У нее был Уэсли, музыка, и в большинстве дней этого было достаточно. Вот только запись альбома с рождественскими песнями была перенесена на следующий год и будет после того, как убедятся в ее физическом состоянии. А если она и дальше продолжит в таком же темпе? Уэсли возьмет себе нового клиента. И она вновь останется одна. Дафна сжала кулаки, опираясь спиной на стену. Мысль об этом вызывала в ней сильное, просто огромное желание покурить. Она облизнула губы и посмотрела в окно на небо, словно оно могло дать ей совет. — Дафна, пошли. Пора продолжить. — Он поднялся на ноги и подошел к стойке с гантелями. — Для начала сделаем двадцать пять, а дальше посмотрим. — Конечно, — без энтузиазма произнесла она и подошла к стойке. Уэсли замер, глядя на нее. — В чем дело? Дафна встала перед ним, начиная раздражаться. — Что значит, в чем дело? Я же сказала, что продолжу тренировку. Он передал ей гантелю. — Да, но ты даже не спорила, а это странно. Дафна выхватила из его рук гантелю. — Ой, Уэсли, отъебись. — Начни со сгибания рук, — проинструктировал он, глядя на нее, скрестив руки на груди. — И расскажи мне, что тебя гложет. Дафна послушно согнула руку, проигнорировав его вопрос. — Дафна, — пригрозил он, пока та молча выполняла упражнение. — Это часть нашего соглашения. — Он указал на нее, а затем на себя. — Мы вместе решаем возникшие проблемы, а не копим их, или ты забыла? Дафна зарычала. — Я просто устала, понимаешь? Устала от постоянных тренировок, безвкусной травы, вместо китайской еды на вынос. Устала быть под постоянным контролем двадцать четыре часа семь дней в неделю. — Она передала ему гантели. — Устала от чертовой рождественской музыки, устала от Манхэттена. Устала от всего этого дерьма и хочу вернуться в Калифорнию. Ненавижу быть здесь, ненавижу тренировки, и я безумно хочу выкурить хотя бы одну сраную сигарету. Как только слова вылетели из ее рта, она моментально пожалела об этом. Она сорвалась на него в то время, как он просто пытался ей помочь. Уэсли смотрел на нее, его лицо не выражало никаких эмоций. Черт. Дафна взяла обратно гантели. — Я знаю, я постоянно жалуюсь, и тебе не терпится избавиться от меня. — Я этого не говорил. — Тебе и не нужно. Своим поведением я отпугнула всех. Он покачал головой. — Ты была больна, это совершенно другое. — Серьезно? Скажи об этом моей семье. — Она усмехнулась, стараясь разрядить обстановку. — Осталась неделя до праздника и свадьбы моей сестры, и ты думаешь, хоть кто-нибудь из них мне позвонил? Они даже не хотят получить от меня свадебный подарок. Я такая жалкая. — Ты была жалкой, — поправил Уэсли. — Сейчас ты на пути к полному выздоровлению. — Ура, полгода в клинике и еще полгода без наркотиков. Надо же, продержалась целый год. — Она щелкнула пальцами, продолжая делать упражнение. — Я знаю, все только и ждут моего срыва. — Но этого не произойдет. Сейчас ты сильнее, чем была раньше. Его полная уверенность в ней едва не заставила Дафну разрыдаться. — Да, ладно, Уэсли. Ты хорошо меня знаешь. Ты не такая сильная. Я постоянно ною, ворчу и у меня все получается, только потому что ты рядом и постоянно бьешь меня по руке, когда я тянусь к чему-нибудь плохому. — Это не так… — Это так, — почти крикнула она. — Это твоя работа, или ты забыл? — Дафна, я тут не при чем. Ты сильнее, чем ты думаешь, — он накрыл ее руки там, где она сжимала гантели. — И я не всегда буду рядом. — Я знаю, — от этого ей тоже захотелось заплакать. Мысль об отъезде Уэсли оставляла большую дыру в ее сердце. И не потому что она нуждалась в нем, а потому что он ей нравился. Он был единственным, кто не отвернулся от нее. Единственный, кто не смотрел на нее как на кусок дерьма. — Ты должна поверить в свои силы, — нежно сказал он, проводя пальцем по ее руке. — Ты — Дафна Петти. Ты продала более двадцать миллионов альбомов, и ты пять раз возглавляла хит-парады. На твои концерты продавались все билеты, и люди готовы умереть за твой следующий альбом. Это должно хоть что-то значить. Разве? Ведь она сделала это будучи под наркотиками. — Это не имеет значения, если люди тебя ненавидят. — Я тебя не ненавижу. По телу прошла волна возбуждения, и Дафна только сейчас поняла, где лежала рука Уэсли и то… что у нее уже больше года не было секса. — Тебе платят за то, чтобы ты меня выносил. — Это здесь абсолютно не причем, — сказала Уэсли, и уголки его губ немного дернулись. — И готов поспорить, твои сестры тоже тебя не ненавидят. Ты сама сказала, что оттолкнула всех, так почему бы тебе не попробовать возобновить с ними контакт? Отвези им рождественские подарки. — Они не захотят меня видеть. — Ты этого не знаешь. И не узнаешь, пока не протянешь им оливковую ветвь. Дафна задумалась над его словами, потом посмотрела на Уэсли. — А что насчет твоей семьи? Тебе нужны выходные на праздники? — Давай поговорим об этом позже. — Выражение его лица стало таким, какое она боялась видеть во время тренировок. — И раз ты не хочешь заниматься с гантелями, давай еще сделаем несколько подходов берпи. Дафна громко застонала. — Ты настоящий тиран. И как она могла влюбиться в этого мужчину? Она, вероятно, совсем выжила из ума. *** Гретхен: Давайте сделаем перекличку подружек невесты. Все живы—здоровы, и есть ли у кого-нибудь аллергия на орехи? Одри: О, господи, ты сведешь нас с ума еще до начала свадьбы, да? Гретхен: Не говори глупостей. Кто-нибудь еще отзовется? Тэйлор: Эм, у меня аллергия на оливки. Гретхен: Обещаю, в моей выпечке не будет никаких оливок. К тому же вполне нормально проверять всех за три дня до девичника. Кстати говоря, на него я тоже должна что-нибудь испечь. Грир: Погоди, Гретхен, а почему ты сама занимаешься выпечкой? Что случилось с той милой пекарней, с которой мы на прошлой неделе подписали договор? Ты заплатила им почти целое состояние! Гретхен: Они провалили тест с крокембуш. Бронте: С крокемн чем? Грир: Гретхен, только не это. Опять увольнения? Ты не сможешь в одиночку приготовить еду на целую свадьбу. Эдди: Гретхен, милая, у меня будет нервный срыв задолго до свадьбы. Гретхен: Так почти все ответили… хотя погодите, кого не хватает? Кто-то не откликнулся! Гретхен: Тревога! Код красный! Гретхен: Кого не хватает? Гретхен: Боже мой, меня точно хватит удар, если я не пойму кого нет! Челси: Девчонки, вы меня убиваете. Сейчас семь утра, почему вы не спите? Мой телефон разрывается, словно произошла какая-то глобальная катастрофа. Гретхен: О, хвала небесам. Это Челси. Грир: Гретхен, чем я могу тебе помочь? Тэйлор: Хочешь, я приеду и помогу тебе с выпечкой?