- На покой? – немного удивился Тейлор. – Уйти со службы? Без выслуги и пенсии? Раньше срока? - Ну да; я вот, к примеру, выучил сына на доктора, он скоро получит диплом, ещё я скопил немного, вот и подумываю. - Сын-доктор? В Лондоне? – Эбердин понимающе кивнул. – Хорошее вложение. Вот только у меня ничего подобного нет. Всё, что я смогу, так это пиликать на скрипке, бросив шляпу где-нибудь возле Трафальгара. - О, ты играешь на скрипке? – удивился коллега. - А, - Тейлор небрежно махнул рукой, - пара мелодий из Штрауса, пара из Шопена. Не Бог весть что… И сына у меня нет. Я не такой предусмотрительный, как ты, Джон. Так что только скрипка… - Ну, мне кажется, ты себя недооцениваешь, ты прекрасный сыщик, сможешь приложить свои умения и в Лондоне – будешь при деньгах, – не согласился с ним Джон Дойл. – Я за тобой не первый год наблюдаю, у тебя есть отличные поисковые приёмы, я записывал их, у меня три блокнота таких записей. - Ты записывал мои приёмы? – удивился Тейлор и взглянул на Дойла с интересом. - Конечно, у тебя есть чему поучиться. Я как-то в Лондоне оставил блокноты на кресле, в котором сидел, так записи прочёл сын, он сказал, что ему было очень интересно и твои ходы очень необычны. Два сослуживца увлеклись беседой; они совсем не обращали внимания на собравшуюся вокруг их мертвого сотрудника толпу… И тут раздался ещё один негромкой, но такой неприятный, очень неприятный хлопок. Почти прямо среди собравшиеся, чудом никого не прибив, хлопнулось на мостовую ещё одно тело. И герр Кольберг, стоявший невдалеке от приятелей, вдруг по-бабьи всхлипнул и пролепетал: - Это та женщина… кажется, ваша, что приехала с вами. О мой Бог, что будет с домом? А среди собравшихся людей раздались крики: - Это женщина. Женщина. Какой ужас! Бедняжка… А Тейлор и Дойл переглянулись: как ты думаешь, это русская? После Эбердин даже привстал на подножку экипажа, чтобы рассмотреть за собравшимися зевками, кто же всё так плюхнулся с крыши. И когда убедился, что это не русская девка, побледнел больше обычного, потом секунду помолчал и произнёс: - Может, и вправду стоит подумать о карьере частного сыщика. Думаю, брат мне поможет с клиентами, он у меня работает при палате лордов. - Тем более, - холодно произнёс Дойл, уже понимая, что произошло. Он с сожалением бросил почти целую сигару на мостовую и пошёл к леди Фоули, растакивая людей и говоря на плохом немецком: – Расступитесь, расступитесь, дайте пройти. - Дьявол! – прошипел Тейлор и поморщился. – Старуха нас прикончит. Глава 28 Брат Валерий радовался, глядя как ожил великосхимный. Все дни до того ходил если не мрачный, то уж точно задумчивый. А тут вдруг воспрянул, загорелся. Глаза засветились, выпивки потребовал, вина вместо пива, которое пил три последних дня. А ещё позвал к себе двух братьев, что были сведущи в делах технических. Усадил братьев Аполлинария и Вадима по правую и по левую руку от себя и начал у них дознаваться насчёт новых взрывателей. - А вот такой, - брат Аполлинарий достал из внутреннего кармана сюртука карандаш и, отмерив на глаз три сантиметра, показал этот его кончик «князю». - И работает от электричества? – уточнил брат Ярослав. - Именно. Подводятся к нему провода, динамомашина, ручка крутится, кнопка – взрыв, - кратко описал принцип действия взрывателя Квашнин. - А я тут в журнале видел, - великосхимный задумался, как будто вспоминал, и, вспомнив, показал размер. – Вот такие вот аккумуляторы стали делать маленькие. - Да, делают, у меня в потайном фонарике как раз такой есть, отличная штука, держит свет сорок минут, - отвечал ему инженер, - эти новые технологии и вправду впечатляют. - А от этого нового аккумулятора вот этот новый взрыватель может сработать? – продолжает выяснять брат Ярослав. – Чтобы, к примеру, не тянуть за ним провода, а был бы небольшой, компактный заряд. Кирпичик. Динамит и взрыватель. То есть бомба. - Ну…, - Квашнин на пару секунд задумался, - ну, в принципе, чуть усовершенствовать его будет можно, нужен будет небольшой «мостик»… Но… - Что «но»? – поинтересовался «князь». - Если это будет «кирпичик», значит, к нему будет нужна и кнопка. И нужен тот, кто её нажмёт. А иначе как привести в действие бомбу? - Да, да…, - великосхимный понимающе покивал головой и тут же как-то попритих. – Нужен, нужен…, - а потом и спрашивает: – А нельзя ли придумать что-нибудь этакое… Ну, чтобы бомба сработала сама, без кнопки, но в нужный момент? - Это как? – не понял инженер. Он пожал плечами. – Ну, может, как-нибудь шнур Бикфорда рассчитать правильно, чтобы он горел ровно то время, которое нужно, да и то это будет недолго. - Нет-нет, - покачал головой брат Ярослав, - шнур не подойдёт, от него же дым валит, всё видно будет. А нужно, чтобы бомба сработала, к примеру, через час. - Даже не знаю, - Квашнин вздохнул и полез в карман пиджака за портсигаром. – К бомбе часы не прикрутишь. И, кажется, великосхимный уже готов был согласиться, но тут в первый раз за весь разговор слово взял Вадим Валерьевич Варганов. Сидел весь разговор, мял-мял папироску в пальцах, да вдруг и говорит: - Почему же это не прикрутишь? И великосхимный, и Квашнин с интересом уставились на него, а брат Вадим закурил не торопясь и продолжил: - Вот вы про электровзрыватели заговорили, я почему-то так и подумал, что теперь нужно лишь клеммы замкнуть, чтобы взрыв случился. А какие клеммы да как, я ещё и не сообразил, а вы тут уже и про часы речь завели. Вовремя. - И что? – спросил у него «князь» с нетерпением. Но брат Вадим и не взглянул на начальника, а поворотился к Квашнину. - Разбираем часы, оставляем механизм, ищем, куда закрепить контакты, которые замкнут цепь между аккумулятором и взрывателем. Например, ставим контакты на стрелки. Устанавливаем время, – и тут он зажёг спичку. – Бах. - Надо пробовать, - сразу ответил ему Квашнин. - Поехали, купим всё, что нужно, - продолжил брат Вадим, прикуривая папироску и вставая. - Поехали, - брат Аполлинарий тоже встал. - Вы хоть объясните, что происходит? – поинтересовался великосхимный, удивлённый таким порывом своих товарищей. - Брат Вадим придумал часовую бомбу, - сообщил ему брат Аполлинарий. – Она сможет бахнуть хоть через полчаса, хоть через час, и без всякой кнопки. Сама. Её нужно будет только взвести и донести куда надо. Мы сейчас подумаем, как её сделать, а уж как её на место доставить, так это вы думайте. После чего он закурил сигару, и они с братом Вадимом вышли из помещения. - Ох и умные же люди, - почти с восхищением проговорил брат Емельян, запирая за ними дверь. - Умные, умные, - согласился с ним великосхимный. – И нам надобно быть им подстать. Он встал и пошёл вдоль стола, на котором всё так же были разложены фотографии; упёрся в стол руками и стал снова разглядывать фото. - Ну ладно, бомбу наши умники нам сделают, а кто её нам на линкор пронесёт? - Наркоман, – почти сразу ответил ему брат Валерий. - Ну допустим, - согласился великосхимный. – Допустим, накачаем его какой-нибудь дрянью, дадим ему саквояж с бомбой, ведьмы офицеров не досматривают, и он протащит взрывчатку на линкор. Но куда он пойдёт? Куда отведут его ординарцы? В каюту… Ну, разнесёт его каюту и его самого, ну, лакея его убьёт. А нам-то нужно, чтобы бомба рванула в пороховом погребе. Чтобы всё корыто разорвало. - Значит, нужно его убедить, чтобы он отнёс бомбу в пороховой погреб, - произнёс брат Валерий. - Очень просто это сказать… Нужно убедить, – продолжал великосхимный, разглядывая фотографии. - Ну, он наркоман, может, всё-таки поискать к нему подходы? - Поищу, поищу…, - немного рассеянно отвечал ему брат Ярослав и поднял одно фото со стола. – Я поищу, а вы, други мои, поинтересуйтесь-ка пока вот этим человеком. - Кто там? – спросил брат Емельян. Брат Валерий взял снимок у «князя» и, взглянув на него, ответил товарищу: - Саблейтенант Эванс, начальник порохового погреба. - Это… мордатый который? – уточнил казак. - Ага, - отвечал ему брат Валерий. И потом спросил у «князя»: - А что нам про него выяснить? - Как обычно, - отвечал ему великосхимный, – всё. *** Приличные фройляйн не бегают по улицам ночного города голыми, а днём приличные фройляйн не бегают по городу в нижнем белье, даже если сверху накинут ворованную простыню. «Видно, я не очень приличная девушка, - решила для себя Зоя, закутываясь в украденную на чердаке простыню и выглядывая из парадной того дома, в который она пробралась через крышу. – Да простит меня Господь и хозяева простыни. Должны простить. Не могу же я бегать по городу в одних панталонах, в самом-то деле!». День. Все работают. Сейчас прохожих тут было немного, но всё равно дева не чувствовала себя в безопасности. Ну, когда поблизости шныряют англичане, а на тебе лишь только нижнее бельё и ворованная простыня, попробуй почувствуй себя комфортно. По двору пробежало несколько ребятишек; они выбежали на улицу, и ей тоже нужно было уходить. Зоя покинула парадную и вслед за детьми пошла к подворотне, ведущей на улицу, встретив по дороге только одну фрау с корзиной. Зоя притормозила в арке и выглянула на улицу. Зевак было много, но они были далеко, и все собрались у её бывшего дома. Видно, любовались по простой человеческой склонности упавшими с крыши. Всё было очень удобно. И дева, выскочив из подворотни, бегом, бегом пересекла улицу и на глазах у ещё одной пожилой и перепуганной фрау, перебралась через ограду кладбища. Тут можно было почувствовать себя спокойнее, в этот будний день тут было немноголюдно, но, зная вздорный характер пожилых фрау Гамбурга, прохлаждаться было нельзя. Старуха обязательно скажет первому полицейскому о том, что видела девицу в простыне, которая перелезала через ограду. В общем, Зоя торопилась. Она нашла место у ограды, где зарыла свой саквояж, и при помощи стилета Анны Фоули быстро откопала его. Нет, что ни говори, а те, кто разрабатывал устав конспиративной работы, знали, о чём писали. Второй раз закладка выручала девушку. Деньги, немного патронов и, главное – платье, всё это было в откопанном Зоей саквояже. Она быстро оделась и пошла вдоль одной из аллей кладбища в сторону северного выхода, то есть в сторону вокзала. Лучше места, чем вокзал, для того, кто хочет затеряться, и не придумать.