Кэт направила курсор на этот снимок, дважды щелкнула мышкой, и фотография заполнила весь экран. Мужчина был запечатлен в движении, в тот момент, когда он выходил из собора. У него были длинные, почти до плеч, темные волосы, ни бороды, ни усов, орлиный профиль и каменное, непроницаемое выражение лица. Даже с фотографии он излучал высокомерие и ощущение собственного превосходства. – Только посмотрите на эту самодовольную сволочь! – не удержался Монк. – Кот, съевший канарейку! – Кто-нибудь его узнает? Все отрицательно покачали головами. – Может, переправить снимок в «Сигму», в наш фотоархив? – предложила Кэт. – Ни в коем случае! – отрезал Грей и, встретившись с недоуменным взглядом Кэт, пояснил: – Мы пока не должны выходить на связь ни с кем. Грей оглядел комнату. Обычно он предпочитал работать один, так как терпеть не мог, когда ему заглядывают через плечо. Однако теперь он не имел права изображать из себя одинокого волка, поскольку являлся руководителем группы и нес ответственность за этих людей. Причем не только за двоих членов своей команды. Грей встретился глазами сначала с Вигором, а затем с Рейчел и внезапно почувствовал себя очень усталым. На самом деле ему хотелось только одного: связаться с «Сигмой», посоветоваться с директором Кроу, сбросить с себя огромную ответственность. Но он не мог себе этого позволить. По крайней мере, пока не мог. Грей внутренне собрался и, призвав на помощь всю свою решимость, заговорил: – Кому-то стало известно о том, что мы будем в соборе. Эти люди либо наблюдали за собором, либо были предупреждены. – Утечка… – пробормотал Вигор, дергая волоски под нижней губой. – Вполне возможно. Но я не могу с уверенностью сказать, откуда она произошла. – Грей посмотрел на Вигора. – С вашей или с нашей стороны. Монсиньор вздохнул и грустно сказал: – Я боюсь, что с нашей. У ордена дракона всегда были агенты внутри Ватикана, а теперь, после того как были совершены нападения на Рейчел, на меня, а сегодня – и на всех нас, я не могу не думать о том, что утечка информации происходит непосредственно из Святого города. Кэт увеличила другую фотографию, на которой была запечатлена стройная женщина, забирающаяся в один из двух стоящих у собора микроавтобусов. Ее лицо было повернуто к объективу камеры в профиль и выглядело размытым силуэтом. Грей посмотрел на своих соратников. – А ее кто-нибудь знает? Остальные снова помотали головами. Монк наклонился к монитору и, причмокнув губами, сказал: – Я ее не знаю, но не отказался бы познакомиться. – Это та самая женщина, которая напала на меня в Форт-Детрике. Монк выпрямился. После слов Грея женщина показалась ему гораздо менее привлекательной. – Агент «Гильдии»? – спросил он. Вигор и Рейчел непонимающе смотрели на американцев. У Грея до этого не было времени, чтобы ввести их в курс дела, поэтому сейчас ему пришлось кратко рассказать о том, что представляет собой «Гильдия»: о ее организации, состоящей из многочисленных террористических ячеек, о ее связях с русской мафией и о повышенном интересе к новым технологиям. Когда он закончил, Кэт спросила: – Так ты полагаешь, что утечка информации может быть и с нашей стороны? – После того, что произошло в Форт-Детрике? – Грей задумчиво наморщил лоб. – Кто знает! Однако факт остается фактом: в этом деле «Гильдия» действует заодно с орденом дракона и, как мне кажется, вовлечена в него именно из-за нашего участия. Но похоже, «Гильдия» опоздала – так же, как и мы. – О чем это ты? Грей мотнул головой в сторону снимка на экране. – Леди-дракон отпустила меня, позволила бежать. Все ошеломленно молчали. – Ты в этом уверен? – спросил наконец Монк. – Абсолютно, – ответил Грей и потер предплечье в том месте, куда угодила пуля леди-дракона. – Зачем ей это понадобилось? – Она играет с орденом дракона. Как я уже сказал, единственной причиной, по которой «Гильдия» ввязалась в эту авантюру, стало то, что к расследованию была привлечена «Сигма». Ордену понадобилась помощь «Гильдии», чтобы захватить или уничтожить нас. Кэт кивнула: – А после того, как мы будем убиты, надобность в «Гильдии» отпадет, ее партнерские отношения с орденом дракона прекратятся и «Гильдия» никогда не узнает то, что известно ордену. – Но ведь сейчас орден считает нас погибшими, – сказала Рейчел. – Совершенно верно, и мы должны поддерживать их в этом заблуждении как можно дольше. Если мы мертвы, орден разорвет отношения с «Гильдией». – И значит, у нас будет на одного противника меньше, – вставил Монк. Грей кивнул. – Каковы будут наши дальнейшие действия? – осведомилась Кэт. Что мог ответить ей Грей? У них практически не осталось зацепок, кроме разве что одной. Грей бросил взгляд на свой рюкзак. – Порошок, который мы собрали в саркофаге… Возможно, он подскажет, как нам действовать дальше. Это ключ, вот только найти бы замок, который он открывает. И если нам не удастся отправить его в «Сигму» для исследований… К разговору присоединился Вигор: – Я полагаю, вы правы. Разгадка тайны – в порошке. Но гораздо более важный вопрос, чем «что это?»… Монсиньор внезапно осекся, его глаза сузились. Он положил ладонь на лоб и еле слышно пробормотал: – «Что это?»… – Дядя? – обеспокоенно окликнула его Рейчел. – Что-то… Что-то вертится у меня в голове, но я не могу поймать это, – ответил он. Грей вспомнил, что такое же выражение лица появилось у монсиньора, когда он процитировал строчку из Книги Откровения. Вигор сжал ладонь в кулак. – Нет, никак не могу поймать… Это все равно что ловить рукой мыльный пузырь. – Он разочарованно покачал головой. – Наверное, я слишком устал. Грей чувствовал, что итальянец не кривит душой или, по крайней мере, пытается быть максимально открытым, насколько это возможно для человека из Ватикана. Но в его подсознании действительно таилось нечто, что неожиданно для самого Вигора среагировало на слова «что это?». И еще помимо растерянности Грей заметил страх, промелькнувший на мгновение во взгляде монсиньора. – Так что за вопрос представляется вам гораздо более важным? – спросил Монк, возвращая священника к первоначальной мысли. – Вы начали говорить, что есть что-то даже более важное, чем выяснение природы порошка. Вигор кивнул: – Да. Возможно, нам стоит начать с того, как этот порошок мог оказаться в саркофаге. Раз в несколько лет мощи осторожно вынимают из раки и чистят ее. Я уверен, что саркофаг был самым тщательным образом вычищен и протерт, причем не так давно. Кэт выпрямилась за компьютером. – Перед самым нападением мы с вами размышляли на тему о том, что под воздействием неизвестного прибора некоторая часть золота, из которого сделан саркофаг, могла трансмутировать и принять порошкообразную форму. – То есть, вы полагаете, происхождение порошка может быть именно таким? – спросила Рейчел. – А почему бы и нет? – подал голос Монк. – Вспомните намагниченный крест в соборе. Там произошло нечто весьма странное, и это нечто воздействовало на металлы. Почему же оно не могло воздействовать и на золото? Но после того как в соборе взорвались все эти зажигательные бомбы… – Нет, – возбужденно выдохнула Кэт. – Вспомните, ведь порошок представлял собой не просто золото. Мы обнаружили в нем еще один элемент: то ли платину, то ли какое-то другое вещество из группы переходных металлов, способных переходить в моноатомное состояние и принимать порошкообразную форму. Грей задумчиво кивнул, вспомнив серебристые прожилки в лужице золотого стекла. – Я не думаю, что порошок образовался в результате воздействия прибора на саркофаг, – решительно сказала Кэт. Монк наморщил лоб. – Но если он не образовался из золота, из которого сделан саркофаг, а сам этот саркофаг регулярно чистят, то откуда же он мог там взяться? Глаза Грея расширились. Отгадка вспыхнула в его мозгу внезапно, взорвавшись наподобие зажигательной бомбы. – Порошок – из самих костей! – громко и отчетливо, чуть ли не по слогам проговорил он. – Да, – согласилась Кэт, – другого объяснения быть не может. – Сказать можно что угодно! – заартачился Монк. – Вашу гипотезу никак не проверить, поскольку эти гады утащили все кости. Рейчел и Вигор обменялись быстрыми взглядами, которые, впрочем, не укрылись от внимания Грея. – Что такое? – спросил он. Рейчел встретилась с ним глазами, и в ее взгляде Грей увидел возбуждение.