— Понятно. Они приехали домой к обеду. Мама посмотрела в холодильник: кроме маленького сморщенного помидора и заплесневелого куска сыра там ничего не было. В хлебнице валялась одинокая корка хлеба. — Придется сбегать в магазин, купить рыбных палочек или чего-нибудь ещё, — сказала мама. — Пойдешь со мной? — Нет, — ответила Коралина. — Тогда подожди меня немного, — сказала мама, взяла кошелек, ключи от машины и вышла. Коралине стало скучно. Она полистала мамину книжку о людях из какой-то далекой страны. Эти люди брали куски белого шелка и рисовали на них воском, потом окунали шелк в краску, потом снова рисовали на нем воском, снова красили, потом смывали воск горячей водой и, наконец, бросали эту красоту в огонь и сжигали дотла. Всё это показалось Коралине абсолютно бессмысленным, однако она решила, что люди так развлекаются. Ей стало ещё скучнее, а мама всё не возвращалась. Коралина пошла на кухню, взяла стул, подвинула его к двери, влезла на него и потянулась — не достать… Она спустилась на пол, взяла из чулана веник, снова забралась на стул и… Дзинь… Она слезла со стула, подняла ключи и победно улыбнулась. Поставив веник на место, Коралина направилась в гостиную. Как правило, никто в доме не пользовался гостиной. В этой комнате стояла старая мебель, доставшаяся по наследству от бабушки: деревянный кофейный столик, тумбочка, тяжёлая стеклянная пепельница — и картина, написанная маслом, на которой была изображена ваза с фруктами. Кроме этих предметов, в гостиной ничего не было — ни безделушек на каминной полке, ни статуэток, ни часов, ничего, что делало бы комнату уютной или просто жилой. Старый чёрный ключ был самым холодным в связке. Коралина вставила его в замочную скважину, осторожно повернула, и замок открылся. Коралина замерла и прислушалась. Она догадывалась, что поступает плохо, и опасалась, как бы не вернулась мама. Но всё было тихо. Коралина взялась за дверную ручку и открыла дверь. Кирпичная стена исчезла, как будто её никогда и не было. За дверью начинался темный коридор. Коралина почувствовала дуновение холодного заплесневелого воздуха. Пахло чем-то очень старым. «Интересно, а как выглядит та квартира, если, конечно, именно в неё ведет этот коридор?» — подумала Коралина и, не задумываясь, шагнула вперед. В этом коридоре почему-то всё показалось ей очень знакомым. Ковер под ногами был таким же, как у них дома. На стенах наклеены те же обои. Даже картина, висевшая в коридоре, была такой же, как у них. Теперь она знала, где находится: в своём собственном доме. Озадаченно тряхнув головой, Коралина внимательно посмотрела на картину: всё-таки что-то в ней было не так. На картине был изображен мальчик, смотревший на шарики. Выражение его лица было каким-то странным: мальчик смотрел на шарики так, будто собирался сделать что-то ужасное… Коралина снова всмотрелась в его лицо, пытаясь понять, в чем же ещё различие между двумя мальчиками. И когда она уже почти догадалась, кто-то вдруг спросил: — Коралина? Голос был похож на мамин. Коралина прошла в кухню, откуда доносился этот знакомый голос. Там спиной к Коралине стояла женщина. Она была немного похожа на маму, только… Только её кожа была белой, как бумага. Только она была выше ростом и тоньше. Только её пальцы были слишком длинными и постоянно двигались, а ногти, покрытые ярко-красным лаком, были загнутыми и острыми. — Коралина? — повторила женщина. — Это ты? Вдруг она повернулась, и… Коралина увидела, что вместо глаз на неё смотрят большие черные пуговицы. — Пора обедать, Коралина, — сказала женщина. — Кто вы? — Я твоя другая мама, — ответила женщина. — Иди и скажи своему другому папе, что обед уже готов. Она открыла дверцу духовки. Коралина поняла, что ужасно проголодалась. Пахло восхитительно. — Ну, иди же… Коралина прошла в холл, куда выходил папин кабинет. Она открыла дверь. В комнате за компьютером спиной к ней сидел мужчина. — Привет, — проговорила она. — Я… то есть она просила сказать, что обед уже готов. Мужчина повернулся. Его глаза тоже были огромными блестящими черными пуговицами. — Привет, Коралина, — проговорил он. — Я просто умираю от голода. Он встал, и они пошли на кухню. Другая мама, подала им обед: огромную золотисто-коричневую курицу с жареной картошкой и нежным горошком. Коралина быстро набила рот. Еда была очень вкусной. — Мы так долго ждали тебя, — проговорил другой папа. — Меня? — Да, — сказала другая мама. — Без тебя всё здесь было не так. Но мы знали, что однажды ты придешь к нам и мы станем настоящей семьей. Хочешь ещё курочки? Это была самая вкусная курица, какую Коралина ела в своей жизни. Её мама иногда тоже готовила курицу, но она всегда была пересушенной и безвкусной. Когда курицу готовил папа, он проделывал с ней странные вещи, например тушил в вине, фаршировал сливами или запекал в тесте. Коралина из принципа отказывалась даже пробовать его стряпню. Она положила на свою тарелку ещё один кусок курицы. — Я не знала, что у меня есть другая мама, — сказала она осторожно. — Конечно, есть. И не только у тебя одной — у всех, — ответила другая мама, сверкнув черными пуговицами. — После обеда ты можешь поиграть в своей комнате с крысами. — С крысами? — Ну да, с теми, что живут наверху. Коралина видела крыс только по телевизору. Ей ужасно захотелось с ними поиграть. После обеда другие родители начали мыть посуду, а Коралина пошла к себе, в свою другую комнату. Эта новая комната отличалась от прежней тем, что была выкрашена в отвратительный зелёный и странноватый розовый цвета. Коралина подумала, что ей не хотелось бы спать здесь ночью. И всё-таки эта комната выглядела гораздо интереснее, чем её «старая» спальня. Здесь было множество необыкновенных вещей, которых она раньше никогда не видела: крылатые ангелочки, летавшие по комнате, как испуганные воробьи; книжки с картинками, которые двигались и кривлялись, черепа маленьких динозавров клацали зубами, когда Коралина проходила мимо них. В комнате стоял ящик, полный удивительных игрушек. «Вот это другое дело», — подумала Коралина. Она посмотрела в окно, вид был таким же, как из окна её комнаты: деревья, поля, а за ними, на горизонте, сиреневые холмы. Что-то чёрное пробежало по полу и скрылось под кроватью. Коралина опустилась на колени и заглянула под кровать. На неё смотрели пятьдесят маленьких красных глаз. — Привет, — сказала Коралина. — Вы крысы? В ответ крысы вылезли из-под кровати, жмурясь на свету. Мех их шкурок был коротким, пепельно-черным, глазки — маленькие и красные, розовые лапки были похожи на миниатюрные ручки, а розовые длинные хвосты — на червяков. — Вы умеете говорить? — спросила девочка. Самая большая и черная крыса отрицательно покачала головой. «Какая у неё неприятная улыбка», — подумала Коралина. — Ну, — поинтересовалась она, — и что же вы умеете делать? Крысы встали в круг. Аккуратно, но быстро они стали взбираться друг на друга и образовали пирамиду с самой большой крысой на вершине. У нас есть зубы и хвосты, Глаза у нас остры. И в час, когда споткнешься ты, Мы вырастем из тьмы, — то ли пели, то ли шептали они. Коралине эта песня совсем не понравилась. Она была уверена, что уже слышала её или нечто похожее раньше, только не могла вспомнить, где именно. Потом пирамида распалась, и черные юркие тела устремились к выходу.