пожара. От мороза пыль и запахи чердака отсеялись, воздух стоячий, но сравнительно чистый. Ходим медленно, аккуратно, чтобы не греметь. Пока я караулил у люка, буквально прижавшись к нему головой (побоялся что голое ухо может примерзнуть), парни высматривали обстановку в грязные окошечки. Через некоторое время поменялись. Достал свой окуляр Никон, на улице было что посмотреть. Медленно, озираясь, неспешно кралась группа из пяти человек. Одетые в тёмное, разномастные, движения уверенный, у здоровяка нечто вроде ручной артиллерийской установки. Некстати вспомнилось что было такое оружие — ручная бомбарда. Короткий огромного калибра ствол, заряжаемый ядром или даже картечью в мешочке, порох, некий взрыватель (раньше это был бы тлеющий фитиль или кремневый механизм). Видимо, не я один про такой знал. Это чудовище не украдено из музея. Современная крашенная в синее труба ужасающей прочности и толщины, калибр не берусь определить, но кулак туда точно влезет, усиленная медными кольцами, самодельная деревяха, отдаленно напоминающая ружейное ложе от классического ТОЗа. Уродливо, но вполне функционально. Судя по наличию спусковой скобы, детонирует эта шайтан-труба не от фитиля. Что-то придумали. Узнавать подробнее, знакомится с изделием поближе -желания не возникает. Кем бы отряд не был, это не ночные охотники (что хорошая новость), у тех снаряга круче и вся белая. Но и с этими чертями меряться письками никакого желания. К сожалению, они явно кого-то искали. Может Пушкарь прав и центр является чьей-то «территорией», куда нужен оплаченный пропуск. Что-то я отвык от такого подхода. У нас обычно кто дверь выбил и стволов больше, тот и прав. Секунды текли лениво, медленно. Чертова группа не нащупала следы, разделилась на «двойку» и «тройку», последние вошли в наше здание, двойка в соседнее. Ну, значит ищут наугад, не совсем по следу. Выбитых окон полно, вошли через другое, пропали из виду. Теперь Кабыр караулил Улицу, а мы с Денисом ожидали ответа на практический вопрос: выиграем мы в эти прятки или нет? И что делать если нет? Ну, наверное, тут всё просто, мы люди адекватные. На слова ответим словами, на пальбу — ответным огнём. Время застыло, в горле ком размером с яблоко, не сглотнуть. Вонзил на пару миллиметров нож между люком и блоком, получилась крошечная щель. Смотрел во тьму подъезда. Против бомбарды у нас приёма нет. В какой-то момент мне послышались шаги на лестнице. Всё ближе. Тарахтит ручная динамо, знаю такое — энергонезависимый фонарик, хорошая штука, отжимной механизм, гоняешь нажатием руки, лампочка светит. У нас на всю базу подобных штук пять, не больше, реальная экономия, но в рейдах категорически не пользуемся, ибо — лишний звук. Жёлтый поток света дрожит, неторопливо обшаривает стену, останавливается на люке, смещается, проходит прошёлся по каждой из дверей. Одна из них приоткрыта. Две тени, одна из них на пробу дернула пару дверей, другая громко чихнула. — Будь здоров, — шепотом ответила первая. Скрипнули, исчезли в проеме вскрытой двери, какое-то время топтались там, что-то с грохотом и звуком закрывающегося баяна уронили. Приглушённо ругнулись. Почти беззвучно выплыли по тьму подъезда. Одна из теней неопределенно взмахнула рукой вниз. Ушли, динамо фонарика ещё долго гудела в удалении. Сглотнул. Пить хочется. Впрочем, мы ещё минут пятнадцать ждали пока они выберутся на улицу, перекинулся парой фраз и медленно уйдут в западном направлении. Проверил карманы. Убрал мультитул, шурупчик аккуратно пристроил в оконную нишу. — Стой здесь, маленький солдат! Беспокойно выбрались, озирались, мысли в кучу. Раз они двинули на запад, мы попрём на юго-восток. Крались, не выпуская автоматы из рук, смотрели во все глаза по сторонам. Мой сектор обзора традиционно назад направо. Не успокоились пока не прошли, наверное, километр. — Кхе. Что я там говорил? А, ну да, бомбоубежище нашу проблему наверняка не решит. Была бы там власть, которой все подчиняются, можно было бы бросить из ресурсы на ночных охотников. Но даже если там кто-то есть, хрен они вылезут рисковать своей шкурой. Так что, да, не решит проблему. Давайте засядем где-то, не будем стоять как три тополя на плющихе. Как думаете, вот та херня вдалеке это тот самый банк? Что у нас там в противоположном направлении? Устали. Перенервничали. Засели в гостинице «Козьма Прутков», в полукилометре, поднялись на верхний этаж, забурились прямо в президентский люкс. Впрочем, он уже был вскрыт до нас и слегка разграблен. Надо бы и нам простыней и прочего постельного набрать, для Базы. Но, зеркальные окна целы, не дует, а солнышко даже слегка нагрело. Костёр не жгли. Картина сюрреалистичная. Цвета неба плавным переливом голубого. Высоко разлиты бледные полупрозрачные облака. Черное солнце, горизонт в дымке. Земля светится миллиардами белых искринок. Красиво. Словно и нет конца света. — Мда, — прервал я долгое молчание. — Вернемся к нашим баранам. Я извлёк свой окуляр «никон». Денис достал бутылки две колы классической 0,9 литра. Не замерзшие. Откуда только взял? Мы с «пшиками» их открыли и, сидя на громадном нежно-бежевом диване, созерцая центр города, принялись неторопливо, веско и задумчиво говорить, попивать, обсуждать, смотреть, думать. Где ещё этим заняться? Первое и очевидное. Перед глазами следы хаотичных раскопок. Иначе как объяснить рукотворные ямы в снегу, возле одной из которых копошилось пять точек. Банкиры ищут клад, а их патрули гоняют конкурентов, таких как мы. Допустим. Второе. Нашей скромной троицей мы однозначно классифицируем «Лордов» как врагов. Предстоит выяснить, откуда они берут пищу (это головная боль для каждой колонии), откуда снаряга и главное, где база? Предположение о том, что делают в Ледниковом периоде с врагами у нас на троих одно — смерть. Никаких творческих иллюзий. Те, что питал влажные мечты, остались в слегка окаменелом виде. Человек в условиях длящегося апокалипсиса должен быть способен убить быстро и без колебаний. Почему враги? Мои мысли формировались на мнении Жреца (от слова жрать) и статистике. Лорды давно и планомерно вели с мирными колониями выживших войну. Потому что как иначе назвать нападения и планомерное истребление? Жрец (почему он был жрецом, чёрт побери?) считал, что мирное сосуществование между нами невозможно и была у него на этот счет целая развесистая теория. Хорошо. Третье, вытекающее из второго. Как их убить? Собственно, для этого и нужны знания про «базу». Для любого клана это самое слабое место. Для выживания нужна инфраструктура. Выгони батальон крутых спецназовцев на мороз, без еды, гигиены, тепла, лекарств и постелей, и они много не навоюют. Значит, пока нет инфы, не будет и ответа. Четвертое. Союзники. Поговорим немного со всеми соседями, по логике вещей все кровно заинтересованы этих ночных чертей «снести с горизонта». Возможно, и Подснежники не откажутся. Но это если мы, например, предпримем массированное нападение. Вообще в разговорах и умах людей витала идея создания альянса колоний. Представители от каждого крупного «гнезда», для решения совместных насущных вопросов. Упиралось это в две практические проблемы. Первое, мы в принципе не имели четкого знания по всем выжившим. Никто её не афишировал, перепись не велась, многие прятались. Второе, как физически собрать такую толпу в одном месте, даже из одних только представителей? Не понятно. — Здесь заночуем? — свернул в практическую плоскость Кабыр. После небольшой паузы, ответил. — Гостиницу посещали редко, может раз, может несколько. Брать тут нечего, так что место сравнительное безопасное. Плохо только что «видовое», то есть отсюда хорошо работает разведка. Наберу Климентия, спрошу не ошивается ли здесь маячок врага? Хотя это и стоило сделать раньше. Спускались, укладывались, используя телефон доложил о наших телодвижениях, поговорил с Иванычем, потом колдовал со взятым на время планшетом Дениса, его электронной картой. Глава 15 Восточный берег Во всем надо искать логику. Где ее недостает, надо подозревать обман. А. К. Дойл Спали на ворохе матрацев (укрывались ими же) в подвале гостиницы. Утро. Холодно как в морге, таком, самом северном на планете морге, прямо на макушке планеты, на полюсе, где даже белые мишки замерзают. И это при том, что за косолапых играет эволюция, а за нас только интеллект и банальный огонь. То есть, почти ничего. Костер ночью, в целях безопасности, не разжигали, хотя здорово перемерзли. Утром всё же решились на небольшой огонёк, погрели теплую еду и питьё, а то ощущение что сердце от стылой крови биться перестаёт. Пили горький невкусный кофе из жестянки, закидывали в себя подгоревшую кашу, выдыхали пар, чуть взбодрились, шустро снарядились и выбрались на белоснежную поверхность планеты. Костёр не зажигали из опасения что кто-то заметит дым или отсветы огня, уж больно здание приметное. Эта опасность с наступлением утра не исчезла, но мы уменьшили риски тем, что оперативно срулили в туман, а если точнее, на восток, в направлении реки Сурны. — Куда идём? — спросил Денис, скорее из любопытства. — Для начала на тот холм. Над Городом парил мерзейший туман-молоко. Как с точки зрения законов физики дымка может формироваться при температуре минус сорок, я не знал, но это происходило. Холодно, скверно, нос и кончики пальцев немеют. Погода паскудная, а ощущение от того, что в легкой дымке к нам могут подкрасться, только усиливало тревожность. С небольшой возвышенности показал пальцем. — Там, весь в молоке, центр? Правительственный квартал. Так? Ну, примерно. Справа старинный монастырь. Вот тянется центральный сквер. Это, в сущности, прогулочная зона с деревьями и кустами от памятника Ленину и до храма. А дальше что? — Остатки монастырского комплекса, той части, которую не стали восстанавливать. Говорят раньше, до революции, большой был. За ним узенькая набережная. — А ещё дальше река, в этом месте мелкая и спокойная? — Саныч, ты говори толком, не тяни кота за яйца, — нахмурился Денис. — Я к этому веду. Прямо пальцем. А по ту сторону реки что? — Блин. Дачи, частный сектор, болотца с замерзшими жабами, потом вообще лесопосадки. Мы там шашлык иногда жарили. Сёла окрестные. О! Слобода! — Верно. Но не прямо везде. Откроешь карту?