Еще один любезный разговор с Эми Вандербильт. Вздохнув, Темпл повесила трубку. У нее не очень хорошо получалось встречаться с полицией. Так к чему было продолжать? Она переоделась и стянула колготки, оставив правда деловые лодочки, обув их на подследники, просто так. Она вовсе не собиралась сидеть сложа руки и позволить Моллине застать ее, полтора метра без кепки, врасплох. Поболтала связкой ключей у мордочки Икры, за что получила несколько воодушевляющих боксерских ударов лапой: — Вот так, девочка! Ты покажешь этому Чернышу Луи, какой ты твердый орешек! Она подошла к окну и посмотрела на пустой бассейн. Мэтт не стоял на своих тезках матах и не ждал ее. И даже Луи не сидел и не смотрел на нее укоризненно. Она была рада, что пока не нужно было противостоять его реакции на ее импульсную покупку. Но что, если он уже пришел, увидел и удрал? Позвонили в дверь. Милый звук «дин-дон» напоминал пятидесятые и комедийный сериал «Папа лучше знает». Она понеслась к двери и открыв ее, оказалась лицом к лицу с лейтенантом Моллиной, которая смотрела на нее чересчур официально. Перед лицом закона Темпл отступила в гостиную: — Это по поводу смерти… мисс Тайлер? Установили причину? — Нет и нет. Удивившись, что ответ прозвучал так просто и непринужденно, она уселась на свой бесформенный диван. Моллина оставалась стоять и смотрела на Икру. — Кот сел после стирки? — Это Икра. Ее должны были отправить обратно в приют. — Ваш Черныш Луи может оторвать ей голову и уже потом отослать обратно в приют. Я уже видела, каким может быть этот черный дьявол. Вы поторопились… — Если вы здесь не из-за дела мисс Тайлер… — Зачем бы мне было беспокоить вас делом мисс Тайлер? — Я была… свидетелем. — Но не убийства. Но вы могли быть свидетелем этого. Из глубин одного из карманов своего вечного пиджака Моллина выхватила карточку. Темпл подумала, что на ней, должно быть, уравнение, которое ей предстоит немедленно решить, и чтобы обязательно на «пятерку». Голубые глаза Моллины загорелись триумфом, как только она шлепнула карточку на широкий подлокотник дивана, лицевой стороной вверх. Вместе с карточкой лицевой стороной вверх оказался также Макс Кинселла, в профиль и фас, на вид – ох! — примерно лет восемнадцать: на фотографии в профиль его адамово яблоко сильно выступало вперед. На двойном снимке что-то было напечатано. Шрифтом побольше наискосок в верхней части тоже. Буквы. Инициалы. И-н-т-е-р-п-о-л. М-и-к-к-и М-а-у-с. А Моллина была кошкой, которая поймала канарейку, то есть мышку. — Интерпол? — осведомилась Темпл. — Вот почему я ничего не могла на него найти, — объявила Моллина, ликуя, как лейтенант Джерард из сериала «Беглец», когда схватил доктора Ричарда Кимболла. — Посмотри на имя. Посмотри на него! — Майкл, — прочитала шокированная Темпл. — Майкл. Алоизий. Ксавье. — Кинселла! — закончила Моллина. — Майкл Алоизий Ксавье. Вот, почему я не могла выследить его. — Макс, — произнесла медленно Темпл. — Он не лгал. А что это здесь про ИРА? Моллина принялась ходить по комнате: — Подозревали, что он их член. Конечно, это было давно. Если посмотреть на эту фотографию, ему было шестнадцать. И все же… это интернациональная террористическая организация. Я знала, что он где-то засветился, — она остановилась, как будто ее собственная эйфория свалила ее тяжелым ударом. — Но это не объясняет труп в «Голиафе», или его предполагаемую профессию мага, но я всегда знала, он что-то скрывает. — Я всегда знала об этом, лейтенант, — тихо сказала Темпл. — Не это! Темпл снова посмотрела на снимки. Она никогда не представляла себе Макса таким молодым, но даже в этом возрасте за скучным и неприглядным черно-белым изображением угадывалась некая чарующая сила. Майкл. Майк? Нет, Макс. — Посмотри на описание, — продолжала Моллина. Темпл знала данные Макса наизусть, и чертова карточка подтвердила их, только рост не совпадал: 183 см (не хватало еще 7 см). Волосы: темные, глаза: голубые… Она переключилась на ее ледяные, ожидающие глаза цвета моря, в которых все еще горел по-настоящему голубой триумф. — У Макса глаза не голубые! — сказала Темпл. — Здесь неверно написано. Может быть, там все было неверно. — Неужели? Мне всегда было интересно, почему мужчине с зелеными глазами – артист ведь всегда должен поддерживать отличный имидж – нужен был бежево-голубой свитер. Я допускаю, что вы невероятно сентиментальны и все еще храните его в своем шкафу. Темпл вспыхнула, вспомнив, как решительно Моллина потащила свитер Макса к французским дверям, чтобы получше рассмотреть. И это всего несколько недель назад. — Я не сентиментальна, лейтенант, а просто ленива. Времени на уборку нет. И я никогда не видела, чтобы Макс надевал этот свитер. — Точно. Но почему он был у него? — Большинство мужчин пренебрегают цветовыми сочетаниями. — Он бы не стал, — Моллина говорила почти так, словно очень близко его знала. — Ты не поняла? Контактные линзы. Мы знали, что он был в розыске хотя бы один раз в жизни. Кто знает, во что он еще впутался с тех пор, как ему было шестнадцать? — Я знаю! — Темпл встала. Ее голос и руки дрожали. Карточка билась в мелкой дрожи. — Я никогда не видела никаких приспособлений для контактных линз. Никогда не видела, чтобы Макс надевал или снимал их. А я жила с ним. — Линзы для долгого ношения. И он был магом, в конце концов. Вы видели только то, что он позволял вам. Это утверждение ранило ее больше, чем все, что могло быть на него у Интерпола. Темпл снова перевела взгляд на такого знакомого и совсем неизвестного ей человека, запечатленного на фото. — Что он сделал, они сказали? — Не достаточно, — заявила Моллина. — Достаточно, чтобы быть под подозрением, попасть в списки разыскиваемых на какое-то время, а потом оказаться забытым. ИРА – это грязный, грубый бизнес. То, что он ввязался в это дело так рано, меня не обнадеживает. Темпл потерла нос, который ужасно чесался и хотел, кажется, сделать что-то еще более унизительное, например, захлюпать. — Это политика, — сказала Темпл. — А политика – всегда грязный бизнес, если ты жертва несправедливости. — Могу представить, какой он был жертвой, этот мистер Майкл Алоизий Ксавье Кинселла. — А если ты – жертва, привыкаешь выживать. — А что вы знаете об этом? — вопрос был личным. — Я знала Макса, а вы – нет. Лейтенант отпрянула назад, а потом выдохнула, как запыхавшаяся лошадь: — Вы знали недостаточно. — Так же, как и вы, — бесстрастно ответила Темпл. — Выяснять – моя работа. — Спасибо за подсказку. — Вы не разочарованы? — Разочаровать ассистента мага сложно. — Вы были больше, чем ассистентом. — Да? Интересно. Что вы собираетесь делать с этими котами? — Котами? Темпл рассказала ей про завещание и скорую статью с последующим фурором вокруг их благосостояния. — Ах, ртами, — сказала Моллина. Ее хорошее настроение было под угрозой надвигающейся грозы. — Все, что мне нужно, это кучка экстремистов, убивающих животных, окруживших место преступления, — она подхватила свою карточку, словно это был туз червей. — Вы подтверждаете, что это тот же самый человек? — Это тот человек, — сказала Темпл, словно вторя мисс Тайлер, которая повторяла классическую сцену с отречением и поцелуем в Саду, где Петр предал и сам был предан. Темпл отреклась от всего, кроме фактов, мадам, только факты. Моллина прочитала это в ее глазах, у нее была еще одна причина, чтобы поубавить прыть: — Я думала, вы хотели бы знать. — Нет, лучше бы я не знала. И не уверена, что вы хотите. — Почему? — Политика, лейтенант, имеет менее четкие очертания, чем преступление. Теперь вы должны знать это.