Вообще-то ему часто хотелось задержаться у ее стола. И до того, как женился на Ксении, и потом. — Мне далеко добираться. Если вовремя не выехать, в пробках настоишься. На ней было желтое цветастое платье. Когда-то у матери было похожее. Мать катала маленького Павла на качелях и что-то рассказывала. Тогда Павел ее еще любил. У него с головы слетала кепка, мать ее подбирала и, улыбаясь, снова надевала ему на голову. — Я хочу в июле пойти в отпуск. — Иди. Ему хотелось сказать, что она похожа на его мать. На ту, которую он любил. Он не сказал, конечно. — Трифонова заболела. Вчера позвонила, сказала, чтобы я ставила ей больничный. Главбух Трифонова болеть любила, на здоровье жаловалась постоянно, даже ему. Павел подозревал, что болезни ее по большей части выдуманные, но главбуху вежливо сочувствовал. — Еще позвонит, передай, что я желаю ей здоровья. Вероника еле заметно усмехнулась. Она тоже в болезни главбуха не верила. Уходить от Вероники не хотелось, она действительно напомнила ему мать. Не саму мать, а то чувство детской радости, когда все вокруг замечательно. Павел отпер кабинет, закрыл за собой дверь и внезапно поймал себя на том, что больше не чувствует тоскливого бессилия. Ничего не даст встреча с Ашотом — он придумает что-нибудь еще. Убийца, возможно, очень хитер, но и он, Павел, не дурак. Он не знал, во сколько открывается ресторан, и наметил поехать к двенадцати. Когда в половине двенадцатого выходил из кабинета, Вероники за столом не было. Офисная стоянка была уже заполнена, ему пришлось ждать, когда рядом припаркуется коричневый «Форд», освободив проезд. Надменная дама за рулем «Форда» перемещала машину медленно, словно стараясь побольше досадить Павлу. Как ни странно, раздражения дама не вызвала. Павел терпеливо ждал, постукивая по рулю пальцами, потом, не торопясь, выехал со стоянки и в начале первого остановился у ресторана. Посетители в заведении уже были, в одном углу сидела пожилая пара, в противоположном — две молодые женщины. Павел садиться не стал. — Я ищу Ашота, — сказал он подошедшему администратору. Администратор был незнакомый, или просто Павел его не помнил, память на лица у него была так себе. Мужчина неуверенно кивнул и через минуту появился вместе с молодым парнем. Парня Павел узнал, тот несколько раз их с Юлием обслуживал. Администратор отошел. Официант внимательно смотрел на Павла. — Шестнадцатого мая вы относили заказ моему дяде, — напомнил Павел и назвал адрес. — Пожалуйста, вспомните, он был один в квартире? Павел, спохватившись, полез за бумажником, но официант невозмутимо покачал головой — не надо. — Я этот заказ помню. У нас мало кто заказывает на дом, — спокойные глаза оставались невозмутимыми. — Там была девушка. Заказ принял ваш дядя, но девушку я видел. Вы потом приходили вместе с этой девушкой и пожилой парой. Молодой человек еще что-то говорил, но Павел перестал слышать. — У вас должна быть камера видеонаблюдения, — заставив себя очнуться, попросил он. Ему казалось, что скулы свело, он удивился, что может разговаривать. — Я хочу посмотреть запись, где мы вчетвером обедаем. Он опять полез за бумажником, но парень снова отказался от денег. Переговорил с кем-то, отвел Павла в закуток рядом с входной дверью, усадил за компьютер. — Это она? — ткнув пальцем в экран на Ксению, тоскливо спросил Павел. — Она, — кивнул официант. — Принесите мне бутылку воды, — попросил Павел и, когда молодой человек вернулся с бутылкой минералки, не заплатив, вышел на улицу. У растущих рядом с дверями кустов порхала желтая бабочка. Он давно не видел в Москве бабочек. Павел постоял на крыльце, прислонившись боком к перилам, медленно дошел до машины. В голове звенело. Ему понадобилось минут двадцать, чтобы заставить себя тронуть машину. Еще минут двадцать он сидел около собственного подъезда, не решаясь подняться домой. Дома Ксении не оказалось. Она не пришла ни через час, ни через два. В двенадцатом часу Павел ей позвонил. Телефон Ксении был отключен. 14 июня, вторник — Павел появился? — недовольно спросил Роман Веронику. Посоветоваться с Павлом было необходимо. Романа с утра замучили заказчики, и он не мог им ничего пообещать, не получив добро от директора. — Нет, — сердито ответила Вероника. — Вчера утром пришел ненадолго и исчез. Из Нижнего звонят, спрашивают, когда акты отправим. А я откуда знаю, когда мы их отправим? Роман сочувствовать коллеге не стал, вышел в коридор, на ходу набрал Павла. Не дозвонился, телефон Павла был вне зоны действия сети. Это Роману очень не понравилось. Надо было еще вчера рассказать Павлу, что с его женой не все в порядке. Черт его знает, чего можно ожидать от бабы с фальшивыми документами. Может и Павла на тот свет отправить. До кучи. Надо было не доказательства искать, а к ментам идти. Роман зло рванул дверь офиса. Агата, сидя за компьютером, ела мороженое. — Павел не отвечает, — буркнул Роман. — Со вчерашнего утра на работе не появлялся. Я сейчас к нему съезжу. — Я с тобой! — испуганно вскочила Агата. — Черт! Надо было еще вчера все ему рассказать! Или даже позавчера, — это Роман говорил, уже идя по коридору. Агата виновато за ним семенила. — Иду у тебя на поводу! Он знал, что не прав. Он сам тянул с разговором, хотел застать Павла наедине. Вот и дотянулся. Испуганная Агата сосредоточенно молчала. Дорога до дома Павла заняла всего несколько минут. В лифте Роман взял Агату за руку, она сжала его пальцы. В дверь он звонил дважды. Дверь открылась, когда Роман на это уже не надеялся и жалел, что не догадался захватить запасные ключи из стола директора. Небритый хмурый Павел посмотрел на них с равнодушным вопросом. — Где Ксения? — тихо спросила Агата, стараясь заглянуть Павлу через плечо. — Она не Ксения, — вздохнул Роман и, потеснив Павла, вошел в квартиру. * * * Агата так обрадовалась, увидев Павла живым и здоровым, что в первый момент едва его не обняла. Хорошо, что сдержалась, он ей не близкий друг, а дальний родственник. Он бы сильно удивился, если бы она бросилась ему на шею. Пока Роман рассказывал Павлу, что Ксения вовсе не Ксения, Агата тихо сидела в уголочке. Потом догадалась пойти на кухню, заварила Павлу чай, отнесла. Родственник вежливо и равнодушно кивнул.