45 Медведь еле успевал записывать. Адмирал тараторил, глотая слова и вставляя непечатные связки, отчего трубка ВЧ булькала и трещала. — Да не части ты! — вставил в паузу Медведь, совсем запутавшись в заданиях и поручениях. — Говори медленно и раздельно. Так что Зайцев? Трубка опять забулькала. Медведь, чертыхнувшись, стал сводить вместе обрывки фраз, расшифровывая слова, дописывая окончания и создавая на бумаге стройное повествование. Эту ночь он провел на посту. Они с Зеленым попеременно спали на жестких стульях. Зеленый спал в любом положении, смотрел цветные сны, храпел и посвистывал. Медведь же томился и мучился: сны показывали старые, а кости ломило, как после форсирования Сиваша. — Хрен поймешь! — Он махнул рукой. — Значит так, насколько я понял, там еще какой-то Зайцев появился. Есть такой человек в списке Сергеева? Зеленый полистал справку. — Нет такого человека. — Он отрицательно покачал головой. — Это кто-то новый. — Зеленый зевнул. — Может, он такой же Зайцев, как Никольский — Левченко? — А может, Сергеев не обратил на него внимания? — Что же ему, всю колонию, где сидел Никольский, переписывать поименно, да еще по учетам проверять? — Ну, не всю... — протянул Медведь. — Слушай, позвони своему крестному отцу Сергееву, спроси, может, попадалась ему такая фамилия... Зеленый посмотрел на часы. Была половина седьмого. Нормальные люди уже встали и почистили зубы. — Не рано? — Давай, давай... Если спит, то извинишься. Сергеева дома не было. Не было его еще и на работе. — Ждем-с! — Медведь включил чайник. — А пока чайку? — Погоди, — возразил Зеленый, — может, позвоним настоящему Левченко? — Да он раньше послезавтра вряд ли будет... Я выяснял, — отмахнулся Медведь. — Чем черт не шутит. — Зеленый снял трубку и одновременно глянул на себя в зеркало. Морда была небритая и осунувшаяся. «А, собственно, чем не черт?». — Э-э! — Зеленый показал отражению язык — Что вы сказали? — ответил на том конце мужской голос. — Слушаю вас! Зеленый заморгал от неожиданности. — Э-э... — Что вы экаете? Говорите, вас слушают. — Собеседник странно тянул гласные. — Гражданина Левченко можно? — Гражданина?.. — Да, гражданина. — Зеленый отчаянно замахал руками. Медведь заваривал чай. — Гражданина Левченко можно? — Я вас слушаю. — Голос стал поникший, как у Кислярского из «Союза меча и орала». — Вас беспокоят по просьбе тамбовской милиции. — Да... — Мне необходимо с вами встретиться по поводу вашего заявления. — Да... — Когда вы могли бы? — Ну...— Гражданин был на редкость многословен. — Я не знаю... Я только приехал... — Вопрос срочный! — Ну, я не знаю... — Записывайте адрес. Большая Лубянка, дом двадцать. — Но это не милиция. — А откуда вы взяли, что звонят из милиции? Я сказал, по просьбе тамбовской милиции. К десяти ноль-ноль. — Хорошо. — Левченко-Кислярский пал духом окончательно. — А!? — Зеленый положил трубку и хлопнул в ладоши. — Неужели? — Медведь не верил глазам и ушам. — Левченко? — Угу! — Зеленый мотнул головой. — В десять ноль-ноль будет на Лубянке. — Он глянул в зеркало — ему улыбался небритый лукавый черт. Левченко был тощим и невзрачным типом. Из-под воротника нестираной рубахи выглядывал не менее нестираный шейный платок. У корней крашенных хной волос проглядывала пегая седина. Козлиная бородка была реденькой, как у Хотабыча. Руки нежные, с не по-шоферски длинными тонкими пальцами. На правой руке — крупный перстень с монографией. Чуть оттопыренный мизинец венчал длинный холеный ноготь. Движения суетливые, но не лишенные какой-то грациозности. Казалось, что, даже будучи напуган вызовом, Левченко хочет понравиться... — Мы все знаем! — с ходу заявил Зеленый. — Мы знаем, что вы из рейса. Знаем, что вы были на Украине, знаем, что потеряли паспорт, знаем, у кого он. Но нас интересуют некоторые нюансы... — Да...— Левченко смотрел на него остановившимися глазами. — Нас интересуют некоторые ваши знакомые. — Да... — В частности, вы знаете некоего Никольского? — Да... — Когда вы видели его последний раз? — Зеленому надоело это даканье. — Да... — Что — да? — Да. Вы правы, я видел его в последний раз. И надеюсь, что больше не увижу. Честное благородное... — И тем не менее. Когда? — Месяца полтора назад. Он приезжал ко мне. Предлагал кое-что... Более того, я его брал с собой в рейс. В Тамбов... — Так вы с ним вдвоем ездили в Тамбов? — заинтересовался Медведь. — Да... — Зачем? — Он знал, что я еду туда, и попросил взять с собой. — Зачем? — По пути. Ему надо было туда, а тут я... Вдвоем веселее. — Левченко ничего не понимал. — Вы доехали до самого Тамбова? — Нет. Он сошел раньше. — Почему? — Видите ли... Мы с ним поругались. — Повод?