– Ну нет. Вздохнув и покачав головой, он разделил свой сэндвич и предложил мне половину. – Ты вообще способна выживать в одиночку? Я с благодарностью приняла угощение. – А ты возьми меня к себе. Как Лоуренса. – Ну вот и ты набиваешься в мою постель, – фыркнул Джулиан. – Ты меня раскусил. – Усмехнувшись, я принялась расправляться с сэндвичем. На вкус он оказался столь же великолепен, как и тот на вечеринке. В тишине мы съели общий нехитрый обед, а потом поделили растаявший шоколадный батончик. Пальмовые ветви давали прохладную тень, но на крыше становилось жарче с каждой минутой. По спине потек пот, и, выудив из сумки заколку, я собрала волосы. Свежий ветерок коснулся шеи, и я облегченно вздохнула. Гораздо лучше. Джулиан все это время наблюдал за мной, а я только сейчас заметила, что на нем все еще рубашка с длинным рукавом. – А тебе не жарко? – Риторический вопрос, и так понятно: его лоб блестел от влаги. – Все в порядке. Я и без того знала, что Джулиан пытался скрыть, и хотела, чтобы со мной он чувствовал себя так же комфортно, как и я с ним. – Твой шрам меня совершенно не беспокоит, – заверила я. Беззаботность утекла с лица Джулиана, оставив его выражение холодным, исчезла даже тень улыбки. – Я рад, что тебя он не беспокоит. А вот меня – да. Меня покоробил его резкий тон. На такое я не рассчитывала. Видимо, шрам докучал ему сильнее, чем предполагалось. Итак, вопрос: Джулиан переживал из-за покрасневшей кожи или, что более вероятно, воспоминаний о появлении шрама? Я бы поставила на второе. До сих пор Джулиан не производил впечатления тщеславного человека, придающего чересчур большое значение мнению окружающих. Я решила не спрашивать его, где он заработал шрам. Пусть расскажет все сам, когда будет готов, а я поделюсь с ним правдой об Эдриане, когда придет время. В качестве извинения я молча протянула Джулиану последний кусочек шоколада. – Нам тоже пора выдвигаться, – сказал Джулиан по прошествии нескольких минут: студенты поднимались со своих мест, покидая Оазис. А я бы с удовольствием осталась, но не стоило бросать Ализу в одиночестве на послеобеденных лекциях. Скрепя сердце я собирала вещи в рюкзак, как вдруг что-то упало на пол рядом со мной. Я вздрогнула, а Джулиан громко выругался. – Зараза! Молния на его наплечной сумке сломалась, и содержимое высыпалось на пол. Джулиан присел, подбирая вещи и складывая их обратно. Машинально я наклонилась, чтобы помочь ему. Подняла ручки, книгу, разлетевшиеся листы, исписанные неровным почерком, с которым я уже была знакома по запискам на двери. Но среди цифр и букв я обнаружила кое-что еще. Опешив, я извлекла из бумаг рисунок обнаженного мужчины. На вид ему около сорока, он сидел на корточках. Ноги согнуты, член безвольно висит в промежности. Мужчина мечтательно смотрит вдаль. Шрам из тонких карандашных линий протянулся от шеи до живота. – Что это? – Я протянула рисунок Джулиану. Он забрал его. – Тебе бы следовало знать. Ты ведь тоже рисуешь. – Это твой рисунок? – Нет, мне просто нравится таскать с собой рисунки голых мужчин. – Он закатил глаза и сунул лист между бумагами. – Естественно, я это рисовал. На одном из занятий. – Я думала, ты изучаешь архитектуру. – И это тоже, – заверил Джулиан, разбираясь с застежкой на сумке. К счастью, она не сломалась, а только разъехалась. – Рисование обнаженной натуры – один из обязательных предметов. – В самом деле? – Да. Учимся оценивать формы и пропорции. – Не знала об этом, – произнесла я, чувствуя, что позеленела от зависти. Я бы отдала все что угодно, чтобы посещать этот курс. Конечно, можно изучать искусство дополнительно, но я опасалась, что приключится то же самое, что и с пачкой чипсов. Стоит только открыть, чтобы съесть всего один кусочек и удовлетворить желание, но не успеешь и оглянуться, как окажешься на полу с болью в животе от проглоченной в один присест пачки. Джулиан убрал вещи в сумку, после чего мы сразу ушли из Оазиса и спустились вниз. Внутри здание показалось еще более мрачным и унылым после свежести и зелени сада. Маленькие тени плясали перед моими глазами, которые привыкали к изменению освещения. – Во сколько ты сегодня освободишься? – поинтересовалась я у Джулиана, пока он придерживал для меня дверь на первом этаже. По коридорам тут и там сновали люди, сменявшие лекционные аудитории. – В четыре. Мы направились к выходу. – Я тоже. Пошли домой вместе? – Прости, не могу. Работа, – замер Джулиан. – В «Ломаных чернилах»? Он замешкался, бросив взгляд вдаль, словно на мгновение задумался о чем-то другом. Затем кивнул. – Хорошо, может быть, в другой раз. – Я наклонилась и на прощание поцеловала его в щеку. Жесткая щетина уколола губы. Я подняла глаза на Джулиана: он так озадаченно на меня уставился, что я прикусила язык, стараясь не рассмеяться. Отвернувшись и не сказав ни слова, я удрала. Заставила себя не оборачиваться и не смотреть на Джулиана, хотя и ощущала на спине его взгляд. Итак, Джулиан трудился в салоне, меня не ожидало ничего, кроме пустой неприбранной квартиры, а потому я решила после занятий прокатиться по городу и проверить любимые места Эдриана. Что еще я могла сделать, чтобы найти брата? На этом мои идеи заканчивались, хотя я завела в ноутбуке папку «Частные детективы». Сохранила туда некоторые адреса, почитала отзывы в интернете, обследовала сертификаты и полистала форумы, но пока не осмелилась связаться с кем-то. Первая остановка, как обычно, – любимое кафе Эдриана. Я заказала кофе и показала баристе фотографию брата, понадеявшись, что она его видела. Но ответ девушки оказался отрицательным. Посидев немного за столиком, я вышла на террасу – погода славная, Эдриан скорее расположился бы на улице. Дальше я двинулась в наш обычный кинотеатр, где мы смотрели «Дэдпул 2» за несколько дней до исчезновения брата. Я показывала его фотографию всем сотрудникам – и все напрасно. Порой меня терзала совесть за то, что я выставляю брата на всеобщее обозрение. Незнакомые люди глазеют на него – чем не вторжение в личную жизнь? Все это напомнило мне рассказ Кэсси об их с Аури отношениях. Но что мне еще оставалось? Я очень хочу найти брата, но нельзя просто подходить к людям и говорить: «Я ищу молодого человека, похожего на меня». Мы с Эдрианом выглядим совсем по-разному, хоть и были близнецами. Однажды нас даже приняли за парочку в кинотеатре и пожелали «хорошо провести время на свидании». Как же. После кафе и кинотеатра настала очередь Музея современной архитектуры и зала игровых автоматов, где Эдриан часто зависал с друзьями после школы. Лет сто с тех пор утекло – но чем черт не шутит. Нигде не повстречав брата и в конечном итоге расстроившись, я отправилась в «Книги плаща и кинжала» – надо же подбодрить себя. Три комикса, два графических романа, новая футболка с «Черной молнией» – самое то для спонтанной покупки. Я помчалась домой, проехав мимо городского парка. Задумавшись, неосознанно направила машину на ту улицу, где располагался салон «Ломаные чернила». Я припарковалась перед салоном, но не решалась зайти. Ну нагряну я туда, и что? Джулиан сочтет это жутким? Или обрадуется? Сомнения все не рассеивались, и я поразмыслила какое-то время, но все-таки собралась с духом. Если что, совру, что ищу новую заглушку для пирсинга, поскольку старую по невнимательности смыла в раковину. Раньше я видела этот тату-салон только снаружи, а теперь, зайдя внутрь, рассмотрела интерьер. Стены завешаны фотографиями татуированных частей тела. В витринах выставлены украшения для пирсинга, а полки ломились от призов, выигранных мастерами студии. На заднем плане играла тихая рэп-музыка, смешиваясь с жужжанием игл. За стойкой восседала женщина с ярко-рыжими волосами и туннелями в ушах, до того растянутыми, что можно три пальца сунуть. Она листала журнал, но подняла глаза, когда я приблизилась к стойке. Губы, того же цвета, что и волосы, растянулись в улыбке. – Добро пожаловать в «Ломаные чернила». Чем я могу вам помочь? – Привет, – поздоровалась я, оглядываясь по сторонам в поисках Джулиана, но, кроме нас с этой дамой, на ресепшене больше никого не наблюдалось. Зато из глубины помещения доносились голоса. – Я ищу друга. Джулиана. – Он сегодня не работает. Я вздрогнула. – Вы уверены? Он сказал мне, что будет сегодня здесь. – Нет, извините. Джулиан работает только по выходным. – Губы растянулись в сочувствующей улыбке, а во взгляде я разглядела сожаление. Женщина, наверное, подумала, что меня продинамили. – Может, он просто перепутал день, – добавила она, пытаясь сгладить неловкость, но мы обе знали, что это неправда. Кто перепутал бы понедельник с субботой? Никто. Джулиан солгал мне. Я закипела от ярости, но она тут же сменилась сомнениями. Почему Джулиан не сказал правду? Причина может быть только одна: он не хочет общаться со мной. Неужели все то время, что мы провели вдвоем, Джулиан считает ошибкой? Возможно, он уже собирается вычеркнуть меня из своей жизни, потому что так легче. Но что тогда означали объятия в Оазисе? Ничего не значили? Закружилась голова, и я вдруг поняла, что выгляжу ужасно глупо. Поблагодарив собеседницу за информацию, я повернулась к выходу, но замерла на полдороге. Не спеша я обернулась к ней. – Не могли бы вы не говорить об этом Джулиану, пожалуйста? – Могила. – Женщина понимающе улыбнулась. – Спасибо, – бросила я и ринулась к машине. Глава 13 – Почему. Он. Мне. Соврал? – Каждое слово я подкрепляла ударом по боксерской груше. Первая для нас с Лилли тренировка в спортзале. Сотрудник рассказал нам про оборудование и объяснил, какого результата мы можем достичь. Теперь же мы слонялись по залу и делали все, что на ум взбредет. Первым делом я направилась к грушам, чтобы излить гнев, который не отпускал меня со вчерашнего дня. Сомнения и неуверенность грызли меня после посещения «Ломаных чернил», но по дороге домой закралась мысль, что это не я должна страдать, а Джулиан. Он солгал. Если уж он имеет что-то против моей компании – пусть поставит меня в известность, а не держит на расстоянии дешевыми отговорками. Хоть на какое-то уважение я могу рассчитывать, не так ли? – Наверняка этому есть разумное объяснение, – рассуждала Лилли, стоявшая по другую сторону груши – она придерживала ее для меня. Светлые волосы у девушки уложены в пучок. Розово-фиолетовый спортивный костюм местами потемнел: мы успели вспотеть на пробных упражнениях. – Да ну? И какое же? – раздраженно осведомилась я. По лбу у меня стекал пот, и, если верить зеркалу на противоположной стене, щеки раскраснелись от тренировки.