Одно только воспоминание о принцессе довело его до холодного бешенства. «Почему? Почему я думаю о ней? Я ведь всё решил!» Сейчас как никогда Вик остро почувствовал: домой он уже не вернётся. Его израненную душу уже ничто не спасёт. Всё, на что он мог надеяться, так это не загубить Синтию и Нормана вместе с собой. Его боль представлялась заразной болезнью, высасывающей счастье и радость. Само его присутствие в семье, словно вакуум, лишило бы их дом тепла. Ему только оставалось раствориться в потёмках души Аноры, и никогда не оборачиваться. Мог ли он надеяться хоть на это? — Капитан? — услышал Вик голос рулевого. Вик вскочил на ноги и подбежал к Томми. Рулевой потянул на себя рычаг скорости, и катер начал замедляться. Повернувшись к капитану, Марцетти сказал: — Похоже, это оно. Вик кивнул и взял автомат на изготовку. Катер окружал густой туман. Всё, на расстоянии дальше вытянутой руки, скрылось в клубящейся серости. Она, словно дым, проникший в чистилище, предзнаменовала ожидавшую вдали жару ада. По телу Вика пробежал озноб, заставив его крепче сжать оружие. Люк, ведущий в трюм, открылся, и на палубу вылезли остальные члены команды. Саргий одной рукой держал пулемёт стволом кверху, а второй тащил за собой патронные ленты. Боеприпасы мерзко скрипели, царапая железо. Вику почудилось, будто это цепь, которой иммигранта приковали к пулемёту. Сара и Эмма держались вплотную друг к другу. В глазах медички капитан прочёл страх, рулевая же казалась готовой схватиться хоть с самим дьяволом — настолько мрачное и решительное у неё было выражение лица. Ли вооружился двумя мачете, а шаман обнимал винтовку и что-то тихо нашёптывал. — Мы на месте? — спросила Эмма. Вик кивнул. — Не хочу вас пугать, — пробормотал Томми, — но Катрине здесь очень и очень не нравится… Вик почувствовал, как палуба под его ногами подрагивает. К горлу подкатил комок тошноты: казалось, будто катер обволакивает его со всех сторон, словно гниющая плоть. Сдержав рвотный позыв, Вик спросил Томми: — Что ты хочешь сказать? Марцетти казался растерянным. — Катрина… Катрина боится. — Они здесь, — прошептал шаман. — Мы вошли. Стоило ему произнести эти слова, как туман расступился. Шаман оказался прав — команда приплыла прямо в клещи врага. Со всех сторон катер окружали лодочки с сааксцами. Маленькие смуглые люди в изношенной форме и с раскрашенными белым лицами держали в руках копья, пики и алебарды. Частокол сужался вокруг «Катрины» — и Вик чувствовал, как судно дрожит всё сильнее и сильнее. — Чего вы испугались? — громыхнул Саргий. — Порешим всех, да поедем дальше. Не успел он опустить пулемёт, как шаман повис на его руке. — Стой! — слегка оттолкнув иммигранта от борта, шаман повернулся к окружившим катер копьеносцам и что-то сказал на саакском. Человек, сидевший на носу самой ближней лодки, закивал и бросил несколько коротких фраз в ответ. Шаман повернулся к Вику: — Он говорит, что если мы пришли отдать дань уважения полковнику, нам нужно будет разоружиться. — У нас есть выбор? — спросил капитан. Шаман помотал головой. — У них древнее оружие, созданное на заре Союза. Вскроет борта на раз-два. — Скажи им, чтобы опустили копья! — крикнул Томми из рубки. — Иначе Катрина за себя не отвечает! «Будто загнанный в западню зверь». — Хорошо, хорошо! — Вик взял автомат за цевьё и демонстративно положил оружие на палубу. Его примеру молча последовали остальные, разве что Саргий недовольно проворчал что-то на иммигрантском, прежде чем сложил пулемёт. — Насиф, а мы могли не оказываться в западне? — тихо поинтересовалась Эмма. Шаман смерил её потерянным взглядом. — Я сделал так, чтобы мы попали сюда. Иначе бы мы никогда не пересеклись мирами. — Это спасательная миссия, — сказал Вик. — Мы пришли не воевать с полковником, а потому, бояться нам нечего. Ты правильно всё сделал. Шаман кивнул, в его глазах мелькнул оттенок благодарности. Лодочки аккуратно расступились, уступая катеру дорогу. Томми дёрнул рычаг скорости, и «Катрина» двинулась вперёд, продолжая дрожать. С левого и правого борта показались берега. Джунгли сужались, стремясь обступить путников. Заявить, что правит здесь дикость, а не цивилизация. Прямо у воды, словно отгораживая землю, возвышались чёрные колонны с вырезанными на них письменами и символами. Присмотревшись, Вик с удивлением узнал среди них распятие Первого Города, боевой крест и пятиконечную звезду, которую он видел в храме, где погиб Сайрус. Колоннады вели к чёрному порталу каменного храма, вделанного в гору. Река текла дальше, но Вик понял: это конец пути. Дальше они уже не пойдут. На ступенях возле входа сидели солдаты с винтовками, сааксцы и первенцы. Помятые, измазанные грязью и кровью, с мёртвыми глазами, они напоминали зверей, которых приручил жестокий дрессировщик. Вик осознавал: их спокойствие всего лишь иллюзия. Их терпение не шире волоска. Стоит хозяину щёлкнуть пальцами, как они выплеснут весь накопленный в их душах гнев на любого, кто окажется рядом. Если догадки Вика были правдой, солдаты полковника провели в джунглях чуть больше года. Вот только выглядели они так, будто жили здесь не один десяток лет. Когда-то бледная кожа стала смуглой, словно само Вне въелось в их сущность, а затем переделало бойцов изнутри. И если сааксцы ничем сильно не отличались от своих собратьев из Союза, то первенцы отошли от родичей так далеко, насколько это возможно. Лица они раскрасили в белый цвет, а на нижних губах нарисовали синие полоски. Их уши и носы украшали кольца, на поясах висели отрубленные высушенные головы. С формы Синдиката сорвали все опознавательные знаки. Некоторые из бойцов полностью обнажились, их тела покрывала алая краска. На их фоне сааксцы с Орлом Свободы на спинах казались не вышедшими ростом гражданами окраин. — Это какое-то безумие, — пробормотала Эмма. Вик склонен был с ней согласиться. Возле храма было несколько пристаней, у которых дежурили сааксцы в лодочках. Как и те, что на реке, вооружённые копьями и пиками. Томми аккуратно подвёл катер к свободному месту и заглушил двигатель. — Пора, — заключил Вик. — Пойдём все. Томми, ты тоже. Давайте без глупостей. Говорить буду я. — С полковником не говорят, — раздался голос за его спиной. — Полковника слушают. Вик резко развернулся. Перед ним возвышался крепкий мужчина в тяжеловесной чёрной броне. Его лицо скрывала баллистическая маска — такая же, как у Вика, разве что эта прикрывала и макушку с затылком, почти что как шлем. Присмотревшись к доспеху, капитан различил отчеканенные цитаты из Божьего Порядка. Как он и догадывался, с полковником были церковные зелоты. Вик никогда их не видел, но король рассказывал про них на инструктажах. Хоть у церкви и не было нормального боевого крыла, они спонсировали вигилантов, а затем выбирали среди них лучших и самых фанатичных бойцов. Существование их доспехов хранилось в строгом секрете. Зелоты их надевали за всю историю всего три раза — каждый раз, когда начиналась Война Домов. В голове зазвучал голос Карла: «Он сковал пять комплектов брони, Вик. Для самых верных последователей его апостолов. Их может поразить только оружие Эдема. Или же сам Освободитель». Позади мужчины выстроились ещё четыре фигуры в таких же доспехах. Вик закрыл глаза. Церковь пошла ва-банк. Главы посчитали, что если операция прогорит, жить дальше им просто незачем. Вик сжал кулак и сделал шаг вперёд. Зелот навис над ним недвижимой скалой, будто ожидая следующего хода. Не успел Вик и рта раскрыть, как рядом с ним возник Саргий и аккуратно загородил дорогу. — Мы здесь, чтобы увидеть полковника. Пусть зелот и возвышался над Виком, но Саргий оказался ещё выше. Капитану на секунду показалось, будто недвижимая скала всё же задрожала. Зелот кивнул и сделал шаг назад. Из-под его маски раздался дребезжащий голос: — Мы проводим вас к нему. При одном условии. — Каком же? — спросил Вик. — Вы его не заберёте. Вик промолчал. Зелот, видимо, воспринял это как знак согласия и поманил их рукой за собой. Они нырнули в темноту храма. Зелоты растворились в ней, будто их никогда и не существовало. Вик закрыл глаза и продолжил идти на звук. Где-то позади слышался топот ботинок его команды. Он почувствовал себя призраком умершего, что вернулся в родной дом и обнаружил его заброшенным. Его терзало чувство узнавания, будто он сотни и сотни раз проходил этот путь. «Я только и делаю, что спускаюсь во тьму». — Здесь, — подсказал зелот. Вик открыл глаза. Тьма не рассеялась, но сквозь отверстия в потолке едва пробивались лучи света. Достаточно, чтобы отразиться от человека в золотом доспехе, сидящем на полу. «Это не доспех. Это его тело». Зелоты встали позади своего повелителя. Через секунду с пяти сторон разожглись факелы. Блики ослепили Вика, заставив его зажмуриться и прикрыть глаза рукой. — Ты пришёл, — раздался так хорошо знакомый голос. Всё нутро Вика задрожало от волнения. Он уже и бросил надеяться, что снова услышит этого человека. Так много времени прошло. Так много хороших людей погибло. Вик убрал ладонь от глаз. Полковник сидел скрестив ноги, одной рукой опираясь на короткий меч, а другой листая книгу, лежащую на полу. Взгляда он не поднимал. Его почти облысевшую голову прикрывал боевой шлем с высоким гребнем и полями, сильно загнутыми спереди и сзади. Когда-то задорно торчавшие усы обвисли, переходя в короткую бороду. Шею полковника прикрывало роскошное белое жабо, ниспадающее на позолоченный нагрудник. Даже в полутьме факелов Вик мог рассмотреть письмена, разбегавшиеся по всему доспеху полковника. Ему показалось, будто он видит в словах своё имя. Полковник продолжал листать книгу, не обращая на пришельцев внимания. Как он что-то различал в такой темноте, Вик не понимал. Опустив взгляд, он посмотрел на страницы. И тут же понял, что эту книгу полковник должен был знать наизусть. Перед ним лежал Божий Порядок: походный вариант, предназначенный для солдат. Полковник не читал книгу. Он смотрел на страницы, к полям которых были приклеены маленькие шёлковые ленты. Почти половина текста была перечёркнута и исписана красными чернилами. Полковник вспоминал свои заметки. Вик завороженно смотрел, как полковник пролистывает книгу до конца, а затем начинает листать сначала. Его движения были отработанными, привычными. Вик мог бы поклясться, что всё это время Эймс сидел здесь и листал Божий Порядок, пытаясь вспомнить записи, которые сделал в прошлом. Ещё в годы, когда они оба служили на Нижних Уровнях. Когда молчание стало совсем невыносимым, полковник поднял глаза. Вик и забыл, насколько пронзительным у него был взгляд. — Ты пришёл, — повторил полковник. Это не было вопросом. Не было и констатацией факта. — Полковник, мы здесь, чтобы вернуть вас домой. — Ты пришёл, как убийца, — произнёс Эймс. В его тоне не было обвинения. Вику даже послышались нотки интереса. — Нет. Я пришёл как солдат. Это спасательная миссия. — Ты не солдат и не убийца, — сказал полковник. — Ты посыльный. Курьер. Ты доставляешь волю короля. Вик почувствовал вставший у горла ком. Шевеление за спиной свидетельствовало, что команда прекрасно поняла, о чём говорил Эймс. И им это не понравилось.