— Ты даже не поинтересовался, можно ли мне пить. Он одарил меня улыбкой. — Я не из тех, кто придерживается правил. — Мы знакомы? — спросила я, не в силах сдержать любопытство. Он потягивал шампанское, ухмыляясь. — Нет. Моя фамилия не имеет необходимого веса, чтобы знать нужных людей. — Значит, ты считаешь, что я тот самый нужный человек? — Судя по твоему платью, ты купаешься в деньгах, возможно, в старых деньгах аристократов, судя по тому, как ты себя ведешь. Я улыбнулась, не желая раскрывать свою фамилию. Я наслаждалась анонимностью маскарада. Обычно мои волосы выдавали меня с головой, но в большей степени они были покрыты белыми перьями, а пряди, выглядывавшие наружу, с таким же успехом могли быть покрашены. Комната, в которую мы вошли, была устроена как цирк, где акробаты демонстрировали свои номера. С высокого потолка свисала трапеция, и девушка крутилась вокруг нее, будто у нее не было ни единой косточки в теле. Несколько человек кувыркались по комнате, другие держали в руках горящие палки. Я следила за их рискованными трюками лишь вполсилы, слишком загипнотизированная незнакомцем рядом со мной. Его запах был почти экзотическим, и его присутствие было настолько сильным, что я могла чувствовать его, как шипение электричества на моей коже. — Кем ты приходишься? — спросила я после того, как мы пару минут молча наблюдали за акробатами. Он повернулся ко мне. Судя по тому, как он склонял верхнюю часть тела, я была почти скрыта от посторонних глаз. Он был единственным, кого я могла видеть в нашем тайном уголке. — Я порождение ночи. — Вампир? Глубокий смешок сорвался с его вечно ухмыляющихся губ. — Не совсем. Но, как и они, я ухожу в ночь и пожираю всё, что зовет меня сладкая сирена. Этот голос, соблазнительное протяжное произношение и квадратная челюсть полностью заворожили меня. Я еще раз оглядела его искривленные рога. — Надеюсь, это не намек на то, что скрывается под твоим костюмом. Я не могла поверить своим смелым словам, но они чувствовались освобождающимися. Он был мускулист, даже ткань его костюма не могла скрыть этого. Он наклонился, его губы опасно приблизились. — Ночь длинная. Кто знает, что еще ты обнаружишь? Я почувствовала почти непреодолимое желание схватить его за шею и притянуть к себе для поцелуя. — Как насчет танца? — пробормотал он. Я кивнула и позволила ему увлечь себя на танцпол в соседней комнате. Не успела я опомниться, как оказалась прижатой к его телу, моя грудь соприкасалась с его ребрами, а его ладонь легла мне на спину. Мои соски затвердели, отвлекающе ласкаясь о корсет. — Должен ли я чувствовать себя виноватым за то, что оторвал тебя от твоих друзей? — спросил он, но по его голосу было ясно, что он не чувствует ни капли раскаяния. — Мои знакомые умеют развлекаться в одиночку, и я знаю многих других гостей, но не тебя. Вот это намного интереснее. Он притянул меня еще ближе, и я почти задыхалась от восхитительного давления на мои соски. — Рад это слышать. Ты, безусловно, самое очаровательное существо на этом балу. Ты возбудила мой интерес. — Каким образом? Его взгляд опустился к моему декольте, и его улыбка стала опасной. — Не только очевидное. Ты выглядела как человек, который вот-вот превратит сегодняшнюю ночь в время без сожалений. Как будто ты пытаешься решить, позволит ли тебе маска забыть о границах общества и наслаждаться своей недолгой свободой. Я сглотнула, потому что он был прав. Моя жизнь была продиктована правилами и ожиданиями. За мной всегда следили, но сегодня я была скрыта от посторонних глаз. Скоро я подчинюсь требованиям моей семьи, требованиям общества, а позже требованиям моего мужа — по крайней мере, на какое-то время. — Какое наслаждение может устроить девушка на таком балу? — прошептала я. Его глаза горели нетерпением. Он наклонил голову, его губы коснулись моего уха. — Есть множество удовольствий для исследований, моя дорогая. В нижней части живота скопилось тепло. — Мне нужен кто-то, чтобы исследовать их вместе. Его хватка на мне усилилась. — Пойдём. Он потащил меня прочь от танцпола. Никто за нами не наблюдал, во всяком случае, не так, как если бы они знали, что я Джин Уитни. Я последовала за ним через комнату, где находились акробаты, пока мы не оказались на большом балконе с видом на обширную территорию, включая лабиринт и озеро. Мы были одни. Маскарад только начался, и люди были заняты едой или болтовней друг с другом. Он подвел меня к перилам, встал позади меня так близко, что его тепло накрыло мою спину. — Как тебя зовут? — я шептала, чтобы не нарушать тишину наверху. Мы жили в своем собственном мире, и я хотела, чтобы это осталось таким навсегда. Казалось, до реальности еще целая вечность. — Можешь звать меня Дарк, — пробормотал он. — Дарк, — задумчиво произнесла я с улыбкой. — Можешь звать меня Джиджи. Это прозвище дали мне мои подруги в школе-интернате. Милая форма для Джин. — Джиджи, милое имя для милой девушки. Я не была сорвиголовой, и определенно больше хороша собой, чем соблазнительницей, но сегодня я хотела стать кем-то другим. — Только не сегодня. — Хм... — его губы слегка коснулись моего горла, и я вздрогнула от чувственного прикосновения. — Скажи мне, Джиджи, у меня будут неприятности, если я сделаю с тобой то, что хочу? Я склонила голову в сторону, давая ему лучший доступ. — Я совершеннолетняя. — Я не это имею в виду. Я буду очень прямолинеен. Я хочу, чтобы сегодня ночью всё было по-моему. Обещаны ли вещи, которые я жажду, кому-то еще? — Нет, — сказала я, потому что они не были никому обещаны. По крайней мере, в том, что касается меня. Я еще не дала своего согласия Мистеру Чанлеру, и пока на моем пальце не окажется кольца, я не чувствовала себя обязанной ему. — Весь мой первый опыт — мой. Он помолчал. — Твой первый опыт? — его губы добрались до моей щеки. — Какой твой первый опыт я могу присвоить себе сегодня ночью? — его ладонь прижалась к моему животу, а затем медленно скользнула к груди. Мои соски были почти болезненно твердыми от предвкушения. — Все, — выдавила я. — Тебя никто никогда не целовал. Я прикусила губу. — Не мужчина. Однажды я поцеловала девочку в школе-интернате, потому что нам было любопытно. Я никогда никому в этом не признавалась. — Как это было? — Хорошо, наверное, но меня не привлекают девушки. Мы с подругой весь вечер хихикали над нашей неловкой попыткой поцеловаться по-французски.