На памятнике фотографии Вари не было. 12 июня, воскресенье — Я не рискнул показать Алене фотку Ксении, — рассказывал вчера Роман. — Правильно? — Правильно, — подтвердила Агата. — Она бы наверняка всей деревне разболтала. Сначала надо сказать Павлу. — Сначала надо фото Вари раздобыть, — проворчал Роман. — Пока у нас никаких доказательств нет, что Ксения это Варя. Фото Вари он начал добывать с самого утра. Школы в деревне не было, он принялся искать чаты выпускников школ, расположенных в соседних поселках. Агата сначала смотрела ему через плечо, потом постояла у окна, после села на диван и уставилась в стену. Стена между шкафом и дверью казалась пустой, хорошо бы повесить сюда картину. Павла было жаль. Они с Ксенией казались счастливой парой. Ксения смотрела на мужа влюбленными глазами, и Агате казалось, что Павлу это очень нравится. Быть любимыми всем нравится. — Я думаю, флешку украла она, — подумав, решила Агата. — Она ждала меня в офисе, а рядом лежала сумка. И подбросила она. А ключи от квартиры выкрал он, у нее такой возможности не было. — Какая разница! — отмахнулся Роман. Агата ему мешала. — Никакой, — согласилась она. Кирилл и Ксения наверняка перезванивались, держали друг друга в курсе своих проблем и друг другу помогали. Заиграл телефон. Нужно поменять музыку, идя на звук телефона, решила Агата. Эта очень резкая. От каждого вызова Агата едва не подпрыгивала. Телефон лежал на столе в кухне. Она успела взять его в руки, пока он не замолк, и радостно ахнула, увидев, от кого поступил вызов. — Николай Антонович! Ой, как здорово! Вы поправились, да? — Поправляюсь. Николай Антонович говорил с трудом. Агата так говорила, когда ей лечили зуб и сделали обезболивающий укол. У нее после укола полдня не ворочался язык. — Хочу извиниться. Не смог тебе тогда позвонить. Он подтрунивал и над ней, и над собой. — Я вас прощаю, — засмеялась Агата. — Вас уже выписали? — Еще нет. Агата, зачем ты пришла к фитнес-центру? Отвечай, пожалуйста, мне трудно разговаривать. И сиделка у меня строгая, появится сейчас и отнимет телефон. Последняя фраза была шуткой, Николай Антонович отнять у себя телефон не позволит. — Хотела узнать, можно ли залезть в машину, которая стоит на стоянке. — Ксения сказала тебе, что кто-то залез в ее машину? — Она сказала, что кто-то вскрыл бутылку с водой. Бутылка лежала в машине. — Бутылку вскрыл я. Она лежала не в машине, ключей от автомобиля у меня не было. Бутылка лежала в шкафчике в раздевалке, а там такие замки, что можно без ключа обойтись. Что еще она тебе сказала? — Она боялась, что сходит с ума. У нее дедушка страдал манией преследования. Зачем вы это сделали? — Хотел посмотреть, куда она помчится. Она помчалась к тебе. — Вы ее подозреваете, да? Как вы догадались? — Я ни в чем не уверен, Агата. Она не могла отравить Майю, потому что находилась на другом конце Москвы, когда Майи не было дома. Ксения в это время расплачивалась в кафе. Это мне в полиции сказали. Они всех проверяли, и ее тоже. Но все равно держись от нее подальше. Пожалуйста, держись от нее подальше, пока я все не выясню. — Она не Ксения, — сказала Агата. — Мы с Романом, Роман — это мой жених, предполагаем, что она Варвара Морошкина, но нам не хватает доказательств… Агата торопливо рассказала, как и что им с Романом удалось узнать. — Умного от дурака в первую очередь отличает умение излагать мысли, — утверждал Юлий Семенович. Агата могла за себя порадоваться, она точно не полная дура. — Мы хотим сначала рассказать Павлу, а потом уже в полицию идти. Будем уверены, что она не Ксения, а Варвара Морошкина, и расскажем. — Держись от нее подальше, — помолчав, повторил Николай Антонович. — Не встречайся с ней, даже если она тебя куда-то позовет. Обещаешь? — Обещаю, — заверила Агата. — Вы только поправляйтесь поскорее. Она с телефоном в руке вернулась в комнату и, глядя на Романа, грустно сказала: — Ксения не обманывала насчет бутылки, ту открыл Николай Антонович. Хотел посмотреть на ее реакцию. Агата снова села на диван, бросила телефон рядом. Ксения могла отравить Майю Семеновну, если она встретилась со свекровью, а Кирилл в это время покупал что-нибудь на другом конце Москвы, расплачиваясь ее карточкой. За окном светило солнце, но и оно казалось грустным. Ксения, то есть Варя, испугалась, заметив открытую бутылку. Что она решила? Что ее хочет отравить брат?.. Что ее кто-то пугает, чтобы она заметалась и начала совершать ошибки?.. Она поехала к Агате, потому что оставаться одной было страшно. Потому что ехать к брату было опасно. Хотела убедиться, что это сделал кто-то чужой, не Агата, не Павел? Она несколько раз спросила, видела ли Агата ее мужа. Понять, что пугает ее не Агата, было нетрудно, Агата плохая актриса. И тогда Ксения начала сочинять первое, что пришло в голову, путая чужую жизнь со своей. — У нас нет никаких доказательств, — проворчал Роман. — Нет, — подтвердила Агата, посмотрела в окно и предложила: — Пойдем гулять. Пока у них нет доказательств, Павел может еще какое-то время побыть счастливым. Народу на улицах было немного, москвичи разъехались на дачи. Они побродили по городу, пообедали, сидя на террасе кафе. Агате не хотелось уходить с улицы. Не хотелось, чтобы Роман снова сел за компьютер. Ей хотелось, чтобы кто-то другой назвал убийцу. Чтобы кто-то другой принес Павлу новое горе. Агате было очень грустно. 13 июня, понедельник Павел проснулся рано, до будильника. Сегодня был важный день. Сегодня должен выйти на работу Ашот, который приносил Юлию заказанный ужин. Павел не слишком верил, что встреча с Ашотом что-то даст, и от предчувствия разочарования заранее подступала тоска. Ксения спала, он тихо ушел на кухню, заварил чай. Завтракать не стал и собрался на работу быстро, минут за двадцать. Подошел к спящей жене, поцеловал, шепнул: — Я пошел. Спи. Со сна Ксения не была красавицей, припухшие глазки казались узкими, заплывшими. Такая Ксения вызывала у него щемящее умиление. — Почему не разбудил? — расстроилась жена. — Ты очень сладко спала. Пока. На работу он приехал, когда офисная стоянка была еще почти пуста. И у лифтов никого не было, и в коридоре. Только Вероника, зевая, сидела за своим столом. — Здравствуй, — улыбнулся Павел. — Не спится? — Здрассте, — вяло откликнулась секретарь. — Что так рано приехала? — он зачем-то задержался у ее стола.