Она презрительно скривилась: — Давайте договоримся так: вы мне сейчас даете сотню, а по приезде на место — еще одну. Потому что адрес я ее не знаю, а вот где живет — показать могу. Заодно по дороге возьмете у меня интервью. Я протянул ей сотенную бумажку, и она тщательно рассмотрела ее. Удовлетворившись осмотром, спрятала купюру в сумочку и показала дорогу. — Я так понимаю, что вас подослала жена одного из тех придурков, что запали на Ленкину внешность. Кого именно? Я засмеялся: — По-моему, это вы брались отвечать на мои вопросы, а не я. Вот как раз этот вопрос меня и интересует: какие мужики были в ее окружении последнее время? — Ну, всех не упомню, да и по именам не знаю. Алена — баба скрытная, да и дружбы между нами особой не было. У нее вообще подруг с детства не водилось. Она всех своих приятелей называла групповыми именами: папик — это содержатель и спонсор, пупсик — временный любовник, «мой» — это она о придурке, который работает тренером в каком-то элитном клубе. О, он как раз был любовью всей ее жизни, и, тем не менее, она изменяла ему и с папиками, и, уж вовсе непонятно почему, с пупсиками. По именам могу назвать хозяина ювелирного салона «Маргарита» Соломатина, этот из папиков, ну и пару пупсиков — бармен из бильярдной Артура Коригова, кажется, она пару раз назвала его Мишей, и парень без определенного рода занятий, зовут Костиком, тусуется в этой же бильярдной. Вот, в последнее время Алена с ними и хороводилась. — А имя Ильи Городецкого говорит вам что-нибудь? Она хмыкнула: — А вы, действительно, хорошо осведомлены о жизни Алены. Для чего тогда понадобилась я? Действительно, пару раз я видела, как он привозил ее к казино. Но вот почему-то отношения с ним Алена не старалась афишировать. — Извините, у вас очень занятная классификация мужчин. Куда бы вы отнесли Городецкого? Она задумалась: — Знаете, затрудняюсь. По возрасту и положению — тянет на папика, но нет, я бы знала; точно — не любовь всей жизни, потому что это место у Алены занято прочно; но, вроде, и не пупсик — что же я, пупсиков не знаю?.. А, может, у них просто дела какие были? Я резонно возразил: — Какие дела у него могут быть с Аленой? Она пожала плечами. Мы подъехали к арке ворот, и навстречу нам на высокой скорости выскочила машина, я едва успел посторониться. Кажется, это был «Паджеро». Илья?! Алена показала мне три темных окна: — Аленины. Только нет ее. Хозяйка просила, чтобы я ей дозвонилась, но она трубку не берет. — Девушка с опаской спросила: — Ну как, стоило это еще сотни? Я протянул ей деньги, она успокоилась. На всякий случай я поднялся в подъезд, позвонил пару раз, но открыть мне не пожелали. Из двери напротив выглянула недовольная соседка: — И чего ходить, чего трезвонить? Когда это она в такое время дома была? Я машинально глянул на часы, было около двенадцати. Навстречу мне по лестнице поднималась молодая женщина с усталым лицом. Соседка Алены обрадовалась ей: — Маша, ты сегодня рано! — А меня сегодня муж сменщицы подвез. Провожаемый их взглядами, я спустился по лестнице вниз. Вечер выдался теплым, но не душным. В глубине двора подростки играли на гитаре, лениво переругиваясь с немолодой теткой, выглядывавшей в окно первого этажа. Когда-то, много лет назад, я тоже жил с родителями в таком дворе. Честно говоря, мне казалось, что таких дворов уже и не осталось, а вот поди ж ты… Я подвез девушку к дому, однако, выходя, Мила замялась. — Не знаю, поможет ли это вам, но недавно, после очередной ссоры с хозяйкой, Алена сказала, что и дня больше не проработает в этой забегаловке, а скоро вообще сама откроет элитное заведение. Может, Соломатина растрясла? — Алена часто ссорилась с хозяйкой? — Нет, что вы! С ней попробуй поссорься — мигом рассчитает. В Алену последнее время прямо бес вселился — так и норовила Анне Витальевне под руку попасть!.. — И как давно начались эти ссоры? — Да с месяц назад. Может, это связано с тем, что многие девушки от нас ушли, и Алена чувствовала, что теперь хозяйке не так легко с ней будет расстаться, вот и качала права. Я поблагодарил Милу. Она замялась: — Вы только Алене не выдавайте, что я вам про нее рассказала. Все-таки подруга… Я хмыкнул про себя, но вслух пообещал хранить наши секреты в тайне. Вернувшись домой, я рассказал обо всем Лене. Ильи дома не было, и она махнула рукой: — Не знаю, где он шарахается. Первое время он уверял меня, что устал, и ночует в нашей городской квартире, а потом… Короче, я и спрашивать перестала. Я подумал, что, наверное, все-таки это был Илья. Скорее всего, он, как и я, не застал девчонку дома и уехал дальше. Вместо идиллической пасеки, которую я предполагал увидеть, бетонка вывела меня к высокому каменному забору. Въезд на территорию охраняли пара ребят довольно сурового вида. Я хотел было расспросить их, но в этот момент из подъехавшей машины выглянул парень: — Кого ищем? — не слишком дружелюбно спросил он. — Мне нужен Иван Арсентьев. — Это я. Хотите посмотреть базу? Я озадачился: — Какую базу? — Я продаю предприятие. Вы разве не по этому вопросу? — Нет. Я от Меньшова. Павел Ильич посоветовал мне обратиться к вам. Парень настороженно глянул на меня, помедлив, буркнул: — Тогда пройдем в контору. Он кивнул ребятам, и те пропустили нас на чистенькую территорию базы. Везде были выбеленные бордюры, тщательно подстриженные газоны с травой. Дорожки, ведущие к цехам, видневшимся вдали, были чисто выметены. Контора располагалась в уютном одноэтажном здании с красной черепичной крышей и утопала в цветах. Я покрутил головой, и Иван заметил, пояснил: — Это наша зам по хозяйству развела, она до пенсии в зеленхозе работала. Мне понравилось, что Иван вытер ноги, входя в здание. Я последовал его примеру. Мы прошли коридором в приемную, большую светлую комнату, и он кивнул привставшей нам навстречу девушке: — Катя, нам бы чайку. Или кофе? — оглянулся он на меня. — Мне все равно. Пусть будет чай. Иван уселся в кресло, молча ожидая чай. Катя споро принесла поднос с двумя небольшими чайниками, расписные чашки, мед и орехи. Она разлила горячий, хорошо заваренный чай, составила посуду на стол и вышла. Только после ухода Кати Иван спросил: — Собственно, чему обязан? — Вчера я был у Павла Ильича. Мы разговаривали с ним о некоторых обстоятельствах гибели Александра Каратаева. Павел Ильич был со мной откровенен, но, к сожалению, к моменту времени, который меня интересует, он уже был отстранен от дел и болен. И он посоветовал мне обратиться по этому вопросу к вам — человеку, бывшему другом Каратаева и находившемуся рядом в его последние дни.