Так прямо я и спросил: — Что за дела еще? — Да все непросто, — ушел от ответа Платонов и отпил кофе. — И у себя держать не хочу. Давай на неделе, а? Я беззвучно выматерился, взял коробку и зашагал на выход. — Слав, ты обиделся, что ли? — примирительно произнес Платон. — Да ладно! — На обиженных воду возят, — ответил я, обернувшись в дверях. — А у меня дел полно, и придется еще об этом думать. — Закинь в сейф просто! — Да уж закину, — поморщился я и махнул рукой. — Ладно, потом заберешь. Только заранее предупреди, а не в последний момент. — Заметано! Спасибо, выручил! — Сочтемся, — проворчал я без особого оптимизма. На обратном пути я рассчитывал проведать Клима, но ходить по гостям с коробкой, полной не самых законных медицинских препаратов, идея отнюдь не из лучших. Пришлось возвращаться в «буханку». Вышел на крыльцо, и сразу задергался в кармане чарофон. Я досадливо выругался, перехватил коробку левой рукой и расстегнул тугую кнопку клапана. — Подержать? — предложил охранник — тот самый, чернявый и усатый. — Спасибо, Игорь, справлюсь, — машинально отказался я и ответил на вызов: — Да, Ваня! Да, уже скоро. Сейчас в «Золото вселенной» заскочу — и сразу домой. К одиннадцати буду. Даже раньше. Отперев кабину, я кинул коробку на пассажирское сиденье и в задумчивости забарабанил пальцами по рулевому колесу. Ситуация не нравилась категорически. Сейф в подвале пивоварни был не так надежен, чтобы хранить в нем столь «горячий» товар. И вломиться могут, и с обыском нагрянуть. Вроде не с чего, да и крыша у нас с Гордеевым железобетонная, но, как говорится, раз в год и вилы стреляют. Ну его на фиг. А в банковскую ячейку коробка просто не поместится. Знай заранее — не поехал бы к Бородулину сегодня вовсе! Выехав на дорогу, я на пересечении Южного бульвара и Красного проспекта провернул налево, решив закинуть таблетки в «штаб». Охрана там серьезная, подвал запирается. И даже сейф есть. Но если — во что лично нисколько не верю, — и все же, если по какому-нибудь невероятному стечению обстоятельств таблетки попадут в чужие руки, то просто сошлюсь на договор аренды. Мало ли что там арендаторы хранить могут? Загонять «буханку» на территорию бывшей штаб-квартиры Патруля я не стал, бросил на парковке перед зданием и поднялся на крыльцо, где курил знакомый в лицо охранник — с густыми усами, но слегка лысоватый. — Тоже на совещание? — спросил он, стряхивая пепел в урну. В той по летнему времени был не снег, а песок. — Надеюсь, нет, — усмехнулся я. — А кто там? — Ермолов к шефу приехал. — Точно нет! — фыркнул я и расписался в журнале на проходной. У Гельмана в кабинете бар просто неиссякаемый, если они с Александром Ермоловым языками зацепятся, то разойдутся только к вечеру. Никакого здоровья пить с ними не хватит. Хотя на самом деле интересно, о чем они совещаются, — Ермолов в бар давненько не заходил, пожалуй, как неприятности на службе начались, так и не появлялся. А к Гельману чего-то зачастил. Странно. Но я решил пожалеть печень и спустился в подвал. Щелкнул выключателем, и под потолком загорелись лампочки, высветили емкости для брожения, перегонное оборудование и выложенные вдоль стен огромные дубовые бочки с самогоном. Сейчас напиток еще жестковат, хорошей цены за него не выручить, а вот через несколько лет от ценителей отбою не будет. Сертификат соответствия алкогольной продукции из сока снежной ягоды только у меня. Вроде как небольшая компенсация от СЭС. Убрав коробку с таблетками в сейф, я запер дверь и только начал подниматься по лестнице, как наверху послышался разговор на повышенных тонах. Я задержался прислушаться к спору, но его причина оказалась до обидного банальной: Ермолов и Гельман не сошлись, откуда заказывать еду — из «Цапли» или «Ширли-Муры». Не желая попасться им на глаза, я вышел на улицу, уселся в «буханку» и запустил двигатель. Все, домой! Но сразу вспомнилась просьба Сани-чародея, я обречено вздохнул и поехал в ювелирный салон «Золото вселенной». Разузнаю насчет алмазов, заодно Иринке подарок присмотрю. В ювелирном салоне меня знали в лицо. И мою «буханку» тоже. Не успел еще выбраться из машины, а охранник уже распахнул дверь, будто швейцар какой. Приятно, конечно, только, учитывая, сколько оставил в этом заведении денег, могли бы уже шампанским угощать. Я этой гадости шипучей не пью, важен сам факт… По торговому залу прохаживались две эффектные дамочки неопределенного возраста, но они с покупками уже закончили. На кассе стояли пакетики с броской надписью «Pandora», а продавец-консультант быстро-быстро стучала пальчиками по калькулятору, высчитывая сумму. — По отдельности или вместе пробивать? — уточнила она. — Вместе! — в голос ответили посетительницы, переглянулись и рассмеялись. Одна из дамочек выписала чек, другая забрала пакетики, и они прошествовали на выход, клацая по каменному полу каблучками туфелек. Холодом скользнул по спине отголосок магии, заломило плечо, и я решил, что это гимназистки или валькирии. Одна из них уж точно. К тому же Вика с Юлей как-то упоминали, что бижутерия из реального мира ценится колдуньями за нейтральную ауру, которая никак не влияет на защитные амулеты. — Вячеслав Владимирович! — оживилась девочка-консультант, стоило лишь покупательницам выйти за дверь. — Рада снова вас видеть! У Ольги Александровны сегодня выходной, но она предупреждала о ваших индивидуальных преимуществах! Преимущества! Назвать так банальную скидку! Эх… Я благодушно улыбнулся в ответ и прошелся вдоль витрины с алхимическими украшениями. Цены кусались. А ведь это даже не натуральные бриллианты! Разорит так Гордеева Саня своими запросами, как пить дать разорит. — Ищете что-то конкретное? Обратите внимание, у нас большое поступление янтарных оберегов. Эксклюзивная коллекция от нового производителя. Я в задумчивости покачал головой. — Помню, покупал у вас кулон с камнями, которые цвет меняли в зависимости от ауры владельца. Есть нечто подобное? — Вот смотрите, изделия ювелирной фабрики «Каменный цветок». Самоцветы они получают из Города, там лучшие производители, а оправу разрабатывают сами. Каждое изделие уникально и неповторимо. Цены также были… уникальны и неповторимы. — А покажите серьги. Да, эти. Консультант отперла витрину и достала указанные украшения. Подогнанные друг к другу в виде виноградных гроздьев самоцветы заискрили мягким изумрудным свечением, но в моих руках моментально поблекли. Камни стали на вид самыми обычными стекляшками. Девушка покраснела от смущения. — Первый раз такое! Я вернул ей серьги, и они вновь сделались изумрудно-зелеными. — Хм… — хмыкнул я. — Наверное, в защитном амулете дело. Да, беру. Серьги выглядели изящными, легкими и нисколько не громоздкими. На Ирине они будут смотреться просто превосходно. — Показать что-то еще? Я уже открыл рот, чтобы отказаться, но неожиданно вспомнил о вчерашнем подарке Клондайка гимназисткам. Нет, так не пойдет! Они все же мой персонал. Да и выручили серьезно со своими дипломными оберегами. В итоге я выбрал две пары сережек-гвоздиков со столь же эффектными самоцветами, выписал чек и приложил большой палец к впечатанному в бумагу кружку фольги, подтверждая платеж. — Гравер сегодня работает? — спросил после этого. — Да, проходите! — Благодарю. Небольшая комнатушка оказалась по обыкновению погружена в мягкий полумрак, единственным источником освещения служила настольная лампа. Неизменных алхимических светофильтров на ней сегодня не было, и седой как лунь мастер через обыкновенную лупу рассматривал какую-то непонятную микросхему. Хотя скорее не микросхему, а какой-то алхимический амулет — то был эдакий маленький черный паучок, растопыривший серебристые лапки-контакты. Я пригляделся внимательней, и сразу дернулось веко — будто холодом в глаз укололо, а когда проморгался, дядя Миша уже подцепил артефакт пинцетом и сунул его в прозрачный пластиковый конверт. — Слава! — повернулся ко мне мастер на вращающемся стуле и покачал головой. — Только ты и навещаешь старика! Конверт он как бы между делом убрал в ящик стола. Я не стал акцентировать на нем внимание, опустился на свободный стул у двери и устроил на коленях пакет с таблетками Клондайка. — Здравствуйте, дядя Миша! — И тебе не хворать, Слава. Опять штампы пролюбил?