Машину слегка тряхнуло, Пианист забавно уцепился одной рукой за скамью, но удержался. Нацепил туфлю обратно и показал мне стержень. — Тапер… Сейфы я вскрываю и замки — попутно. Потому и Пианист, что руки мои очень чувствительные к любому механизму в дверях. Ну, как, барчук? Готов рвать когти из негостеприимной колымаги? — На ходу? — я ожил. Появился шанс. Если Пианист не врет, что может вскрывать замки — можно убежать. Но от желания до исполнения задуманного нас отделяла массивная дверь, запираемая на массивную пластину с фиксированным замком, да еще дополненная внутренними ригелями. — Не-а, — ухмыльнулся собеседник и аккуратно спрятал странный набор за подкладку пиджака. Видно, что все у него заранее продумано и подготовлено. — До Нижнего нам еще долго ехать. Где-то возле Малиновки будет остановка. Охрана пойдет жрать, нас выведут водички попить, в туалет сходить. По инструкции им положено сопровождать только одного подследственного, и то в наручниках. Так что пока одного водят, другой парится в коробке. — И как ты собрался сбегать? — я еще не врубился, что предлагает Пианист. — Помогут, — спокойно ответил мужчина. — За Малиновкой трасса делает крутой поворот. Видимость дороги ухудшается. Водителю придется слегка притормозить. С двух сторон лес, из которых есть выходы проселочных дорог. Когда все произойдет — не хлопай ушами, делай, как я. — Откуда тебе это известно? — я снова стал подозрительным. С чего бы «медвежатнику» помогать незнакомому парню? Откуда такая щедрость? Или в счет будущей услуги? — Расслабься, барчук! — рассмеялся Пианист. — Сразу ищешь подставу? Не парься. Меня будут выдергивать. Ну, и за компанию можешь присоединиться. Или хочешь на халяву до Нижнего прокатиться? Базара нет, не настаиваю. А почему бы и нет? С самого начала вся история с обвинением в краже казалась мне шитой белыми нитками. Даже самому тупому кадету вроде Сявы стало бы понятно: кто-то старательно пытается помешать выпускнику достичь конечной цели. Допускаю, что не только я столкнулся с проблемой. У кого-то из ребят могут быть другие вводные, но лично мне сейчас выбирать не приходится. — Ладно, я в деле, — отвечаю решительно. — Молоток! Чувствуется порода! — то ли в шутку, то ли всерьез проговорил Пианист и снова подмигнул, забавно исказив свое лицо. — Тогда сиди и не бойся, что произойдет. И что же? Неужели силовой захват? А что, вполне может быть, учитывая статус Пианиста. Люди его «профессии» всегда в почете в воровской гильдии. Какая-то странность не давала мне покоя, выбивалась из логики происходящего. Что спец такого уровня делал в Лысково? Вскрывал сейфы купцов? Или проникал в офисы торговых представительств речных компаний? Кстати, фотографию Пианиста на розыскных информационных листах я не видел. Закрыл глаза, вызывая в памяти лица людей, которых разыскивала полиция. Нет, абсолютно точно: мой сосед в розыске не числился. Пианист знал, что говорил. Автозак съехал с основной трассы и остановился возле придорожного кафе, которое какой-то предприимчивый коммерсант возвел на уютной полянке, обрамленной лесом. Большая автостоянка находилась слева от двухэтажного деревянного здания, закошенного под старину: со всякими завитушками на фронтоне, с резными наличниками, с шикарной открытой верандой на втором этаже. Строение было таким легким и ажурным, что ощущение попадания в сказку не покидало с самого начала, когда меня вывели из коробочки и сопроводили в туалет. Все время со мной был один из дружинников. Потом я попросил у него купить бутылку воды. — Не положено с собой брать, — ответил хмурый молодой охранник, постоянно крутя головой, словно ожидал нападения на конвой. Новичок, видать. Дергается. — Так мы при вас попьем, бутылку отдадим, — уговаривал я. — Да будь ты человеком, а? Сами, небось, пузо набили, а нам даже бутербродов не дали! — Поговорю со старшим, — сдался парень. Вижу, самому стыдно. Меня сопроводили до машины, закрыли в «коробочке». Пианист что-то тихо посвистывал и рассматривал свои ногти, такие же тщательно ухоженные, как и руки. Подпилены, без заусенцев… Нет, он не «медвежатник», подумалось мне. Передо мной сидел самый настоящий щипач, виртуоз своего воровского ремесла. — Прогулялся? — с прищуром посмотрел Пианист. — Ага. Воды попросил. Сейчас со старшим конвоя совещание ведет, — нехотя ответил я. — Не дадут, — уверенно сказал сосед. — Не положено им водичкой поить подследственных. Потом в туалет посредине дороги попросятся… В нужном месте. А там — засада. Ты заметил, что их всего четверо? Старший — офицер, водитель и двое дружинников. Что это значит? — Да откуда же я знаю? — я рассмеялся. — У меня нет опыта в таких делах. — А то и значит, что нас не считают особо опасными преступниками, — Пианист заерзал и как-то умудрился разлечься на скамье, упершись спиной о перегородку. — В таких случая выделяется стандартное сопровождение. Подумаешь, один клиент драгоценности утянул у князя, другой на глупости погорел… — Я не воровал. — Доказывать будешь ментату, — отмахнулся Пианист. — Что-то я твою физиономию в розыскных листах не видел, — напомнил я. — Может, ты вовсе не «медвежатник»? Может, подсадной? Пианист внезапно выпрямился, и его рука полетела мне навстречу. Как я успел заметить блеск стержня? Замешкайся на секунду — и острие могло запросто войти в мой глаз. Тело среагировало мгновенно. Убираю голову и перехватываю снизу запястье. Дергаю на себя Пианиста и наношу тому легкий удар пальцем по кадыку. Болезненно, зато не смертельно. Сразу отрезвляет. Пока Пианист хрипит и дергается, зажимая горло, я с любопытством разглядываю стержень. Инструмент, видать, входит в арсенал взломщиков сейфов и замков. Вижу мелкие бороздки на кончике, специальные заусенцы — ничего в этом не понимаю. Жарох пытался меня впихнуть в меня некоторые специфические знания, присущие воровскому миру, но комендант каким-то образом прознал про коварные замыслы старика. Был жуткий скандал. Двое мужчин стояли друг против друга и орали, каждый выкладывая свои аргументы. Победил Мрак. Школа готовила бойцов, а не людей с воровскими навыками, и поэтому все занятия Жарох должен согласовывать лично с комендантом. — Лихо дерешься, барчук! — прохрипел Пианист, как только обрел возможность говорить. Слова, правда, проталкивались через поврежденную гортань с трудом, и вызывали легкую боль. — Где научился? — Были учителя, — я спрятал инструмент во внутренний карман куртки. — Очухался? Пианист ничего не ответил, только поудобнее уселся на скамье и ухватился за ручку. — Ты бы устроился поудобнее, кадет, — хмыкнул сосед, проследив взглядом за моими манипуляциями. — Ненароком машину поведет, будешь по «коробочке» летать, костями углы пересчитывать. — Что? — я от неожиданности раскрыл рот, но ничего больше не успел спросить. Автозак и в самом деле резко повело вбок. Вероятно, водитель крутнул руль влево, уходя от какого-то препятствия. Завизжали тормоза, борт накренился, и меня с силой впечатало в стенку. Пианист навис надо мной, крепко держась за вспомогательные ручки. Лицо его побагровело от напряжения. Ба-дах! Машина встала на все колеса, подпрыгнула, попав на неровности, и уже по инерции влетела куда-то носом. Всего этого мы не видели, будучи изолированными от происходящего. Но слух не подвел. Снаружи что-то происходило. Раздавались крики дружинников, стук дверей. И вдруг застучали выстрелы. Они, словно забиваемые кувалдой костыли, разрывали наступившую тишину. — На пол! — заорал Пианист и первым нырнул на ребристое железо. Я последовал его примеру. Шальная пуля может пробить корпус машины и наделать проблем в замкнутом пространстве. Скрежетнул запорный замок торцевой двери. Створки распахнулись и на нас уставилось чудо-юдо в черном водолазном костюме и с короткоствольным автоматом. Лицо измазано темно-зеленой краской, только белки глаз бегают справа-налево. — Живы? — спросило чудо. — В норме, брат! — Пианист поднялся на ноги и выскочил на улицу. — Давай живее, кадет! Якорь тебе в печень, Пианист! Что происходит? Откуда… — Давай, давай! — поторопил меня автоматчик. Выскакиваю наружу и быстро оцениваю ситуацию. Пустынный участок дороги, закрытый с двух сторон поросшим густым лесом холмиками; кювет, в котором застрял автозак, воткнувшийся мордой в землю; посреди дороги мощный самосвал с тарахтящим мотором. Засада устроена мастерски. Машина выехала из леска в тот момент, когда автобус на небольшой скорости преодолевал путь с плохим обзором. Уходя от столкновения, водитель автозака улетел в канаву. Ага. Вот и наши сопровождающие. Лежат на земле вниз лицом, положив руки на затылки. Над ними возвышаются еще двое в таких же водолазных костюмах и с автоматами. Блин, откуда здесь «морские дьяволы»? Устроили боевые действия… Приглядевшись, понял, что ошибся. Это не гидрокостюмы, а какие-то облегающие комбинезоны с кармашками, обвесами и ремешками. На ногах высокие черные ботинки с толстыми подошвами. Но выглядят стильно. С непривычки можно напугаться. — Где? — спросил Пианист автоматчика, открывшего нам дверь. — На той стороне дороги, — тихо ответило чудо-юдо. — Там есть просека, выходящая прямо на грунтовку. По ней можно проехать параллельно трассе и выехать к Мурашкам. Оттуда уже легче. Развилка мощная, езжай, куда хочешь. — Все слышал, кадет? — Пианист повернулся ко мне. — Теперь рви когти, как можно дальше. В машине есть хавчик, вода, карта. Доберешься. Водить-то умеешь? — Умею, — я еще ничего не понимал, но кое-какие подозрения стали оформляться в моем мозгу, отупевшем от происходящего. — Беги, пока мы будем отвлекать дружину, — мой сосед снова мигнул. — И привет Жароху передавай. Хорошего бойца вырастил. Стой! Отмычку-то верни! Не твоя, чай! Я отдал Пианисту его вещь и рванул через дорогу. Удивляться буду потом. Где-то за леском меня ждет машина, в которой мне предстоит ехать столько, сколько получится. Хорошо бы до самого Торгуева. Поймав правильное дыхание, я увеличил темп бега и вскоре выскочил на просеку, где стоял «орион» темно-голубого цвета. Я распахнул водительскую дверь и нырнул в салон. На соседнем кресле лежал целлофановый пакет с водительским удостоверением на имя Петрова Игоря Сергеевича, но с моей физиономией, технический паспорт, пачка денег и карта, хорошая карта местности, охватывающая территорию вплоть до Самары. На заднем сиденье я заметил бумажный пакет с едой и еще один — с одеждой. Ладно, потом переоденусь, когда значительно оторвусь от преследования. Ключ находился в замке зажигания. Повернул его с трепетом. А вдруг, по закону подлости, именно сейчас машине вздумается закапризничать? Нет, движок мягко затарахтел, готовый к движению. Я продышался, успокаиваясь, и медленно, осваиваясь, поехал по накатанной в траве колее. Ну, Жарох, ну старый интриган! Как ему удалось высчитать мой маршрут и подстраховать меня на всем пути следования? Да еще умудриться организовать спасательную операцию с внедрением! Кто же такой этот Пианист? Ладно, вернусь в школу, обязательно расспрошу старика. Впервые за долгое время у меня в груди разлилось тепло от воспоминаний о своем наставнике. Что же толкнуло его на такую акцию? Это ведь не простое желание помочь своему ученику. Такой спектакль тянет на уголовное преступление. Узнай об этом выпускная комиссия, мне не засчитают результат, а наставника могут крепко взять за жабры. Жарох очень рискует. Но ведь была же у него причина! Просека вскоре вышла на грунтовую дорогу, как и обещал мужик в комбинезоне. Я остановился и по карте сверился, куда мне нужно ехать. Грунтовка шла вдоль асфальтированной трассы, скрываемая густой лесополосой. Мне нужно ехать вдоль дороги почти пятьдесят километров, а потом выезжать на хорошее полотно. Бак, судя по приборам, полон бензина. Но рисковать не стоит. Вдруг что случится с автомобилем — где я буду искать помощь? «Орион» — тачка неприхотливая, одна из самых удачных моделей, которые можно ремонтировать на колене. Но я не имею навыков автослесарных работ, и случись проблема, ничего не смогу сделать. За все время, пока ехал по грунтовке, миновал пару деревень, но не остановился. Все, что мне необходимо, находилось в машине. Перед выездом на дорогу загнал «орион» в лесок, переоделся в футболку черного цвета, нацепил длинные цветастые шорты, а на ноги напялил что-то вроде шлепанцев. Старую одежду зарыл в земле. По ней могут дать ориентировку, и потому лучше избавиться от лишних примет. В общем, стратегия вырисовывалась, пока я сосредоточенно крутил баранку и гнал машину по второстепенным дорогам. Ехать предстоит долго, но в случае опасности быть схваченным тут же бросаю транспорт и продолжаю прорываться к Торгуеву. Вариантов в таком оживленном районе масса. Удивительно удачно получилось вырваться на оперативный простор, но немножко царапало самолюбие, что сам не использовал свои навыки. Правая рука потянулась к «бардачку». Стало интересно, какие еще сюрпризы таились в «орионе». Зная Жароха, вполне могло оказаться, что там лежит огнестрел. Увы, пушки не оказалось (фантазия слишком разыгралась! Я же не в тылу врага!), но зато нашел простенькие электронные часы, которые показывали обратный отсчет. Сначала я не врубился, почему так. Потом дошло. Кто-то выставил время таким образом, чтобы оно напоминало мне, когда наступит час «икс». Какой заботливый у меня наставник! Я покачал головой и улыбнулся. Все-таки старик оказался пронырливее всех и элегантно обыграл приемную комиссию. Часть вторая: Егерь Главы 1, 2 Глава первая Река, успокоившись после бурных перекатов, сделала плавный поворот, огибая пустынный берег с нависшими над водой лохматыми елями, и перешла на умеренный бег. Две моторные лодки с красующимся на их бортах гербом в виде варяжского щита — на красно-зеленом фоне оскаленная морда барса, который указывал на принадлежность военизированной команды к клану Демидовых — погасили скорость, и закладывая небольшой вираж, выскочили на отмель. Галечный пляж, которому не давал вольготно раскинуться суглинистый взгорок, выглядел сумрачным в этом царстве непроходимой тайги. Темных красок добавляли массивные скальные выходы, облизываемые речными потоками. Солнце едва ли светило в этом месте больше трех-четырех часов, после чего пряталось за высоченные вершины хвойного леса и массивные скалистые кряжи. Единственное место на всем протяжении извилистого горного потока, где можно было высадиться без риска поломать ноги, или еще хуже, технику — находилось именно здесь. Я облегченно вздохнул, подтягивая к себе рюкзак, и тихо ерзая на жестком сиденье, на котором пришлось провести больше четырех часов, приготовился размять ноги. Обе лодки подскочили к берегу одновременно, и в воду сразу же попрыгали несколько вооруженных людей в темно-зеленой камуфляжной форме. Негромко переговариваясь, они вытащили транспорт на галечный берег, тут же заякорили его, вбив в землю железные штыри, а на них накинули веревки. Теперь можно и размяться. Рюкзак сброшен на землю, а сам я с хрустом размял кости, чувствуя, как мышцы наливаются упругой энергией силы. Все-таки модификаторы — вещь. Как же хорошо, что они и в этом мире помогают мне! Не знаю, что бы я делал без них. Поглядел по сторонам. Широкий в плечах мужчина, выглядевший среди нас, группы княжеских егерей, старым, побитым жизнью волком, но от этого нисколько не потерявшим хватки, незаметно поводил носом по сторонам, словно принюхивался к тяжелым терпким запахам тайги. Его короткий седой ежик волос даже встопорщился, когда он стянул кепи с головы и засунул ее за край разгрузки. Оглядевшись по сторонам, задержал взгляд на высшей точке обрывистого берега, оценил возможность подняться по крутой, едва видимой тропинке (ее протоптали животные, приходившие сюда на водопой) наверх, не ломая ног. Потом достал из-за пазухи сложенную вчетверо карту и раскинул ее прямо на гальке, выбрав сухое место подальше от реки. Прижал камешками углы, чтобы ветер не трепал ее. — Подошли, — коротко приказал он всем егерям, рассыпавшимся по берегу и контролирующим местность. Это наш старшина, командир группы «Рыси». Имя — Курбат. А может, и не имя, а позывной, с которым он сжился за то время, что служит у князя. Здесь многие предпочитают прозвища, давно ставшие позывными. Ворон остался на месте, и держа наготове автоматический карабин, присел на одно колено, контролируя верхушку холма. Остальные шестеро, в том числе и я, окружили своего командира и стали его внимательно слушать. Только двое мирских, наши «кормчие», остались стоять возле лодок, закинув ружья за плечо. — Мы опередили банду на значительное расстояние, удачно срезав путь. Если аналитики правильно просчитали мотивы ее поведения и точный конечный путь, то она направляется к северной гряде с выходом к морскому побережью. Однако меня настораживает один факт, — старшина поднял седую голову и окинул нас, внимательно слушающих его егерей, цепким взглядом. — До этого момента бандиты могут изменить направление и спуститься по восточному склону к озеру Варчаты. Может, именно там их конечная цель, или же отвлекающий маневр. Но я склонен думать, что банда идет к побережью, где их будет ждать корабль. Золота они награбили предостаточно. В общем, в любом случае надо торопиться, чтобы успеть подготовить засаду и подловить банду на середине пути. Слушай мой боевой приказ, парни: Стрига и Ворон остаются на месте и ждут нашего возвращения. Остальные со мной. Проверить оружие, боеприпасы, амулеты, паек. Вихорь, что ты чувствуешь? Вихорь — чародей нашей группы, едва ли уступающий по возрасту командиру, опытный ранговый маг, застрявший на своем уровне. А что вы хотите? Постоянные разъезды по тайге, ловля бандитов, нарушителей хозяйских лесов и рек, браконьеров не способствуют профессиональному росту. Некогда учиться и совершенствоваться для ранговых экзаменов. Но Вихорь — очень сильный чародей, на своем поприще съел десяток собак. Услышав вопрос командира, отрядный маг покачал головой. Выпрямился, прошелся по хрустящей гальке взад-вперед, глядя на черную стылую воду и вынес вердикт: