— Да ладно! — Я равнодушно отмахнулась, не испытывая к сопернице ни обиды, ни злости. Мне плевать, а ее дурная выходка вполне сыграла мне на руку. — Мне все равно тут не суждено задержаться. — Да, я слышал твой разговор с Вейлом, — между делом бросил Леон, а я напряглась. Это признание коробило и неприятно жгло стыдом и досадой. Мне не удалось скрыть осуждения, когда я с подозрением спросила: — Ты подслушивал? — Непроизвольно, — стушевавшись от моего перекошенного злостью лица и холодного тона, попытался оправдаться Леон. — Искал тебя, а… — Ладно, — припечатала строго. — Просто скажи, как много ты слышал? — Ничего такого, что мог бы использовать против тебя или Вейла. Я заломила бровь и шумно втянула носом воздух, всем видом демонстрируя недовольство расплывчатым ответом. Хотелось бы продолжить допрос, но не могу. Нельзя же прямо в лоб бросить: «А ты, случайно, не слышал, как Вейл убеждал меня в твоей чистоте и непорочности?» И зачем он за мной увязался? Не нужна мне ни помощь, ни защита. Я просто хочу уйти, не выдав себя и Аду. А вот желания Леона для меня — загадка. — Почему ты хочешь подставить Амили? Выдержав мой цепкий взгляд, Леон медленно сократил расстояние между нами. Его внезапная холодная решимость пугала, и я едва сдержалась, чтобы не отступить. Приказав себе хотя бы играть смелость, вздернула подбородок и заглянула в янтарные глаза, оказавшиеся так невообразимо близко. — Ты имеешь право спрашивать. — Но… — уловила что-то в его интонации и догадалась, что сегодня секретничать точно не будем. — Но прямо сейчас к тебе идут стилисты и костюмеры. Я недоверчиво прищурилась и настороженно поинтересовалась: — Это ты с чего решил? Леон ответил без замешательства: — Во-первых, потому что львиный слух позволяет. Во-вторых, сегодня в пять мы перед гостями и журналистами должны представить свою визитку. А сейчас уже полдень. Так вот что за испытание сегодня! Не особо изобретательно и вполне ожидаемо, но без такого конкурса на отборе обойтись было нельзя. — Пока, Ари. Был рад с тобой познакомиться. Шелест шагов, щелчок закрывшейся двери. Но всего этого я не слышала. Мысли о том, что уже сегодня мой последний день на отборе, накатили волной, и я поняла, как нелепо вела себя с Леоном. Стыд и сожаление тяжело сдавили сердце. Пусть мы с ним не друзья, но не так должно было пройти наше прощание. Не на такой ноте расстаются с человеком, который не единожды спас тебе жизнь. Даже если он делал это в каких-то тайных целях. Следуя порыву, я бегом помчалась к двери. Не знала, что скажу Леону, когда догоню его в коридоре, но была твердо уверена, что извиниться перед ним, выразить благодарность за помощь просто необходимо. Не хочу терзаться сожалениями, когда сяду в поезд и навсегда покину Центр. Невысказанные слова надолго поселятся в сердце, а я хочу как можно скорее забыть эту гремучую смесь чувств, этот замок и отбор. Я просто хочу быть свободной. Я впопыхах распахнула настежь дверь и чуть не снесла с ног группу людей, застывших на моем пороге. Пять пар испуганных, но заинтересованных глаз внимательно смотрели на мое потерянное лицо. — А вот и наша девочка! Заждалась! — радостно протянула одна из стилисток. Не дожидаясь, пока приду в себя, она без приглашения ворвалась внутрь. За ней тут же гуськом забежали все остальные гости. Я выглянула из-за двери, надеясь увидеть Леона, но его и след простыл. В это время мне на плечо легла чья-то рука. — Мы придумали для тебя грандиозный образ! — прочирикала девушка, уводя меня в спальню. — Такой нежный, чувственный… Мечта! На приготовления визажистов я смотрела сквозь туман мрачных мыслей. Вокруг туалетного столика уже раскинулся новый стол, полный каких-то тюбиков, палеток, коробочек, расчесок… Пара магических сфер повисла над потолком, излучая яркий холодный свет. На кровати цветастой горой возвышались новые наряды, сверкающие в искусственных лучах. — Садись! — Меня почти насильно провели к креслу, которое, едва я на него села, приняло удобную для тела форму. Магия заставила мебель подстроиться под меня, а затем чуть подскочить вверх, чтобы прибывшим помощницам было удобнее колдовать над моей внешностью. Две из них сразу же принялись за макияж и волосы, третья за ногти, а еще пара девиц готовила наряд и аксессуары. Девушки, увлеченные работой, любовно ворковали надо мной, то и дело осыпая комплиментами. Мне даже начало казаться, что за похвалу им доплатили, потому что восхищались стилистки каждой клеточкой моего тела. И фигура у меня, оказывается, утонченная, а не худощавая и костлявая. И волосы необычные, а не цвета пепла или мышиной шерсти. А лицо — задумчивое и загадочное. А мне-то всегда казалось, что просто безразличное и усталое. Очень быстро я выключилась, не слушая их пустую болтовню, закрыла глаза, но уснуть не сумела. На сердце почему-то было тревожно, и я не понимала, что гложет сильнее — неприятная сцена прощания или надежда ее исправить. Не желая страдать от душевных терзаний и попыток разобраться в себе, пришла к внутреннему компромиссу: после представления участников у меня будет время объясниться с Леоном и поблагодарить его на прощанье. Я поставила мысленную точку в этом вопросе, но ум неизбежно воспламенялся новыми переживаниями. Что будет на самом состязании? У меня нет ни малейшего плана, а проиграть хотелось бы с достоинством. Но времени на раздумья больше нет. Мягкая кисточка вывела последний штрих на моем лице, а по коже головы прошел неприятный холодок заклинания закрепления прически. Девушки помогли мне встать и попросили взглянуть в зеркало. Стилистки, затаив дыхание, ждали моей оценки, пока я с интересом разглядывала отражение новой себя. Мягкие локоны были собраны в высокий хвост с несколькими выпущенными прядками на висках. Легкая небрежность выглядела очень кстати и идеально вписывалась в мой образ. Я заметила на волосах редкие блестки, которые сочетались с мерцающими серыми тенями, которые у наружного края глаза перетекали в пепельно-розовый. Ресницы стали заметно длиннее и гуще, их красивый изгиб будто сделал глаза еще больше и ярче. Мне нравилась девушка, которая смотрела из зеркала, но быть ею постоянно равносильно еще одному испытанию. Нежная, утонченная и невинная. Безупречная. Настоящая я проглядывала лишь в слегка растрепанной прическе. Все остальное — маска, которая мне не по размеру. — Здорово, — натянуто улыбнулась я, чтобы порадовать стилисток, и они радостно приняли похвалу. Снова принялись осыпать комплиментами, утверждая, что лишь подчеркнули мою натуральную красоту и заслуга здесь исключительно природы. Они суетливым вихрем подняли меня с кресла, помогли раздеться, что вызвало во мне прилив смущения и молчаливого негодования, а потом представили на выбор несколько нарядов. Платья, бесформенными тряпками валяясь на постели, казались безликими и никчемными. Никакое из них мне не приглянулось, но, чтобы не огорчать придворных мастериц и поскорее одеться, наугад выбрала одно. Сев на фигуру, платье заиграло совершенно по-новому. Мне даже стало стыдно, что мысленно обзывала наряд тряпкой, ведь такую одежду редко увидишь даже на именитых персонах. Лиф плотно облегал талию и грудь, к ключицам поднимался кружевной узор в виде стебельков с розовыми бутонами. Открытые плечи остро выступали над легкими и пышными рукавами-фонариками, под прозрачной тканью которых, словно подвешенные в воздухе, горели сотни крохотных искр. Осколки сверкающей небесной пыли были рассыпаны и по юбке, которая мягко обрисовывала бедра. Легкая и прозрачная розовая ткань кружилась вокруг талии в несколько слоев, первый из которых касался пола, а каждый следующий чуть поднимался над предыдущим спиралью. Юбка словно растворялась книзу и открывала взору легкие туфельки на небольшом каблучке. — Пепел розы, — выдохнула одна из девушек, поправляя на мне тонкий пояс. — Вам очень идет этот цвет. Зачарованно кивнула, любуясь отражением. Остальные платья даже мерить не стала, окончательно влюбившись в это. Жаль только, что в таком безупречном королевском наряде придется с оглушительным позором проиграть. — Последний штрих… Мне на голову опустили сияющую тиару. Холодные камни, что переливались внутри искрами звезд, меняли цвет с бледно-розового на небесно-голубой, подчеркивая и наряд, и цвет моих глаз. Я бросила быстрый взгляд в зеркало, чтобы запомнить этот волшебный образ принцессы на один вечер. Такой красивой вижу себя в первый и последний раз. В сопровождении своих взволнованных помощниц я вышла из комнаты и почти бегом проследовала за ними к месту сбора участников. Времени почти не осталось, а у меня до сих пор нет ни единой идеи, как проиграть с достоинством. Во дворе царила суматоха. Почти каждый участник был окружен кучкой своих стилистов и помощников, которые носились вокруг претендентов, пользуясь последними минутами перед началом представления. Я заметила, как какой-то светловолосой девушке визажисты заново рисуют на щеках поплывший от слез узор переливающейся чешуи. — У меня ничего не получится! — верещала девица, пока несчастные девушки бегали вокруг подопечной с кисточками и перламутровой краской. Пышные наряды, прически-башни, рога, хвосты, чешуя… Все блестело, сияло в лучах уходящего солнца, и среди этого карнавала и суматохи высмотреть знакомое лицо оказалось непосильной задачей. Как найти здесь Леона? — Ариадна! Приторно-сладкий голос заставил меня скривиться. Я знала, кого увижу, когда обернусь. Амили выглядела превосходно. Как бы я ни сгорала от неприязни к бывшей правой руке Верховного, не могла не признать, что ее стилисты постарались на славу. Лиф, сделанный будто из металлических золотых пластин, имитировал броню. Жесткий материал безупречно подчеркивал изгибы талии и поддерживал пышную грудь. Эполеты на плечах украшены роскошными черными драгоценными камнями под цвет длинного подола. Заметив мое немое восхищение, колдунья демонстративно уперла руку в бедро, вырисовывающееся под тонкой тканью, и гордо вздернула подбородок. Тугую косу от макушки до пояса Амили с надменным видом перекинула через плечо. — Рада тебя видеть. — На губах, ровно очерченных темной помадой, нарисовалась лживая улыбка. — Не могу сказать того же, — огрызнулась я, не желая вести пустых разговоров. Но Амили так просто не отступила. — Удивлена, что ты все-таки пришла, Тиль. Мы и не ждали, — с холодной вежливостью процедила брюнетка. В глазах Амили сверкала насмешка, горело презрение, и это выдавало колдунью с головой. Нет никаких сомнений — это она подставила меня с испытанием. Точнее, думает, что подставила. На деле я и не планировала сражаться, а лишь надеялась уйти без шума, скандала и желательно позора. Нас прервал звонкий, хорошо поставленный голос организатора, который попросил посторонних покинуть площадку. Схлынувшая волна народа отступила к замку, и я наконец-то увидела Леона. Он стоял на другом конце площади, вымощенной темным камнем, и угрюмо смотрел себе под ноги. Каштановые волосы зачесаны назад. Темный костюм-тройка с иголочки идеально подчеркивал стройную фигуру мага. Леон выглядел превосходно. Настолько, что у меня перехватило дыхание, а тоска и горечь с новой силой обожгли грудь. Амили заметила мой взгляд, и когда уже знакомый голос руководителя попросил собраться группами, специально толкнула меня плечом, проходя мимо. Колдунья даже не обернулась и уверенной походкой приблизилась к Леону. Парень приветственно кивнул Амили и еще одной рыжеволосой участнице, а затем они втроем куда-то удалились. Вслед за ними двинулись остальные участники, разбившись на такие же маленькие группы. Я испуганно огляделась, ища хоть в ком-то поддержки, и сразу же нашла ее в лице Вейла. — Всем лентяям привет! — Знакомые слова, вальяжная улыбка и новый экстравагантный наряд в зеленых тонах. Я не смогла сдержать ответной усмешки и присела в шутливом реверансе. Вейл со смехом поклонился мне, и мы под руку направились за другими претендентами. — Из-за чертовой Амили я даже не знаю, что делать, — тихо буркнула я так, чтобы слышал только Вейл.