Бонифер снова толкнулся в дверь, и тролли озадаченно переглянулись. – Там, за дверью, огромный паук, – Кальмар пошевелил пальцами. – Злое чудовище. Задержите его, пожалуйста. – Щас, – отозвался Иггит и что-то приказал остальным. – Нам надо в Бан Рону, – сказал Джаннер. – То есть вниз. – Сюда, – велел Иггит и поманил за собой нескольких троллей. Остальные расступились, давая братьям пройти, а затем с ухмылками встали вокруг двери, готовые встретить того, кто выйдет. Как только Джаннер и Кальмар миновали арку ворот – совсем недавно это казалось невозможным! – дверь распахнулась. Джаннер оглянулся. Над головами троллей мелькнули длинные чёрные лапы, но могучие создания разом обрушились на гигантского паука, и крик Бонифера сотряс воздух в последний раз. – Иггит помочь вам вниз, – сказал тролль. Джаннер увидел головокружительные просторы Смертоносных гор. Сразу за стеной замка гора круто обрывалась. На краю утёса стояла прикреплённая к цепям гондола. Цепи тянулись вниз, к железной башне, выстроенной на дальнем склоне, потом к другой, третьей и так далее, вдоль каменного гребня. Иггит жестом велел мальчикам садиться в гондолу, а сам подошёл к огромному колесу и потянул за несколько рычагов. Джаннер и Кальмар с тревогой поднялись по каменным ступенькам и залезли внутрь. В гондоле, как водится, было грязно, но Джаннер промолчал. Он выглянул в окно – глаза слезились на холодном ветру – и стал ждать. Несколько троллей вместе с Иггитом взялись за колесо. – Ооод хороший мальчик, – сказал Иггит. – Да. У Джаннера не хватило сил сказать, что Ооод погиб. Тролли дружно налегли на колесо. Гондола оторвалась от земли и, качаясь, повисла над пустотой. – Мы торопимся, – сказал Кальмар. – Можно нас вжухнуть? – Вжух! – воскликнул Иггит и жестом велел сородичам отойти. Подождав, когда мальчики усядутся, он дёрнул за рычаг, – и гондола полетела над пропастью. Братья откинулись на спинки сидений, не обращая внимания на грязь и опасную скорость. Они так устали, что почти не могли говорить. Джаннер оглянулся и впервые оценил высоту, на которой расположился замок Трог. На свой лад он был красив – высокий, молчаливо стоящий на ледяной вершине. Одинокая твердыня на одинокой горе, где нашло себе приют безумие. Никогда раньше Джаннер так не тосковал по теплу и зелени, по живым деревьям, плеску волн, улыбкам. Гондола летела, пока самая высокая башня Трога не затерялась среди горных вершин. 73 Через пропасть Они летели вниз, не зная, что сталось с Лили и что ждёт их у подножия горы; они не ощущали ничего, кроме голода, холода, жажды и усталости. За свою недолгую жизнь братья Ветрокрылы повидали больше, чем иные взрослые. И этой жизни предстояло войти в легенды. Потом о них напишут книги, которые родители будут читать детям перед сном. Мальчики и девочки будут разыгрывать свои любимые сценки, изображая Клыков, морских драконов и даже Подо Рулевого. Джаннер, Тинк и Лили сами так делали в Глибвуде, так играл Подо со своими братьями, так было всегда – начиная с Первых людей, которые из уст Создателя слышали рассказы о сотворённых им мирах. Но мальчики об этом ещё не знали. Для них не существовало ничего, кроме холода, страха за судьбу близких – и за судьбу мира – и шума горного ветра. Джаннер ненадолго задремал и проснулся в темноте; выглянув в окошко гондолы, он увидел горные пики, озарённые ущербной луной. Кальмар дремал на сиденье напротив и заворочался, когда гондола миновала очередную башню, торчащую на почти отвесном склоне. Они спускались несколько часов. Джаннер высунулся в дверь и посмотрел вниз, гадая, сколько им ещё лететь, но не увидел ничего, кроме темноты. Он порылся в походных мешках, надеясь найти хоть какие-нибудь крошки или яблочные огрызки, чтобы утолить голод, но не нашёл ничего. Воды тоже не осталось. Тогда он высунул руку, нащупал плотно спрессованный снег на крыше гондолы и осторожно отломил кусок. Мальчик ел снег и думал про Лили, маму и дедушку, про Оскара и Сару Кобблер. Вскоре непрерывное качание гондолы убаюкало его. – Джаннер, проснись, – позвал Кальмар. Джаннер рывком сел. Кальмар указывал в окно на занимающийся рассвет. Солнца за горами не было видно, однако облака на востоке окрасились в розовый и жёлтый. На западе лежала окутанная туманом равнина, которая напоминала Тёмное море в сумерках. Но это было не море, а бесплодная пустыня – Шревские пустоши. Гондола приближалась к месту назначения. Внизу мелькали каменистые предгорья, и Джаннер заметил, что ему уже не так холодно, как ночью. Цепь, которая несла гондолу, заканчивалась возле кучки домишек. – Ты кого-нибудь видишь? – спросил Джаннер. – Нет. Но там кто-то живёт. Из труб идёт дым. Пока Джаннер разглядывал строения, пытаясь на глаз прикинуть расстояние, он увидел такое, что у него захватило дух. Дома и маленькая платформа, на которой гондола должна была остановиться, находились на противоположной стороне зияющей пропасти. Гондола качнулась, миновала очередной столб, и мальчики оказались над такой глубокой расщелиной, что, казалось, солнечный свет не достигал её дна. Она тянулась в обе стороны насколько хватало глаз, как будто горы в один прекрасный день решили отделиться от остальной суши. Цепь, переброшенная через пропасть, соединялась с платформой на другом краю. Птицы – ястребы, соколы и один редкий грифендрил – кружили в воздухе под гондолой подобно рыбам на морской глубине. Джаннер и Кальмар замерли, словно от любого движения цепь могла порваться и они полетят в бездну. Гондола со скрипом двигалась вперёд, и вскоре они уже смотрели на платформу снизу, а не сверху. Джаннер чувствовал под ногами бездонную пустоту и гадал, каким образом кто-то сумел перебросить цепь через эту пропасть и кому хватило храбрости проехаться по ней в самый первый раз. Мальчики молчали. Говорить было не о чем. Хочешь не хочешь, им предстояло иметь дело с тем, что подстерегает их на противоположной стороне. Но Джаннеру так не терпелось вновь ступить на твёрдую землю, что никакое количество Клыков его бы не остановило. В лучах восходящего солнца гондола приближалась к утёсу. Джаннер ощутил знакомый трепет: что-то должно произойти, а он понятия не имеет, что именно. – Наверное, все спят, – шепнул Кальмар. – Может быть, – пожал плечами Джаннер, хотя и сомневался в этом. Качнувшись в последний раз, гондола поднялась, проехалась днищем по платформе и остановилась. Джаннер уже решил, что их прибытие прошло незамеченным, как гондола снова дёрнулась и ткнулась носом в огромный гонг. Звон наполнил ущелье и эхом отозвался от окружающих скал. – Именно этого нам и не хватало, – буркнул Кальмар. Мальчики сидели неподвижно, как будто могли ещё затаиться. Стояла тишина; тогда Джаннер открыл дверь, и братья, разминая затёкшие ноги, на цыпочках спустились с платформы. Между строениями петляла каменистая тропка. Двигаться можно было только вперёд – за спиной зияла бездна. Кальмар принюхался и прошептал: – Осторожно. Клыки. И тут дверь ближайшего дома распахнулась, и из темноты, быстро семеня на своих многочисленных ногах, показалась Хранительница камней. Капюшон у неё был откинут, и на неестественно гладком лице сияла торжествующая улыбка. Она бросилась вперёд так резво, что Джаннер не успел спохватиться. Он полез в карман за камнем, надеясь прибегнуть к прежней уловке, но Хранительница удержала мальчиков за руки. С неожиданной силой она швырнула обоих на землю и захохотала. Джаннер упал навзничь, как в тумане видя в розовом небе над собой очередного сокола. Мальчики схватились за мечи, но тут из других домов хлынули Серые и Зелёные Клыки. Они рычали и размахивая оружием, глаза у них горели злобным торжеством. С ними были и люди – Скитальцы из Шревских пустошей, все в чёрном, с бесстрастными лицами, раскрашенными красной краской: они наблюдали за тем, как Клыки повалили и обезоружили мальчиков. Джаннеру заломили руки за спину и держали железной хваткой. – А теперь, – сказала Хранительница камней, – вы вернёте мне холоэль. Я знаю, что он у вас. – Но как… Она улыбнулась, блеснув острыми чёрными зубами: – Летучие Клыки очень полезны. Джаннер посмотрел в небо и увидел Летучих Клыков. Рядом с грифендрилом и другими птицами, изящно кружащимися над пропастью, они выглядели нелепо и неуклюже. К огромному негодованию Джаннера, одна из крылатых тварей нырнула, схватила ястреба и принялась пожирать его прямо на лету. – Это не так приятно, как спуск в гондоле, – сказала Хранительница камней, – зато летучие мыши намного быстрее. Летучий Клык между тем поймал остальных птиц, в том числе грифендрила, и уселся на крыше ближайшего дома, тупо глядя близорукими молочно-белыми глазами на бьющуюся у него в когтях добычу. Джаннер отвернулся. – Наг предупредил меня о вашем прибытии, – продолжала Хранительница. – И разумеется, я узнала вас, когда вы появились в моём зале. Главным образом мне хотелось встретиться с тобой, Кальмар, – она улыбнулась своей ужасной улыбкой и погладила мохнатую щёку Кальмара. – Какая прелесть из тебя получилась. Мальчик боролся, но Серые Клыки держали его крепко. – Чего вы от нас хотите? – сквозь зубы спросил он. – Это вам скажет Безымянный, – и Хранительница вновь повернулась к Джаннеру. – Ну, юноша. Хватит геройствовать. Я заберу камень. В нём ещё осталась сила, и я намерена употребить её с пользой. – Ты не убедишь меня превратиться в чудовище, – заявил Джаннер. – Возможно. Но когда Наг перестанет в тебе нуждаться, мы посадим тебя в темницу и будем пытать. – Хранительница сунула руку в карман Джаннера, извлекла камень и жестом подозвала Летучих Клыков. – Связать их! Джаннер сопротивлялся, но Клыки связали его по рукам и ногам, а затем две летучие твари подхватили мальчиков. Хранительница камней надвинула капюшон на лицо и влезла в огромную корзину. Четверо Летучих Клыков ухватились за привязанные по углам верёвки и подняли её в воздух. Скитальцы и остальные Клыки молча наблюдали за Хранительницей и пленниками. – Куда вы нас тащите? – спросил Джаннер. – Домой, конечно.