— Пегги получала странные телефонные звонки. — Я слышала. Но это не ответ на мой вопрос. — Электра подумала, что может быть, я смогу… выяснить, что происходит. — С каких пор ты работаешь на телефонную компанию? — Дело было не только в звонках, — сказала Темпл, прекрасно понимая, что не достигла особенных результатов в этом вопросе. — В первый день кошачьего шоу призовую бирманскую кошку Пегги побрили, как овцу. — И как это связано с тем, что произошло следующей ночью по соседству? — лейтенант Моллина не могла бы звучать еще более усталой, раздраженной и скучающей. — Может быть, никак, но это точно довело Пегги до истерики, и ей пришлось остаться в Кэшмен-конвеншн-центре со своими котами, а мне вызваться добровольцем и поехать помочь мисс Тайлер покормить ее кошек, как я и сделала в четверг утром. — Именно тогда вы увидели ее в первый раз? Темпл молчаливо кивнула. — А последний? — она смотрела на Мэтта. — Мы приезжали сюда рано утром следующего дня, — ответил он, делая особенно ударение на слове «мы». Моллина была слишком занята, метая гневные искры из глаз прямо на свой блокнот, чтобы заметить, как расслабленно улыбнулась Темпл. — Сестра Серафина показала, что она звонила вам обоим. Зачем, понятия не имею. — Темпл была уверена, что еще никогда Моллина не была так правдива, как сейчас: – Она не хотела распространяться по поводу предрассветной экспедиции. А как вы знаете, ничто не заставляет копа быть более подозрительным, чем умалчивающие что-то монахини, особенно того копа, что сейчас перед вами. Монахини привыкли кооперироваться с властями, и когда они начинают строить из себя ни рыбу, ни мясо, я сильно нервничаю. — Не мы приехали сюда, — прервал Мэтт зловещее молчание, — а я. Темпл просто привезла меня. — Почему это, мистер Девайн? — спросила Моллина, скрестив на груди руки. Мэтт улыбнулся понимающе и спокойно: — Я думаю, вы знаете, почему. В конце концов, вы сами сказали Темпл, почему я не мог вести машину. Из-за отсутствия прав. — Ты разбудил соседку в… сколько тогда было? — Четыре утра. — В четыре утра, потому что ты такая законопослушная душа, что когда позвонила сестра Серафина, знал, что тебе нужен водитель. Теперь пришел черед Мэтту ерзать на своем стуле: — Нет, я знал, что мне нужна машина. А Темпл напомнила о моем нелегальном статусе на дороге. — Так это мисс Барр у нас строгий сторонник правопорядка. Как интересно. Яркие голубые глаза лейтенанта с преувеличенным удивлением обратились к Темпл. Видимо, Моллина пробовала себя в сарказме. — Это было крайне необходимо, — безразлично произнесла Темпл. — Мы оба сделали то, что должны были: добрались до места так быстро, как только дозволено законом. — Может, чуть быстрее? Темпл сглотнула. Ведь это она была за рулем: — Возможно, чуть-чуть. — Вы знали причину такой спешности? — Только то, что это было связано с мисс Тайлер и что нельзя было терять время. — Почему? Согласно рапорту, мисс Тайлер была взволнована, но в целом – в порядке. В больнице ее не оставили. — Сестра Серафина сказала… — снова начала Темпл. — Сестра Серафина много чего и много кому говорит последние пару дней, — заметила Моллина. — Жаль, что она мне многого не рассказывает. Она вообще ничего не хочет говорить, пока вы не приедете. Тут сапфировый взгляд, острый, как разбитое стекло, приземлился на Мэтте. — Может быть, мне стоит уйти, — предложила Темпл. Она уже видела Мэтта под давлением, когда его заставляли объясняться насчет своего прошлого, не менее сорока восьми часов тому назад. И ей вовсе не нужно было представление на бис, а Мэтт, наверное, не испытывал удовольствия от присутствия публики, внимающей его подробному рассказу. — Останьтесь, — Моллина указала Темпл на стул, точно та была дрессированной собачкой. — Вы стали свидетелем ночного расстройства. Если бы я хотела допросить вас отдельно, то сделала бы это. А теперь, мистер Девайн, сцена – ваша. Просто расскажи мне, что случилось, последовательно. Мэтт засунул руки в карманы брюк и уставился на стол, ту часть, где была Моллина: — Позвонила сестра Серафина… — Как ты ее узнал? Он никак не отреагировал на ее перебивание, возможно, осознавая, что таких будет еще много: — Она была моей учительницей в Чикаго. — В Чикаго? — как ягуар, воскликнула Моллина, хотя услышала пока только крупицу из его загадочного прошлого. — В католической школе? — Святого Станислава. — Польская? — спросила Моллина, прищуривая сверкающие глаза на его светлые волосы. Он рассеянно кивнул, концентрируясь на своем рассказе, на последовательности событий: — Она как-то туманно описывала проблему, но я никогда не сомневался в ней. Монахини-учительницы всегда очень серьезны. Теперь кивнула Моллина и хотела что-то сказать, как вдруг Мэтт поднял на нее глаза и продолжил: — Она сказала, что надо срочно приехать. Я подумал о машине Темпл. Хотел одолжить ее. Я вообще не помнил и не переживал о том, что у меня нет прав. Но Темпл настояла на том, чтобы вести самой. Тогда-то она и сказала мне, что вы разузнавали о моем прошлом и выяснили об отсутствии водительского удостоверения. — Тебя беспокоит, что я тебя проверяла? — Да. У вас не было причины. — Я – коп. Копы очень любопытны. Это уже вполне себе причина. — Неофициальная. Моллина растопырила пятерню – сильную, с короткими, почти мужскими, ногтями и тяжелым перстнем: — Достаточно официальная для официального лица. Мэтт снова перевел взгляд на стол: — Темпл вела машину не слишком быстро. — Не слишком быстро и не слишком медленно, в машинке не слишком большой и не слишком маленькой… — передразнивала Моллина. — Мисс Барр всегда шагает в ногу с законом, вышагивает на своих высоченных каблуках. Но однажды она может упасть. Мэтт вспыхнул, но глаз не поднял: — Сестра Серафина встретила нас у двери монастыря. Она объяснила, что мисс Тайлер было плохо, возможно, физически, совершенно точно – эмоционально и душевно. Она хотела, чтобы я совершил обряд помазания больной мисс Тайлер на случай, если ее состояние было… опасным. — Тебя? — Моллина встала, все еще не разжимая рук. — А где был пастор сего прихода? Темпл видела, как в Мэтте боролись правда и некая приверженность. — Мисс Тайлер была в ссоре с отцом Эрнандесом относительно вопроса, попадают кошки в рай или нет. Она не утешилась бы, а еще больше разволновалась, подойди он к изголовью ее кровати. — И все же, церковные раздоры то разгораются, то затухают. Уверена, она не была бы против его присутствия на своем смертельном одре. — Серафина не думала, что ее состояние было тяжелым, также она не посчитала отца Эрнандеса подходящим для этого. — Он же приходской священник. Его необходимо было позвать. Он не был в ярости, что его проигнорировали? — Не знаю. — Это странно! Все ходят вокруг отца Эрнандеса, как не в своей тарелке. Он всегда представлялся мне таким аристократом, который не отнесся бы к этому по-доброму. Почему позвали не его, а тебя? Почему? — В этом и была вся проблема. Поэтому сестра Серафина не сказала вам, из преданности, — Мэтт вздохнул. — Он был нетрудоспособен. Моллина приняла объяснение, прикусила нижнюю губу на несколько мгновений – переваривала информацию: — Какое признание! Ты говоришь, что отец Эрнандес был… что? Говори начистоту!