Двигаясь с необычайной скоростью, Рейчел нанесла ребром ладони удар по руке, обвивавшей ее шею, и еще один – локтем в солнечное сплетение противника, а затем, развернувшись и оказавшись с ним лицом к лицу, присела и изо всех сил ударила его кулаком в промежность. Грей направил пистолет в сторону леди-дракона, но женщина оказалась быстрее. Она сделала шаг вперед и приставила дуло своего пистолета к его лбу, прямо между глаз. Рядом с ними великан согнулся пополам и упал на одно колено и скрючился от невыносимой боли. Рейчел ногой отшвырнула его пистолет подальше. – Беги! – прошипел Грей, не отводя глаз от леди-дракона. Агент «Гильдии» встретилась с ним взглядом, а потом сделала то, чего Грей совершенно не ожидал от нее. Она мотнула стволом пистолета в сторону выхода и повторила это движение головой. Она отпускала его! Грей сделал шаг назад. Женщина не выстрелила, но и не опускала оружие – на тот случай, если Грей попытается предпринять какие-то действия против нее. Понимая, что сейчас не время заниматься умственными упражнениями, Грей развернулся и выстрелил в ближайшую к нему группу монахов, уложив двоих наповал. Люди в балахонах тоже отвлеклись на звук взрыва и поэтому не заметили мгновенного изменения в раскладе сил, произошедшего у них под боком. Грей схватил Рейчел за руку и потащил ее к выходу. Позади грянул выстрел, и пуля попала Грею в предплечье, заставив его споткнуться. Оглянувшись на бегу, он увидел, что пистолет леди-дракона дымится, а сама она помогает высокому мужчине подняться на ноги. По ее лицу текла кровь. Грей понял: она сама ударила себя, а затем выстрелила в него, зная, что жидкая броня убережет его от любой пули. Это было необходимо, чтобы главарь «балахонов» не разгадал ее маневр, позволивший им с Рейчел бежать. Итальянка и американец нырнули за последнюю колонну. Дверь в вестибюль собора находилась прямо перед ними, и путь к ней был свободен. Грей в последний раз обернулся и посмотрел в глубь собора – туда, откуда слышалась пальба и из разбитой двери валил густой дым. Группа «балахонов» поливала образовавшийся проем автоматными очередями, чтобы никто из укрывшихся там не остался в живых. Затем один из них швырнул в помещение сокровищницы еще одну гранату. За секунду до взрыва автоматчики пригнулись. Из проема вылетел сноп огня, фонтан обломков и повалил еще более густой дым. Грей отвернулся. Рейчел тоже наблюдала эту атаку. Ее глаза наполнились слезами. Грей почувствовал, как женщина повисла на его руке: видимо, у нее подкосились ноги. Он тоже испытывал боль и сочувствовал горю Рейчел. Ему самому приходилось терять товарищей, и Грей привык оплакивать их, но только после окончания очередной операции. Однако Рейчел потеряла не просто товарища, а родного человека. – Давайте двигаться, – хрипло и с нарочитой грубостью сказал Грей. Ему было необходимо привести ее в чувство и вывести в безопасное место. Рейчел взглянула на своего спутника и, казалось, почерпнула уверенности в его спокойном самообладании. А сейчас ей и не нужно было ничего другого – ни сочувствия, ни жалости. Только сила. Она выпрямилась. Грею уже приходилось видеть такие перемены: они нередко происходили с мужчинами на поле боя, под обстрелом. Он сжал ее руку, и она кивнула в ответ, показывая, что готова. Бросившись вперед, они через секунду оказались в фойе собора. Двое убийц, подобно стервятникам, склонились над трупами двух германских полицейских в серых униформах. Несчастные, распластавшиеся на каменном полу, были тем самым пикетом, выставленным возле собора прошлым вечером. Застать монахов врасплох им не удалось. Один из них тут же открыл стрельбу. Рейчел и Грей метнулись в сторону и прижались к стене. Было ясно, что к выходу из собора их не пропустят. Куда же бежать? Слева от них находилась еще одна дверь. Куда она вела, никто из них не знал, но, поскольку иного выхода не оставалось, итальянка и американец нырнули в нее. В этот момент свое оружие поднял второй монах, и вслед им метнулся огненный шквал. Мерзавец был вооружен огнеметом. Грей захлопнул дверь, но языки пламени вырвались из-под нее и лизнули его подошвы, заставив отскочить назад. Замка на двери не было. Грей оглянулся. Позади него находилась винтовая лестница. – Лестница в башню, – сказала Рейчел. В дверь забарабанили пули. – Вверх! – скомандовал Грей. Он пропустил Рейчел вперед, и они побежали вверх по ступеням. Сзади и внизу с треском отворилась дверь. Грей услышал знакомый голос, вопивший по-немецки: – Догнать их! Сжечь живьем! Это был тот самый гигант, предводитель монахов-убийц. По ступеням загрохотали тяжелые ботинки. Разделенные спиралями винтовой лестницы, ни одни, ни другие не могли прицельно стрелять друг в друга, и все же у их преследователей было преимущество. Вслед Рейчел и Грею то и дело устремлялись фонтаны огня, танцуя возле их ног, облизывая изгибы лестницы, набрасывая на каменные стены пелерину копоти. Словно звери от загонщиков, Грей и Рейчел бежали вверх, наматывая круг за кругом. По мере того как они взбирались все выше, подбираясь к колокольне, ступени становились все уже. На каждом повороте им встречались высокие мозаичные окна, но они были слишком узкими, чтобы в них протиснуться, и напоминали скорее бойницы. Наконец лестница привела их на колокольню. Над бездонным колодцем башни, закрытым стальной решеткой, висел массивный колокол, а вокруг был настлан деревянный помост. Здесь окна были вполне достаточного размера, чтобы через них смог выбраться взрослый человек, и к тому же они не были застеклены. Однако путь к свободе закрывали толстые металлические решетки, которыми они были забраны. – Смотровая площадка для туристов, – пояснила Рейчел, направив дуло пистолета, отданного ей Греем, в сторону дверного проема, в который они вошли, поднявшись по лестнице. Грей обошел башню по кругу и убедился, что выхода отсюда нет. Из окон башни открывался захватывающий вид: далеко внизу блестели воды Рейна, над ними размашисто изогнулись три аркады Гогенцоллерновского моста, тысячами огней сияли музей Людвига и голубые крылья Кёльнской филармонии. Но попасть отсюда вниз, на улицы, не было никакой возможности. Вдалеке послышалось завывание полицейских сирен. Они звучали незнакомо и как-то странно. Грей поднял глаза к потолку. Он думал. Услышав за спиной восклицание Рейчел, он обернулся, и тут же с лестницы в колокольню влетел сноп пламени. Рейчел отпрыгнула назад и оказалась рядом с ним. Их время заканчивалось. 3 часа 34 минуты Внизу, в главном зале собора, подождав, пока рассеется дым от двух взорванных гранат, с пистолетом наготове в изуродованную комнату вошел Ягер Грелл. Двое его напарников ушли, чтобы помочь остальным устанавливать зажигательные бомбы у входа в собор. Ягер собирался вскоре присоединиться к ним, но сначала он хотел собственными глазами увидеть растерзанные осколками тела тех, кто убил Ренара, его брата по оружию. С этой мыслью он вошел в сокровищницу, приготовившись увидеть разбросанные по всей комнате кишки и кровавые ошметки. Из-за валявшихся возле порога обломков двери ступать приходилось осторожно. Едва он сделал второй шаг, как что-то ударило его по вытянутой руке с пистолетом. Ничего не понимая, Ягер сделал шаг назад, опустил взгляд и вместо руки с пистолетом увидел безобразную культю, из которой хлестала кровь. Боли не было. Растерянно взглянув вверх, он успел заметить меч – меч! – мелькнувший в воздухе тонкой серебряной полосой. Эта полоса соприкоснулась с шеей Ягера раньше, чем удивленное выражение исчезло с его лица. Он не почувствовал ничего, кроме того, что его тело бросило вперед, а голова стала откидываться назад. Он падал, падал, падал… А потом весь мир обволокла тьма. 3 часа 35 минут Кэт отошла от двери и опустила украшенный самоцветами меч, а затем наклонилась, схватила труп за руку и втащила его в комнату, чтобы тело не было видно снаружи. В голове у нее все еще гудело от взрыва гранаты. – Помоги монсиньору, – прошептала она Монку. Прошептала? По крайней мере, ей казалось, что она шепчет, поскольку сама Кэт до сих пор не слышала собственного голоса. Монк переводил взгляд с обезглавленного монаха на окровавленный меч в ее руке и обратно. В глазах его застыл шок, но одновременно с этим в них читалось и восхищение. Он встал, подошел к одному из стеклянных шкафов для реликвий и помог Вигору вылезти из него. После взрыва первой гранаты все трое укрылись в этих шкафах, так как не сомневались, что за первой последует вторая. Так и случилось. Однако специальные шкафы сделали свое дело, защитив самые дорогие сокровища на земле – их жизни. Осколки исполосовали комнату, но люди, укрывшись за панелями из пуленепробиваемого стекла, уцелели. Эта идея принадлежала Кэт. А затем, пока грохот взрыва еще гремел в их ушах, Кэт выскочила из своего шкафа и схватила валявшийся на полу средневековый меч. В данных обстоятельствах это оружие показалось ей более подходящим, нежели пистолет. Она не хотела, чтобы новые выстрелы привлекли внимание находившихся за дверью убийц. И все же рука ее дрожала. Кэт хорошо помнила последнюю схватку, в ходе которой ей пришлось воспользоваться холодным оружием, и то, чем все это закончилось. Она сжала ручку меча еще крепче, словно желая подзарядиться твердостью от закаленной стали. Позади нее монсиньор Верона с недоумением смотрел на свои конечности, словно удивляясь тому, что они все еще на месте. Кэт вернулась к двери. Никто из «балахонов», похоже, не заметил пропажи своего товарища. Они толпились возле выхода. – Пора выбираться наружу, – сказала Кэт и мотнула головой в сторону двери. Они вышли из сокровищницы и, прижимаясь спинами к стене, стали двигаться в сторону, противоположную главному выходу, удаляясь все дальше от монахов. Когда они достигли места, где неф пересекался с трансептом, Кэт завернула за угол, и остальные последовали за ней. Наконец-то они оказались вне поля зрения автоматчиков. Монсиньор указал в конец трансепта. – Туда, – прошептал он. Там, в некотором отдалении, находился еще один ряд дверей. Еще один выход, и его никто не охранял. Зажав в руке средневековый меч, Кэт торопливо повела их вперед. Им все же удалось выжить. А остальным? 3 часа 38 минут Рейчел выстрелила в проем, которым заканчивалась винтовая лестница. Она тщательно считала оставшиеся патроны. Недостатка в боеприпасах у них не было, а вот времени на то, чтобы менять магазины, не оставалось. Тем более что коммандер Пирс в данный момент был слишком занят. Рейчел не оставалось ничего другого, как стрелять вслепую, наугад, чтобы только не позволить врагам сунуться в колокольню. Но и нападающие не сидели без дела. Время от времени в дверной проем, словно дыхание дракона, врывались струи огня, отгоняя ее назад, облизывая жаркими языками все, до чего они могли дотянуться. Столь безвыходное противостояние не могло продолжаться долго. – Грей! – крикнула Рейчел, забыв про вежливость и субординацию: сейчас было не до них. – Еще пару секунд, – откликнулся он с другой стороны колокола. В проем с ревом ворвалось пламя. Рейчел прицелилась и нажала на курок. Ее расчет оправдался: попав в каменную стену, пуля рикошетом отлетела в сторону лестницы и, следовательно, в тех, кто там находился. Но после этого выстрела затвор ее пистолета не вернулся в прежнее положение, обнажив торчащий ствол. Патроны закончились. Рейчел попятилась и, обойдя колокол, оказалась на противоположной стороне колокольни, рядом с Греем. Американец привязал один конец веревки к толстому пруту оконной решетки, а другим обвязал себя вокруг пояса. Остальную часть прочного нейлонового троса длиной около пяти метров он свернул в кольцо и протянул Рейчел. – Подержи, – велел он.