– Нужное впечатление. – Об этом стоит подумать. Отведите его пока в Витражную. – А второго? – Второму заплатить и выставить за ворота. Впрочем, можно подыскать ему какую-нибудь работу на кухне. Обижать сирот – дурной тон. – Опасно. Он может начать болтать. Устранить – в любом случае проще и надежней. – Что ж, оставляю это на ваше усмотрение. Тут Варка встрепенулся, дернулся в могучих руках стражников и заорал: – Только троньте ее – ничего для вас делать не буду! До смерти забейте – не буду! – Ее? – донесся до него воркующий голос дамы. – Любопытно. Это твоя подружка? Варка похолодел, поняв, что проболтался. – Сестра! – рявкнул он, костенея от ненависти и сознания полной беспомощности. Жданку он не видел, и держали его очень крепко. Не разогнуться. Перед глазами метались лишь свесившиеся на лицо волосы да мраморные квадраты пола. – Есть-пить не буду! От жажды сдохну, на поясе повешусь! Будет вам праздничек! – Какая прелесть, – умилилась дама. – Прямо как в старые добрые времена. Дорогой мой, может быть, ты все-таки крайн? – Не-ет! Я дракон! Щас превращусь – не обрадуетесь! Где-то рядом отчетливо фыркнула Жданка. Варку слегка отпустило. Раз фыркает, значит, ничего страшного ей не сделали. – Драконы, они вроде покрупнее будут, – с сомнением пробасил какой-то стражник. – Обоих в Витражную, – негромко приказал мужчина. – Не бить. Обращаться мягко. Кто испортил ему лицо – ответит. – Дык я легонько. Он же бросался как бешеный, – раздалось над Варкиной головой. – Чтоб вы все сдохли! – с наслаждением сказал Варка. * * * – Вар, что это было? – Не знаю. Ничего не понял. Вроде бы им до зарезу нужен крайн, и они почему-то хотели, чтоб я был он. – А зачем им крайн? – Откуда мне знать? – Вар, а ты точно не… – Дура. Курица безмозглая. Помолчали. Варка злился. Жданка делала вид, что обиделась на курицу. Витражная комната, высокая и холодная, тонула в изменчивом полумраке. При свете огня, едва тлевшего в непомерно большом камине, тускло мерцали оконные витражи в глубине узких, вытянутых вверх ниш. Окна располагались намного выше Варкиного роста. Огонь для них разложили, но есть не дали. То ли нарочно, то ли просто забыли в суматохе. В пустом Варкином животе одиноко блуждали липкие остатки пирожного. Они сидели на полу перед очагом, для тепла привычно прижавшись друг к другу. Никакой мебели, кроме нескольких деревянных складных табуретов, в комнате не было. – Вар, выходит, они тебя на службу взяли. – Не буду я им служить. Ты чё, не поняла? Они же тебя убить хотят. Чтоб не болтала. Жданка вздохнула. «Будешь, – подумала она, – никуда не денешься». Несмотря на свои двенадцать лет, она очень хорошо разбиралась в людях. Эти двое в парадном зале были из самых страшных. Холодные и опасные, как хищные рыбы в мутной речной воде. Такие сильнее всех, потому что для них нет запретов. Все будет, как они захотят. Ее убьют, а Варку сломают. По-настоящему-то его еще ни разу не били. Случайные драки не в счет. Можно бить так, что не останется никаких следов. Бить сутками… неделями… Жданка съежилась. Не… Отсюда не убежать. И в голове ни одной мысли. Даже не страшно. Только как-то пусто, словно все уже кончилось. Варка задремал, уткнувшись в ее колени. Жданка глядела на огонь, вспоминала прекрасного крайна. Были бы целы крылья, прилетел бы, как тогда, в башню. Были б у Варки крылья… – Жданка, проснись! Проснись, говорю! Нашла время… – Да не сплю я… Чё, поесть принесли? – Нож не отобрали? – горячо зашептал Варка. – Не-а, – зевнула Жданка. Нож был привязан у щиколотки под тройным слоем толстой портянки. – Давай сюда. – Зачем, Вар? – Давай-давай, не рассиживайся! Слышь, тихо как? Третью стражу недавно отбили. Самое глухое время. И пояс снимай. Снимай, говорю. Отвернулся я. – А деньги куда? – Плевать на деньги! – Хочешь часовых подкупить, а не выйдет – зарезать? Варка, хмыкнув, вытряхнул деньги из пояса. – Как же, плевать, – проворчала Жданка, собирая монеты и тщательно увязывая их в угол подола своей безразмерной рубахи. Тем временем Варка, располосовав пояс вдоль, связал половинки надежным рыбацким узлом и принялся, раздраженно фыркая и отпихивая с лица мешавшие волосы, пристраивать к концу получившейся короткой веревки нож. Очаг догорел, и работать приходилось почти на ощупь, хотя наверху бледно светились узкие полосы окон. Над Трубежем взошла ясная морозная луна. Закончив работу, Варка сильно подергал нож, привязанный посредине, между рукоятью и лезвием, остался доволен и, стараясь не шуметь, поволок широкий неудобный табурет к угловому окну. Послушная, но озадаченная Жданка, пыхтя, потащила второй. Под окном Варка взгромоздил табурет на табурет, шепотом приказал Жданке держать, утвердился наверху шаткого сооружения и швырнул нож в по-прежнему недосягаемую глубокую оконную нишу. Громко звякнуло стекло. Варка замер. Жданка втянула голову в плечи. Все тихо. Никакого топота. Никаких воплей. Варка подергал за конец веревки, и нож с легким лязганьем съехал к нему в руки. Варка выругался и попробовал снова. На этот раз нож вывалился по ту сторону рамы, зацепился за что-то и застрял плотно. Варка подергал за веревку, повис на ней – веревка держала. В одну минуту он подтянулся, ввинтился в узкую нишу, закрепился на покатом подоконнике. Скоро по скату подоконника заскользили осколки стекла. Жданка предусмотрительно ловила их в подол рубахи, так что удалось обойтись без звона и грохота. Варка возился долго, не раз порезался. Витражное стекло крепилось на тонкой проволоке, избавиться от которой было труднее всего. В ожидании очередного куска Жданка подставляла уже выломанные осколки под тусклый лунный луч, пыталась понять, что там было, на витраже. Край золотого плаща… тонкая рука… а это кружевное, белое… неужели кусок крыла? – Все, – приглушенно раздалось сверху, – давай сюда. Жданка пристроила осколки под стеночкой, вползла на шаткое сооружение из двух табуретов и уцепилась за веревку. Сооружение закачалось, твердо намереваясь рассыпаться с жутким грохотом, но почему-то не упало. В оконной нише Варки не оказалось. Прекрасный витраж был безжалостно выломан. В дыру заглядывала луна. Жданка осторожно высунулась и ахнула. Вдали, в лунной тени чернели какие-то крыши, а далеко внизу беспощадно сверкала покрытая инеем брусчатка мощеного двора. К счастью, тут появился Варка. Вышел из-за угла по тянувшемуся под окнами карнизу, на котором едва помещалась его босая ступня. Куда делись новые валенки – неизвестно. – Вылезай, – приказал он. Жданка отчаянно замотала головой. – Ты чего? – искренне удивился Варка. – Тут недалеко, до угла только. Жданка зажмурилась: – Я высоты боюсь. – Дура! Какой высоты… Всего-то саженей десять, – возмущенно зашипел Варка. Малое количество саженей Жданку не утешило. Булыжники внизу не стали от этого ближе и мягче. – Ладно, – сказал Варка, оттесняя ее обратно в окно. Поскреб в затылке, вздохнул. – Простила меня за то?.. – Ну. – Веришь мне? – Ну.