– Если вам нужна помощь в том, чтобы найти ее, значит, вы не сумеете ее защитить. Она страдает биполярным расстройством, Джон. Вы имеете хотя бы малейшее представление о том, что это значит? Дважды на моей памяти она пыталась покончить с собой. Малик явно манипулирует ею. Вы представляете, какое давление на нее оказывают, в каком она состоянии? Да она прямо сейчас может быть с Маликом, откуда мы знаем? – Да, может. Поэтому… – Послушайте, эти двое пациентов Малика, которые приходились родственниками жертвам… Дочь Ривьеры и племянница ЛеЖандра. – Да, что насчет них? – Выясните, известно ли им что-нибудь о «группе X». – «Группа X»? Что это такое? – Лечебная группа. Я думаю, они могут входить в ее состав. Из того, что мне известно, только это может пригодиться вам сейчас. А теперь я должна идти. – Подождите! Откуда вы узнали об этом? Это Малик вам сказал? – Извините, Джон. Я нажимаю «отбой» и буквально спрыгиваю с кровати, заставляя Майкла испуганно вскочить на ноги. Глава тридцать девятая – Что случилось? – спрашивает Майкл. – У тебя такой вид, словно ты собираешься упасть в обморок. – Моя тетя Энн заплатила залог за Натана Малика. Не веря своим ушам, он качает головой. – Она должна быть пациенткой Малика. Вот откуда Малику известно столько обо мне и нашей семье. Глаза Майкла возбужденно горят. – Если твоя тетя является пациенткой Малика, то он почти наверняка лечит ее от последствий сексуального насилия. А это значит, что твоим растлителем был дед. – Совсем необязательно. Малик лечит людей и от биполярного расстройства. – Только от него? Или людей с биполярным расстройством, которые пострадали также и от сексуального насилия? – Только от него одного, я думаю. Биполярное расстройство, «вьетнамский синдром» и сексуальное насилие. Все в отдельности. Я могу воспользоваться твоим телефоном? – Конечно. А что, твой сотовый сел? – Нет, но я не хочу, чтобы ФБР прослушало этот звонок. Несколько секунд Майкл молча смотрит на меня. – Ты собираешься звонить Малику? – Я собираюсь оставить ему сообщение, да. Ты не против? Он выходит в коридор и приносит радиотелефон. – Если только ты не собираешься при этом рисковать жизнью. Кивком головы подтверждая свое согласие, я решаю, что не скажу Майклу ни о попытке самоубийства Маргарет Лавинь, ни о ее предсмертной записке. Набрав номер, который назвал вчера Малик, я слышу автоответчик, который просит меня оставить сообщение. – Это Кэтрин Ферри. Я только что узнала, что моя тетя заплатила за вас залог. Я полагаю, она является вашей пациенткой. Вы вели себя со мной нечестно, доктор. Я бы хотела поговорить с вами как можно быстрее. Вы можете позвонить мне… – Я поднимаю глаза на Майкла. – Какой у тебя номер телефона? Майкл без запинки произносит свой номер, и я наговариваю его на автоответчик. – Если в течение часа вы не перезвоните, я расскажу ФБР все, что узнала от вас к настоящему моменту. До свидания. Я кладу телефон Майкла, беру в руки свой сотовый и начинаю листать страницы электронной телефонной книги. Найдя запись «тетя Энн», я нажимаю кнопку «вызов». Звучит голос автоответчика: – К сожалению, абонент в настоящий момент недоступен или находится вне зоны обслуживания. Вы можете оставить сообщение после длинного гудка. Когда звучит сигнал, я говорю: – Энн, это Кэт. Я уверена, что многие сейчас стараются заполучить тебя. Я не собираюсь причинять тебе беспокойство. Ты сама распоряжаешься своей жизнью. Но я знаю о тебе и докторе Малике. Я разговаривала с ним и понимаю, почему он тебе нравится. У меня нет желания навредить ему или помочь кому-либо причинить ему вред. Все, о чем я прошу, это перезвонить мне. Ты скажешь мне только то, что захочешь. Господь свидетель, если кто-нибудь и догадывается, как ты сейчас себя чувствуешь, так это я. Я знаю, что такое перепады настроения. Я обещаю, что ничего не скажу матери или дедушке и не буду звонить в ФБР. Собственно, я хочу поговорить с тобой о дедушке. И еще о папе. Я пытаюсь выяснить кое-что о своем детстве, и у меня складывается впечатление, что ты можешь мне помочь. Спасибо. Пожалуйста, перезвони. Майкл смотрит на меня взглядом врача, словно пытаясь решить, не в маниакальном ли я состоянии. Меня так и подмывает позвонить матери и поинтересоваться, не знает ли она, где Энн, но потом я отказываюсь от этой мысли. Все, чего я добьюсь своим звонком, – это ввергну мать в панику. Если Энн захочет исчезнуть, никто из семьи не сможет ее найти. У нее был обширный опыт. – Что я могу сделать? – спрашивает Майкл. – Ты уже и так сделал больше чем достаточно. Ты приютил меня. Теперь я должна принять кое-какое решение. – Насколько психически устойчива твоя тетя? – Две попытки самоубийства. Одна – в колледже, и одна – перед тем как ей исполнилось сорок. Если мать перезвонит мне через пять минут и скажет, что Энн умерла, я не удивлюсь. – Господи Иисусе! – Вот именно. Она была одержима мыслью завести ребенка, но так и не смогла забеременеть. Дикие перепады настроения… Ее печень законсервирована в джине. – А что еще рассказал тебе Кайзер? Они что, нашли очередную жертву убийства? Я колеблюсь. – Сейчас я не могу говорить об этом. Не обижайся, но оперативная группа помешана на секретности. Майкл с подозрением смотрит на меня. Вчера вечером я, без сомнения, нарушила все возможные правила конфиденциальности в разговоре с ним, а сегодня вдруг решила поиграть в… – Кэт? Прежде чем я успеваю ответить, звонит телефон Майкла. На экране появляется надпись: «Абонент неизвестен». Я жестом показываю ему на телефон. – Я могу ответить? Он кивает. – Доктор Ферри слушает. – Здравствуйте, Кэтрин. Я киваю Майклу и беззвучно шепчу: «Малик». – Что за проклятые игры вы со мной затеяли, доктор? Вы вели себя так, словно вас посетило озарение свыше, вы с легкостью диагностировали мои проблемы и намекали на всякие вещи относительно моей семьи. А правда, оказывается, состоит в том, что все эти факты вы с самого начала узнали от Энн. Разве не так? Он отвечает далеко не сразу: – И да, и нет. – О, пожалуйста! Перестаньте вешать мне дерьмо на уши, хорошо? – Какие неприличные выражения, Кэтрин! А что об этом думает доктор Гольдман? Сердце у меня замирает. Говорила ли я Энн, как зовут моего терапевта? – Где моя тетя, доктор? – Не имею ни малейшего представления. – Она с вами? – Нет. – Почему она заплатила за вас залог? – Потому что я попросил ее об этом. У меня было туго с наличными, а она, я знал, может достать деньги.