– А ты забыл его рассказ? Человек по имени Данил заявлял, что айри – это наши родители. И рано или поздно, они узнают о том, что происходит, а какие родители, по-твоему, будут отправлять своих новых маленьких детей на смерть? И дальше Кучик закончил свою мысль: – По правильному – мы должны понять, и согласиться, что нам действительно придётся уходить, если мы, конечно, хотим жить дальше. Мне, например, совсем не хочется стать персонажем какой-нибудь Красной книги. Люди любят это – сначала уничтожить до последнего какого-нибудь животного или растение, а потом спохватиться – ой, да как же это так произошло? И начинают делать запись в этот дурацкий поминальник. Иногда я думаю, что для создания спокойной жизни на земле необходимо уничтожить всё живое, в том числе и человеков, оставить только одного единственного. Вот тогда тут точно воцарится абсолютная тишина. Только в таком случае будет тихо и спокойно. И еды точно хватит. Если людей будет хотя бы двое – они обязательно найдут из-за чего поссориться, и начнут драку. – Это уж ты совсем кровожадно замахнулся, – заметил Влас. – Да потому что так всё и есть, и ты сам об этом знаешь. Человеки постоянно что-то делят, и всегда о чём-то спорят. Совершенно не умеют даже дня одного спокойно прожить. Человек по имени Данила, я считаю, прав – этот мир не для нас. Кормышам просто не повезло в своё время – они не смогли уйти вместе с айри, и скрылись под землёй. Да и в дальнейшем всё указывало на то, что им тут не рады – в конце концов люди перестали их замечать. Хорошо, у кормышей ума хватило, чтобы начать прятаться. Если бы не это, люди рано или поздно всех до одного бы переловили. Так что рассказ Липы и Бальгана совпадают в подсказках – нужно искать дальше. Первое – найти Галота, и поговорить с ним. Давайте подумаем, кого можем отправить. – Не надо ничего обдумывать, да придумывать, я пойду! – Люмик поднялся со своего места, и вышел в центр образованного кормышами круга, и добавил, – Я сообразительный кормыш, и самое главное – у меня своего дома пока нет. – А с чего это ты, Люмик, решил, что больше кандидатов, кроме тебя, нету? – вдруг возмутился Звенеций, который молчал до сих пор, и только внимательно слушал. Люмик склонил голову, и заговорил: – Я не считаю себя самым лучшим кормышом, но у вас у всех есть подопечные, вот у Гека – даже двое пожилых людей в доме, надо за ними глядеть, как бы газ не оставили включённым. Кендя, например, в многодетной семье обитает, а это целых пять человек, так у него хлопот, трудно представить, сколько много, а у Кучика в доме молодая пара, и это тоже не просто – надо постоянно их отвлекать, чтобы они поменьше скандалили, а то так ребёночка и не заведут, у Пакуса вообще трое стариков, с ними всё понятно, их не оставишь. Пипер смотрит вообще за шестерыми, и они все разного возраста – двое детей, да ещё и дед с бабушкой. Дети без конца ключи теряют, а старики глухие напрочь, надо постоянно смотреть, чтоб дверь не захлопнулась. Про Липу вы все знаете, он пока слабый совсем, его никуда не отпустишь, У Аполодора маленький в доме, а вы знаете, что это – прочный якорь. У Звенеция под присмотром семья с ребёнком-инвалидом, а у Власа – мать-одиночка с сыном. Остаюсь я один, который пока не обременён обязательствами. И повторю ещё раз – я очень сообразительный кормыш. Кто если не верит, можете спросить у Кенди с Власом. Влас захлопал лапками над головой, Кендя тут же поддержал его – за время своего похода они не раз убедились в этом. После недолгого общего молчания заговорил Аполодор: – Послушай, Пакус, в твоём разговоре с Бальганом был момент, когда он сообщает, что слышал о Камниле от братца Галота. Выходит, для начала нужно найти этого самого Галота, и с ним поговорить. Кто сможет хорошо объяснить, как его можно найти? – Я знаю, где его поискать, – подал голос Кучик, – я слышал, он на «застройке» обитает, в квартале, где дома, как в Одеоне. Там те же строители были, что и тут. – Тебе и надо идти тогда, – заметил Влас. – Да что вы заладили – кто что-то знает, тот и должен идти, – возмутился Люмик, – а объяснить хорошо нельзя? Я ведь вам только что пару раз повторил, что я – сообразительный! А это значит, что если мне нормально объяснить про дорогу на Застройку, то я соображу, как найти путь до Галота. В дискуссию вмешался Пакус: – Не спорьте все! Люмик прав. Надо идти ему. Вы что, забыли про суматоху, когда за Липой Кендя с Власом ушли? Мы все носились, как угорелые. Покой совсем потеряли. Я поддерживаю его, пусть идёт. Если есть, кто не согласен, говори сейчас, а то время идёт, а нужно ещё объяснить, как туда добираться. Никто против не был. Доводы самого Люмика, а также и Пакуса, сыграли свою роль. Пакус обратился к Кучику: – Теперь ты объясни ему, как туда идти. Кучик встал, и обратился к Липе: – Липочка, а можно, я твою карту на доске сотру, чтоб свою схему нарисовать? Липа махнул лапой: – Да, конечно, можно, я потом снова нарисую, всё равно надо ещё Люмика в «тройку» вписать, стирай. И Кучик, пододвинув табурет, взял тряпку, и быстро очистил музыкальную доску. Взяв в руки кусочек мела, размашисто провёл ровно посредине доски горизонтальную линию, на концах которой нарисовал по одному кружку, и заявил: – Всё просто, братцы, смотрите – вот тут Одеон, тут мы и находимся, вот это подземный переход, а вот это – дом, где обитает Галот. Надо пройти по переходу, а в доме поискать его самого. Пакус рассказывал, что Бальган предупредит. Галот там будет ждать посланника от нас. Вот вроде и всё. Все притихли, и округлив глаза смотрели на гордого от своей гениальности Кучика. Гек отметил: – И в самом деле, очень просто. Ты, братец, хорошую карту нарисовал. Пакус снял с головы шляпу, заметно прищурился, глядя на схему: – Кучик, с тобой всё в порядке? Ты что тут изобразил, можешь объяснить? – Ну, это дорога до Застройки, а вот тут, – и он ткнул пальцем в правый кружок, – Галот проживает. – Правда? Ты думаешь, Галот? – Ну да, он самый и есть. Пакус посмотрел на него: – Кучик, ты знаешь, я очень давно обитал далеко-далеко отсюда, там жили люди, совсем другие по характеру, чем те, с кем мы сейчас проживаем, и питались они не так, как здесь люди кушают, и одежду другую носили. И даже у детей игрушки были, которыми тут дети не играют. Так вот, у них была одна такая весёлая игрушка, называлась она «Йо-Йо», и состояла из двух шариков, связанных между собой длинной резинкой. Можно один шарик в ладошке держать, а другой кидать в любую сторону, и он обязательно возвращается. Понимаешь, о чём я? Кучик, внимательно слушавший Пакуса, закивал головой: – Конечно, я понял, нужно Люмику к ноге длинную резинку примотать, чтобы он точно вернулся назад. Пакус махнул лапкой: – Ладно, лучше объясни вот что – ты про подземный переход сам придумал, или тебе Пипер подсказал? – Да ничего я не придумывал, он там есть. – Как это? – Да просто есть, и всё. – А ты давно знаешь про него? – Да сколько тут живу, столько и знаю. – А почему нам не говорил? – Дак из-за Гека. Все кормыши наблюдали за диалогом Пакуса с Кучиком, и синхронно, в зависимости от вопросов и ответов на них, переводили взгляды с одного на другого. А Пакус продолжал методично спрашивать: – А при чём тут Гек? – Да, при чём тут я? – запищал со своего места Гек. – Тебя, когда ты ещё мелкий совсем был, привёл сюда братец по имени Тали, он был тебе опекуном, помнишь его? – спросил Кучик. – Конечно, помню. – Ты по началу был неуёмный совсем, мы ещё с Пакусом думали, что из тебя будет пилигрим – носился везде, как пчелой ужаленный. Тебе хоть «десятку» и выделили, ты всё равно везде лазил без конца. – Так я местность изучал. – Ну вот с тобой и я тоже изучал. И однажды ты залез в подвале Одеона в один подкоп. Я тебя вытащил, отряхнул от пыли, и отвёл до дому, а сам вернулся, чтобы подкоп этот хламом разным закидать. Ну, чтобы никто больше не залез туда, а то завалит. Стал натаскивать камни, и эта куча рухнула внутрь. Я туда немного протопал, а там оказался переход. Я его до конца прошёл. Он как раз на Застройке и заканчивается. И он почти весь прямой. Я его так и нарисовал на доске. Потом я вернулся, и вход закидал всякими вещами, какие попались на глаза. Пакус уточнил: – А почему никому не сказал? – Так я же говорю – побоялся, что Гек услышит, и из любопытства залезет туда. Потом ищи его. Он ведь сильно вертлявый был. Ну, а со временем я думать про этот переход перестал – нужды то не было. Вот сейчас и вспомнил. Этот переход в левом углу подвала. А в правом ещё один. – Ещё один? – почти одновременно спросили все. – Да, ещё. Но куда он идёт, я не знаю, некогда было ходить. Я его тоже завалил, чтобы никто не знал. Пакус снял шляпу, покрутил её в руках, снова надел на голову: – Кто бы ни пошёл искать Галота, слушайте – идти по переходу безопаснее всего, значит, идти нужно только по нему. Я не знаю, до какого дома он доведёт, но ясно, что тот квартал тоже должен быть объединён подземными ходами, как и Одеон. Но нам не известна эта система. Я думаю, что выходить наверх нужно в первом же доме, которым закончится подземный ход. После этого нужно выйти наверх. По левую сторону будет широкая дорога, по которой идут трамвайные рельсы. Рельсы, это железные полосы, у которых нет окончания, они длятся, и длятся, куда – я не знаю. Так вот, нужно идти вдоль этой дороги, по тротуару правой стороны до большого перекрёстка, он там один. На перекрёстке есть угловой дом, который одной стороной расположен на одной улице, а второй стороной – на другой, это и есть тот самый дом, где обитает Галот. Во двор заходить не надо, неизвестно, какие опасности могут там подстерегать. Надо встать на тротуаре со стороны другой улицы перекрёстка, и ждать. Галот должен время от времени следить в окно. Бальган предупредил его, что от нас будет посланник. В крайнем случае, если возникнет опасность, нужно изо всех сил подбежать к дому, и по стене подниматься на крышу, а там прятаться на чердаке. – А что это такое – чердак? – с места спросил Пипер. – Чердак, это помещение, которое выше верхних квартир, под черепицей, хотя, это вроде, тут шифер называется. – По такому описанию хоть кто найдёт, – отметил Пипер, – Может отложим на недельку это дело, подумаем, а там уже и определимся точнее. Как думаете? – Откладывать нельзя. А пойти должен Люмик. Он справится лучше всех, – вдруг неожиданно подал голос Липа, и вполголоса добавил, – Кендя, ты к двери ближе всех сидишь, подойди потихоньку, и резко открой – там кто-то есть. Кендя, очень осторожно, совершенно неслышно наступая на пол, подошёл ко входной двери, и сильно толкнул её ногой. Коротко скрипнув, дверной проём открылся полностью – перед тревожными взорами компании кормышей стояла крупная чёрная ворона. – Ты кто? – с испугом вырвалось у Кенди. *****