Он гортанно вскрикнул — в кабинет ввалились боевики. — В подвал его! — властно велел Хэн Хан… Сергей сидел на деревянном топчане. Топчан жесткий, зато в подвале тепло и сухо. Запах только несвежий. Гнильцой тянет и мочой. Видимо, здесь часто держали пленников. Было страшно и муторно. Сергей периодически включал подсветку на часах и смотрел на циферблат. Пять часов. Шесть. Вопрос, что он высидит? Отпустят? А может, замочат и спрячут труп в какое-нибудь болото. Или забетонируют. В реальности он с бетонированием не сталкивался, зато если по кино судить, то очень частая практика. Хотя в реальности это можно осуществить разве что прямо на стройке, и то, если свежего бетона привезли. Какая ерунда в голову лезет! Послышались шаги — снаружи к железной двери подошло несколько человек. Загремел открываемый замок. Сергей подобрался. Что ждет через мгновение? Смерть? Мука? Лампочка под потолком вспыхнула, резанув ярким светом по глазам. Сергей непроизвольно закрылся рукой. Увидев входящих, руку он опустил, глубоко пораженный. Вошли его супербосс Антон Степанович, обещавший ему в госпитале срочно отбыть в Москву, прекрасный майор Александра Андреева, военные в масках и с автоматами. Супербосс, удовлетворенно улыбаясь, заявил: — Всё, Серёжа, пора домой. Свое задание ты выполнил отлично. — Как выполнил? — Сергей абсолютно не понимал происходящего. Страх, так долго терзавший его в темноте, сейчас уступил место раздражению. — А Дракон Любви? Вы же сами говорили — мое дело его поймать. — Уже не поймаешь. Лу Пычен благополучно отбыл за границу. — И Гунук с ним, — подала голос Александра. — Джеки Чечен живой? — Пойдем, Серёжа, — опустил руку Сергею на плечо супербосс. — По дороге все узнаешь. И Сергей все узнал — когда ехал в служебном кортеже от места заточения до аэропорта и потом, когда летел спецрейсом в Москву. Как сказала Александра, знакомя его с перипетиями дела, все происходившее в последние дни можно было назвать коротко: «конфликт интересов». Засылая Сергея, изначально выделили ему отвлекающую роль. Он был на виду. В том числе и у местной ФСБ. Операцию вела военная контрразведка, при поддержке Центрального управления ФСБ. С местным управлением информацией не делились, зная, что там завелся скрытый агент — «чужой». Контрразведка выявила неподдельный интерес спецслужб Тайваня и их «партнеров» к секретным разработкам в области вооружений подводного флота. Контрразведчики решили «наладить контакт» — свести слабовольного и жадного до денег сотрудника в конструкторском бюро организации-разработчика с резидентом-покупателем. Только «продать» решили «липу». Полгода разные туристы окучивали инженера-конструктора, и, когда тот дал понять, что сдаст документацию, за ней приехал Дракон Любви. Но местное УФСБ не дремало — оно выявило «связь» конструктора и «туристов». «Чужой» в местной ФСБ информировал о ходе дела «покупателей», обещая за деньги помочь благополучному исходу операции. «Покупатели» завели себе прикрытие и на низшем уровне — Гунука. Только никто не знал — ни ФСБ, ни «покупатели», что Гунук, он же Джеки Чечен, агент военной контрразведки. Его «трудная» биография, «липовый чеченский плен» и «криминал» на родине — все это привлекло к Чечену «покупателей», тем более что он сам искал контакта, объявляя о своем желании служить хоть черту, платили бы деньги. Передача документов Лу Пычену прошла «удачно» — ФСБ не стала вмешиваться, и «чужой» в этом сыграл не последнюю роль, уговорив начальство предварительно проверить, что за документы получил Лу Пычен. Так возник загадочный Алексей, который велел завербованной ФСБ Ольге отдаться Дракону Любви и снять копии с документов. Так же «чужой» предупредил Лу Пычена об истинной роли Ольги. Дракон Любви решил посмеяться над «глупыми» спецслужбами русских — он опоил Ольгу и велел Гунуку вывезти ее в порт Дальний. По его же приказу была написана знаменитая записка «о маленьком члене Лакрионова». Лу Пычен хотел пустить ФСБ по ложному следу. Это устраивало контрразведку, и Гунуку велели исполнить приказ Дракона. Руководство местного УФСБ, видя, что контроль над «делом» потерян, взволновалось и обратилось в Москву. Там были получены инструкции, получена информация о наличии «чужого». Начальника дальневосточного управления посвятили во все нюансы, обязав не вмешиваться в ход дела. Была создана спецгруппа для координации действий ФСБ и военной контрразведки на высшем уровне, а Сергея послали как агента-погремушку, чтобы он был на виду у всех. В основном, за ним следил «чужой» и рядовые сотрудники, ведшие дело с самого начала, которые были совсем не в курсе истинного замысла — Лу Пычен должен был благополучно вывезти липовые документы в свой разведцентр, где будут задействованы десятки институтов для обработки и проверки информации, — все это отнимет у «покупателей» уйму времени, средств и сил. «Чужой» сообщил Лу Пычену, что им заинтересовалась Москва — на его поимку выслан суперагент. Лу Пычен отрядил Гунука следить за Сергеем. Но Гунука раскрыл Арахов. Тем временем настоящая спецгруппа ФСБ вовсю фильтровала местное УФСБ, вычисляя «чужого». Александра Андреева даже одно время подозревала Арахова, потому проявила себя, а чтобы сгладить ситуацию, решила «поруководить» ходом расследования, в результате чего, не желая ничего подобного, влезла в планы военной контрразведки. Сергея повязали у тайника. Арахов же и его соратники напали на след Лу Пычена. Чтобы отвлечь их и переключить внимание на себя, Гунук обстрелял сначала квартиру Арахова, а затем инициировал дерзкое нападение на Сергея и Александру, но был сам ранен. Его ранение отодвинуло время ухода за границу Лу Пычена — тому требовалось прикрытие в лице Гунука. В принципе, операцию можно было сворачивать, но тут Хэн Хан, узнав о надругательстве над его любимой дочерью со стороны тайваньского карлика, воспылал жаждой мести. — Она же проститутка, — сказал Сергей, прерывая рассказ Александры. — Она еще и любовница Хэн Хана. — Он ее отец. — И отец, и любовник. Восточная извращенность. Одно дело — подкладывать девушку нужному клиенту, которого он назовет сам, другое — пользовать Ольгу без его ведома. Думаю, Хэн Хан посчитал, что карлик чересчур многое позволил по отношению к его дочери. Он объявил охоту на Лу Пычена. Возникла серьезная угроза жизни карлика. Представь, если бы люди Хэн Хана убили тайваньского агента! Вся долгая кропотливая работа пошла бы насмарку. А суть данной операции — ввести в заблуждение относительно наших военных разработок именно партнеров Тайваня. В это время «чужого» уже выявили, но он продолжал держать связь с Лу Пыченом. Требовалась такая авантюра, которая отвлекла бы Хэн Хана от погони за карликом, а у «чужого» не вызвала подозрения. Я позвонила Арахову. Он как раз вез тебя из госпиталя домой. — Почему он мне ничего не объяснил, а бросил спящего в машине? — Ты оставался под наблюдением «чужого». Мы инсценировали бунт братьев Акашиных — они якобы захватили дочь Хэн Хана и Арахова. Хэн Хан разъярился, ополоумел. Возникла опасность для тебя. Арахов вызвал тебя к себе, якобы от имени похитителей, чтобы и ты стал «заложником», но вьетнамцы тебя перехватили. Дальневосточное УФСБ гудело растревоженным ульем! Шум был что надо. «Чужой» сообщил Дракону Любви, что ФСБ сейчас не до него и можно спокойно переходить границу. Переход прошел успешно. — Чечена там не раскроют? — Время покажет. — А кто был «чужим»? — Был, — хмыкнула Александра. — Он им и остался. Пока его брать нельзя — игра в шпионов продолжается. Он работает под колпаком и будет передавать иностранным резидентам специально подобранную нами дезинформацию. — Да… Самолет вынырнул из облаков. Внизу, сколько хватало глаз, стелился огромный город. — Москва, — выдохнул Сергей. Похоже, его первое дело действительно закончилось. — Слава богу, дома, — сказала Александра. — Да, слава богу… Несколько месяцев спустя… Лето пролетело, осень стала той самой «порой, очей очарованьем», как писал великий тезка Александры Александр Сергеевич Пушкин, а тут это! У нее ведь были величайшие планы и величайшее желание слетать в отпуск на Черное море, в Сочи, а после погостить в Абхазии — в горах и на побережье. Родители в молодости бывали в Пицунде и Гаграх, катались на кораблике, загорали на галечных пляжах, пили свежее молодое вино, продаваемое на разлив, — до сих пор, вспоминая то путешествие, что отец, что мать, наполнялись светом и доброй, восторженной грустью. Может, это из-за того, что они были молоды в то время. А может, действительно все было по-настоящему здорово. Александра любила дома вечерами смотреть по телевизору на разных телеканалах программы о путешествиях и отдыхе. И ей как-то раз очень понравилась передача об Абхазии. Отдыхаешь в Сочи: покупалась в бассейне отеля (осенью-то не очень в море полезешь, хотя, после пары бокалов вина…), походила по развлекательным центрам, поела, попила, всякие достопримечательности посмотрела, в ночных клубах натанцевалась… Все, скучно. Хоп, в такси, и езжай в Абхазию! Деньги те же — рубли. Озеро Рица. Знаменитый обезьянник в Сухуми. Александра смотрела как-то документальный фильм о войне Абхазии и Грузии. Не той, 2008-го, а еще первой, после развала СССР, когда всё в республике было в разрухе, и масса обезьян из разбитого и разгромленного питомника разбежалась и, одичав, жила в горах, делая яростные набеги на огороды и сады жителей. Хорошо было бы все это посмотреть уже заново обустроенное. За столько лет все изменилось в лучшую сторону. Республика расцвела. И абхазские мужчины очень гостеприимны. Шашлыки там, винишко, овощи, зелень, песни и танцы… Почему бы Александре не просто отдохнуть, а и порезвиться, и даже в естественном для молодой женщины порыве «оттянуться»… Ха-ха. Какие грешные мысли! Потом будет одна сына воспитывать, черноволосого, с взрывным характером и яростным темпераментом. Зарэжу! Смешно, конечно, но мечты были явные, и ничто не предвещало, что планы на отпуск могут вдруг рухнуть. Как-никак, а первая половина года прошла плодотворно. Взять ту же операцию на Дальнем Востоке, где она курировала «суперагента» Сергея Ли, и когда все, кроме бедолаги Серёжи, делали вид, что ловят коротышку Лу Пычена, он же одиозный Дракон Любви. Дракона снабдили липовой информацией и дали тихо уйти, его коллегам из внешней разведки Тайваня и ЦРУ долго еще мусолить эту туфту, прежде чем они допрут, что их красиво поимели! Прекрасная работа! Александре тогда дали приличные наградные! Сказали много добрых, теплых слов о ее прекрасной работе в сложном регионе… Даже ее обалдуям-капитанам что-то по мелочи перепало: какие-то поощрительные подарки и в личные дела внесли поощрения, хотя они тупо сидели в гостинице за компьютерами слежения и занимались исключительно бумажной работой и следственной аналитикой. Герои!.. Интересно, Ли дали хоть что-нибудь? Он так старался! А летом! Летом! А что было летом? Да и летом она без дела не сидела. Не такие яркие дела, как в Приморье, но работа велась… Так что отпуск на черноморском побережье — законное желание. Да не тут-то было… Однако, тяжела доля чиновника Особого специального управления! А кто она? Да, следователь. Да, оперативный следователь. Но в основном она все же занимается бумажной работой, то есть чиновница, как ни крути. Да, крути не крути, а не крутая. Вот любимое начальство и отправило ее, Александру Сергеевну Андрееву, к морю, только не на юг, а на восток. На дальний, дальний восток. Опять? В Приморье? Хуже! В Хабаровский край, к берегам стылого холодного Охотского моря, с порывистыми, ледяными ветрами! И не отдыхать отправили… А, в дополнение всех неприятностей, в помощники отрядили Серёжу Ли. Того самого, который ловил Дракона Любви. Аргумент начальства: «У вас тогда все здорово получилось!» Господи, как страшно жить, когда такие аргументы решают твою судьбу! Чем-то он зацепил ее в той командировке. Больше, чем хотелось Александре, даже больше, чем хотелось самой себе в этом признаться. Не таким она представляла себе мужчину своей судьбы. Не таким молодым, не таким мягким, не таким добродушным и терпеливым. Александра раздражалась все больше. Она полуобернулась в кресле, посмотрела на физиономию молодого агента, сидевшего чуть сзади, с другой стороны прохода. Выражение лица у него было восторженно-влюбленное. Может, ей показалось? Хоть бы показалось, а? Захотелось напиться. Александра вздохнула, посмотрела на стоявшую рядом с ней стюардессу, распоряжавшуюся напитками. Та с профессиональной любезностью слегка подалась в сторону Александры, мягким голосом с задушевными нотками спросила: «Чего желаете выпить?», слегка пододвинула столик на колесиках, заставленный бутылками. Точно напьюсь, решила Андреева и хрипловато бросила: — Коньяку плесните. Стюардесса с понимающей улыбкой, которая показалась Саше обидной, подала стаканчик с янтарной жидкостью, пожелала: — Приятного полета! Александра хмыкнула, снова искоса посмотрела на Ли и сделала маленький глоток, проглотила коньяк, скривилась. Вкус напитка показался ей резким, неприятным. Значит, будет пить, как горькое лекарство. Понять бы только от чего оно, это лекарство… Сергей «плыл» от счастья — его снова послали «на дело» в паре с Андреевой. Он верил, он знал, он чувствовал — эта женщина для него! И судьба давала новый шанс приблизиться к ней, убедить ее, что именно он ее вторая половинка. Она все время одна, хотя очень-очень красива. Это же знак судьбы! И он его видит, он понимает, что все происходящее — знак! Столько мужчин всегда вокруг нее! Многие из них просто писаные Алены Делоны и успешные супермены, а Сергей так и не увидел, чтобы она хоть с кем-то отходила от своей манеры легкого флирта, насмешливого кокетства, при этом умело сохраняя со всеми дистанцию. Он с какого-то времени старательно прислушивался к тому, что говорили об Андреевой в управлении. Ни с кем из мужчин у нее не было особо близкой дружбы. Только официальные отношения. Если бы она завела роман с кем-то из сослуживцев, об этом непременно стало бы известно. Так что не было у нее никакого романа. Да, она частенько шутила и дурачилась со своими подчиненными, капитанами Загиным и Купчиком, но это другое. Те реальные шутники-непоседы, типичные «полтора прикола», какие есть в любом коллективе, и с ними только так и можно общаться, через шутки и приколы. То есть, по сути, и в этом случае тоже имеем официальное общение… Она не подпускала к себе мужчин… Сергей не думал, что она «другая», не той сексуальной ориентации. Глупости! Конечно, и до нас доходит эта мода на иную ориентацию. Пропаганда свое дело делает потихоньку. И все равно у нас с этим делом по-другому. Христианская мораль, христианские ценности и образ жизни у нас все последние годы свои позиции в обществе только упрочивали, это вам не Запад, который от христианства отходит все дальше. У нас отношение в целом другое. В России такое — редкое исключение из правил. Да, есть такие люди, они живут своей жизнью, и им не мешают, но это не приветствуется открыто, в отличие от Западной Европы, где однополое сообщество очень агрессивно давит остальное гетеросексуальное население. Их сразу видно — однополых. Не ошибешься. Александра — обычная девушка, нормальной, гетеросексуальной ориентации. Просто одинокая. Несмотря на красоту и на бойкий, решительный нрав, почему-то все-таки всегда одинокая. А он, Серёжа Ли, это одиночество разрушит, разобьет, как старое ненужное зеркало. Может, над Александрой довлеет заклятие безбрачия, ну, как гадалки в газетных объявлениях пишут про венец безбрачия? Если таковое существует, он это заклятие снимет. Растворит своим обаянием. А кому еще это сделать, кроме него? Соперников и претендентов на руку Александры он на горизонте не видит. Значит, только он! Наверное, это судьба! Их общая судьба. А лесбийством и гомосексуализмом пусть и дальше кичатся там, в США и Европе. Хотя, это больше к старой Европе относится. В США хорошие, крепкие, многодетные семьи. Что не фильм об Америке — в семье всегда много детей. Они тоже с Александрой сделают много-много отпрысков, таких забавных русско-корейчиков, очень умненьких красавчиков-метисов. А Европа пусть умирает, погрязая в однополом разврате и в нежелании плодить себе подобных. Как развиваться, если нет продолжения и нет нового? Сам Господь велел изначально: плодитесь и размножайтесь, а после уничтожил город Содом за нарушение основного правила, ибо, как всем известно: не для того Бог создал мужчину, чтобы его «драл» в задницу другой мужчина. Грубо, но верно… То же и лесбиянок касается… Европа сгинет, как Западная Цивилизация, продолжая погрязать в отрицании основных правил жизни, в подмене семьи однополыми суррогатами. Вымрет, как Римская империя под катком «варварских» народов. Ныне с Европой то же самое сделают бесчисленные мигранты из Азии и Африки, совершенно не понимающие и не разделяющие ценностей чуждой им западной цивилизации. Да, их агрессивный поток, после первого наплыва 2013–2016 годов, немного поутих, но и те сотни тысяч, что проникли и продолжают настойчиво тихонько просачиваться, наделают бед, если вовсе со временем не изменят национальный состав и мировоззрение. И потоков этих, наводняющих просторы Европы, заселенной бесхребетным апатичным людом, будет все больше и больше. Что они противопоставят плодовитым азиатам и африканцам? Ничего. И СПИД случился не просто так, ибо основные жертвы этого вируса тоже однополые и наркозависимые. И кто знает, какие еще заболевания и инфекции могут случиться на нашем веку? И как тут не подумать о том, что очищающая коса Бога выкашивает сорняки! Хоть сам Сергей не так уж религиозен, но иной раз поневоле задумаешься. Сергей тряхнул головой и посмотрел на свой коньяк. Нет, надо сменить вектор мыслей, иначе он совсем заведет себя в своих умозаключениях и рассуждениях не туда, куда следует. Его дело маленькое. Как в русской сказке: «Наше дело маленькое — жениховское!» Так и у него. Жениховское. Слетать с Андреевой «на дело» и попытаться очаровать недоступную красавицу. А про всяких там гомосексуалистов, лесбиянок, вирусы, мигрантов, о правильном и не правильном понимании жизни — это забота политиков и священников! Сергей допил коньяк и снова посмотрел на свой стаканчик. Сколько же он выпил? Не заметил, как опьянел, и довольно изрядно, раз потянуло на глубокие философствования о судьбах мира. Пустой стаканчик заставил его погрустнеть — пить-то теперь нечего. Александра усмехнулась, увидев его грусть по поводу кончины алкогольного напитка, подняла вверх руку, нажала кнопку вызова бортпроводницы. В просторном салоне большого самолета пассажиров было лишь с десяток человек. Стюардесса тут же заспешила на зов. Она была бы рада оставить им всю бутылку — пусть высосут и уснут, но не могла. Инструкция. Только на розлив, в порционные стаканчики. Улыбаясь, она молча наполнила стаканчики Александре и Сергею, кивнула: — Приятного полета! И заспешила, толкая тележку, в свой закуток, чтобы присесть на откидное сиденье и продолжить просмотр сериала на смартфоне. Сергей взглянул в сторону Александры — она сидела в своем кресле, откинув голову на высокую спинку. Что-то она сегодня налегает и налегает на спиртное! Никогда ее такой не видел! Может, что случилось? Он посмотрел на свой коньяк в стаканчике. А что, он лучше начальницы? Когда он так много пил? Никогда! Вот сегодня, глядя на нее, недоступную, с горя, что ли, запил. Дурень. Нет-нет, он же распланировал, что они будут вместе, и детей, и все такое. Нужно будет только составить план и действовать с умом. Пусть только подходящая возможность представится! А-а, прилетят, там, на месте, все будет по-другому. Сергей сделал глоток и снова задумался. А нужна ему эта Андреева? Чем она так ему нравилась? Чем зацепила? Тем, что красива и все время одна? А какой она человек? Может, человек она никакой, потому к ней никто и не подкатывает, чтобы не обжечься… Страшная догадка… Не дай бог, если правда! Сергей хмыкнул и посмотрел в темную коньячную глубь стаканчика. Грустные у него мысли и неважные дела. Любимой женщине он безразличен — он же видит, что бы ни думал в моменты эйфории. Все не так, как хочется, и летят они снова далеко-далеко на восток, и будет там Александра снова холодна и надменна… Ему стало по-настоящему грустно… Сразу вспомнилась мама — добрая, милая, всегда понимающая и все прощающая. Он после возвращения из Приморья долго переживал, вспоминая слова злобного Хэн Хана о его отце, об изнасиловании матери во Вьетнаме. Думал, мучился, не верил и сейчас не верит — наговоры все это, психологическая обработка. Подлец Хэн Хан специально придумал историю с подробностями, с деталями убедительными, чтобы выглядело все достоверно, словно живое воспоминание. Сергей, наверное, всю жизнь будет это помнить и сомневаться, чей же он сын: летчика Ли или вьетнамского крестьянина, как там его… А, и не хочется вспоминать имени этого негодяя… Начать расспросы у матери — этой мысли у Сергея никогда не возникало. Никогда не спросит. Это ее жизнь, ее секреты — не его. Было бы надо — она бы давно поведала. Раз столько лет молчала и до сих пор молчит, значит, и говорить не о чем. А Хэн Хан — подонок и беспринципный бандит, недочеловек. Пусть сначала со своей дочерью Ольгой разберется. Там у них такого накручено, что волосы начинают шевелиться, когда узнаёшь все детали. Только он не разберется. Как там сказал персонаж старого фильма «Возвращение Святого Луки», начальник следственной группы, о бандите? Жил как волк и сдохнет как собака. Такова и судьба у Хэн Хана… Хотелось в это верить. Очень хотелось. А сейчас эта дрянь процветает, как же, его конкурент Ким уничтожен. И портовая группировка братьев Акашиных никуда не делась. Так велики ли результаты его работы, Сергея Ли, в славном городе Дальнем, как его Сергей называл. Получается, не очень-то и велика. Все, как было, так осталось, за редким исключением. А Кима убрали потому, что он и его преступная структура, видимо, уже не вписывалась в новую бандитскую иерархию. Что Лу Пычен, он же Дракон Любви? Он, как яркий светлячок, пролетел, осветив всю грязь и гниль с массой копошащихся жуков и червей, и улетел, и все снова стало невидимо. Темно. А дела, гнилые, пакостные дела так и делаются… Яркий светлячок! Эпитет-то какой придумал для коротышки Дракона! И смех и грех. Сергей сделал маленький глоток, ощутил горечь во рту. Непонятно, с какой радости их поят в самолете спиртным. И Александра, похоже, вообще уже накачалась. Я не такая, я жду трамвая! Вот она, Александра Сергеевна Андреева, натурально, красивая птица с ярким оперением. Сергей всегда, когда думал о ней, об Александре, вспоминал фразу из фильма «Побег из Шоушенка» по Стивену Кингу. Сергей подозревал, что и Стивен Кинг взял фразу из какого-то очень известного источника, и потешался над своей «серостью». Конечно, можно было заглянуть в Интернет, запросив в Гугле или Яндексе, но не хотелось. Для него эти слова — фраза из фильма, но фраза об Александре, такой желанной и недоступной. А фраза такая: «Некоторых птиц в неволе не удержишь. Их перья слишком яркие. И когда они улетают, часть тебя понимает, что нельзя держать их взаперти. Но то место, где ты живешь, становится мрачнее после того, как они улетели…» Красиво. Да, сказано о птице, которая улетела, осветив на миг твое скудное бытие. Александра никогда не была близка с Сергеем, но ее яркий свет все же освещал его, когда они сталкивались по службе, а после мир погружался во мрак, становился снова черно-белым. Это любовь? Или влюбленность? Сергей бросил взгляд на кресло Александры — теперь она сидела прямо. О нем и не думает, естественно. Наверное, даже досадует — подсунули опять молодого и неопытного! Нет, лучше думать о маме. Вот прилетит он домой после этой командировки и попросит сделать фирменную солянку. Сергей ее обожал. Мать называла это блюдо бигусом. Сергей не спорил, но знал — ее произведение кулинарного искусства никакой не бигус. Что такое бигус? Если просто — тушеная капуста с мясом или колбасой. А как готовила мама? У Сергея слюнки потекли — это потому, что он изрядно подшофе — алкоголь стимулирует аппетит. Так вот, рецепт мамы: сто граммов полукопченой колбасы с жирком чуть обжарить, убрать, в сковороду поместить половинку морковки, частью нарезанной соломкой, частью натертой на крупной терке, одну треть кочана капусты нарубить соломкой, все обжаривать минут десять, добавить обжаренную колбасу, два нарубленных кубиками маринованных магазинных зеленых помидора и половину большого соленого огурца. Чуть воды, соли, сахара, и тушить до готовности. А что такое — до готовности? Как вам понравится. Кому-то, чтобы овощи были чуть «аль денте» — твердоватые, а кому-то, чтобы все было очень мягкое. Мама готовила все мягким. Сергей как-то сам делал мамин бигус «аль денте» — тоже вышло очень вкусно! Вот вернется он домой, и поест этого самого бигуса-солянки, и забудет Александру навсегда! Сергей хмыкнул. Смешные мечты. Нет, насчет солянки — мечты реальные, а вот насчет того, чтобы забыть Александру… «Я помню чудное мгновенье: передо мной явилась ты…» Все! Явилась! Вон, сидит в кресле пьяная, а он поодаль страдает! Кресло под Александрой скрипнуло, и Андреева вдруг резко обернулась, перевесившись на бок через подлокотник, глянула на Сергея остро, пристально, словно впервые видела: — Серёжа, называйте меня на «ты». Я же вам это не раз говорила. Вы — Серёжа. Я — Саша. Ну-ка, скажите. Что это? Пьяный каприз? Чудо? Господь услышал Сергея? Сергей, сразу откинув все сомнения, все плохие мысли, радостно прогундосил: — Саша… Улыбка непроизвольно растянула лицо. Андреева внезапно нахмурилась, скривила губы, словно его восторг ей был неприятен. Удивленно сказала: — Агент Ли, не надо так радоваться командировке в Хабаровский край. — Вы рядом со мной! — тут же отозвался Сергей, объясняя свою радость. Стушевался, исправился: — Ты со мной! Александра его оптимизм явно не разделяла. — Тоже мне какое великое событие!