– Ин, – я посмотрел в глаза девочки, – я видел, как из озера вынырнул Элионор, но тебя с ним не было! Как ты оказалась на берегу? – Спроси у дракона. – Девочка поджала губы. – Хотя ладно, расскажу. Понимаешь, я путешествовала в «первом классе» его живота! – Не живота, а рта! Я тебя не глотал, – оправдывался Элионор. – Я тебя держал в пасти. Но ты так трепыхалась, что могла сама в желудок соскользнуть! – Там у тебя кромешная тьма и ужасная вонь. – Ин нахмурилась. – Я потеряла ориентир! Мы немного посидели в тишине. Первым нарушил молчание Элионор: – Что насчет ужина? Вам нравятся бéлки? Мы с Инмарой переглянулись и расхохотались. – Как ты наловишь столько белок, чтобы наесться? – спросил я. – Как-как… Они тут спят в дуплах, целыми стаями. Подошел, дунул огнем в дупло, вырвал дерево – и вытрясай жареных белок. – Фу! – воскликнула Ин. – Чего сразу «фу»? – возмутился дракон. – А куриц тебе не жалко? Хотя курицы вкуснее, у белок хвосты вкусные, а остальное так, на пожевать. Тут не очень-то хорошо с пропитанием. В последние годы. Куда-то все зайцы, кабаны, медведи подевались… – А почему ты не улетишь отсюда, если тут так плохо с пропитанием? – резонно заметила Ин. – На юге Нового Авалона, я слышала, водятся дикие бизоны. – Идейка сама по себе заманчивая, – согласился Элионор. – Но я тебе уже говорил, что жду брата. Инмара насупилась и сказала: – Папа напустил на него заклятие окаменения, когда он напал на меня. – Правда, что ли? – удивился дракон. – Поступок некультурный, согласен, но я догадываюсь, чего он хотел. – Съесть меня? – Чушь! – фыркнул Элионор. – Он с детства ел одну лишь траву, фрукты и овощи. Но начитался всяких летописей и стал повсюду таскать из замков принцесс, улетать с ними в далекие пещеры и ждать, пока за ними явятся принцы или рыцари. – И что, появлялись смельчаки, готовые бросить ему вызов? Или он рыцарей… как еду приманивал? – В смысле? – не понял Элионор. – Я же говорю: он вегетарианец! Он занимался торговлей! – Торговать принцессами? – я хмыкнул. – Думаю, это был хит сезона! – Верно! – обрадовался Элионор. – Он продавал принцесс: по семь возов брокколи за штуку. Если же ему удавалось стащить пару принцесс или даже троих, как однажды случилось, то тогда устраивал акции: «Покупайте одну принцессу за четырнадцать возов брокколи, плюс одна в подарок». – Это не акция, – заметил я. – Это жульничество! – И снова наезд, – вздохнул дракон. – Какое же это жульничество? Он продает двух принцесс за четырнадцать возов! Все честно! Ничего ты, юноша, в торговле не смыслишь. – Ну, допустим, – кивнула Ин. – А что дальше? – Дальше? – Элионор замялся. – Ну… все принцессы кончились, похищать их по второму разу как-то неприлично. И ему пришлось выкрадывать принцев и уносить их в глухие дебри, а потом ждать, пока за ними явятся их мамы. Инмара хихикнула: – Удачно? – Эм-м… – Дракон переступил с ноги на ногу. – Ну их матери-то сами когда-то были принцессами, которых он похищал. Поэтому они знали, что драконы по большей части – торговцы, а зная это, они сторговывались с братом аж до трех с половиной возов! Грабеж!.. Приведу пример: у короля нашего, Его Величества Аскольда, есть жена, которая когда-то была такой «принцессой в башне» и которую продали, представьте себе, за два воза морковки! – То есть здесь на троне сидят два воза морковки? – Я к этому и вел, – кивнул Элионор. – Потом и с принцами стало плохо: их матери наотрез отказались платить, поскольку знали, что опасность их детям не грозит. А ведь брату приходилось кормить этих рыцарей, развлекать, а самым маленьким даже менять подгузники! А теперь вернемся к тебе, юная волшебница. Мой брат, скорее всего, увидел, как ты колдуешь, и подумал, что неплохо было бы продать сразу и принцессу, и волшебницу. А за такой «сет», сама понимаешь, он бы выторговал не менее двадцати возов брокколи! Ин смутилась: – Но я же не принцесса! – А-а… – Дракон махнул крылом. – Кто вас разберет! Как вас, девчонок, послушать, так каждая девочка – принцесса. Мы немного помолчали. На этот раз тишину прервала Инмара. – Вукузё, мне так стыдно за то, что я хотела тебя погубить, – Ин виновато глянула на меня. – А ты меня и от разбойников спас, и… и когда узнал обо мне правду, то отказался утопить. Это… благородно. Я покраснел: – Да пустяки. – Нет, не пустяки, – улыбнулась Инмара. – Это подвиг, прямо как с рыцарями. Но почему ты отказался от победы? Ведь Элионор сказал правду: я – единственная наследница своего рода. Так почему? Я вздохнул и посмотрел на Элионора в поисках поддержки. Дракон расплылся в улыбке, прищурился и утвердительно кивнул: мол, давай! Я перевел дух и ответил: – Да потому, что ты… классная и… – Я снова глянул на Элионора. Он многозначительно приподнял бровь, всем лицом, если можно так назвать драконью морду, показывая: «Не то». Я повернулся к Инмаре и выпалил на одном дыхании: – Ты мне нравишься. – Правда?.. – Ин опустила глаза. – Да! – Я кивнул. – Правда! Потом мы тихо сидели вместе, наслаждаясь теплой летней ночью. Ближе к утру Ин спросила Элионора, не знает ли он, где находится черный портал, и дракон показал нам нужное направление. Мы обнялись, и дракон, расчувствовавшись, даже подарил нам по одной своей чешуйке, признавшись, что как раз линяет. Они были удивительно легкими и одновременно очень прочными. По совету Элионора я взял розовато-оранжевую, а Инмара – синевато-лиловую. Честно говоря, нам понравились другие, но дракон, ухмыляясь, настоятельно посоветовал взять именно эти: «Они вам лучше всего подходят!» А когда дракон ухмыляется тебе в лицо, спорить с ним как-то совсем не хочется! Инмара достала из рюкзака два шнурка, и мы повесили чешуйки себе на шею, подобно нашим старым амулетам. Элионор предложил нам вернуться и не забыть прихватить с собой его брата, хотя имени его он так и не назвал, – видно, у драконов к этому особое отношение. Мы отправились в путь. Элионор заверил, что дорога займет пару часов, и мы не стали терять времени понапрасну. Через час мы вышли к речушке, на берегу которой увидели аккуратный деревянный домик. Бревна его были украшены замысловатой резьбой, изображениями разных животных, а на окнах стояли глиняные горшочки с цветами. Когда мы проходили мимо ограды, то заметили старичка, возившегося в огороде. Как оказалось, это был местный лесник – седой, подслеповатый на левый глаз и глуховатый на оба уха. Он назвался Палесом и вежливо пригласил в гости «двух столь очаровательных девочек». Я не стал огорчать дедулю, тем более что мы не могли отказаться от такого заманчивого предложения, так как не спали всю ночь и давно не ели! А сторож угостил нас жарким с зайчатиной (сам делал), борщом с зайчатиной (сам делал) и пирожками с зайчатиной (внук навещал и привез от дочки гостинец). Мы наелись и сразу почувствовали себя лучше. Ин сказала старику, что она знаменитая волшебница и обязательно вознаградит его за гостеприимство. Старик сразу почему-то забеспокоился и забормотал, что путники тут нечасто ходят и он всем рад. Даже принес из подпола кувшин с квасом, вкусным, но каким-то горьковатым. Мы неохотно собрались уходить, но старик стал умолять «благородных волшебниц» оказать ему честь и отдохнуть после тяжкой дороги. Мы с Ин переглянулись, и она кивнула: мол, честный человек, не бойся. И мы (с большим облегчением) заснули на мягких тюфяках, набитых свежей соломой… Глава 8. Странный народ – крестьяне Проснулся я от песни и в полусонном состоянии навострил уши. Услышал я вот что: Скоро выйдет народ потешаться, Чернокнижнику в морду ругаться. Он от Тьмы получил злые силы Поднимать мертвецов из могилы! Я приподнял голову и обнаружил, что связан по рукам и ногам и лежу в телеге, запряженной осликом. Инмары рядом не было. На козлах сидел селянин и продолжал горланить эту нескладную варварскую песню. Это был молодой мужчина с рыжей бороденкой и кудрявыми спутанными волосами. – Что за дела? – возмутился я. – А ну развяжите меня немедленно! Нет, я все понимаю, когда на тебя нападают разбойники и связывают по рукам и ногам – это хотя бы логично! Но когда тебя во сне связывает милый полуслепой старичок – это настоящее свинство! Крестьянин в страхе обернулся и взвизгнул. – Господи помилуй! Очнулся! – Мужчина припустил ослика еще быстрее, хотя непонятно, чего он этим хотел достичь.