Джаннер посмотрел поверх плеча Гульвен и увидел, что Наг с ухмылкой смотрит на него с вершины холма. Он наблюдал за битвой, сложив лапы на груди. – Убирайся из моей головы, – велел Джаннер. Наг отступил на шаг и вновь рассмеялся: «Сам убирайся». В нос Джаннеру ударил сильный запах – едкий, но не противный. Повернувшись, мальчик увидел, что к нему бежит Ооод. Джаннеру очень хотелось спросить, как тролль выжил и почему расщепки пришли к ним на помощь, но он сказал только: – Как ты вырос! – Брат дать Ооод воды, – Ооод стукнул себя в грудь. – Ооод теерь здоров. Пить? – он протянул Джаннеру большую флягу. – Нет, спасибо, – слабо улыбнувшись, ответил мальчик. Ооод указал на Гульвен: – Ооод дать драконше воды? Она бует здорова. Тролль опустился на колени рядом с Лили и похлопал Гульвен по шее. Та открыла пасть, полную острых белых зубов, и он вылил воду прямо ей на огромный красный язык. Гульвен сглотнула, провела языком по нёбу и шумно вздохнула. Лили прижалась головой к носу драконицы: – Она умирает. «Поющая дева, – произнесла Гульвен, и Джаннеру показалось, что её голос зазвучал громче. – У меня болят плавники». Лили проползла вдоль тела драконицы, взглянула на блестящие красные плавники и ахнула: – Джаннер, она меняется! Смотри! Раны на боках у Гульвен задымились и заросли. Всё её тело стало рывками увеличиваться, особенно плавники. Послышался треск – и изогнутые кости выпрямились. – У драконов есть крылья? – спросил Ооод, почёсывая подбородок. – Ооод, где ты взял эту воду? – спросил Джаннер. Тролль указал на восток: – Когда расщепки ранить Ооод, Кальмар принёс ему воды. Когда Ооод очнулся, он пошёл за ещём. Он нашёл в лесу пруд. Какие большие там деревья! Ооод вернулся, а Кальмар уже уйти. – Ооод грустно вздохнул, но тут же похлопал по фляге и улыбнулся. – Брат дать Ооод хорошую, очень вкусную воду! Лили рассмеялась: – Джаннер, Кальмар нашёл Первый источник! Гульвер застонала, но, скорее, от удовольствия, чем от боли. Джаннер уже не сомневался, что плавники у неё меняются. Но они не превращались во что-то новое – скорее, исцелялись после многих лет бездействия. Мальчик вспомнил анниерский медальон, который его мать отдала командору Гнорму. На этом медальоне был изображён дракон. Крылатый дракон. – Лили, – произнёс Джаннер. – Они умеют летать. – Что? – До того, как драконы утопили горы, они умели летать. «Я и не знала, – произнесла Гульвен. – Юрген не выпускал своих подданных из моря после того, как горы затонули». Гульвен со стоном перевернулась на живот и расправила передние плавники – уже крылья. Они развернулись, широкие и блестящие, и кости с громкими щелчками встали на место. Задние плавники тоже изменились: они стали сильными и крепкими. Шипы, торчавшие на концах, сделались изогнутыми как когти. У Гульвен появились ноги. Покачиваясь, она поднялась и шевельнула крыльями. «Поющая дева, – сказала драконица. – Мне нужна песня. Древняя песня. Иначе я не взлечу». Лили отбросила костыль и взобралась Гульвен на спину. Драконица изогнула шею, помогая девочке устроиться поудобнее. Глаза у Лили от восторга стали круглыми, как блюдца. Она сделала глубокий вдох и заиграла «Пламя Анниеры», одну из древнейших мелодий, какие только знала. Когда Гульвен хлопнула крыльями и оторвалась от земли, у Джаннера подогнулись ноги, и от изумления он сел прямо в грязь. Лили Ветрокрыл, Поющая дева Анниеры, летела верхом на драконе! «Хранитель трона, – сказала Гульвен на лету, – исцели моих родичей». – Да, госпожа, – прошептал Джаннер. Он сморгнул слёзы и посмотрел на троих раненых драконов в гуще боя. Лощинцы, расщепки и псы, разделившись на несколько отрядов, наступали – а Клыки и горностранники слабели. Наг махал руками и отчаянно вопил. Джаннер заметил Радрика и Кальмара, которые дрались бок о бок, с каждым взмахом всё глубже вонзаясь в ряды врагов. Оскар тем временем избрал наилучшую тактику – держа меч в вытянутой руке, он вертелся как волчок, нанося удары всем, кто оказывался в пределах досягаемости (к счастью, рядом не было ни собак, ни лощинцев). Уцелевших драконов плотным кольцом окружали свои и чужие. – Ооод! – крикнул Джаннер. Тролль перестал молотить Клыков и улыбнулся. – Мне нужно к драконам, – сказал мальчик. Ооод наклонил голову и как таран бросился на ряды Клыков. Джаннер побежал за ним, и они остановились возле лежащего на земле зелёного дракона. Джаннер попросил его открыть рот, влил туда немного воды и бросился к следующему. Тролль прокладывал себе дорогу в битве и защищал Джаннера. Напоив раненого, мальчик оглянулся и увидел, что зелёный дракон, как и Гульвен, расправляет крылья. – Дальше! – крикнул мальчик, и Ооод устремился к последнему дракону. К тому времени когда фляга опустела, все трое драконов поднялись в воздух. Клыки морщились и зажимали уши, когда ветер доносил до них мелодию Лили. Драконы взлетали с восторженным рёвом, внимая музыке. Стрелы Клыков и горностранников отскакивали от шкуры Гульвен и падали на землю. Летучие Клыки бросались на драконов, но те отгоняли их как мошкару. Музыка сбивала с толку и Клыков, и Нага; её красота казалась им невыносимой мукой. Наконец, враг бежал. Перепуганные Клыки и горностранники устремились на холм к своему господину, но и там спасения не было. Наг Безымянный, обезумев от ярости, обрушился на бегущих, как только те приблизились. – Сражайтесь! – вопил он. – Сражайтесь, трусы! Одни послушались его и в отчаянии бросились обратно. Другие кинулись в холмы. Мечась туда-сюда, Клыки врезáлись друг в друга и начинали драться. Смышлёные горностранники, даже от ужаса не утратившие здравого смысла, рассыпались во все стороны как швапы и исчезли так же быстро, как и появились. Дождь перестал, и ветер затих. Тучи унеслись дальше. На небе, которое казалось дочиста вымытым, появились высокие серебристые облака. Лощинцы и расщепки колотили мечами о щиты, празднуя победу. Небо омрачал только Наг Безымянный. Не обращая внимания на свою бегущую армию, он описал круг и поднимался выше и выше, пока не стал маленьким как птица, а затем сложил крылья и камнем устремился вниз. Набирая скорость, он летел к Гульвен и Лили. 84 Любимый Лили продолжала играть. Гульвен резко свернула влево, уклоняясь от атаки, и девочке пришлось, выпустив свистоарфу, крепко ухватиться за шею драконицы. Наг пронёсся мимо, задев когтями правое крыло Гульвен. Остальные трое драконов отогнали Нага, а Гульвер тем временем отнесла Лили обратно на землю. Она опустила крыло, и Лили съехала по нему прямо в руки Нии. Гульвен вновь взвилась в небо, где ревел и метался Наг. Он ударил зелёного дракона в челюсть, и тот отлетел как отброшенный ветром лист. Наг торжествующе взревел – и перехватил в полёте синего дракона. Они оба полетели вниз, и Наг принялся рвать его когтями. Синий дракон впился зубами в плечо Нага, и из ран чудовища потекла чёрная жижа. Над самой землёй драконы расцепились и опять взмыли в воздух. Наг вытер раны и улыбнулся. Синий дракон без сил повалился наземь. Остались всего трое драконов – зелёный, золотистый и красная, как раскалённый уголь, Гульвен. Вид у них был усталый и потрёпанный. Драконы кружили в воздухе, а Наг как будто дразнил их. – Он побеждает, – сказал Кальмар. Наг окинул взглядом землю и заметил Ветрокрылов. Зло прищурившись, он уже хотел наброситься на них, но тут в него врезалась Гульвен. – Почему он так ненавидит нас? – спросила Ния. – Потому что королева Мадия отказалась от него, – сказала Лили. Ния удивлённо взглянула на дочь: – Что? – Он наш внучатый дедушка, – ответил Джаннер. – Брошенный на произвол судьбы брат короля Джру. Оскар что-то возмущённо и бессвязно залопотал.