– Ты не поверишь мне, правнучек… – Почему это? – пробурчал я. – Может, и поверю. – Ну… – прадедушка почесал лысину, – тогда мне сто сорок семь. – Что? – Я закашлялся. – Говорил же, не поверишь! Я с нескрываемым подозрением смотрел на прадеда: – Тебе и вправду сто сорок семь? Ты и на сто не выглядишь! – Поговорим утром, Вукузё… Разговор смолк сам собой, так как прадед громко захрапел, да и мне хотелось хорошенько выспаться. Закрыв глаза, я погрузился в сон. * * * – Вукузё, – позвал прадед, и его голос завяз в ночной глуши, – Ву-ку-зё! Я приоткрыл глаза: «Еще минуточку». – Нет у нас минуточки! – строго сказал прадед. – Уже рассветает! Вукузё, вставай! Подъем! – Который час? – Три ночи. Я протер веки и ошарашенно уставился на деда. – Зачем ты меня разбудил? – Увидишь… – загадочно прошептал тот. – Нечего время на сны тратить. Я присел, расстегнул спальник и простонал: – А чем плохо видеть сны? Дед не ответил. Между тем сверчки и кузнечики закончили свою ночную песню, светлячки опускались в цветы и засыпали. Наступало утро. Облака только начали окрашиваться первыми робкими розовыми лучами, но звезды все еще мерцали на предрассветном небе. В лесу робко начали попискивать и посвистывать птицы, – видно, готовились принять у сверчков музыкальную эстафету. Прадедушка подошел к моему рюкзаку и достал оттуда «Приключения юного мага». – Вукузё, – задумчиво спросил он, – тебе нравится эта книга? Преодолевая сонливость, я произнес: – Очень! – А что именно тебе в ней нравится? – Прадед ласково погладил обложку. – То, что у главного героя есть магические способности. Прадед обвел взглядом озеро. Стало уже достаточно светло, чтобы увидеть противоположный берег. – Да? Какая же? – Он управляет водой. Там есть маги огненные, воздушные, а он – водяной. Прадед потеребил бороду: – Ясно… А ты хотел бы так? – Как? – Ну, управлять водой? Я изумленно посмотрел на прадеда: – Конечно, это ведь… я не знаю, как это объяснить. – Знакомо… – Прадед кивнул. Я попытался вспомнить те места из книги, которые мне особенно понравились: «Он черпал свои силы из воды и управлял стихией благородно… Он оберегал стихию, а она питала его». – Вукузё! – Прадед махнул мне рукой. – Вставай скорей! – Хорошо, дедушка. Я потянулся и поднялся. В голове немного трезвонило. То ли резко поднялся, то ли не выспался, но встал я не без труда. – Взгляни-ка сюда. – Прадед указал на свою ладонь. Я медленно подошел к деду. Мои ноги едва плелись по песку, словно жалуясь на столь ранний подъем. – Что? – спросил я насмешливо. – Рыбку поймал? А потом взглянул на его руку – и остолбенел. В воздухе над его ладонью парила вода. Она вибрировала, покачивалась, то чуточку взлетала, то почти касалась пальцев руки. Прадед легко перекинул ее на другую руку, как жонглер кеглю, и спросил: – Чудо, правда? Я не ответил. – Возьми, она твоя, – улыбнулся прадедушка. Он опустил водную сферу мне на ладонь, и это чудо начало парить над моими пальцами. Прадед засиял от радости. Я осмотрел сферу. Что-то в ней влекло меня. Было знакомо, дружелюбно. Даже почти нестрашно. Прадед смотрел с отеческой улыбкой: – Вукузё, ты – водяной! Я растерянно взглянул на прадедушку: – Водяной… маг? Вместо ответа прадед коснулся сферы и что-то прошептал. Вода плавно опустилась мне на руку и тут же исчезла в ладони. – Можно говорить – просто водяной, – как-то смущенно пояснил дед. * * * Если с детства зачитываешься книжками про волшебников, рыцарей, принцесс и… куда же без них – драконов, то волей-неволей воспитываешь в себе сразу и храброго, самоотверженного рыцаря, и гордого мудрого волшебника, и даже в какой-то степени становишься хитрым могучим драконом. А если ты девочка, то, наверное, мечтаешь стать красавицей принцессой. Хотя кто этих девчонок поймет! Но скажу честно, мне всегда больше хотелось стать именно волшебником. Наверное, оттого и приснился такой сон! Я проснулся в своем спальном мешке. Солнце выглянуло из-за горизонта и озарило небо. Реденький туман покрывал невесомым пухом озеро. Сверчки и прочие насекомые молчали, зато запели удивительными голосами птицы. Среди их трелей временами раздавались голоса попугайчиков, произносящих слова на разных языках, и надо честно сказать: не все слова были хорошие. Первым делом я увидел хвост. Нахальный, пушистый и очень рыжий хвост. Приподнявшись, я с ужасом понял, что это Марципан, который пришел к нам под утро, преспокойненько улегся мне в ноги – хвостом к лицу – и уснул.