– Кроме того, не хотелось бы иметь лишних свидетелей, – задумчиво сказал Глеб. – Я имею в виду частных детективов. Мы ведь не знаем, в какую историю Витька впутался. – Да не впутывался я никуда! – возмутился тот. – Расскажи в двух словах, что там с Митрофановым, – попросил Глеб. – Ты ведь уже наверняка прочел отчет. – Прочел. Тебя интересует, что там есть? Во-первых, справочные данные: адрес, телефоны, номер и марка машины, семейное положение… – Нет, ты давай подробнее, – не согласился Левка. – Митрофанов живет в четырехкомнатной квартире на Ленинском проспекте, – вмешалась Полина. – Его жена не работает, занимается собой. У них двое детей. В доме попеременно находятся няня, повар и экономка. – Нехило, – присвистнул Левка. – Для владельца бара это хорошо или плохо? – вслух подумал Виктор. – Бобков ведь намекнул мне, что этот тип занимается крадеными автомобилями. – Интересно, он сам крадет машины или только сбывает их? – Что бы он с ними ни делал, не похоже, чтобы из-за пятидесяти тысяч баксов, пусть и с процентами, если и впрямь Казаков остался ему должен, Митрофанов держал бы своих людей возле института в надежде захапать Витьку. Слишком мелко, мне кажется. – Говорят, человека могут пришить и за пять тысяч. – Могут и за пятьсот рублей, – заявил Глеб. – Но сомнительно, что они пошли бы на мокрое дело, имея налаженный нелегальный бизнес. Они должны быть готовы к непредвиденным расходам и постоянно рискуют. – Может, у них каждый день мокрые дела? – не унимался Левка. – Одним больше, одним меньше! – Ну, и что будем делать? Какие есть предложения? – спросила Полина, с надеждой глядя на брата. Она была убеждена, что именно он со своими выдающимися способностями родит какую-нибудь стоящую идею. – Если мы не хотим обращаться за помощью в милицию… – задумчиво начал тот. – Не хотим! – подтвердила Полина. – Значит… Реальный шанс отмазать Витьку – это раскрыть все делишки банды и сдать ее властям. Некоторое время все молчали, переваривая информацию. – Ну, чего вы? – не выдержал Глеб. – Это действительно единственный путь. Когда банду заметут, Витька соскочит с крючка. Все так просто! – Сдать властям! – наконец подал голос Левка. – Выражаясь по-научному, добыть доказательства незаконной деятельности Митрофанова и компании. – Точно. – И как же это сделать? Следить за ними? – Левка схватился за подбородок и начал отчаянно мять его пальцами. – А хотя бы и следить! – пожал плечами Глеб. – Если действовать с умом, дело может выгореть. – Но мы профаны, лохи! – вскочил с места Левка. – Может, занять денег и все-таки перепоручить все частным детективам? – Опять долги? – воскликнул Виктор. – Ну, ты даешь! – Это неразумно, – согласился с ним Глеб. – Нужно действовать самим. – А ты будешь участвовать в этом? – наставила на него указательный палец Полина. – Буду, конечно! За кого ты меня принимаешь? Виктор хлопнул ладонью по папке, где лежало досье на Митрофанова. – Итак, с чего начнем? – спросил он, глядя на всех по очереди. – Сыщики в кино обычно внедряются в среду, – неуверенно сказал Левка. – Надо познакомиться с митрофановской экономкой или нянькой. Или наняться на работу в бар. – Да кто тебя возьмет на работу? – насмешливо спросил Глеб. – Из тебя даже официант не получится. – Почему это? – Потому что официанты должны элегантно носить подносы. А у тебя руки – крюки. – Зато золотая голова, – буркнул Левка. – Это иллюзия. Она у тебя не золотая, а просто очень твердая. – Мне тоже почему-то приходят на ум только одни шпионские штучки – переодевания, прослушивание телефонов, погони и все такое прочее, – усмехнулся Виктор. – А я что говорю! – поддержал его Левка. – Мы не специалисты. – Не страшно, – отмахнулся Глеб. – Значит, будем заниматься погонями, переодеванием и прослушиванием телефонов. – Это незаконно, – напомнила Полина. – Кто бы говорил, девочка моя. Уверен, что ты первая совершишь что-нибудь противозаконное, только бы продвинуться в расследовании. Полина скосила глаза на Виктора и не слишком уверенно сказала: – Ну… в принципе… да. – Тогда с тебя и начнем! Ради столь важного дела Глеб доверил Полине свой автомобиль. У нее был не слишком большой опыт вождения, но это сейчас не играло никакой роли – вряд ли ей придется уходить от погони. Немного не доехав до «Коломбины», она остановилась и, повернув зеркальце, придирчиво оглядела себя. Парик и очки здорово изменили ее внешность. Темные волосы до плеч и узкая черная оправа, стильный деловой костюм с юбкой по колено, сверху длинное пальто – вот каким был ее сегодняшний облик. Все очень чинно и в меру элегантно. Рядом на сиденье лежал кожаный портфель, который стоил, да и выглядел, надо сказать, до нахального дорого. В портфеле находилось несколько папок для антуража, хотя потребоваться могла только одна. Еще там был маленький фотоаппарат, замаскированный под пудреницу, которым можно было фотографировать бумаги. Глеб специально ездил за ним на Тушинский радиорынок. Посетителей в «Коломбине» было еще немного, и официанты в честь этого казались слегка рассеянными. Полина уверенной походкой подошла к стойке и, слегка качнув портфелем, строго спросила: – Могу я поговорить с вашим начальством? Она не сомневалась, что вскоре ей предстоит столкнуться с кем-нибудь покруче Бобкова. Если бар – действительно всего лишь крыша, здесь должны крутиться большие деньги. А это значит, что ни нахрапом, ни дуриком этих ребят не взять. Через минуту возле нее появился узколицый брюнет с раскосыми глазами. Она его сразу узнала – один из тех типов, что сидели в «Жигулях» возле института. По ее спине прокатилась ледяная волна. – Я из фирмы «Нельсон», – небрежно сообщила Полина. Чтобы сойти за деловую девушку, надо разговаривать достаточно резко, иначе ее не примут всерьез и выставят на улицу. – Мы ничего не покупаем, – внимательно оглядев ее с ног до головы, произнес узколицый. – Прошу доложить обо мне шефу. Когда он узнает, о чем речь, то, безусловно, заинтересуется. В вашем районе еще ни один серьезный начальник не отказался от наших услуг. – Это что, специальные услуги, что ли? – узколицый проявил некоторую заинтересованность. – Специальные. Только не те, о которых вы подумали, – Полина, в свою очередь, смерила собеседника оценивающим взглядом. – Это касается бизнеса. Думаю, шеф не похвалит вас, если вы сейчас развернетесь и уйдете. – Н-да? – Уверяю вас, я не шучу. – Тогда сначала сообщите мне, о чем же пойдет речь? – О лояльности сотрудников. Узколицый как-то весь сразу подобрался и сделал два шага вперед: – Фирма «Нельсон», говорите? И у вас есть конфиденциальная информация? – Я хочу видеть вашего шефа, – твердо сказала Полина вместо ответа. – Ладно. Выпейте пока за счет заведения, вас позовут. Узколицый кивнул бармену, и тот подлетел к Полине, поставил перед ней бокал. В кабинете Митрофанова она очутилась минут через пять, после достаточно придирчивого обыска, учиненного ей юрким типом, у которого были легкие и проворные руки, наводившие на мысль о карманных кражах. Портфель тоже проверили, однако сами бумаги проверяльщиков не интересовали. Они искали только тяжелые металлические предметы, имеющие отверстие для пули, коих у Полины обнаружено не было. – Итак, – сказал Митрофанов, – что может предложить лично мне фирма «Нельсон»? Он сидел в большом кресле и в упор смотрел на Полину. Та закинула ногу на ногу, стараясь не поддаваться эмоциям. Митрофанов оказался маленьким тщедушным созданием с заурядным лицом, на котором отчетливее всего был прорисован нос с тонкими, постоянно трепещущими ноздрями. Создавалось впечатление, что хозяин носа чем-то недоволен и находится в сильном напряжении. – Это ведь вы ведете бизнес? – уточнила Полина, устраивая свой пижонский портфель на коленях. Одновременно она заметила, что из-под папки, которая лежала перед хозяином кабинета на столе, выглядывает краешек раскрытой записной книжки. Вероятно, Митрофанов делал какие-то записи, когда его прервали. Он не посчитал нужным из-за незнакомого человека, который, скорее всего, уйдет незамедлительно, убирать книжку на обычное место: где она там у него хранится? Во внутреннем кармане пиджака или, может быть, в сейфе? – Виталий Михайлович, – склонив голову на одну сторону и продолжая шевелить ноздрями, представился Митрофанов. Сейчас он смахивал на принюхивающегося зверька – мелкого и безвредного, и Полине пришлось даже напомнить себе, что его нужно опасаться.