*** Остаток дня Маняша провела вполне спокойно. Переговорив с Леночкой и Семой и убедившись, что Ульяна не обманула относительно их присутствия, она совсем расслабилась. «Ну, что со мной может произойти?» - горячо убеждала она Леху и неожиданно разволновавшегося Абрамова. Последний никак не хотел с ней соглашаться. - А можно мы пойдем вместе с тобой? - Как ты себе это представляешь? - Да так и представляю: явимся за тобой эскортом и все тут! - не унимался Андрей. Его забота показалась ей чересчур навязчивой, хотя... почему-то стало приятно. А вот Леха своим отрешенным спокойствием начал раздражать. «Действительно, - неожиданно решила Маняша, - Ведь я лезу в самую сердцевину опасности (хотя это и не так, но так ведь кажется, не правда ли?), а мой кавалер, который поет мне о любви уже пол года, даже в ус не дует». - И вообще, - пылко закончил Абрамов, - Пошло это расследование ко всем чертям! Пожалуй, что к Ульяне и не соваться. - А ты что скажешь? - повернулась Маняша к Лехе. - Твое дело, - угрюмо ответил он, - Если хочешь, то иди. - И тебе за меня не страшно? - Ну ты же не идиотка, - пожал плечами Леха, - Раз ты считаешь, что у Ульяны не опасно и вполне добровольно принимаешь ее приглашение, почему я должен трястись как осиновый лист. - Дурак ты, Леха! - разозлился Абрамов. - Тогда решено, - натянуто улыбнулась Маняша, - Я иду. - Ну, вы совсем! - Андрей только руками развел. Таким образом Маняша попала в гости к Ульяне, вернее к ее матери. У порога ее встретила дама, что называется «с лоском». На ней было черное, очень открытое вечернее платье, шею, запястья, пальцы и уши украшали крупные бриллианты, темные волосы были гладко зачесаны назади собраны на затылке в большой пучок. Да даже не том дело - женщина держала себя так, словно она хозяйка мира, не меньше. Такие величественные позы, манеры и надменный вид можно увидать лишь в исторических кинофильмах. Современные люди выглядят и общаются проще. - Картинка: найди пять отличий, - шепнула Леночка, переведя взгляд с Ульяны на ее роскошную родительницу. - Скорее уж хотя бы одно сходство, - ответила ей Маняша. Ульяна лишь отдаленно напоминала мать, хотя черты лица были одни и те же, только у Ульяны - грубые, а у ее матери тонкие и женственные, словно художник сначала сделал эскиз из дерева, пользуясь стамеской, а потом то же самое сотворил из фарфора. Сема с девчонками не согласился, почему-то назвав Валерию Федоровну - маму Ульяны, «куклой», а саму Ульяну - «натуральной жизнью». Впрочем, Маняша с Леночкой никогда не считали его тонким ценителем искусства, поэтому наплевали на его мнение, остановившись на своем. Вечер оказался довольно приятным. Гостей было много, но каково же было удивление Маняши, когда в гостиной она нашла Катерину. Та тоже опешила: - Ничего себе! Мать-то хоть знает в каких ты кругах вертишься? Она огляделась и развела руками: - А что, общество неприличное? - Да нет, - усмехнулась Катерина, - общество довольно приличное. К ним подошел средних лет франт, с зачесанными назад пышными седыми волосами: - Что за нимфа? О! Этот дивный запах юности... - он закатил глаза, потом вкатил их обратно и с интересом уставился на Маняшу. Та виновато улыбнулась, инстинктивно прижавшись к подруге матери: - Я должна представиться? - Уж сделайте одолжение! - хохотнул он. - Мария Кузнецова, город Москва, - она готова была согласиться с Ульяной относительно того, что гости - сплошь снобы (исключая тетю Катю разумеется, ну и может быть ее мужа). - Не дурно, - тряхнул шевелюрой «франт», - А я Вольдемар Перчанников. В кино сниматься хотите? - Никогда об этом не думала... - она пожала плечами. - Ну и ладно, - он откатил по направлению Леночки. - Он что ассистент на Мосфильме? - удивленно вопросила Маняша Катерину. - Да Бог с тобой, девочка. Перчанникова не знаешь? Потрясающий оператор. - А ведет себя как ловелас на пенсии. Стыдно должно быть! - Это точно, - вздохнула Катерина, - У тебя потрясающая способность оценивать людей. Не пропадешь. В этот момент одна из дам села за рояль и легко прошлась замысловатым арпеджио, разминая клавиши. Гул в гостиной слегка стих. - Кто все эти люди? - шепнула Маняша. - Возрождающаяся интеллигенция. - Понятно, - кивнула та, - Тоска... Дама за роялем ударила сильными вступительными аккордами по инструменту. Вторая, встала рядом и сделала глубокий вдох: - Ну все, - недовольно протянула Ульяна, - Сейчас романс завоет. «Юношу, горько рыдая, стыдливая дева бранила...» - профессиональное сопрано взмыло к потолку. Маняша инстинктивно подняла голову, проверяя, не закачалась ли люстра. От силы звука у нее уши свело. - У вас перед пытками кормить не принято? - проворчал Сема. Ульяна ухмыльнулась: - Обычно у нас фуршет. Столы накрыты в соседней комнате. Соседнюю комнату и гостиную разделяли лишь три причудливо изогнутые золотые колонны. - У меня под это завывание кусок в горло не полезет, - грустно изрек Сема. - Это еще что, - злорадно пообещала Ульяна, - Потом пойдут танцы. - А меня в кино пригласили сниматься, - радостно сообщила Леночка. - Закатай губу обратно, - разочаровала ее Ульяна, - Вольдемар Перечников уже десять лет кино не снимает. А девиц по инерции на «кино» клеит. «...Дева тотчас умо-олкла, сон его легкий лелея...» - продолжало давить на уши. Маняша удивленно рассматривала умильные лица гостей, не понимая, что их приводит в такой благоговейный трепет - неужели тембр голоса исполнительницы? - Все больше не могу! - признался Сема, - Пойду жахну водки, пожалуй? Остальная молодежь последовали за ним в соседнюю комнату. Медведева они нашли как раз у столов, тот давно уже воплотил Семино желание в жизнь и теперь закусывал белой рыбой. - Отлично! - прокомментировал он. Романс закончился. Слушатели зааплодировали, а дама принялась бренчать на рояле какой-то легкий вальс. Маняша была не против вальса, но общество ей почему-то не нравилось. Кроме Вольдемара там было еще немало подобных существ - напыщенных мужиков с претензиями на собственную значимость, дам в вечерних туалетах. Ей даже тетя Катя впервые в жизни показалась скучной. - А чего ты хочешь? - пожала плечами Ульяна, - Они же старики. Нам их не понять. - Отстой это, а не общество, - отсек Сема и наполнил рюмку водкой. - А мне нравиться, - неожиданно заявила Леночка. - Ну и дура. - Я бы попросил, - рука Медведева легла ему на плечо, - Будь, пожалуйста галантен.