Проститутка скорчила рожицу хмурой товарке и еще крепче вцепилась в руку Ивара. Тот подавил рвавшийся наружу смешок. Видимо, эта Сати не так удачлива, раз одновременно хвастается и боится упустить добычу. – Сколько ты этим занимаешься? Да где же проклятый Гаррисон?! Не уединился ли он с собутыльниками или, наоборот, с какой-нибудь красоткой в отдельном кабинете за бархатной шторой? Вряд ли. Скорее всего, оседлал бочку у стойки. Травит байки о славном бойцовском прошлом, взамен получает бесплатную выпивку. – Целый год, сир, – отчего-то смутилась Сати и торопливо, перейдя на шепот, добавила: – Я и у врача была… – Хватит! – раздраженно оборвал ее Ивар. Глаза его хищно прищурились, он наконец заметил цель. Тьма внутри него заволновалась, пришла в движение. Она просила выпустить ее на волю, дать полакомиться никчемным человечишкой. Ивар не исключал подобного исхода, но сначала они с Гаррисоном поговорят. – Держи! – Он сунул в руку притихшей Сати пару монет. – Закажи себе что-нибудь. А после… У тебя есть комната? – Да, я снимаю одну на втором этаже. – Тогда, как выпьешь, поднимайся и жди меня. Я дольше получаса не задержусь. Сати кивнула и, не спуская с него округлившихся испуганных глаз, медленно бочком отошла. Ивар нахмурился. Неужели сущность таки проступила наружу? Дурно! Если Гаррисон сразу поймет, с кем связался, даст деру. Пришлось шикнуть на Тьму, пару раз глубоко вздохнуть. Вот так, Ивар всего лишь один из мелких обывателей, заглянувших в «Перышко» пропустить стаканчик перед сном. Оделся он соответственно – в мятое, дешевое и неброское. Пришлось одолжить наряд у университетского привратника. Не самому, разумеется, – одежду по приказу хозяина добыл фамильяр. Гаррисон был уже изрядно навеселе. «Неудачник!» – брезгливо пронеслось в мозгу. У парня действительно имелись задатки, но он растратил их впустую. Неумеренные возлияния пагубно отражались на концентрации и памяти. С каждым стаканом Гаррисон скатывался все ниже и ниже, в конце концов и вовсе утратит контроль над даром. Королевство, конечно, от этого не обеднеет, не темный же род, но все равно обидно. Краем глаза проследив за Сати – та подозвала подавальщицу и что-то ей шепнула, – Ивар опустился на перевернутую бочку неподалеку от Гаррисона. Теперь их разделял только мирно посапывающий старичок. Ощутив чужое пристальное внимание, Гаррисон оторвался от кружки с элем и окрысился: – Эй, чего уставился? Ивар не ответил. Одного его короткого взгляда хватило, чтобы вопрос хозяина застрял у того в горле и он, отвернувшись, принялся старательно натирать и без того чистые бокалы. – Чего уставился, говорю? Гаррисон набычился. Глаза его налились кровью. Ивар испытал сожаление. Так просто! Он предпочел бы, чтобы в оппоненте было на пару кружек меньше, тогда разговор мог пройти относительно на равных. – Ты нарываешься! Эй, – Гаррисон обвел мутным взглядом зал, – все видели, он нарывается! Ивар и бровью не повел, будто не слышал. Он продолжал пристально, в упор смотреть на противника. Однако кое в чем Ивар просчитался, Гаррисон оказался куда проворнее, нежели он полагал. Впрочем, это мало что меняло. Ивар уклонился прежде, чем кулак встретился с его челюстью. – Эй, эй! – Тут уж хозяин молчать не стал и, перепрыгнув через стойку, ухватил Гаррисона за грудки. – Только драки мне не хватало! Хотите носы квасить – на улицу, господа! – Ну что, выйдем? – Высвободившись, Гаррисон оправился и злобно покосился на Ивара. – Не нравишься ты мне! – А я не девица, чтобы нравиться. Ивар тоже поднялся. – Тогда чего пялишься? – Мне нужен Гаррисон сир Лорн. – Тогда ты его нашел, – разом успокоился забияка и знаком дал хозяину понять: все нормально. – И нам действительно лучше поговорить вдали от любопытных ушей. По губам Ивара скользнула сардоническая усмешка. Гаррисон решил, будто ему предлагали работу – в очередной раз выйти драться взамен богатенького юнца, не желавшего самостоятельно отстаивать свою честь. Однако до поры Ивар не стал его разубеждать и следом за будущей жертвой направился к выходу. – Жди! – проходя мимо Сати, напомнил он. Проститутка кивнула и встревоженно проводила Ивара взглядом до дверей. Понятливая. А вот Гаррисон не очень, даром что маг. Стояло полное безветрие. Тяжелый влажный воздух ватой набивался в легкие, словно губка впитывал в себя зловоние ночных улиц. Утром их вымоют, вычистят, а пока придется потерпеть либо укрыться от оборотной стороны городской жизни за стенами дорогих особняков. Ивар неспешно спустился по улице, свернул в проулок к кирпичной стене какого-то склада. Он не оборачивался, но знал: Гаррисон тенью следовал за ним. Стена густо поросла плющом и в летние погожие дни наверняка радовала глаз. Сейчас же безжизненные, потрепанные непогодой плети отчаянно цеплялись за выбоины в кладке. Они образовались из-за прохудившейся водосточной трубы. Нерадивому хозяину следовало бы заменить ее. Не хватало целой секции, и во время дождей вода лилась на мостовую с полутораметровой высоты. Капли пружинили, отскакивали, подтачивали кирпич. Если и дальше так пойдет, стена в конце концов обрушится. Бледное пятно уличного фонаря дрожало шагах в двадцати. До стены свет почти не добирался. Прекрасно! Ивар развернулся к Гаррисону. Тот остановился в паре метров от него и вальяжно привалился к кирпичной кладке. Он ожидал прибыльного заказа, денег. Что ж, каждый хоть раз ошибается. – Итак? – видя, что потенциальный заказчик не спешит начинать разговор, прервал молчание Гаррисон. – Вы уж извините, – он помолчал, фыркнул, – что я на вас набросился. Ходят там всякие! – Кто, например? Ивар напоминал дикого зверя. Гаррисону следовало бы насторожиться, когда собеседник обошел его, отрезал путь к отступлению, проулок-то оказался тупиком. Но он не придал этому значения. Гаррисон думал об удаче, которая наконец ему улыбнулась. О глупой Специи, которая наивно надеялась от него откупиться. Деньги Гаррисон возьмет, но в покое Августу не оставит. Зачем? Он много думал и пришел к выводу, что глупо отпускать курицу, несущую золотые яйца. Пусть вечно живет в страхе, содержит его. Притворившаяся подругой однокурсница собиралась замуж за важную шишку. Вряд ли ей захочется упустить такой куш, оказаться на улице в одних панталонах. Раз так, Августа станет платить. Столько и тогда, когда он скажет. – Да так… – поморщился Гаррисон. – Кредиторы, конкуренты. Ему не хотелось вдаваться в подробности. Хватило того, что с утра прислали омерзительное письмо. Если Гаррисон до конца месяца не найдет пятьдесят драммов, имение пустят с молотка. Не такая уж большая сумма, если разобраться, только вот в карманах сир Лорнов гулял ветер. – У вас курева не найдется? Гаррисон рассеянно похлопал себя по брюкам. Ну вот, кажется, он не только кисет, но и огниво забыл в той клетушке, которую по недоразумению временно называл домом. Придется прибегать к магии. Верно говорят, если день не задался с самого начала, мелкие пакости до ночи не отпустят. – Я не курю, – холодно отозвался Ивар. – Жаль! – протянул Гаррисон и спохватился: – Ну, давайте перейдем к предмету разговора. Кто кого вызвал, чью честь мне предстоит защищать? – Честь? – Ивар на мгновение задумался. – Честь дамы. И боюсь, ваши услуги не понадобятся, я отлично справлюсь сам. – Тогда какого темного вы меня сюда притащили! – взбесился раздосадованный Гаррисон. – Позабавиться? – И это тоже. Слова Ивара будто острым лезвием полоснули по горлу. Гаррисон подобрался, впервые за все это время взглянул на ауру странного незнакомца. Темный! Не на четверть, даже не на треть, перед Гаррисоном стоял чистокровный носитель Тьмы. Он ощущал ее дыхание, различал всплески, напоминавшие мерный рокот прибоя. Гаррисон попятился. Известным бретером ненадолго овладел страх. Он ледяными каплями стек по позвоночнику, мертвым озером застыл в животе. Однако Гаррисон быстро оправился. Чего он вдруг испугался? Ну темный и темный, пусть катится к своим Темным богам! Гаррисон сир Лорн не робкого десятка, если надо, самой владычице Бездны рожу набьет. – Послушайте, господин хороший, не тратьте мое время! Если на вас напала скука, сходите в балаган. Гаррисон попытался отодвинуть Ивара со своего пути, но словно наткнулся на скалу. Тогда, разозлившись, он толкнул его в плечо. Руку опалило огнем. Ругаясь, сцеживая воздух сквозь зубы, Гаррисон отскочил. Осторожно пощупал – на ладони действительно образовались волдыри. – Повторяю один раз. – Тень Ивара нависла над противником. Тьма покинула кровь, черной дымкой заволокла тело. – Ты забудешь и об Августе Дзирт, и об Алисе сир Хайн. Не видел, не слышал, не помнишь. А если нет, я сделаю так, чтобы тебя не стало. Понятно? Гаррисон моргнул. Ему угрожали? Но как этот темный связан с Августой? Любовник? Ну, Специя, ну, дрянь, натравила на него своего покровителя! Он как ее увидел, сразу понял: без протекции не обошлось, не могла Августа так разодеться, причесаться на свои деньги. Наверняка любовник и жениха ей подыскал. Кто он там? Ректор, граф вроде. В подробности Гаррисон не вдавался, а то бы быстро смекнул, кто перед ним. – Да пошел ты! В воздухе полыхнули искорки заклинания. Голодная Тьма облизнулась и поглотила их. – Значит, не договорились, – с сожалением констатировал Ивар и усмехнулся. – Свой удар ты нанес, теперь моя очередь. Гаррисон попятился, но уперся спиной в кирпичную кладку. – Брось, из-за какой-то девки! Она дочь торговца, сто таких найдешь! Языки Тьмы постепенно приближались, практически лизали ноги. Гаррисон запаниковал, запоздало сообразив, что угодил в ловушку. Он предпринял отчаянную попытку нанести контратакующий удар, но мир перед глазами внезапно покачнулся, поплыл. Внутренности словно вывернули наизнанку. Рот заполнил отвратительный горький привкус. Кажется, его вырвало. Так и есть. Немного придя в себя, Гаррисон обнаружил, что лежит на мостовой в луже собственных испражнений. – Тут тебе и место! – разрывая голову на куски молоточками мигрени, послышался грозный голос. Умом Гаррисон понимал: Ивар где-то рядом, но казалось, будто он превратился в одного из Темных богов и вещает одновременно отовсюду. – Считай последним предупреждением. Попробуешь шантажировать Августу, хоть раз откроешь свой поганый рот, хотя бы намекнешь, что она выдает себя за другую, и твои кишки разлетятся по окрестностям. Гаррисон вызывал у Ивара брезгливую жалость. Шакал, притворяющийся волком! Такие годятся лишь для того, чтобы воевать с женщинами и заведомо более слабыми противниками. Неудивительно, что Гаррисон не преуспел в жизни. Ему бы пришлось работать, добиваться, преодолевать – словом, делать все то, чего он не желал. Кончик сапога Ивара уткнулся в горло Гаррисона. – Ну! Он подавил в себе желание пнуть его, словно мешок с гнилой картошкой. – Я… Считайте, я ничего не знаю, сир! – с трудом ворочая языком, пробормотал Гаррисон. – То-то же! И меня ты тоже не видел. Ивар ударил-таки его в живот, насладившись глухим стоном поверженного противника, и с чистой совестью отправился обратно в «Голубиное перышко». На душе полегчало. Копившаяся весь день ярость наконец-то нашла выход. Гаррисон еще легко отделался, взбешенный покушением Ивар мог безнаказанно его убить. Вопреки указаниям, Сати ждала его на прежнем месте. На хорошеньком личике мелькнуло облегчение. Сложно сказать, чего она боялась больше: того, что Ивар не вернется, лишив ее вожделенного заработка, или того, что он вернется таким же страшным, пугающим. – Сюда!