– Мяяяууу, – заголосил Василий и попытался вырваться из цепких лап домового. – Чего ты мявкаешь, цыц. Ухи заложило от твоих воплей, – пробурчал домовой и оставил животное в покое, – я же говорил, такое не дохнет. Кот, как только почуял свободу, мгновенно перевернулся и, вскочив на лапы, побежал к выходу. – Стоять, – громыхнул домовой, – мириться будем. Кот сел у двери как египетская статуэтка и обреченно опустил голову. – Ребята, ну что вы? Ну, честное слово… – Даша даже не могла найти нужных слов от увиденного, – ну давайте жить дружно. Давайте сядем за стол переговоров, чаю попьём с конфетками. – Вещи на место верни, – сверкнув красными глазами, ответил девушке домовой, – потом и говорить будем. Даша в мгновение ока начала раскладывать вещи по местам, даже не понимая, почему послушалась домового. Тот уселся в кресло как на трон и начал командовать. – Стол не так поставила, чуть-чуть левее. Кастрюля не там стояла, вниз убери. Даша сначала послушно передвигала всё и убирала, но постепенно запал её прошел. Она начала понимать, что домовой над ней издевается. И когда в очередной раз Додо скомандовал убрать сковородку в другое место, девушка взяла её за ручку, и как бы взвешивая её в руке, сказала: – Я сейчас как кому-то передвину между глаз, – сделав вид, что прицеливается, рявкнула Даша, – а ну, хватит тупить, давай, мирись с котом! – Да понял, понял, – сказал домовой и слез с кресла. Кот очень громко и тяжело вздохнул и зажмурился. Додо подошел к нему и совсем по-детски, застенчиво потянул руку. Кот сидел не дыша, с закрытыми глазами. – Вась, – окликнула его девушка, – Васенька. Кот приоткрыл один глаз и вновь зажмурившись, протянул лапку. – Вот это другое дело, – удовлетворённо сказала Даша, – давайте, что ли, чай пить. Девушка пошла на кухню, поставила чайник на плиту, а потом, махнув рукой, поставила кастрюлю с водой, чтобы сварить макароны. – Вась, – крикнула она из кухни, – ты макароны с сыром ешь? – Он всё ест, – ответил вместо кота стоящий на пороге кухни домовой, – молотит всё подряд, как мясорубка. Его прокормить невозможно. Потом ещё пожалеешь, что в дом привела. – Да, ладно, чего ты ворчишь, прокормим как-нибудь. Ты лучше расскажи, чего это так на него взъелся, что прям война народная. – Да чего тут рассказывать, – махнул домовой рукой, – маленькая ты ещё была, годика три тебе всего было. Заметили мы с Дарьей, что дар в тебе просыпается. – А как это вы заметили? – удивилась Даша, – Я же вроде нормальная была, как все, пока этим летом сюда не приехала. – Нормальная-то нормальная, да не совсем… Да ты и сама, наверное, уже заметила, как больно тебе или обидно, дождь идёт. – Эээ, прости, это не совсем так, – перебила его девушка, – когда я плачу, тогда дождь идёт. Причём чем сильнее рыдаю, тем сильнее дождь льёт. – Ну, это не столь важно, – отмахнулся Додо, – в общем, решили мы с твоей бабушкой, что нужно помочь твоему дару пробиться. Долго думали и рядили, как этому помочь, ну, чтоб и дар пробился, и чтоб побезопаснее было, а тут этот… Давай утопим, да давай утопим, ну, я и осерчал маненько… – Ну да, маненько… – сказал выглядывающий из-за угла кот, – он тогда так разбушевался, что весь дом разнёс. Мне всю шерсть на спине повырывал, я потом три года новую отращивал, а Дарье строителей пришлось нанимать, чтоб дом отремонтировать. – Сам виноват, – пробурчал Дормидонт, – это всё из-за тебя… Что заработал, то и получил. – Да что я, собственно говоря, такого сказал? – начал возмущаться кот, – Так все колдуны испокон веков поступали. Даша почувствовала, что разговор вот-вот опять перерастёт в ссору и перебила обоих: – Так, тихо всем… Это не столь важно. Важно другое, что вы тогда решили? – Да ничего не решили. Я тут пошумел, потом пока ремонт сделали, лето кончилось, и мать тебя в город увезла. А на следующий год уже об этом никто и не вспоминал. – Что, дар перестал проявляться? – Да нет. Ровный он у тебя какой-то стал. – Как это? – удивилась Даша. – Да вот так. Плачешь – идёт дождь, и всё… Совсем всё… Больше никаких проявлений дара не было. – И что вы решили делать? – А ничего. Решили оставить всё как есть. Ну, плачет девчонка, ну дождь идёт, и что с того? – И отношения с котом тоже менять не стал… Поругался из-за ерунды, а мириться не захотел. – Ничего себе ерунда, – возмутился домовой, – дитятко маленькое в прорубь опускать. Варвар, он и есть – варвар. – Лето было, какая прорубь? – раздался обиженный голос из-за угла. – И правда. Сам же говорил, лето на дворе было. – Да что-то я как-то, – домовой почесал затылок, – не подумал тогда… – Ага, и так двадцать лет подряд, – прокомментировал кот, – признайся Дормидонт, ты был ко мне очень несправедлив. Домовой растерянно посмотрел на Дашу. – Да, – покачала головой она, – вот так оно и бывает. – И всё равно, – вдруг нашелся Дормидонт, – даже если в речку дитёнка бросать, это же жестокость какая. – Не я первая, не я последняя, – пожала плечами Даша, – что же делать, если именно так дар проявляется во всей красе. Не Василий же это придумал. Вон, бабушку-то в прорубь в детстве макали и ничего… выжила. Кстати, может всё-таки меня бросали потом в речку-то? Неспроста же я стала бояться воды. Ну, не совсем, конечно, воды, я же не Бастинда, какая-то. Но, за то время, что я здесь нахожусь, у меня ни разу не появилось желания на речку сгонять. Раньше любила, помню, а потом как отрезало… – Не, мы ничего не делали, – покачал головой домовой, – чем хочешь, поклянусь, да и не дал бы я этого сделать. – А сейчас что произошло, почему вдруг такая спешка? Зачем вы меня здесь заперли? – Дык, мать твоя позвонила, говорит, что по ночам ты стала бубнить что-то во сне и все вещи начали в воздух подниматься. – Дарья поехала на тебя смотреть, приехала вся белая, говорит, языка я такого не знаю, что-то очень древнее. – Странно, я что-то не припомню, чтобы бабушка приезжала. И, что вы решили? – с тревогой спросила девушка. – Да ничего. Мы так и не приняли решения, что с тобой делать. Ты первая ведьма, у которой всё так непросто начинается. И что делать с тобой мы не знаем. Чужая сила в тебе какая-то, такой в роду ни у кого не было. Дарья как почуяла это – за голову схватилась. Знакомцам своим звонила, переписку вела, сказала, что даже если ты чёрной станешь, любить тебя меньше не будет. А потом собрала вещички и укатила из дома, от греха подальше. – И оставила тебя всё расхлёбывать самому… – закончила рассказ девушка. – Ну и оставила, что ж такого-то, я-то уже не умру. – Ой, ребята, намутили вы такого, что, я смотрю, и разобраться-то не можете. Ну, притопили бы меня в детстве маленько, и что? Бабушка-то всё равно ведьма, спасла бы, никуда не делась. Все бы жили долго и счастливо. А сейчас, чего ожидать? – А шут его знает, чего ожидать, – кот зашел в кухню и уселся за стол, – но судя по моим наблюдениям, плохого ожидать, не стоит. Добрая ты слишком. Даша разложила на три тарелки макароны и посыпала натёртым сыром. – А мне-то зачем? – удивился домовой, – Я это не ем. Да я вообще теперь ничего не ем, – тяжело вздохнул он. – Правильно, ему не надо, – сказал Василий и подвинул тарелку к себе поближе, – мне надо. Только сейчас девушка заметила, что кот сидит на стуле совсем как человек и даже вилку в лапе держит. – Однако, какой интеллигентный кот мне попался, – подумала она и тут же вспомнила, где она такое могла видеть. Вообще, пока Даша общалась с котом, её не покидало ощущение, что где-то она его уже видела. Но сейчас в её голове чётко выстроилась картинка. Она его видела в кино! Нет, он не сидел с ней рядом в кинотеатре. Он был на экране, а вернее в телевизоре, когда она смотрела фильм «Мастер и Маргарита». Такие же манеры поведения, та же манера разговора… – Василий, а ты точно Василий? – прищурившись и глядя коту в глаза, спросила Даша. Кот поперхнулся и быстро проглотил макаронину. – Точно, – растерянно ответил он. – А лет тебе много? – Да постарше твоей бабки-то буду, – расплывчато ответил кот. – А Михаила Булгакова ты никогда не встречал? – А кто это? – глупо спросил кот, но по его глазам Даша заметила, что Василий пытается соврать.