— Спасибо большое, — говорит Екатерина, испытывая неловкость, — но… вам не следует… — Это не взятка, а от всего сердца! — уверяет Вероника, и Екатерина думает, что она очень чуткая и наблюдательная. — Спасибо большое! Какая прелесть! — Екатерина с удовольствием рассматривает изящную коробочку. — У вас славный домик. — Вероника, видимо, сочла, что можно переменить тему. — Вы здесь одна живете? Я всегда мечтала иметь свой дом… — Разве у вас нет дома? — У меня? Ну что вы! Дому нужен мужчина. А я — хрупкая, слабая женщина. У меня квартира на проспекте Революции, в самом центре. Вы непременно должны у меня побывать. — Она взяла чашку с кофе и тут же поставила ее обратно на стол. — Горячий еще! Вы курите? — Нет. Но вы курите, пожалуйста. — Люблю кофе с сигаретой, — Вероника достала из сумочки пачку сигарет, — помогает расслабиться… Знаю, знаю, вредно, цвет лица портится! Если честно и откровенно, все время собираюсь бросить, думаю, ну все, эта — последняя… но совсем нет силы воли, — она скорчила забавную гримаску, — и я успокаиваю себя тем, что… Звук открываемой входной двери прерывает ее на полуслове. Раздаются торопливые шаги, и появляется Галка, собственной персоной, встревоженная, румяная, в расстегнутой оранжевой куртке. — Катюша, — кричит она, не обращая никакого внимания на гостью, — что случилось? — Познакомься, — говорит Екатерина, — это Вероника Юлиановна. — Можно просто Вероника, — говорит та, с доброжелательным любопытством разглядывая Галку. — Галина. — Галка похожа на остановленную на скаку лошадь. — Я смотрю, вы популярная личность, — обращается Вероника к Екатерине. — Один гость из дома, другой в дом! — Вероника Юлиановна — владелица нескольких ресторанов, — объясняет Екатерина Галке. — А кстати, «Антоний и Клеопатра», случайно, не ваше кафе? — Нет, к сожалению. Принадлежит конкурирующей фирме. Пока. Название удачное, мне очень нравится. Но моя «Золушка» ничуть не хуже. Правда, совсем в другом стиле. А вот цены у меня намного ниже. — А вам программист не нужен? — с надеждой спрашивает Галка. — Хороший? — Очень! — Этот товар всегда в цене. А кто он? — Мой сын Павлик. Последний год он работал у Крайского, но вы же знаете, что с ним случилось! — Да, слышала. Печальная история. Пусть приходит ваш Павлик, мы на него посмотрим. Сколько, говорите, он проработал у Крайского? — Почти год! Он вам понравится! Он у меня хороший мальчик. — Галка не верит своему счастью. — Крайский — это серьезная рекомендация. — Вероника с улыбкой смотрит на Галку. — Давайте послезавтра, в двенадцать, вот, возьмите мою карточку, там адрес и телефоны. — Она протягивает маленький белый квадратик. — Огромное вам спасибо! — Галка прячет карточку в сумку. — Это вам спасибо, — отвечает Вероника. — Если мы понравимся друг другу, то наше соглашение будет взаимовыгодным. — Слушайте, девочки, — Галка почувствовала себя свободнее, — сейчас идет конкурс красавиц, давайте хоть одним глазком, а? Екатерина включила телевизор. На экране — девушки в купальных костюмах, длинноногие, в основном блондинки, в разной степени раздетые — кто больше, кто меньше, с раскрашенными хорошенькими личиками. — Вот что значит быть красавицей, — вздохнула Галка, — вон весь зал — одни мужики… пялятся… ни стыда ни совести… козлиная порода! — А толку? — рассудительно сказала Вероника. — Хорошенькие мордочки им заменяют мозги… вот и торгуют, пока могут, а что потом? — Замуж удачно выйдут… или в дом моделей, куда-нибудь во Францию или Америку! — Несерьезно это все. Мне, например, нравится работать самой, делать деньги, крутить бизнес. А деньги — это власть! Это свобода! Кто-то очень неглупый сказал, что свобода начинается после первого миллиона, и я полностью с ним согласна. И выбирать мне нравится самой, а не ждать, пока меня выберут. Я предпочитаю торговать мозгами, а не личиком! — Она была так увлечена, так рубила воздух рукой с зажатой в ней сигаретой, что нечаянно стряхнула пепел в чашку Екатерины, вскрикнула и смутилась: — Ради Бога, извините меня! Да что это со мной сегодня? У Елены Петровны, старушки, которую я навещала, я смахнула со стола солонку. К счастью, успела подхватить. У вас — тоже! Как слон в посудной лавке! Вероника была так мало похожа на слона в посудной лавке, что Екатерина и Галка рассмеялись. Вероника взяла со стола чашку и направилась было на кухню, но Екатерина запротестовала, а Галка решительно взяла из ее рук чашку и сама унесла ее на кухню. Через пару минут она вернулась со свежим кофе для Екатерины, и разговор возобновился. — Сколько раз одергиваю себя, — сказала Вероника, — не могу отвыкнуть от купеческих широких жестов, особенно когда увлекаюсь. Размахиваю руками, как ветряная мельница! Сказывается отсутствие хорошего воспитания в детстве. Поговорили на тему воспитания детей — Галка, как единственный авторитет в этой сфере, поделилась недоумением по поводу того, что своих четверых она воспитывает одинаково, а результаты разные. Павлуша — скромный, трудолюбивый и умница, серьги ей подарил, полгода деньги собирал. Близнята Лисочка и Славик — лентяи и хулиганье, а Ритка, та вообще неизвестно в кого — деловая, сообразительная, как мартышка, правда, жадина и учится плохо. А в последнее время проявляются какие-то прямо жульнические наклонности. Учительница жаловалась, что она придумала играть в какую-то там игру на деньги и втянула в игру — учительница сказала «обобрала» — два вторых класса — «А» и «Б» за один день. — Пришлите ее ко мне, когда подрастет, — сказала, смеясь, Вероника, — нам такие нужны. Так, предаваясь непринужденной болтовне, девушки провели еще часа два. Было уже темно, когда Вероника поднялась, сказав, как с вами ни хорошо, а идти надо. — Домой? — спросила Галка. — Ну что вы! — Вероника улыбнулась. — Мой рабочий день продолжается до десяти, а то и до полуночи. — А начинается? — А начинается в шесть тридцать. Знаете, кто рано встает, тому Бог дает! Екатерина Васильевна, я вам позвоню завтра, если позволите. Галина Николаевна, вашего мальчика я жду послезавтра в двенадцать. Адрес и телефон мои у вас есть. — Голос у нее приобрел жесткость, и Екатерина в этот момент поверила, что Вероника правит своей империей железной рукой. Они еще минут десять прощались в прихожей, и наконец Вероника, чмокнув Екатерину и Галку в щечку, ушла. Шубку она так и не надела, несла до машины в руках. Села на заднее сиденье, сказала что-то шоферу и укатила. — Шикарная баба, — мечтательно протянула Галка, — красивая, и с мозгами! А как шофера продержала в машине… сколько? Часа два, два с половиной… Хозяйка! А откуда ты ее знаешь? И пришлось Екатерине выложить все — и о раненом Юрии Алексеевиче, и о том, как она была у него в больнице, и как встретила там Веронику. Она не удержалась и сообщила Галке, что Юрий сделал ей предложение. Галка не любила Юрия Алексеевича. И он платил ей взаимностью. Они пересеклись один или два раза в доме у Екатерины. «Выпендреж сплошной, — поставила диагноз Галка, — я бы с ним дня не выдержала!» «Это твоя самая близкая подруга? — высокомерно удивился Юрий Алексеевич. — Проста! О чем ты с ней говоришь?» — И ты что, замуж собралась? За этого хлыста? — Почему хлыста? Может, хлыща? — Какая разница! В любом случае он тебе не пара! — Почему? — Почему, почему… Потому! Какая от него радость? Кислый, вечно недовольный, постоянно обижается… разве это мужик? — А по-твоему, настоящий мужик, это когда матерится и морду бьет? — Да пусть уж лучше матерится, чем зудит. Помнишь, как ты его случайно толкнула и он опрокинул чай себе на брюки, помнишь? Сколько он тебе это вспоминал? Год? Два? Не понимаю, как ты его выдерживаешь! Семь лет! Да если бы не он… если б он тебе голову не морочил, ты б давно встретила стоящего мужика да детей бы нарожала! — Галка оседлала любимого конька. А кроме того, как всякая нормальная женщина, она была свахой в душе. Любя Екатерину, она тем не менее считала ее недоразвитой в некоторых жизненных вопросах и с удовольствием брала на себя роль наставника. — Где они, эти стоящие? Ты что, думаешь, что я всем так и отказываю направо и налево? И от желающих отбоя нет? — А ты бываешь там, где можно мордой торгануть, как говорит твоя новая приятельница? А у тебя одна дорога — на работу и назад! — Но ты же сама знаешь, после смерти дяди надо было держаться изо всех сил! Да я только долги последние заплатила четыре месяца назад… Да и куда идти? На дискотеку? — Да мало ли! Сколько клубов разных по интересам! Клубы знакомств тоже вот! Моя соседка ходила, правда, ни с кем не познакомилась, но говорит, были шикарные мужчины. Еще собирается. Вот только женщин больше, чем мужчин… А программа была очень интересная! Стихи, музыка… А давай вместе, а? Екатерина оскорбительно захохотала: — Давай! Давай прямо сейчас! — Дикая ты! Вот и сиди со своим кривлякой! Да и не женится он на тебе никогда. — Почему это? — А почему он до сих пор не женился? Чувства проверял? Знаешь, Катюх, мужики или сразу женятся, или не женятся вообще! Вот другая моя соседка, Анюта, тоже встречалась с одним лет пять… — И пошло-поехало! Житейские истории знакомых и родственников, знакомых и родственников знакомых — любовь, слезы, обман и ревность. Екатерина сходила на кухню и еще раз поставила чайник. Около девяти Галка позвонила домой и дала указания «своей команде», как жить дальше, так как она остается ночевать у тети Кати. Рев восторга «команды» и радостный лай Шкодика из телефонной трубки услышала даже Екатерина. — Ты слышала? — сказала Галка обиженно. — Я им уже жить мешаю! — Слушай, — спросила Галка, когда они уже улеглись, — а ты уверена, что между ними ничего нет? — Не уверена, — призналась Екатерина, сразу поняв, о ком речь. Ей и самой приходила в голову подобная мысль. — Твоя Вероника не промах, и если положила на него глаз, то пиши пропало! — Зачем он ей? Она же старше! — Сейчас это никого не волнует! Да и раньше тоже. А выглядит она — дай Бог всякой! Что значит деньги! С такими деньгами и уродина засверкает! Екатерина вспомнила, как Ситников обозвал ее уродиной. Мысли ее вернулись к их разговору, к Галкину, и она почувствовала, как устала, и ей снова стало обидно. Она некоторое время раздумывала, не рассказать ли Галке о Ситникове, о том, как она чуть не погибла от газа, о смерти Галкина и Ларисы, но что-то ее остановило. Галка даже не вспомнила о ее звонке и странной просьбе. Убедившись, что Екатерине ничего не грозит, она переключилась на новую знакомую, потом на обсуждение животрепещущей темы замужества, да так и не вспомнила, что примчалась спасать Екатерину. Если рассказать ей все сейчас, она затормошит своими вопросами, а тут нужно самой все обдумать и решить, что делать дальше. Да и пугать ее не хотелось. Около двух девушки наконец угомонились. И в квартире наступила тишина.